Кто такой духовник?
Духовник – священник, который обладает духовным опытом христианской жизни и может этот опыт передать. Это не тот, кто знает, как надо поступать всегда и во всём, но тот, кто своими советами и наставлениями может помочь духовному чаду. Причем не в решении бытовых вопросов, с какими часто приходят люди к священникам, а в приобретении духовных привычек, которые со временем становятся человеческим естеством. Задача духовника – помочь человеку двигаться по пути познания воли Божией о себе.
Святитель Феофан Затворник напоминает о необходимости иметь руководителя, ведь «дело спасения есть искусство искусств и наука наук: как же можно обойтись тут без учителя?» Святой поясняет: «Как новорожденному дитяти нельзя жить без матери, которая печется о нем, лелеет его, так новорожденному в духе нужны на первый раз руководитель и руководство».
Духовник и старец – есть ли разница?
Духовным отцом, или духовником в России часто называют священника, у которого верующий регулярно исповедуется.
В раннем христианстве духовниками называли не любых священников, а опытных в подвиге благочестия людей, иногда даже не имеющих священного сана. Как правило, они были отшельниками, проводившими годы в непрестанной молитве. Одним из самых известных таких отшельников был основатель монашества святой Антоний Великий.
В русской традиции такого рода духовников называют старцами, или духоносными старцами. Буквально это значит, что этих людей коснулась благодать Святого Духа и они откликнулись на нее. Такие люди наделены даром рассуждения, прозорливости (то есть видят внутреннее состояние человека) и пророчества (видят волю Божию о человеке и даже народе). Старчество в России понимается как вид святости.
Иногда старцами называют просто пожилых опытных священников или монахов, но дар духовничества – особый, дело тут не в возрасте священника. «Многие из старцев, – пишет Феофан Затворник, – вместо пользы – вред, вместо утешения – отчаяние причиняют вопрошающим».
***
Архимандрит Кирилл (Павлов): «Скажите, что я умер»
Архимандрит Кирилл (Павлов). р. 1919 г.
«Полюбите читать Святое Евангелие!» – главный пастырский совет архимандрита Кирилла (Павлова).
Сержант Иван Павлов прошел Великую Отечественную войну пехотинцем. Он побывал в мясорубке Сталинграда, потерял друзей и однополчан. И именно там, на руинах физически уничтоженного, но не сдавшегося города, на улице 9 Января, помогая расчищать завалы, молодой лейтенант Иван Павлов подобрал Евангелие. «Я нашел такое сокровище, такое утешение! – вспоминает архимандрит Кирилл. – Книга была разбита, и я собрал все листочки вместе. И было это Евангелие со мной все времена. Я шел с Евангелием и не боялся. Никогда».
Демобилизовавшись в 1946 году в Венгрии, он прибыл в Москву и прямо в воинской форме пришел в Новодевичий монастырь, учиться в только открывшейся Московской духовной семинарии. Спустя семь лет, в 1953 году, принял монашеский постриг с именем Кирилла в Троице-Сергиевой лавре. «Скажите, что я умер», – ответил он в военкомате, куда его пригласили перед юбилеем Победы.
Принимать к исповеди, вразумлять, руководить было его монашеским послушанием, которое он всегда выполнял со смирением, терпением и любовью. Духовник трех Патриархов: Алексия I, Пимена и Алексия II, он также несколько десятилетий (с 1965 года) исполнял послушание духовника братии Троице-Сергиевой Лавры.
Вереницей выстраивались желающие получить его благословения и помощь у дверей тесной кельи в Лавре и у флигеля в резиденции Патриарха в Переделкино. От пятидесяти до ста человек в день мог принять архимандрит, чтобы вновь и вновь призвать своих духовных чад не просто каждый день читать, но полюбить Евангелие. «Возлюбленные и избранные Божии, облекитесь в милосердие, в благость, в смиренномудрие, в кротость, в долготерпение, снисходя друг к другу и прощая взаимно обиды и жалобы», – говорил он в своих проповедях.
Последние несколько лет старец Кирилл (Павлов) прикован к постели, но не оставляет своих молитвенных подвигов. 8 октября духовнику Троице-Сергиевой Лавры исполнилось 96 лет.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин): «Скорый поезд со всеми остановками»
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). 1910-2006 гг.
