«Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали; но пойдем к нему. Тогда Фома, иначе называемый Близнец, сказал ученикам: пойдем и мы умрем с Ним», — говорится в Евангелии от Иоанна. Это тот самый апостол Фома, которого впоследствии прозвали «неверующим». Священник Константин Камышанов размышляет о том, кому же не верил Фома.
По преданию, апостол Фома внешне был похож на Христа. Что ни говори, а встретившись с человеком похожим на кого-то известного человека, ожидаешь от него и внутреннего сходства. Тем более удивительна эта схожесть апостола со Христом и прозвище «Фома-неверующий».
Каждый из нас имеет в душе некий образ, которому он следует в течение жизни. Это проявляется поведением, манерой одеваться, жизненными ориентирами. Люди, которые выбрали в качестве идеала Христа и смогли воплотить это подобие, называются преподобными. Но чаще всего, мы не исследуем наши образы подражания. Они у нас, обычно, сборные, состоящие одновременно из многих, взаимоисключающих образов. Чуть-чуть Христа, чуть-чуть менялы, чуть-чуть Наполеона, чуть-чуть русского и так далее. Находясь в таком сумбурном духовном состоянии человек вместо следования по курсу, как летают самолеты или ходят корабли, впадает в хаотичное движение и в лучшем случае галсами следует к вратам смерти. Это ненормальное состояние хаотичного приводит к ложной духовной жизни.
Внутри Церкви мы все хорошо знакомы с синдромом неофитства. В первые годы в Церкви легче всего усваиваются внешние атрибуты христианства: чтение, стояния, гастрономия, мода, политика. Неофит в доме — это беда.. Террор близких, психопатическое состояние, немирный дух — вот основные инструменты, которыми неофит пытается загнать своих любимых в Церковь. В этом случае подобие Христу и его Царство ищется в организации внешней околоцерковной традиции. Как будто мы Фомы-верные.
Еще одна подмена может настигнуть опытных и уже остывших прихожан. Люди могут незаметно остановиться в своем развитии и уподоблению Христу и уйти в обряд. Ритуал проще креста и он может создать иллюзию того, что с Богом можно договориться через жертвы обряда. Подобие Христу и Его учение, в этом случае, заменяется буквой обряда. Как будто мы Фомы-верные.
Мы также хорошо знакомы с синдромом ролевой игры спонсоров: «Солидный Господь — для солидных людей». После успешной финансовой сделки солидные господа вылетают на частных самолетах на Афон, в Иерусалим или в Бари. Им кажется, что в местах, доступных за приличные деньги, меньше профанов, но больше старцев и Христа. Вероятно, это проистекает от того, что им кажется, что на литургии сельского храма благодать совсем не та, что в «брендовых» местах. Откуда только берется у ребят византийская степенность. Новые «патриархи» приходов величественны и часто духовничают, поучая нищую братию из прихожан и клириков. У них даже шутки духовно-коммерческие. При убытках или жертвах они шутят: «Хорошо, что Бог взял деньгами». Их «патриаршество» ими воспринимается как проекция Симфонии сегодняшнего дня, а они в ней себя видят избранными и второй властью. Как будто мы Фомы-верные.
Все бы ничего, подумаешь, ребята балуются. Однако, вопрос подобия или неподобия Христу очень важен. Подобие открывает двери Рая уже на земле. Искажение подобия катастрофично и для людей, и для государств. Например, главной причиной крушения России стало несоответствие между христианским идеалом устройства общества, заявленным властью, и реальностью. Один русский «православный христианин» держал другого в унизительном рабстве дольше чем, «еретики» Запада, словно мы не Европа, а Бухара.
Крепостное право, бывшее у нас всего сто пятьдесят лет назад, надолго изуродовало и покалечило душу народа. Господь вручил души крепостных элите для сохранения и приведения их в составе Церкви, к Царству Божиему, а ОПГ «Правящий класс», безудержно наживаясь и властвуя, привел страну к революционному взрыву. Преступным было конвертирование этой элитой Божьего доверия и Его аристократических даров в клановую выгоду. Катастрофа бессмысленного бунта, в результате, уничтожила и дворян и сам народ. Исторический урок для сегодняшней правящей элиты в ее идеологических играх, балующихся поисками «загадочной» духовности.
Недостаточное подобие человека Богу проистекает из того, что человек не вполне ясно видит перед собой Бога. Для него Бог в праздничном посещении Афона, под сводами храма или в чтении. В будни или в прозе жизни Его как бы нет или Его как бы не слышно. Такой дефект связан с маловерием и связанным с ним, хаотичным подобием и падшему миру и Христу, одновременно. Это как служить двух господам и не успевать ни одному.
В чем же был маловерен Фома и был ли он вообще неверующим, как это легло на наш язык?
Не поленимся открыть Евангелие и найти все эпизоды, связанные с этим апостолом. Самый яркий из них — день накануне воскрешения Лазаря, перед Входом в Иерусалим:
«..Ученики сказали Ему: Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда? Иисус отвечал: не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним. Сказав это, говорит им потом: Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его. Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет.
