Двадцатый век и в Грузии был ознаменован суровыми гонениями, уничтожением храмов, закрытием монастырей, преследованием верующих. Надо было в этой ситуации спасать людей. И вот Господь и Матерь Божия прислали в благословенную Иверию глинских старцев — митрополита Тетрицкаройского Зиновия (в схиме Серафима (Мажугу, ‡1985), схиархимандритов Серафима (Романцова, ‡1976), Андроника (Лукаша, ‡1974) и Виталия (Сидоренко, ‡1992) . Они, живя в Грузии, полюбили этот народ, и эту страну считали своей второй Родиной.
Архимандрит Адам (Ахаладзе)
Архимандрит Адам (Ахаладзе), настоятель Иоанно-Богословской церкви в Тбилиси, не зная глинских старцев при жизни, молился об их упокоении. И вот однажды в Институт хирургии, где он тогда работал, поступила матушка-схиигумения. Она многое рассказала о глинских старцах на иверской земле.
Посланники Матери Божией в Иверии
— В хрущевские времена в России вера преследовалась. Как было в Грузии?
— Также было и в Грузии. Но грузинский народ склонен хранить традиции. Люди в своей памяти берегли важные церковные праздники. С каждым из них было что-то связано. На Благовещение нужно было обязательно покушать рыбу. Мы жили в Батуми, и рано утром родители или бабушка отправлялись купить рыбу. И люди друг другу говорили: «Сегодня рыбу нужно кушать — Благовещение!»
Неповторимое ощущение Рождества нам, детям, давало то, что мы всегда знали: только сегодня наша мама будет печь необыкновенные пироги с сыром и вареными яйцами. А на Пасху невидимый чудотворец закрывал глаза, ум и сердце ненавистникам Господа и богоборцам, и по всему Советскому Союзу в магазинах появлялось огромное количество яиц и куличей — это было чудо! День Пасхи люди никак не могли позабыть!
На большие праздники, по обычаю, грузины отправлялись на кладбище. Почему? Потому что раньше как было? Где Церковь, там и кладбище. Сегодня меня спрашивают: «Надо ли идти на кладбище в такой-то день?» Подобных вопросов не возникало у наших предков! Они слова «у Бога все живы» понимали буквально. Они шли и поздравляли с Пасхой, с Преображением, с Рождеством Богородицы своих умерших родителей и прародителей и всех православных.
— Ваша семья была верующая?
— Верующая только вот так. Когда что-то надо было вымолить, бабушка покупала воск, сама делала свечу в рост того, о ком молилась, и рано утром шла в Никольскую церковь в Батуми. И пока свеча не догорит, она не уходила, держала ее и молилась. У бабушки три дяди были священнослужителями — протоиереями. Она в школе, естественно, изучала Закон Божий и кое-что, что помнила, нам рассказывала.
Так крупицы духовности, отголоски церковной жизни отзываются в сердце человека. Кто-то умер — надо непременно позвать священника, поставить свечку, пшеницу, воду… Мы особо ничего не знали, не так праздновали, не все понимали. В общем ситуация была достаточно удручающая. И надо было спасать людей. Вот Господь и Матерь Божия прислали в Грузию глинских старцев, которые живя в Грузии, полюбили грузинский народ. И эту страну считали второй Родиной, понимали всю священность своей миссии.
Глинская пустынь во имя Рождества Богородицы
Братия глинской пустыни с Преосвященным Евстратием, епископом Сумским и Ахтырским. 1956 год
Глинская Рождества Богородицы пустынь была закрыта в хрущевские времена среди многих других церквей и монастырей. Старцев вывезли из обители на ближайшую платформу — они могли ехать, куда глаза глядят. «Немногие могли добираться к нам в Глинскую пустынь, поэтому Господь распределил нас по всему Советскому Союзу», — так рассудили они. Действительно, глинские старцы оказались во многих уголках России и Кавказа.
В Грузию приехали схиархимандрит Серафим (Романцов), схиархимандрит Андроник (Лукаш), несколько иеромонахов, монахов, послушников. Тогда настоятелем Александро-Невского храма в Тбилиси был владыка Зиновий (Мажуга), тоже глинский воспитанник. Он воспринял от старцев ту особую любовь, которая существовала в Глинской. Отец Серафим (Романцов) подвизался в Сухуми. Там его поддерживали, у него было много чад, он окормлял пустынников, руководил Иисусовой молитвой монашествующих в Абхазии.