«Скорый поезд со всеми остановками», – так говорили об архимандрите Иоанне (Крестьянкине) в Псково-Печерском монастыре. Стремительный и всегда спешащий, он останавливался у каждого, кто просил, ждал, искал его помощи и духовного совета, порой по несколько часов добираясь от храма до собственной кельи. Вникал, выслушивал и с большой любовью, мудростью, с обезоруживающей улыбкой обличал человеческие слабости и как будто перенастраивал вектор духовного развития собеседника.
Старец был требователен к самому себе и к другим в исполнении евангельских заповедей. Он делился любовью, находя ее для каждого из бесконечного потока посетителей. Даром смирения, рассуждения и прозорливости снискал настоящую народную любовь. Доносчики и недоброжелатели через государственные органы в 1970-80-е годы пытались прервать этот ажиотаж вокруг фигуры старца. Доступ в монастырь закрывали, но, «как в лечебницу, к нему притекали всё новые и новые люди, не нашедшие помощи у других священников».
Ивану Крестьянкину, восьмому и последнему ребенку в большой крестьянской семье, было 12 лет, когда он решил, что хочет стать монахом. На этот подвиг в 1922 году его благословил будущий новомученик епископ Николай (Никольский), правда с оговоркой: «Получи образование, поработай, стань священником… а потом уж и монахом». Гонения на Церковь только укрепили отца Иоанна в его решении. В 1945 году он был рукоположен в Москве в диакона, а через полгода из рук Патриарха Алексия I получил сан священника в храме Рождества Христова в Измайлово.
В апреле 1950 года по доносу арестован и обвинен в антисоветской агитации, сослан на семь лет в Каргопольлаг в Архангельской области. Тяжелый труд на лесоповале, в бригаде по «санобработке» – с одной стороны и тайные литургии по воскресеньям в заброшенном бараке – с другой.
После досрочного освобождения в 1955 году он был направлен на служение в Псковскую область, затем в Рязанскую. Власть, недовольная активным священником, натравливала на него комсомольцев, переводила из одной далекой деревенской церкви в другую, но это лишь приумножало его паству. И когда уже монахом, в 1967 году он стал насельником Псково-Печерской лавры, жизнь монастыря резко переменилась. Далекая обитель стала одним из самых востребованных и посещаемых мест в стране.
Здесь «всероссийский духовник» и по послушанию духовник братии в годы яростной атеистической пропаганды, в годы «застоя», в годы «перестройки» занимался духовным просвещением. Он не только выслушивал любого, от старухи из глухой рязанской деревни до епископа. Его просвещение было противозаконным с точки зрения власти, ведь он руководил самиздатом религиозной литературы. Благословлял духовных чад копировать и распространять святоотеческие тексты, которые сам подбирал.
«Ничего не бойтесь в жизни, кроме греха, – писал старец в своем духовном завещании незадолго до кончины в 2006 году. – Только грех лишает нас Божия благоволения и отдает во власть вражьего произвола и тирании. Любите Бога! Любите любовь и друг друга до самоотвержения. Знает Господь, как спасать любящих Его».
Митрофорный протоиерей Николай Гурьянов: «Вот бы в церковь бегали, как за мной!..»
Протоиерей Николай Гурьянов. 1909-2002 гг.
Николай Гурьянов родился в крестьянской семье, в селе, прислуживал в алтаре с раннего детства. Хотел стать школьным педагогом, но из Ленинградского пединститута его исключили в 1929 году за публичное выступление против закрытия одного из ленинградских храмов. Несколько лет спустя его арестовали за антисоветскую деятельность и сослали в лагерь в Сыктывкар. Тяжелая работа в ссылке при прокладке железной дороги отразилась на здоровье и не позволила ему отправиться на фронт.
В феврале 1942 года в Риге он принял священнический сан. Он не был монахом, но всегда вел очень строгую и подвижническую жизнь. Пятнадцать лет жил как отшельник (служил в одном из храмов литовского благочиния) и, несмотря на малочисленность и бедность прихода, сумел восстановить храм святого Николая в селе Гегобросты.
