В штате Мэриленд есть городок Бетесда. Это безопасное и очень спокойное место, где живут состоятельные, интеллигентные семьи. Тем не менее, в марте 2011 года в одном из местных магазинов была жестоко убита молодая женщина. Двое сотрудников из соседнего магазина слышали крики, но решили не вызывать полицию.
Это лишь один из множества примеров бездействия очевидцев. В психологии явление получило название “эффект свидетеля”. Ученые впервые обратили на него внимание после убийства 28-летней Китти Дженовезе в Нью-Йорке в 1964 году (поэтому феномен еще иногда называют “синдромом Дженовезе”). На девушку напали возле ее дома, когда она возвращалась с работы. В течение получаса преступник кружил около дома, наносил жертве удары ножом, затем изнасиловал и ограбил. Убийцу видели и слышали более 10 соседей (“Нью-Йорк Таймс” поначалу писала о 38), но не все осознали серьезность происходящего, и никто не вызвал полицию и не вмешался.
Этот случай вызвал целую волну новых научных исследований. Американские психологи Джон Дарли и Биб Латане установили, что чем больше человек наблюдает за ситуацией, тем меньше вероятность, что кто-то начнет действовать.
Это подтверждают многочисленные эксперименты. В одном из них, например, испытуемых просили заполнить какие-то психологические анкеты. Их приглашали в комнату, где они оставались либо одни, либо с двумя другими участниками, которые на самом деле были организаторами эксперимента. В какой-то момент в комнату по вентиляционной трубе начинал проникать дым. Псевдоиспытуемые притворялись, что ничего не замечают и продолжали заполнять свои анкеты.
Если человек был в комнате не один, он сообщал о задымлении только в 10% случаев, несмотря на то, что комната была наполнена густым дымом. Потому что большинство (двое других испытуемых) не обращали на происходящее внимания. В то же время, если человек был в комнате один, он звал на помощь с вероятностью 75%.
Дарли и Латане объясняли подобное поведение двумя факторами: первый — это диффузия ответственности, когда каждый думает, что помочь должен кто-то другой; второй — групповая сплоченность, когда человек смотрит на реакцию других, чтобы оценить серьезность ситуации.
Подтверждение теории можно найти в целом ряде происшествий по всему миру. В США с 1987 по 2009 годы произошло несколько случаев группового изнасилования прямо в колледжах или рядом с ними; во всех случаях у преступления были свидетели, но никто даже не пытался остановить насильников или вызвать полицию.
В 2011 году в Китае двухлетнюю девочку сбила машина. 18 человек прошли мимо пострадавшего ребенка, пока ее еще раз не переехали. Ни первый, ни второй водитель не остановились. Лишь через 10 минут девочку наконец-то заметил проходивший мимо мусорщик, убрал ее с дороги и вызвал скорую. Через неделю она умерла в больнице.
Как можно заметить из этих примеров, проблема не является свойством исключительно западной цивилизации. Долгое время считалось, что виной всему большие города, которые делают людей апатичными и бездушными. Но после нескольких экспериментов стало понятно, что размер города, конечно, играет определенную роль, но далеко не главную.
Роберт Левин, социальный психолог из Калифорнийского государственного университета, оценил степень отзывчивости людей в разных городах мира. Он и его коллеги роняли на улицах журналы и ручки, изображали, что поранили ногу, притворялись слепыми и смотрели, помогут им прохожие или нет. Первое место из 23 городов, где проходил эксперимент, занял Рио-де-Жанейро с населением 6,5 млн человек, то есть довольно большой город.
Если размер города не является определяющим фактором, то, возможно, наша готовность помочь заложена в культуре? Известно, что есть индивидуалистические и коллективистские культуры. США и большая часть Европы — индивидуалисты, они ценят личность и ее интересы больше, чем группу. Если кто-то бросает вызов социальным нормам, он нередко вызывает уважение и восхищение.
Китай — типичный пример коллективизма, где конформизм и преданность семье или сообществу ставится выше личных интересов и достижений. Члены коллективистского общества осуждают нарушение социальных норм, наблюдают друг за другом и в случае необходимости приходят на помощь.
