Может ли взрослый человек быть счастливым, или счастье — удел лишь беззаботных детей? Размышляет архимандрит Савва (Мажуко).
Фото Натальи Емчицкой
Человек живёт только первые семнадцать лет своей жизни. Потом — «отрабатывает». Люди вообще живут долго. Если бы я был котом, то давно бы уже умер. Все мои коты-ровесники, как и пони моего года рождения — глубокие старцы и старицы. Исключение составляют слоны, их жизненный цикл взросления и старения хронологически близок к человеческому.
Но что значит — жить? В детстве часто слышал от взрослых безотрадное: «Разве это жизнь?» Это говорилось о пьющих мужьях, повышении цен, низкой зарплате и просто несправедливости и угрюмом хамстве, с которыми мы все постоянно встречаемся, иногда просто глядя в зеркало. Взрослым быть тяжело — это не жизнь!
Дети мечтают быстрее повзрослеть, стараются подражать взрослым, копируют их поведение и манеры. Взрослые вздыхают о детстве, и с огромным удовольствием поменялись бы местами со своими малышами. Лежишь в кроватке — тепло, уютно, мамочка всегда рядом, нужно много спать и как следует кушать. И требования очень простые и вполне приемлемые: «хорошо себя вести, слушать маму и расти». Вот это — жизнь!
И почему я в лагере не хотел спать на тихом часу? И покормить меня было большой проблемой. Сейчас бы туда — в детство с его беспечностью и бездумностью. Ребенок не думает, как платить за квартиру, не бегает на три работы, не…, не., не… У детей есть замечательный талант — они могут дни напролет заниматься последней ерундой и совершенно по этому поводу не переживать, не раскаиваться в праздности и уж никак не ставить себе в вину «бесцельно прожитые годы» и в огромном количестве.
Можно возразить: очень многие взрослые живут так же, то есть именно — живут, и жизнь для них не каторга или постылая повинность, а — праздник в ярких красках. Что тут скажешь? Как говорят в Белоруссии, «Бог дал — грех завидовать».
За детьми приятно наблюдать. Они такие хорошенькие, несмотря на вредность и капризы. Они так славно пыхтят, сооружая какие-нибудь им одним видимые башенки, что-то напевают, а как они здорово кушают, смеются, бегают, спорят, дерутся и, конечно же, спят. Их не портит лысина или отсутствие зубов. А какие они милые дурачки. Какие глупости говорят и как себя ведут — бывает, совершенно как сумасшедшие. Но представьте себе вот этот стиль детского поведения во взрослом варианте. Взрослый дядя или тетя, пытающиеся оставаться детьми. Это уродство и фальшь.
Если бы взрослый человек вдруг начал себя вести, как здоровый семилетний и даже двенадцатилетний ребенок, — был бы повод за него тревожиться. Потому что — ненормально, неуместно, не к лицу — зрелому человеку вести себя как дитя. А почему, собственно? Да потому что мы живем лишь первые 17 лет нашей жизни, а все остальное время «отрабатываем» это счастье. Вот оно — ключевое слово — «счастье». Взрослые настойчиво пытаются остаться детьми, потому что там было — счастье. А что это такое? Беззаботность и свежесть восприятия. Справедливости ради следует заметить, что не у всех в детстве было такое счастье. Может, не было такого счастья, но детство все равно было у каждого.
И, тем не менее, детство надо вовремя отпускать. Иначе оно превратится в болезнь и проклятие. Пытаться удержать свое детство сродни попытке петь детским голосом, когда он давно уже «поломался». И, самое главное, поиски детского счастья лишают человека настоящего зрелого счастья. В детстве мы как бы живем на территории этики эвдемонизма, и в этом нет ничего зазорного.
Страшное слово «эвдемонизм» происходит от греческого eudaimonia, т. е. счастье. Дети — святые эгоисты. Они ищут счастья и наслаждений, причем именно для себя. Подрастая, они постепенно освобождаются от этой эгоцентричности, «заражаясь», если повезет, подлинно человеческим, учась брать на себя ответственность за другого, и мера этой способности к ответу за ближнего есть мера зрелости человека. Как происходит это «заражение», от кого они «заражаются» — от родителей, книг, фильмов — это уже личная история. Но итог должен быть один: однажды все мы переходим на территорию этики долга, т. е. становимся взрослыми.
Один мой знакомый рассказывал. Много лет принимал наркотики. Лёг в клинику. Пролечился. Вышел. Первая мысль: я уже никогда не буду так счастлив, как когда кололся. «И стало очень грустно». Вот — главная движущая сила зависимостей любого типа: счастье без груза ответственности, т. е. инфантильность, гниющее детство. Ему очень хотелось быть счастливым именно так — ярко и бездумно. Но если вам 30 лет, и все кони с вашего года уже померли — о каком счастье, товарищи, вы тут говорите?
Однажды рыдал возле церкви один пьяненький: «Сирота я. Одинокий. Никому не нужный. Отца и мать похоронил. Работа нелюбимая. Зарплата маленькая. Друг погиб от передозировки. Любимый друг. Он-то меня понимал. Хоть и общались редко. Афган я прошел. Сплю плохо». Спрашиваю: сколько вам лет? Отвечает: сорок шесть. У него два мальчика. Заканчивают школу. Жена вызванивает по телефону каждые пять минут. Ищет. А он взял водки и пошел в церковь. У него — «афганский синдром», и он — круглый сирота.
Если вы ломаете руки оттого, что нет вам жизни и счастья — так его и не должно быть — вы свое уже в детстве получили. Лучше сказать так: взрослый человек тоже может быть счастливым, но не путем ребенка, а путем взрослого — делая других счастливыми, ты становишься счастлив сам. Взрослый — это человек, задача которого — делать счастливыми ближних — свою супругу, родителей, деток, друзей,.. Родину. Да, не смейтесь, именно так. Как пелось в старой пионерской песне:
Подымай, дружище, мир из пепелища,
Выручай планету, человек!
Это красиво и благородно, особенно для мужчины: заботиться о любимой женщине, досмотреть родителей, дать жизнь и достойное воспитание детям, быть в ответе за то, что происходит в стране. В 23 письме Сенеки есть такая фраза: res severa est verum gaudium — «серьезное дело доставляет истинную радость». Один мудрый политик сказал нечто похожее: подлинное счастье — заниматься делом, которое того стоит.
Эти фразы каждый мальчик должен бы услышать от своего отца, и тогда он никогда не захочет оставаться ребенком, потому что быть настоящим мужчиной куда увлекательнее и благородней. Бремя взрослого человека — дарить счастье людям вокруг себя, трудиться ради ближних, быть за них в ответе, и тогда это тяжкое иго — благо, и бремя его — легко.