Первую свою литургию в храме святителя Николая на маленьком рыбацком острове Залите, расположенном на Псковском озере, он отслужил в 1958 году. И остался здесь на пятьдесят лет, поселившись в заброшенной избушке на пустынном берегу.
По рассказам тогда немногих свидетелей его жизни, днем отец Николай один служил в храме, ночами молился, почти не спал. Жил тихо, совершая простые человеческие подвиги. Пустынный каменистый остров засаживал деревьями, которые привозил с материка: из Почаева, Пюхтиц, Вильнюса. Говорят, ежедневно отец Николай приносил по сто ведер воды из колодца для своих туй, пихт, лиственниц, каштанов и кипарисов. Он один ремонтировал храм, один латал крышу, пек просфоры, облагораживал кладбище. Он окружил себя пернатой братией, устроив «столовую под открытым небом». Щебетание птиц рядом с ним можно было слышать в любое время года. Его очень любили дети. Он мог неожиданно появиться на пороге у тех обитателей острова, кто нуждался в поддержке. Он жил так, как говорил: «Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено, там ни одного».
На него писали доносы, власти грозили ему арестами и заключением. Однажды местная администрация после допроса пообещала вернуться на следующий день с документами об аресте. Говорят, отец Николай всю ночь простоял коленопреклоненный на молитве, а утром на озере поднялась такая буря, что путь на Залит был закрыт несколько дней.
С начала 1970-х годов в храм на остров потянулись люди, ведь, как говорил святитель Феофан Затворник, «годный не может укрыться». Сначала прихожанами стали местные рыбаки, а потом люди начали стекаться со всего Советского Союза. Одних тихий старец по-отечески утешал, других обличал, невзирая на их высокие заслуги и даже сан.
Он не оставил проповедей и богословских трудов, но снискал людское уважением даром любви и теплоты, через которую и начинается духовная жизнь. В общении был прост, часто говорил стихами и пел, подыгрывая себе на фисгармонии. Он совсем не искал публичной славы. Его духовные чада вспоминают, как отец Николай бывало шептал: «Вот бы в церковь бегали, как за мной!» Ненароком оброненные слова, реплики, короткие смешливые ответы, в которых многие видели даже юродствование, со временем оказывались пророческими.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) назвал его однажды «единственным по-настоящему прозорливым старцем на территории бывшего СССР». К нему ехали миряне, священники и даже монахи с Афона. Для всех он находил минуту, чтобы помолиться, и слово, чтобы изменить человека: «Будьте всегда радостны и в самые тяжелые дни вашей жизни не забывайте благодарить Бога: благодарное сердце ни в чем не нуждается».
Преподобный Гавриил (Ургебадзе): «Человек без любви – как кувшин без дна»
Преподобный Гавриил (Ургебадзе). 1929-1995 гг.
«Ты меня распяла, как Христа», – крикнула в гневе женщина своей соседке. «Иди в храме спроси, – огрызнулась она на недоумевающий вопрос маленького Годердзи, который застал ссору, – пусть там тебе скажут, Кто такой Христос». Он долго копил деньги, чтобы купить книгу, в которой говорилось о Нем, как посоветовал церковный сторож. А потом выучил Евангелие наизусть и решил стать монахом.
Он проповедовал с двенадцати лет и этим удивлял окружающих, ведь его отец Васико был коммунистом, разрушавшим храмы. «Ты мусор, не будь о себе большого мнения», – говорил Годердзи сам себе и усаживался в помойное ведро. Необычайная тяга к религии гневила взрослых: мать однажды спустила Евангелие в унитаз, а он достал и ушел из дома. Впоследствии мать Годердзи Ургебадзе сама примет монашество.
Юноша помогал монахам в монастырях, уходил в паломничества, тайно захоранивал кости погибших юнкеров на Верейском кладбище, которое власти решили превратить в сад. Одним словом, он вел себя «как умалишенный». Даже в армии умудрялся поститься. По средам и пятницам отказывался от еды, якобы из-за болей в животе, и тайно посещал действующую в Батуми церковь.
Вернувшись из армии, отказался жениться, зато начал строить из подручных материалов храм прямо во дворе своего дома. Эту многокупольную церковь в Тбилиси власти не раз пытались разрушить, но он вновь возводил разобранные стены. Там же, на улице Тетрицкаройская, дом 11, она стоит и по сей день.