В Тбилиси для не имевшего документов отца Андроника сложились менее благоприятные условия. Тогда отсутствие документов и прописки означало, что человек не мог служить официально. И первые годы отец Андроник молился дома. Он жил в бараках на Самтредийской улице. Сейчас там, почти на том самом месте, возвышается новый храм святого Георгия. Наверное, отец Андроник вымолил! А отец Виталий (Сидоренко) находился в горной пустыне Верхней Абхазии на границе со Сванетскими горами.
Связь между старцами осуществлялась через Александро-Невский храм и владыку Зиновия. Он был членом Синода Грузинской Православной Церкви и большим авторитетом для Русской Православной Церкви. К нему прислушивались, поэтому он сумел собрать многих монашествующих вокруг себя. Официально никогда Александро-Невский храм обителью не назывался, но там собирались монашествующие, туда приезжали со всех концов тогдашнего советского государства — и из Сибири, и из Прибалтики, и из Украины, и из Беларусии, и из Молдавии. Владыка Зиновий своей молитвой, своей любовью всех собрал.
Кроме того, в Грузии меньше преследовали русскоязычных. Таков был настрой: надо было во всем проявить особое уважение к русским. И это способствовало тому, что в Грузию тогда приехали не только православные монахи, но возникли целые поселения старообрядцев, баптистов, и пятидесятников по всей Грузии. На таких условиях легче было русскоязычным священнослужителям служить здесь.
Храм святого благоверного князя Александра Невского в Тбилиси
Владыка Зиновий с духовенством
При Хрущеве было строго определено, сколько свечей можно продать (естественно все деньги все равно забирало государство!), сколько просфор испечь. Не печатались на грузинском языке Священное Писание, молитвословы, не выходили никакие религиозные журналы. Церковная жизнь находилась под строжайшим надзором властей. Когда впервые при советском режиме в 1966 году были напечатаны 500 экземпляров Нового Завета, по просьбе патриарха Ефрема (Сидамонидзе, ‡1972), это стало величайшим событием: книги разошлись по библиотекам, научным центрам (власти понимали, что 500 книг осядут в разных книгохранилищах и к верующим не попадут).
Потому сегодня мы можем найти во многих домах от руки переписанные священные тексты и молитвы. Что касалось Александро-Невской церкви, то, конечно, и она находилась под контролем, и уполномоченный по религиозным делам все проверял, но все-таки в 1970-х годах владыка служил чуть ли не ежедневно. При том, что в Сиони (старый кафедральный собор Тбилиси -А.Н.) богослужения разрешались примерно раз в неделю и служили чаще на церковнославянском.
Потихоньку вокруг глинских старцев собиралась грузинская паства, те, кто стремился к духовному. А глинские старцы имели общение с тогдашними грузинскими старцами — отцом Гавриилом из Мцхеты (Ургебадзе, ‡1995), отцом Шио (Дзидзава) и отцом Константином (Кварайя) из Сенаки. В Бетании, в монастыре недалеко от Тбилиси, подвизались и служили тайно старцы Георгий (Мхеидзе) и Иоанн (Майсурадзе), афонские монахи, ныне прославленные Грузинской церковью, как святые исповедники. Они ездили на праздники друг к другу. Господь давал возможность прикоснуться к делу спасения.
Старчество — соль земли
В 1991 году я вернулся в Грузию, прожив семь лет в Москве, где защитил кандидатскую диссертацию, работал врачом-ординатором в Бакулевском институте. Тогда в Тбилиси после пожара в нашем институте открывалось кардиохирургическое отделение на территории детской больницы, и меня вызвали. Уже здесь я начал вести церковный образ жизни. Хотя и в Москве ходил в храм, знал иконы, читал книги, но в Грузии я больше погрузился в церковную жизнь, начал работать врачом Патриархии, узнал о глинских старцах.
— От кого?
— Так бывает, ангел-хранитель подсказывает. Еще в Москве мои знакомые верующие люди дали мне книгу, первое издание монографии «Глинская пустынь» архимандрита Иоанна (Маслова). Там было написано, что отец Андроник похоронен на Грмагельском кладбище. Мы нашли это кладбище, стали водить туда священников, служить панихиды, познакомились с отцом Филаретом (Кудиновым), послушником отца Андроника.
