Глава Армянской апостольская церкви в Сирии епископ Армаш Налбандян в интервью «Известиям» рассказал об опасности повторения геноцида столетней давности, положении национальных меньшинств в стране и роли патриарха РПЦ в урегулировании конфликта.
— Происходящее в городе Кесаб вблизи турецкой границы многим напомнило геноцид армян в Османской империи. Стоит ли опасаться повторения ужасов Первой мировой?
— Действительно, многим в мире происходящее сейчас напоминает геноцид 1915 года, когда миллионы армян погибли или были вынуждены покинуть свои дома. Но сейчас в Сирии речь идет не только о нас. Страдают все — и христиане, и мусульмане. Все национальные и этнические группы. Хотя определенные параллели с тем, что творилось век назад, есть. Как и в те времена, резне в армянском городе — а большинство жителей Кесаба это армяне, потомки укрывшихся от геноцида подданных Османской империи, — активно помогала Турция. По моей информации, боевики не только вышли к городу с турецкой территории, но еще и под прикрытием армии Турции.
— И всё же что сейчас происходит в Кесабе? У вас есть подтверждение или опровержение все множащейся информации о массовых казнях армян прямо на городской площади и прочих кровавых расправах?
— То, чем полон интернет, — в первую очередь видеоролики с записью убийств безоружных людей выстрелом в голову — пока не подтверждено стопроцентно как свидетельство казни именно армян и именно в Кесабе. Но я замечу, что казненные — почти сплошь молодые люди в брюках защитного цвета. Скорее всего, солдаты, взятые в плен. И казнь безоружных пленных — это в любом случае преступление, не имеющее оправдания. Но есть подтвержденная информация о большом числе беженцев. Их свыше 700 семей. Они были вынуждены бросить свои дома и спасаться в других городах. В первую очередь, в Латакии, где также велик процент армянского населения.
— И каким должен быть ответ на такого рода преступления? Говоря шире, каким образом можно закончить конфликт?
— Церковь всегда выступала за решение любых споров цивилизованным путем. Политическим или дипломатическим. Те, кто стоит за так называемой вооруженной оппозицией, — Турция, Европа, нефтяные арабские страны, США — забывают, что, давая оружие, они плодят только смерть и разрушения. Нужно не воевать, а договариваться. Договариваться с теми, кто недоволен правительством, не разделяет его идей и вообще не поддерживает, но не берет в руки оружие. Именно на них должны делать ставку те, кто сейчас помогает людям, которых я иначе как бандитами и террористами назвать не могу.
— Хорошо, Запад и богатые арабы договариваются с мирной оппозицией, усаживают ее за стол переговоров с правительством Башара Асада. Но как быть с теми, кто уже держит в руках автомат, кто уже выбрал путь войны?
— Надеюсь, что церковь здесь сможет сыграть свою роль. Мы живем здесь, на Ближнем Востоке, уже очень давно, я сам родился в Сирии, как и большинство живущих тут армян. Мы всегда были единым сирийским народом, а бандиты хотят это единство нарушить, заставить нас, сирийцев, ненавидеть друг друга. Надо напоминать людям, что мы все сирийцы, для нас всех эта страна — родина. Как бы мы ни относились к власти. У меня у самого много претензий к чиновникам. Но я всегда решаю их мирно. И тут наш мирный подход может пригодиться.
— Но те, кто уже с оружием, не признают в качестве переговорщиков ни вас, ни не разделяющих их идеологию исламских священнослужителей. Как с ними можно договориться?
— Сперва остановить их.
— Но как? Силой оружия? Церковь не против военного решения конфликта?
— Не против. Я не призываю к войне и против любого кровопролития, но если мирным жителям, женщинам и детям нужна защита, то, конечно, войсковые операции необходимы. Надо остановить волну насилия, положить конец бесконечным взрывам. Вы слышите? Мы с вами разговариваем, а совсем недалеко рвутся снаряды. Они и к нам в храм прилетали. Бои шли в 300 м от того места, где я сейчас сижу. Так вот, сначала это должно прекратиться. Пускай и с помощью военных, а уже потом садиться и договариваться.
— Участие других христианских церквей в мирном диалоге возможно?
— Не просто возможно, оно обязательно. Я бы хотел лично обратиться к Его Святейшеству, предстоятелю Русской православной церкви патриарху Кириллу с просьбой стать посланником мира для сирийского народа. Чтобы он, к чьему мнению прислушиваются, говорил где только можно о происходящем здесь, доносил до мира правду о Сирии. Я бы очень хотел, чтобы он посетил Сирию. Возможно, это положило бы конец войне. Ну и молитесь о мире, пожалуйста. О мире для всех в Сирии, а не только для нас — христиан.