Но не всё так просто. Помогая “своим”, члены коллективистского общества могут не помочь “чужаку”, особенно если это будет сопряжено с нарушением социальных норм, например, если придется ослушаться старших. При этом в рамках крупного индивидуалистического общества могут формироваться небольшие коллективы, в которых конформизм и интересы группы важнее личных. Таковыми являются, например, университетские братства в США или спортивные команды.
В 2012 году в маленьком городке в штате Огайо футболисты из местной команды изнасиловали 16-летнюю девушку. Один из них посылал друзьям сообщения с отчетом о происходящем и фотографии жертвы. В итоге многие в городе знали о преступлении, но не вмешались из-за нежелания выпасть из коллектива.
Алан Беркович (Alan Berkowitz), американский психолог и специалист по предотвращению насилия, считает, что свидетели просто стоят и мысленно оценивают последствия нарушения социальных норм, они не могут этого не делать, если являются членами какой-то сплоченной группы.
С появлением социальных сетей безмолвных свидетелей стало больше. Кроме того, участились случаи “кибермоббинга”, т.е. намеренных оскорблений и угроз по Интернету. Если раньше издевательства и травля, распространенные среди подростков, ограничивались школьными коридорами, то теперь все это переносится в Интернет. В сети свидетелей гораздо больше, а значит, выше и диффузия ответственности.
Таким образом, вероятность, что кто-то вмешается в ситуацию гораздо меньше, чем в реальной жизни. Кроме того, нельзя не заметить, что люди в сети становятся злее.
Клинический психолог Джон Сулер (John Suler) из университета Райдер в Нью-Джерси объясняет чрезмерную грубость и агрессию “эффектом растормаживания” в сети: вы меня не видите, вы меня не знаете, я вас не вижу и не знаю, поэтому могу вести себя как угодно. Люди надевают в сети защитную шапку-невидимку или маску анонимности и не заботятся о последствиях.
Но как в таком случае освободиться от эффекта свидетеля? Прежде всего, надо преодолеть 5 барьеров, которые мешают действовать:
- Заметить, что что-то происходит.
- Понять, что ситуация экстренна.
- Прочувствовать уровень ответственности.
- Определить форму содействия.
- Реализовать выбранное действие.
Важно понимать, что у вас всегда есть выбор, как поступить, и он не ограничивается вариантами наброситься на обидчика с кулаками или пройти мимо. Если вы видите преступление, надо звонить в полицию, если человеку плохо, вызывать скорую, если обижают слабого, можно найти “союзников”, которые помогут остановить оскорбления, если кто-то пристает к девушке на вечеринке, можно отвлечь человека: сказать, что его машину эвакуируют, или что его кто-то зовет.
В некоторых странах есть специальные программы по вмешательству свидетелей. Важное место в них уделяется борьбе с эффектом сплоченности, а точнее изменение его в лучшую сторону. Если члены группы считают, что помогать не принято, они не будут нарушать нормы и продолжат бездействовать. Если же поменять социальные нормы, ситуация изменится в лучшую сторону.
Фото с сайта aeon.co
Авторы программ по вмешательству свидетелей работают с руководителями молодежных организаций (спортивные команды, университетские клубы, братства), с лидерами мнений (любимые тренеры, учителя, спортсмены), чтобы те подавали положительный пример молодежи.
Наверное, ни один человек не скажет, что он спокойно сидел бы в своей комнате, если бы услышал, как за стеной убивают человека. И тем не менее, такие случаи происходят. Мы безучастны к людям, лежащим на дороге, думая, что это просто пьяные или бомжи, проходим мимо ругающихся пар и плачущих женщин, считая, что это обычные семейные разборки, не помогаем слепым и инвалидам, когда те пытаются перейти дорогу или спуститься в переход.
Мы не всегда замечаем это в повседневной жизни, но все это — проявления эффекта свидетеля. Возможно, окажись мы один на один с этими людьми, мы обязательно пришли бы на помощь. Об этом явлении важно знать и помнить о нем. Одно это уже может заставить нас действовать.
Перевод Елены Щур