Всегда в моих поминальных листочках были записаны и отец Андроник, и отец Виталий, и другие старцы. Этот длинный список я подавал батюшке на субботнюю панихиду. Однажды он говорит: «Вот Вы поминаете этих старцев, а их жизнь Вы знаете?» Я ответил: «Знаю, читал в книгах». А он предложил: «Вам надо лучше все узнать о них». Я еще подумал тогда: ну ведь книги изданы, зачем? Однако послушание! Я стал ходить в Александро-Невскую церковь, знакомиться с людьми, мне передали рукописное житие отца Андроника.
И вдруг случилось так, что одна монахиня, мать Евгения, сказала, что хочет привести в наш Институт хирургии на консультацию «матушку», попросила меня встретить и проводить ее.
Схимонахиня Серафима (Дьяченко). Фото из архива архимандрита Адама (Ахаладзе)
Матушка вышла из машины, она была не в схимнической одежде, а в синем красивом подряснике и в синей косыночке, с голубыми глазами, улыбалась. Я поздоровался и повел ее на консультацию к директору института. Через несколько дней я узнал, что матушку поместили на втором этаже, в отделение общей хирургии. Ее сопровождала послушница, монахиня Гавриила, из Сибири, из Кемерова, она ей помогала. Как-то мать Гавриила поднялась ко мне в ординаторскую и увидела красный уголок с множеством икон, молитвослов, акафистник… А тогда это было еще в диковину — за 20 лет очень многое переменилось!
Наверное, она рассказала об этом матушке. И однажды матушка мне говорит: «А ты посиди у меня». И начала рассказывать — это был первый рассказ, который я от нее услышал: «Владыка Зиновий, отец Серафим, отец Андроник, отец Виталий…» Я сижу и думаю: «Откуда же матушка о них знает?» У меня было ощущение, что она не рассказывала, а словно по открытой книге читала — так ее рассказ ложился на сердце.
Я спросил: «Матушка, Вы что их всех знали?» — «Да, вся моя жизнь — это старчики». В этот день матушка мне подарила восточное кропило из Иерусалима и дала воду, которую они хранили у себя в обители. Это была вода из разных чудотворных источников, крещенская вода, освященная старцами на праздниках.
— Как сама матушка Серафима узнала старцев?
— Матушка была сиротка, родом из-под Таганрога. В 12–14 лет она перебралась в Таганрог, очень набожный город. Я в этом убедился, когда побывал там. Стояли 1930-е суровые годы. И матушка услышала, как женщины собирались на богомолье в Глинскую пустынь, услышала об отце Серафиме. Она выходила во двор ночью, чтобы никто не знал, смотрела в сторону Глинской и кричала: «Отец Серафим, помоги! Отец Серафим, помоги и спаси!» Через какое-то время верующие женщины взяли ее в Глинскую пустынь с собой.
— Несмотря на советское время, они туда продолжали ходить?
— Да, ходили на богомолье. Знали, на какой праздник куда ехать, где оставались действующие храмы. Матушка рассказывала, как пришли закрывать одну церковь, и на защиту вышла вся деревня, с грудными детьми, люди сказали: «Только через нас!» И спасли храм. Вот так христианский народ сам должен стоять за свою Церковь.
И вот матушку привели к отцу Серафиму Глинскому и говорят: «С нами новенькая, ее зовут Мария». И отец Серафим благословил ее со словами: «Она каждый день у меня бывала». Вот что такое духовное общение — где-то сиротка кричит, просит, а старец, отец Серафим, слышит.
Отец Серафим (Романцов). 1970-е гг.
Это удивительное общение со старцами, которое реально существует, если человек просит искренно, воистину, от всего сердца то, что надо просить. И вот отец Серафим слышал ее просьбы, а впоследствии стал ее духовным отцом.
Матушка стремилась, просила Матерь Божию привести ее к старцам. Она без старцев никогда не жила. И выросла она среди старцев и стариц, монахинь и схимонахинь, которые жили в их городе — это и матушка Александра, и матушка Дария, и матушка Анна, и матушка Ангелина. Они просто творили чудеса! Одна из них жила в темной избушке, посреди которой стоял черный котел. Если кто-то что-то приносил, она кидала в тот котел. И какое же было блаженство, когда она той пищей кормила человека — словно манной небесной!
— Наверное, встреча со старцем дается тому, кто к этому готов, имеет чистое, искреннее сердце?