Иисус говорил о смерти его, а они думали, что Он говорит о сне обыкновенном.
Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали; но пойдем к нему. Тогда Фома, иначе называемый Близнец, сказал ученикам: пойдем и мы умрем с Ним.»
«..пойдем и мы умрем с Ним….» Ничего себе неверующий! Нам, спустя две тысячи лет, такие слова апостола кажутся естественными. Мученики, исповедники и все принявшие ради Христа крест, во всей его величественной тяжести, сделали эти слова понятными и даже привычными. Но тогда, в Вифании, мысль о смерти Христа и за Христа была чем-то абсурдным. Весь Израиль ждал Мессию не распятого, а триумфального. Мессия не мог быть убит, по определению. Этого не могло быть, потому что этого не могло быть. Одиннадцать апостолов, сообразили, что в Иерусалиме может произойти не только смерть их Учителя, но и нелепое фиаско всего их предприятия или смерть каждого из них. А умирать они не собирались. Они уже думали о министерских постах в новом правительстве:
«Они сказали Ему; дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую, в славе Твоей. Но Иисус сказал им: не знаете, чего просите.»
Как раз все ученики Христа, кроме апостола Фомы, проявили себя маловерами.
Разве не знал Фома о пророчествах грядущего Царства? Знал. Разве мог быть убит Мессия? Нет. Так почему же он готов был устремиться вместе с учителем в Иерусалим на смерть? Потому что вера его была так огромна, что он, чувствуя рядом с собой Господа, готов был, по зову сердца идти с Ним куда угодно. Потому что доверял этому красивому и необыкновенному Человеку, полному любви и таинственной власти. Любил беззаветно, вопреки ошибочной традиции ожидания, вопреки чувству самосохранения. Пусть он не фарисейский Мессия. Пусть возможно Он не тот, кого ждал избранный народ, но может быть Он — новая страница в Завете Бога?
Всем известно, что Бог лучше всего узнается именно сердцем. Фома узнал в Иисусе Спасителя сердцем, и это вИдение Бога стало основой его веры. В городке Вифании, он своими глазами видел воскресение Лазаря. Казалось кому, как не ему в первую очередь, надо было поверить в воскресение Иисуса? А он усомнился.
Многие комментаторы обращают внимание на то, что апостол Фома олицетворяет рассудочную или интеллектуальную возможность уверования в Бога. Пример благочестивого скепсиса, приносящего свои уникальные плоды. Так сказать, отец всем философам и богословам. Однако, в Евангелии нет ни одного места, где бы Фома высказывал свои сомнения Христу или бы сомневался в Его мнении, или спорил бы с Ним. Нет этого.
Фома не поверил не Христу, а апостолам!
Ничего удивительного. Вот они сидят, затворившись, ради «страха иудейска», в тайной горнице. Они отговаривали Христа идти в Иерусалим на Пасху. Один из них предал Его целованием. Петр хвалился быть верным до смерти и в ту же ночь отрекся от Него. В Гефсиманском саду, во время ареста Иисуса, все ученики разбежались прочь. А могли бы остаться, как мученики Рима, сами вышедшие на арену Колизея. Более того, был слух, что ученики хотят выкрасть из пещерного гроба тело Христа и симулировать Его воскресение. Мог ли Фома, пылко любящий Христа и болезненно воспринимавший измену Ему, доверять своим растерянным друзьям, столько раз явившим малодушие? Нет.
Также никто не доверяет и нам. Мы можем строить из себя духовных, православных, полных любви, а нам не верят. Нам кажется, что мы, ученики Христа, вещаем глаголы Божии, а никто, слушая эти глаголы, и не собирается стать христианином. В лучшем случае, существует несколько человек , которых мы как-то уговорили прийти в храм. А так к нашим словам равнодушны даже наши ближние. Потому, что фальшь ролевых игр, о которых мы говорили выше, очевидна отсутствием дел веры. А вера без дел мертва и абсолютно не убедительна. Никто не верит только словам.
Конечно, Господь видел рану на сердце одного из Своих любимых и искренних учеников, которому он дал подобие Своего телесного образа. В этом случае это было не просто так. Он знал о страдании апостола и, любя его, явился Фоме. Это было штучное и чрезвычайное явление любви Бога к человеку. Ради одного единственного ученика Он вновь преодолел границы миров и воплотился в зримое тело. Оказывается, это может быть.
Бог в истории являлся в зримом теле: Аврааму, частично Моисею, Александру Свирскому и некоторым избранным. Бывает, Божьего посещения удостаиваются и простые люди, которых Господь хочет спасти. И вот, в этом ряду оказался Фома, как особенный избранник. Господь не мог не поддержать Фому, так стремившегося к Нему и чуть не упавшего. Он не только явился, но более того, разрешил осязать Его. Обратим внимание, что если до Пасхи Христос и ученики, как мы читаем, могли приветствовать Христа лобзанием, могли возлить на Его главу масло, или прикоснуться к Нему, то после Воскресения возникла некоторая дистанция. Как он сказал Марии Магдалине встретившей Его утром на Пасху: «Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему»
А здесь, напротив, предлагает вложить перста в раны «гвоздиные». Это очень высокая степень доверия и знак близости, и следствие веры Фомы. Касание как аргумент того, что воскресший Христос не призрак, а реальность.