В 1955 году он принял монашеский постриг с именем Гавриил. Он юродствовал, спал в земляной яме, которую вырыл под устроенным в комнате алтарем, ходил босым, в рваной одежде и камилавке. И целыми днями пропадал на свалке. «Гавриил, у нас же всё есть», – говорили ему сестры. Но он, как на работу, ходил на городскую помойку, выискивая там иконы и церковную утварь.
Во время первомайской демонстрации в 1965 году он облил бензином и поджег огромный, в 12 метров высотой, плакат Ленина, висевший на здании Верховного совета Тбилиси. Пока вокруг суетилась милиция, отец Гавриил громко кричал: «Слава Господу Иисусу Христу». Его избила толпа. Полуживого сдали в КГБ, где предъявили обвинение в антисоветской пропаганде и, казалось, должны были расстрелять. Как рассказывает сестра отца Гавриила, его доставили к министру внутренних дел Грузии Эдуарду Шеварднадзе, а тот уже распорядился поместить его в психиатрическую больницу. Осенью 1965 года отца Гавриила выписали с диагнозом: «Психопатическая личность. Верит в Бога, ангелов. Всё время повторяет “Всё от Бога”».
«Белого билета» в качестве наказания властям оказалось недостаточно. Существовало негласное распоряжение, предписывавшее церковным иерархам закрыть отцу Гавриилу доступ в церковь. Ему запретили служить, не пускали и прогоняли из храма, запрещали причащаться. А он всё так же выходил на улицы Тбилиси в рваной одежде и босой, с высоко поднятым над головой крестом и проповедовал. Носил на шее на веревочке дырявый кувшин. Как через подзорную трубу смотрел сквозь него на людей и повторял: «Человек без любви – как кувшин без дна».
Однажды на проспекте Руставели милиционеры задержали его и на мотоцикле повезли в отделение. «Любите Бога нашего Иисуса Христа, любите крест наш», – кричал из коляски монах что есть мочи. «Что ты делаешь?» – спросил сотрудник КГБ. «Я-то как раз ничего, а вот ваши коллеги прославили меня на весь Тбилиси», – ответил улыбающийся старец.
Но уже в 1971 году Католикос-Патриарх Ефрем II назначил отца Гавриила настоятелем в монастырь Самтавро в город Мцхета. Правда, старец никогда не сидел на месте. В одиночку или с несколькими духовными чадами отправлялся искать разрушенные советской властью храмы и служить в них. Окончательно поселился в монастыре в 1987 году. Кельей избрал бывший курятник, в котором жил в самых аскетических условиях и непрестанно молился. Лишь изредка, раз или два в неделю, ночевал в круглой башне царя Мириана около Самтавро-Преображенской церкви, которая ему и была назначена как настоятелю.
Он учил монахинь духовной жизни не только личным примером, но сформулировал устав, который так и назвал «Узкий путь монашества». Молитвенник, терпеливый и внимательный духовник, он не уставал повторять: «Без жертвы во имя Господа и ближнего ничего в духовной жизни не получится. Без жертвы не научишься любить. Кто научится любить, тот и будет счастлив. Только не думайте, что любовь – это врожденный талант. Любви нужно учиться… А еще – никого не осуждай… Если увидишь убийцу, или блудницу, или пьяницу, валяющегося на земле, не осуждай никого, потому что Бог отпустил их повода, а твой повод держит в руках».
Во время грузино-абхазского конфликта, в августе 1992 года, он часто поднимался на монастырскую колокольню и долго звонил в набат. Он ужесточил свой пост, практически не принимал пищу и только молился. Это был его личный подвиг и личная скорбь, мольба к Богу не оставить родину, в которой брат поднял руку на брата.
Он умер 2 ноября 1995 года. По завещанию его тело было обернуто циновкой и без гроба положено в землю. Семнадцать лет спустя, 20 декабря 2012 года архимандрит Гавриил был канонизирован Грузинской Православной Церковью в лике преподобных. А еще двумя годами позже, в феврале 2014 года, были обретены его мощи. Русской Православной Церковью имя преподобного Гавриила Самтаврийского включено в месяцеслов и установлено празднование его памяти 2 ноября.