— Не знаю. Встречу со старцем заслужить нельзя! Когда я читал еще первое житие Матронушки, такую маленькую и самую лучшую для меня книгу, я думал: «Какое счастье приходить к старице и лицезреть ее!» И даже не помышлял, что сам попаду к старице. А Господь даровал мне встречу!
Старчество — это соль православия. Когда старчество угасает, угасает вся православная жизнь, ничего не интересно. Бывает так и в природе: вроде обычные деревья, цветочки, ничего особенного, а так благодатно красиво! Так и старчество! Его не определишь никак снаружи, а изнутри — это присутствие благодати Божией.
Митрополит Тетрицкаройский Зиновий (Мажуга). 1970-е гг.
Старцы — есть те, кто духом своим сродни преподобному Серафиму Саровскому.
Жить с Богом, невзирая на времена
Я вижу сейчас: во многих храмах, даже в монастырях сразу после окончания службы гасят свечи, гасят лампадки. А ведь Бог никуда не ушел! И ангелы никуда не улетели! Мы же, чтобы сэкономить лампадное масло, приходим и задуваем лампадку перед Матерью Божией. Ну и что же Она нам даст? Я иногда думаю: «Вот мы не молимся, пусть за нас хотя бы свечки помолятся! Мы не трудимся, пусть за нас лампадки потрудятся!»
— Это наше рациональное мышление, стараемся сэкономить…
— Это рациональное мышление может быть у троих, у десяти. Но нельзя, чтобы оно становилось церковной традицией. Я уже не говорю про богослужение: только прозвучит последний возглас, сразу все быстро-быстро собираются, уходят, обеденные перерывы устраивают. А потом мы сетуем: «Почему наша Церковь не такая сильная?» А потом мы говорим: «Время изменилось!» Нет, это мы изменили время: то нам рано, то нам поздно! Надо жить с Богом. Старцы учили этому!
Некоторые думают, что старцы были такие добренькие дедушки: «вот тебе конфеточку», «вот какая ты хорошенькая», «ну и что, что ты сегодня не так одета», «ну и что, что ты не постишься» — нет! Если они кого-то не наказывали, так это потому, что сами себя наказывали за наши грехи! Если они кому-то не делали замечаний, так это потому, что запоминали имя человека и молились, чтобы вместо слова молитва достучалась до сердца этого человека.
Сейчас, бывает, придешь на могилку старцев и видишь — с голой поясницей, с голыми плечами лежат и молятся! Я им говорю: «Эту молитву не примет отец Виталий! Негоже так приходить на могилу старца!» Одна «умненькая» мне сказала: «Отец Виталий не был строгим!» А я ей ответил: «Прости, миленькая! Ты не слышала, не видела, не понимаешь». Посмел бы кто-нибудь так войти в Александро-Невский храм или в Глинскую пустынь при старцах?!
Схиархимандрит Виталий (Сидоренко). 1970-е гг.
Более знающие говорят: «Отец Виталий был мирно-строгим». То есть он не всегда высказывался строго, но всегда был строг и всегда был мирен, потому что мир был в нем.
На трапезе у отца Виталия не разрешалось выбирать пищу. Знаете, как ели? Все за одним столом из одной миски. Ели и молились. Трапеза — это продолжение литургии. Мы не можем без пищи прожить, Господь нам ее дает! И когда мы приняли духовную пищу на Евхаристии, потом принимаем и телесную пищу. И делать это надо в благоговении. Когда праздник, то разрешается на трапезе и пение, и духовная беседа, но не пустословие и не ругань. Борща не должно было остаться! Ломтиком хлеба кто-то почистит, и чистенькая миска убиралась. Принесли второе, ну, сыр, помидоры, яички — берешь и ешь.
И за всем отец Виталий строго следил. Он следил, чтобы ноги перекрещены не были. Он говорил: «Мы ломаем крест!» Одна раба Божия рассказывала: «Отец Виталий он же видел все, но не хотел, чтобы заметили его прозорливость! Он ложку уронит. Наклонится за ложкой, и как будто заглянул под стол. И говорит: «Вот некоторые сидят, скрестив ноги».
Одна раба Божия отказалась от еды. Она не хотела кушать борщ и подумала: «Я лучше каши побольше поем». Отец Виталий протянул руку и ее ложку перевернул. Потом она руку протянула взять помидорчик, а отец Виталий ей сказал: «Ты же не хотела есть, вот и не бери! Подожди, пока мы покушаем». И так она осталась голодная.
— А действовало такое воспитание? Люди не обижались?
