Вечность. Это слово в обычной жизни для нас фактически непостижимо – сокрыто за рутиной быта, за ценностями, пусть даже значимыми и не сиюминутными, но неразрывно связанными с нашим временем и пространством.
И, безусловно, без этих ценностей не прожить: у всех у нас есть страна, семья, эпоха. И потому настолько непостижимо представить мир без прошлого и будущего, развернутый в одно бесконечное настоящее, мир, где стираются культуры и госграницы, где звучит единым порывом одно лишь «Христос воскресе».
Пасхальная радость приоткрывает для нас Вечность, а потом мы вновь неизбежно соскальзываем в строго очерченный самой жизнью трехмерный мир.
В этом году у меня случилось еще одно, пусть и крохотное, фрагментарное, «через тусклое стекло» приобщение к Вечности, называемое эмиграцией, пусть даже временной. В какой-то момент уезжать из России было настолько больно, что немыслимо было представить себе жизнь без нее.
Отрезвила одна простая мысль: мне все равно придется расстаться с Родиной как минимум единожды, когда нужно будет умирать. Эмиграция – это маленькая репетиция смерти, но вовсе не трагедия. Не умерев, невозможно достичь Вечности.
Эмиграция – это хороший способ напомнить себе, что на земле все мы являемся странниками, и ничего постоянного и незыблемого здесь для нас нет.
Это отрыв от всего привычного, бесконечно дорого сердцу, устоявшегося и стабильного ради чего-то большего (семьи ли, любви ли, жизни детей или личных идеалов).
Это шаг в пугающую неизвестность, куда мы входим чужими и нищими, еще не успевшими обрасти грузом привязанностей. Но ведь именно для таких – нищих и непризнанных – открывается Царство Небесное.
Православные храмы в эмиграции – это тоже в некотором роде образ чего-то вневременного. Церковь Николая Чудотворца в американском городе Сиэтл была основана русскими эмигрантами в 1932 году.
Многие из основавших церковь были офицерами царского военно-морского флота и эмигрировали из России в поисках убежища от большевизма. В это же десятилетие к ним добавились русские, спасающиеся от японской оккупации в Манджурии и, позже, волна беженцев, ищущих убежища от голода и разрухи в Советском Союзе в тяжелое время Второй мировой войны.
В послевоенное время число эмигрантов пополнилось беженцами из Европы и Азии. Многие из них были русскими, угнанными в лагеря военнопленных в Германии.
Потомки всех этих людей родились уже здесь, в Америке. Некоторые из них, полноправных «русских американцев» стали священниками в этом же храме. Встречаются здесь и те, кто приехал из Советского Союза как диссиденты – равно как и те, кто ностальгирует по Союзу, и искал счастья за океаном, спасаясь от бедности и разрухи 90-х годов.
Есть среди прихожан и люди, считающими себя «новыми диссидентами», и уехавшие в первую очередь на поиски свободы. И все эти эпохи, идеологии и культуры переплетаются здесь, стирая границы и страны.
Причудливое смешение, казалось бы, несовместимых времен и идеологий, установок и судеб порождает здесь особое, выходящее за все привычные границы единство, которое практически невозможно найти в России.
Ни одна эпоха здесь не закончилась бесследно, ни одна правда не стала преобладающей, и даже двух одинаковых ностальгий здесь не найти: каждый грустит о своем, о своей России, той, которой, возможно, давно уже нет – той, которую он когда-то оставил.
– Я уехал из России, но русским быть не перестал. В 90-е я не видел в России возможности будущего, но эта страна для меня всегда остается Родиной, – говорит Роман. Он с женой Ольгой живет в Штатах уже 17 лет, но в спорах на политические темы неизменно положительно высказывается о России.
– Я из России никуда не уезжала. То есть я уехала физически, но душой всегда остаюсь там, – вторит ему Татьяна. Ее история похожа на мою: она уехала в незнакомый край за любимым с той только разницей, что супруг Татьяны – американец, и уговорить его когда-нибудь переехать в Россию достаточно трудно. Впрочем, женщина не теряет надежды и на такой исход.
А вот программист Артем, напротив, к современной России относится критично, и эмиграция для него стала не вынужденным шагом и не просто желанием профессионального роста, но и сознательным внутренним выбором. И таких примеров можно приводить множество.
Артем и Роман
Удивительно другое: все эти люди из разных стран, эпох и даже культур смогли создать настоящую общину, в которой есть и дружба, и взаимопомощь, и совместные дела милосердия.
Оторванные от своей страны, от привычного очерченного госграницами уклада, вынужденные держаться вместе, они смогли, или, по крайней мере, пытаются переступить через свои различия и научиться проявлять любовь к другому, пусть даже он совсем на них не похож.
Эмиграция – это не просто «виртуальная Россия». Это некая новая общность, в которой былые различия если и сохраняются, то уходят на второй план, отступая перед необходимостью создать новое единство, которым порой не может похвастаться и «материковая» Россия.
Где-то там, на далекой Родине в последние годы вновь стало модно искать врагов, разделять «своих» и «чужих», правых и виноватых, «либералов» и «консерваторов», все чаще делая эти различия непреодолимыми. Те, кто чувствует за собой силу, позволяет себе травить других и забывает, что его сила не вечна.
Сражаясь каждый за свою идеологию, мы в России снова стали забывать о том, что рано или поздно нам придется оказаться в мире, где не будет уже территории, языка, коллег и «боевых соратников», где абсолютно неважна станет нынешняя сиюминутная правда, и самые заветные мечты будут значить не больше, чем старые вещи.
Эмиграция позволяет вспомнить, что в новом мире, где все будет по-другому, нам не останется ничего иного, как любить друг друга. Вопреки всему. Покрывая все. На всех языках, в любых обстоятельствах.
Как полезно бывает вспомнить и о том, что в пасхальную ночь не только славянские страны, но и нелюбимая многими Америка встречает Христа с не меньшим трепетом и радостью, чем любая другая страна.
А, как писал знаменитый христианский автор Льюис, каждый, кто действительно хочет радости, обязательно ее получит.
Великая Пятница и Великая Суббота 2014 года в храме святителя Николая в Сиэтле:
Ксения Кириллова, специально для портала «Правмир»,
Сиэтл, США
Фотографии автора