Это случилось во времена царя Михаила Фёдоровича – первого Романова, 380 лет назад. Отметим, что в истории русского просвещения – как церковного, так и светского, а также в истории искусств и ремёсел ключевую роль сыграло сотрудничество разделённых феодальными границами восточнославянских народов с древнерусскими корнями.
Царь Михаил Фёдорович
Иван Фёдоров трудился во Львове, архимандрит Игнатий и Симеон Полоцкий родились в Великом княжестве Литовском, а как выглядела бы наша история без Киево-Могилянской академии? Это прописные истины, но в последнее время всех нас – в России, на Украине, в Белоруссии – пытаются отучить от ощущения братства, единства. Многим это выгодно, только не нам.
Василий Фёдорович Бурцов (Бурцев)-Протопопов – увы, полузабытый наш просветитель. Многому он научился у белорусского печатника Спиридона Соболя, который был надёжным помощником, а во многом – и наставником Василия Фёдоровича. Правда, в самом конце 1630-х двух печатников поссорили – дело закончилось тем, что Бурцов обвинил Соболя в приверженности унии.
Спиридона Мироновича задержали на границе, в Вязьме, и не пустили на территорию Московского государства. Пришлось ему возвращаться в Речь Посполиту. Могилёвский печатник принял постриг в Киево-Печерской лавре, а младший сын Спиридона Мироновича Соболя стал почтенным толмачом в Москве. Этот сюжет мы напоминаем, чтобы засвидетельствовать: история – это не сплошь кружевное сусальное золото. При ближайшем рассмотрении любая ситуация высвечивает слабость человеческую. Игры честолюбия, интриги, распри.
В 1630-е годы Русь Московская всё ещё залечивала раны смутного времени. Восстанавливалась система власти, в которой Церковь занимала доминирующее положение – в особенности в краях, отдалённых от столицы. Это продлится недолго – примерно вплоть до раскола и низвержения патриарха Никона.
Талантливым, вдумчивым администратором показал себя патриарх Филарет – далеко не идеальный предстоятель Церкви, но незаурядный государственный деятель. Патриарх Филарет действенно поддерживал книгопечатание, и таких просветителей, как Бурцов, ценил на вес золота. Руси тогда отчаянно не хватало и благородного металла, и грамотных печатников.
Патриарх Филарет
Патриарх (которого неспроста называли Великим Государем – как монарха) умер за год до выхода в свет бурцовского Букваря. В это время Василий Фёдорович руководил строительством здания для новой типографии, работы вели на средства Патриаршего разрядного приказа. Преемник Филарета, святейший патриарх Иоасаф I в Бурцеве не сомневался, не препятствовал его инициативам.
Патриарх Иоасаф Первый
В 1634-м на реке Поляновке в селе Семлёве русские и польские вельможи заключили вечный мир, прервавший затянувшееся, изнурительное противостояние славянских народов и двухлетнюю кровопролитную Смоленскую войну. В том же году в Пыскоре, что в Пермском крае, открыли первый казённый медеплавильный завод – это ещё одно начинание патриарха Филарета, плодов которого он не увидел. Русь пыталась преодолеть индустриальное отставание. Издание букваря (а затем – и Псалтири, и Часовников) – событие одного ряда с подписанием мира после не слишком удачной войны, с основанием промышленности.
Букварь Бурцова стал «вратами учёности» для многих русских людей того времени ещё и потому, что сработан был с любовью. Бурцов знал толк в малоформатных книжицах, которые удобно и читать, и хранить. Поневоле залюбуешься цветными буквами и знаками, изысканными, продуманными шрифтами.
Именно бурцовская книга приучила к самому понятию «букварь» – как к спутнику начального образования. Бурцовский букварь – это и азбука (буква за буквой), и книга для чтения, своеобразная хрестоматия. Там публиковались молитвы, притчи, наставления – всё в авторской обработке. Во втором издании появилось даже «Сказание о письменах» черноризца Храбра – основа основ славянской письменности, свидетельство о подвиге Кирилла, создателя азбуки.