— Обижались. Но, понимаете… вот отец Виталий посылал своих духовных чад к Давиду Гареджийскому, к равноапостольной Нине. Вечером спрашивал их, как они шли. И они рассказывали. А он им: «Как же! Вы шли к преподобному Давиду для того, чтобы творить Иисусову молитву. А одна сестра всю дорогу восклицала: „Ой, какая красота! Ой, какая красота!“ Вот так она молилась!» Она: «Господи! Он и там меня слышал!»
Или: возвращаются сестры из Александро-Невского храма, по дороге мороженое, пирожков покушали, приходят домой, отец Виталий спрашивает: «Вы голодные?» «Да, да!» Налили супчик. Отец Виталий говорит: «Вы же уже ели пироги, мороженое, давайте покушаем те, кто ничего не ел!» Они и остались так, потому что без благословения ничего не делалось.
И миряне так жили, потому что те годы, когда ты находишься рядом со старцем, нужно этому себя посвятить. Многие замуж вышли, женились, но на всю жизнь запомнили правила духовной жизни. Была одна красавица, все сулили ей монастырь. И один врач, тоже говорили: он будет монахом. А по благословению отца Виталия, владыки Зиновия их познакомили в России, чтобы они поженились. Они шли на встречу и думали. Она: «Господи, но он хоть приличный человек?!»
А он даже матушке позвонил: «Матушка, ты же знаешь я ради благословения на все готов! Но она хоть не уродина?!» «Ты сам урод», — сказала матушка. Старцы ведь непосильную ношу не давали! Они, действительно, оба были очень красивыми людьми. Но вместо монастыря старцы помолились и решили, что воля Божия им создать семью. У них родилось три сына, все стали священнослужителями. А теперь она монахиня, и он — монах. У каждого свой путь!
Но такие благословения могут давать лишь старцы. Они видели все: что происходит в Африке, что — в Камбодже, что делается во Вьетнаме. Они космос видели (поэтому всегда были гонения на старцев. Их трудно переносить рядом с собой обыкновенным людям). А мы, обычные священники, не имеем права распоряжаться: «Ты делай это, ты работай там!» Мы можем советовать. Судьбу решить и вершить мы права не имеем! Не надо мнить себя старцем. Надо быть духовным отцом и подсказывать, что такое хорошо и что такое плохо.
Послушание — рай. Непослушание — ад
— Я слушаю Вас и думаю о смысле благословения. Мы часто не придаем значения благословению, поступаем по своей инициативе, полагая, что лучше знаем все детали ситуации. В чем смысл благословения? И послушания этому благословению?
— Послушание — рай, непослушание — ад. Так говорили старцы. Так все время повторяла матушка Серафима. И если человек пришел за благословением, он должен понимать, зачем он пришел. Очень часто, особенно в летний период, мне звонят: «Ой, я уже вхожу в поезд, я уже в аэропорту прошел контроль, благословите меня на путь!» Я им говорю: «Знаете, я не контролер, чтобы сейчас компостировать ваши билеты. Когда вы решались на поездку, тогда надо было благословение взять. А сейчас что?!» Это не благословение. Это просто молитва: «Господи, сохрани их»!
Архимандрит Адам (Ахаладзе)
Так было и у владыки Зиновия. Он принимал многих людей. Часто матушка Серафима сидела при владыке (так старцы учили…). И приходили: кто-то дом строит, кто-то жениться хочет, кто-то какие-то работы делает: «Благословите, владыка!» И так целый день. А матушка вечером его спрашивает: «Владыка святый, столько народа у Вас было, и никому Вы не сказали — „Бог благословит!“ Почему?» «Матушка! Они давно уже себя благословили и в благословении Божием не нуждаются!»
Благословение — очень важно. Как мы хотим жить — с Богом или без Бога? Вот что значит благословение. Не все люди это понимают (уровень духовности у всех разный). Но очень хотелось бы, чтобы хотя бы монашествующие это поняли. А когда мы видим только свою волю, которая хуже неволи, то так и остаемся в неволе у злых сил.
— А почему слушаться лучше, чем не слушаться?
— Тот же вопрос, но наизнанку. Слушаться означает получить готовый ответ, а не слушаться — ставить эксперименты, где материалом, объектом, является твоя жизнь. Эксперименты бывают разные и очень многие заканчиваются неудачно.
Следите даже за тем, как вы дышите
— На что нужно испрашивать благословение?