«Фома неверующий» — это нелепое недоразумение нашего языка. Если бы он был не верующим, то он никогда не пошел в дикие страны с рассказом о чудесном Друге и Боге. Он бы никогда не пошел делиться радостью к народам, которые даже сейчас люты и жестоки. Он прошел Эфиопию, Персию. Афганистан и был умерщвлен в Индии. Там его проткнули пятью кольями за проповедь о Христе.
Подвиг апостольства и миссионерства — это особенная тема, к нашему стыду, как-то не прижившаяся в России. Поэтому феномен апостольства еще больше поражает воображение. Поляки, немцы, итальянцы, американцы едут в Африку, на тихоокеанские острова, и в самые глухие уголки земли, с Евангелием в руках, а выпускники наших миссионерских курсов оседают в Москве и в других больших городах.
Какая там Африка или Пакистан, там ведь нет вайфая и духовников на приходах! Подвиг апостолов, разошедшихся, часто в одиночку, по лицу земли, просто потрясает своим мужеством и силой, могущими возникнуть только от веры. Пойти неизвестно куда без кредитной карты, без охраны, на подножный корм к чуждым народам и, скорое всего на, смерть — это настоящее уподобление Христу. Более того из Иерусалима по всему свету были разосланы «зондер-команды» для поиска и убийства учеников Христа.
Миссия стала для апостола основным делом жизни. Он утверждал кафоличность христианства не красотой старого обряда, не иконами, не архитектурой, а самой жизнью, в которой каждый человек, по призванию, есть дом Духа Святого. Можно было бы стать, как современные прихожане чтецом, иконописцем, уставщиком, богословом, да мало ли кем, от кого бывает польза Церкви и остаться в уютной квартире. А он выбрал точное подобие жизни Христа — проповедь. Он жил по максимуму.
К этому подвигу и к смерти апостол Фома-верующий был готов уже прежде, с самого Входа в Иерусалим на Пасху. В этот день Церковь грозно напоминает нам не только о вере Фомы, но и необходимости подвига веры. Это воскресение как свежий душ после расслабленности и благодушия послепасхальной недели.
Реликварий с частицей мощей Апостола Фомы в Индии
Многие ругаются на крестоносцев и итальянцев, ограбивших Византию перед самой ее кончиной. Однако, теперь совершенно очевидно, что Промыслом Божиим многие святыни были, таким образом, спасены от дикарей. За пятьсот лет своего владычества, турки почти полностью уничтожили великое и прекрасное наследие Константинополя. 6 сентября 1258 года в Ортону прибыли мощи святого апостола Фомы, украденные из церкви на острове Хиос в Эгейском море пиратом Леоне Аччаюоли, командиром трёх галер во флоте князя Манфреди. В 1259 году Никола, нотариус из Бари, засвидетельствовал подлинность мощей апостола. Также было предъявлено надгробие из Эдессы в Месопотамии, где мощи апостола находились с III века. В 1566 году его могила и останки были осквернена турецкими войсками.
Базилика апостола Фомы в архиепархии Ланчано-Ортона Римско-католической церкви в городе Ортона, в провинции Кьети, в регионе Абруццо, в Италии
Базилика апостола Фомы в архиепархии Ланчано-Ортона Римско-католической церкви в городе Ортона, в провинции Кьети, в регионе Абруццо, в Италии
Сейчас стало запросто купить билет в Италию. Прекрасная страна. Рукотворная картина, вставленная в раму гор, полей и моря. Что ни кадр, то картина. Перемещаешь фотоаппарат немного вбок, и снова пейзаж, который спокойно можно оформить в багет. По всему видно — здесь живут христиане. Итальянцы могут сказать Богу:
— Вот, Ты дал нам эту землю безвидную и дикую, а мы тебе возвращаем ее в раме нашего труда и молитвы.
В тишине их соборов покоится так много реликвий дорогих русскому сердцу. Можно своими глазами увидеть вериги и тюрьму апостола Петра, зайти в Колизей — святыню равную Соловкам и Иерусалиму. Можно постоять на Аппиевой дороге, на том месте, где Господь явился лично еще одному столпу веры — апостолу Петру и беседовал с ним. А можно, если повезет, попасть в базилику Апостола Фомы в городе Ортона. Постоять рядом и попросить молитв апостола Фомы, чтобы мне, как и ему, услышать слова:
«…подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим» И сказать Ему в ответ:
— Господь мой и Бог мой!
И мы бы, как в той горнице, разделили бы с Ним трапезу.
