Я просто работала оператором на порно-студии..
— На порно-студии?!
— Да! Ну, мне надо было! У меня денег не было!
— Подождите, то есть вы порнографию снимали?
— Да, вообще, жесткач!
Валерия Гай-Германика, автор сериала «Школа» в интервью Ф. Бондарчуку
Вы знакомы с этими подростками. Вы слышали эти интонации. Вы помните эти спины над Вконтакте. Вы видели эти бутылки на лестнице. Вам так знакомы эти «Ну пожалуйста, только не звоните родителям!», «Ну, мамочка, мне так нужны эти джинсы со стразами!».
Сериал «Школа» поражает своей точностью – словно через скрытую камеру мы смотрим за жизнью наших детей, снятую без дублей. Здесь оговорки, упавшие трубочки от сока, разбитые губы, невозможные учителя, «прикольные чуваки» и «клевые телки». Страшно смотреть в эти лица и слышать эти слова, ужасаясь и осуждая авторов, хочется сказать: «Такого не может быть, они все это придумали!». Пульсирует боль – не так ли ты вчера отмахнулась от близкого человека, сидя Вконтакте… Смотря эти кадры, испытываешь то, что, наверное, испытывал Пиноккио, увидев у себя утром в зеркале ослиные уши.
Мир сериала «Школа» — это точно пойманный автором мир беспросветной, серой, злой и циничной массы, где нет никакой надежды. Это мир внутри колодца, закрытого крышкой, и из этого колодца не видно неба. Здесь нет ни одного доброго героя, за которого хочется зацепиться и ассоциировать себя с ним: кокетка-физичка в кофточке с декольте, жесткий историк и его внучка – стерва, хамящие парни, фривольные девушки.
Это – реализм?
Недавно мне попал в руки один толстый предметный французский журнал, темой номера была Россия. На почти сорока страницах авторы подробно рассказывали о русской… зоне. Уголовники, решетки, тяжелые челюсти, взгляды исподлобья, … а вот три женщины сидят на скамейке – и это тоже картинка с зоны. Такая ли зона в России? Да, наверное, зона показана точно. Вся ли Россия такая? Вся ли Россия — зона? Показав определенный срез низа, жизни ниже нормы, авторы не добились реализма.
Но встает вопрос – для чего надо было опускать камеру так низко?
Версия первая и распространенная, ее поддерживает и П. Астахов — уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка — выставить, обострить и обличить проблемы современных школьников, дать им посмотреть на себя со стороны. Показать зеркало с ослиными ушами и дать им ужаснуться, увидев себя, ведь «на зеркало неча пенять, коли рожа крива». И ведь правда, многие модели поведения, фразочки и приемчики работают, только пока кажутся одноклассникам новыми и свежими. Озвученное в фильме и услышанное всеми уже не будет казаться оригинальным, смелым, вызывающим, выдающимся. Все будут помнить, что «где-то мы это уже проходили» и «повторяешь за сериалом “Школа”».
Но для того, чтобы воспринять сатиру, иносказание, иллюстрацию, нужно обладать достаточным культурным уровнем. А если нет этого уровня, велик риск понять показываемое как норму, образ и модель для подражания. Теперь уже и с экрана первого федерального канала мы увидели «Все так делают – и ничего». Подросток тем самым получает внутренне разрешение на преступление черты прежних моральных запретов. О том пишет и сценарист фильма Ю.Клавдиев «Наши образы и персонажи находят живой отклик в неокрепших душах сегодняшних школьников. Им они нравятся. Они с ними будут жить».
В США несколько лет идет успешнейший сериал для тинейджеров «Gossip girl» (Сплетница), не обходящий стороной все те же проблемы молодежи. Только вот подаются они по законам американского массового кино, в котором четко даются социальные и нравственные ориентиры. С проблемой социализации подростков в обществе Штаты столкнулись в послевоенные времена, когда молодежь увидела, что все самые несбыточные мечты родителей – о семье, детях, доме и машине – не удовлетворяют их чаяний от жизни. Тогда появилось движение хиппи, тогда американцы поняли необходимость социализации ребенка.
С тех пор, в том числе и кино, постоянно отрабатывает модели того, как должен жить человек в мире и решать сложные жизненные задачи. Как к лучшему может измениться жизнь, если случилась незапланированная беременность (фильм «Временно беременна», 2009 г.), как выживает работающая многодетная мать, что делать с поздней беременностью и как можно довести окружающих своим перфекционизмом («Отчаянные домохозяйки»), почему взрослые сыновья никак не создадут свою семью («Трудности запуска») итд. В этой же струе и «Сплетница» проводит зрителей по самым сложным проблемам и тяжелым грехам, показывая, как тайные пирушки в школьном бассейне могут закончиться реанимацией, как может запутать жизнь роман с двумя девушками одновременно, к чему может привести роман с женатым мужчиной. Решаются, конечно, все эти задачи в системе ценностей американского общества, но решаются вполне убедительно, давая своему зрителю модель поведения и предостережение: смотрите, думайте!
В России нет работающей системы социализации. Это отлично видно при сравнении воспитания патриотизма в США и у нас. Для американских подростков построен прочный дом с основательным фундаментом, имя которому Америка, и взрослые предлагают выбрать любую на свой вкус комнату в этом прочном доме. А мы так и не поняли, в какой мир выпускаем своих детей, потому что сами не знаем этого. Любая ценность, которая определяет мировоззрение, должна быть основана на понимании ее смысла. За годы безбожия и последующие нравственного безразличия мы пришли к безысходной модели раннего Камю: нет добра, нет зла, неважно, как поступать. Пока американцы учат детей находить свое место в мире, мы показываем им только одно направление – зона. Вы дети зоны, дорогие детки, оставайтесь в этой зоне, в этом душном колодце ледяной безысходности.
Есть еще и третья версия предназначения сериала «Школа», наиболее реалистичная. Видимо, ни руководство телеканала, ни сам автор фильма не задумывались так глубоко над процессами социализации подростков. Сегодня много пишут о том, что молодежь ушла из телевидения, смотрят разве что молодежные развлекательные каналы, а основные федеральные вещают в основном для не самых молодых домохозяек. Привлекать же молодежь нечем – за последние годы у нас не создано практически ничего по-настоящему гениального и сильного, все массовое современное искусство прочно отрабатывает схему: «Не могу сказать смешно/умно/остроумно/ скажу пошло». Почему бы не освоить и схему: «Не могу снять сильное кино, сниму кино шокирующее». Видимо, руководство первого федерального и решило вернуть молодежь к экранам из Интернета, пригласив для этого бывшего оператора порнофильмов Гай Германику. А для того, чтобы не было проблем с властями, успешно отработали объяснение – мы – дескать, показываем школьникам их самих со стороны, это такая форма молодежной сатиры. Власти, как видно из процитированной реплики Павла Астахова, с удовольствием это объяснение и приняли.