— Сейчас распространено мнение, что священнослужитель — эксперт во всех областях. Это отнюдь не так. Принесите мне архитектурные рисунки, и я ничего в них не пойму. Я выскажу только свое мнение — какой стиль мне нравится, какой материал я предложил бы. Поэтому, если ко мне подойдут за благословением, какой построить храм — крестово-купольный или базилику, я скажу: «Давайте это решим вместе со специалистами, они учтут место, почву и так далее» Это уже благословение. Я дал благословение пойти к архитектору, который занят строительством церквей. Некоторые обижаются: «Он меня отослал к кому-то»! «Не к кому-то. Ты получил благословение».
— Наверное, в жизни не бывает мелочей! То, что для нашего современного сознания «мелочь» (скрестить ноги, например), для старцев — серьезные вещи?!
— Мелочи составляют целое. Если в любом живом организме будут неправильные клетки, то и весь организм заработает неправильно. Так и в жизни. Из этих клеток — из нашего поведения, держания головы, рук, из одеяния, из того, как мы кушаем, как мы говорим, составляется целое. Конечно, невозможно все это контролировать простому человеку, для этого и должны существовать такие старцы, каким был отец Виталий.
На могилке у схиархимандрита Виталия (Сидоренко). Август 2012 года
Я читал письмо одного современного афонского монаха к своим духовным чадам в Грузии, и был обрадован его словами: «Следите даже за тем, как вы дышите!».
— Что он имел в виду?
— Когда я нахожусь в обществе, то стараюсь дышать чуть поверхностнее, чтобы никому вокруг не мешать! Когда я сижу в самолете, то стараюсь свои руки держать так, чтобы не побеспокоить рядом сидящего пассажира. Если человек не понимает, как надо жить в обществе с другими людьми, это его беда. Такой человек никогда не станет духовным. Если он старается за счет других «сидеть свободно» — все потеряно! И даже если ему объяснят, пройдут годы, пока он научится. Надо жить не за счет других. Надо жить, любя других!
Архимандрит Адам (в миру Вахтанг Михайлович Ахаладзе) родился 1 марта 1962 г. В 1978 г. окончил школу в Батуми. В 1985 г. с отличием окончил Тбилисский Государственный Медицинский институт и продолжил учебу в клинической ординатуре в Институте сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева в Москве, где защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата медицинских наук.
В 1991 году вернулся в Грузию и продолжил работу в кардиохирургической клинике Института экспериментальной и клинической хирургии им. акад. К. Эристави. С 1999 г. член Национальной комиссии по биоэтике, профессор кафедры хирургии Тбилисского Государственного университета. В 1994—2001 гг. руководил творческой телевизионной группой при Патриархии; создал около 30 авторских телепередач. В 2001 г. основал неправительственную организацию — Центр биоэтических исследований и культуры.
С сентября 2006 г. назначен председателем департамента здравоохранения и генеральным директором родильного дома им. свв. Иоакима и Анны Грузинской Патриархии. Член Координационного совета страны и Нацинального совета по репродуктивному здоровью.
4 апреля 2004 г. был пострижен в монахи. В том же году рукоположен в иеромонахи. 27 сентября 2005 г.Католикосом-Патриархом всея Грузии Илией Вторым возведен в сан игумена, а 21 декабря 2008 г. в сан архимандрита, 4 марта 2012 г. награжден правом ношения второго креста с украшениями. В 2006 г. избран настоящим членом- академиком Академии профилактической медицины Грузии. 3 июня 2009 г. избран настоящим членом — академиком Академии Гуманитарных наук и Изящных искусств Грузии.
12 марта 2009 г. назначен ректором Университета им св. царицы Тамары Грузинской Патриархии. Занимается педагогической деятельностью. Автор 4 книг, более 60 научных трудов и более 70 художественных и публицистических статей, доктор медицинских наук, профессор.
Автор сердечно благодарит Тамару и Латавру Дуларидзе за помощь в подготовке этого материала. Фотографии Александры Никифоровой, а также из книг: О жизни схиархимандрита Виталия. Воспоминания духовных чад. Письма. Поучения. М., 2044; Чесноков Зиновий. Старец и митрополит. О жизни святителя Зиновия (Мажуга), в схиме Серафима. М.,2011
Читайте также:
Тбилисские старцы из Глинской пустыни. Митрополит Зиновий (Мажуга)
Схиигумения Елисавета (Орлова): Искали Бога — нашли старцев