Букварь Бурцова
Для многих эта книга оставалась единственной на всю жизнь – и тут, конечно, умиляться нечему. Но просветитель пытался создать у читателя целостную картину словесного мира, показать, для чего нужна грамотность. Имелось в виду не просто вызубривание букв и слогов, а инструмент для постижения мудрости, а главное – для постижения Священного Писания. «Начальное учение человекам, хотящим разумети Божественного писания» – гласил заголовок.
Букварь Бурцова
Долгое время считалось, что Василий Фёдорович был лишь талантливым резчиком и организатором работы, отвечавшим за техническую сторону дела, а «справщиками» – редакторами и авторами – были другие. С ним и впрямь сотрудничали литературно одарённые монахи, но и сам книгопечатник писательствовал. Бурцов – одарённый литератор, открывший для многих красоту русского слова. Букварь начинается со стихотворного обращения к читателям – прежде всего, к самым молодым, постигающим науки. Печатник не афишировал своего авторства, но, скорее всего, он и сочинил эти стихи:
Сия зримая малая книжица,
По реченному алфавитица
Напечатана бысть по царскому велению
Вам, младым детем, к научению.
Ты же, благоумное отроча, сему внимай,
От нижния степени на вышнюю восступай
И не леностне и не нерадиве учися,
И дидаскала своего всегда блюдися,
И не сопротивляйся ему в добрых ни в чем,
Найпаче преклони ему выю во всем.
Потом научишися от него Божественному Писанию
И все людие воздивятся твоему к нему повиновению.
И тако достигнеши мудрых совета
И будеши истинный сын света.
Ничто же убо вящи Божественного повеления,
Такоже ничто же дражае добрастного учения.
Паче же сего словесней наши души
Ты же, малый отроче, крепко сему внуши.
К мягкому воску чисто печать воображается,
Тако же учение во младости крепце вкореняется.
Сего ради во младых ногтех учению прилежи
И всякое детское мудрование от себя отложи.
Аще научиши себя во младости,
То будет ти покой и честь во старости.
И тако хвалим будешь ти от всех,
Да и будут словеса твои аки мед во устех.
И тем Творца своего и Бога воспрославивши
И душу свою честну пред Ним предпоставивши.
Первое русское стихотворение, появившееся в печати – не шутка. В этих складных строках – смысл бурцовского служения, его программа. Разумеется, он не отделял себя от Церкви (предположительно, Бурцов-Протопопов был сыном священника), хотя консерваторы глядели на его деятельность с опаской. Многие, как известно, вообще не признавали печатных книг, видели в них святотатство, отказ от благочестия.
Букварь предназначался не только для начального образования, там содержались по тем временам почти полные сведения по грамматике: склонения, спряжения, приёмы орфографии. Рядом со стихами Бурцов поместил гравюру «Училище»: отроки, сидя за столом жадно читают, а одного – нерадивого – учитель воспитывает розгой. Первая русская светская печатная иллюстрация!
Стоил букварь одну копейку – ни много ни мало.
В печатном дворе
Букварь снискал высокую оценку царя и патриарха. На волне успеха Бурцов внёс в казну определённую сумму – и получил право со своей типографией отделиться от Печатного двора. Его типография стала получастной.
За восемь лет в типографии Бурцова вышло в свет более двадцати книг: по меркам тогдашнего Московского государства – целая библиотека. Мастеру не хватало смирения: он любил указывать на изданиях свою фамилию, чем, конечно, нервировал противников. «Труды и тщания многогрешного Василия Федорова сына Бурцева и прочих сработников» – значится на «Букваре».
Всё закончилось после смерти патриарха Иоасафа I, который не был по духу строгим цензором. А вот его преемник – патриарх Иосиф – сразу принялся «мести по-новому». Противники Бурцова торжествовали. Печатник отошёл в тень, но его долго не могли превзойти. Нам неизвестна даже дата смерти просветителя (не говоря уж о дате рождения, к которой в те времена вообще относились невнимательно). А Букварь переиздавался многократно.
Московскому государству требовались грамотные подданные. Патриоты мечтали о появлении церковных книг на русском языке, подумывали и об издании сочинений по истории. А может быть, и о занимательных романах…
В ХХ веке Россию будут называть литературоцентричной цивилизацией – и не без оснований. А всему начало – первый массовый букварь, изданный на Московском печатном дворе.