Глава епархии, окормляющий Ставропольский край, Кабардино-Балкарию и Карачаево-Черкесию, рассказал «КП», как уживается с кавказцами и почему летает экономклассом.
— Это у себя он архиерей, а здесь просто путник, — шутливо замечает помощник владыки, подыскивая в Москве место для нашей встречи. Выбор необычен — недавно отвоеванный у Музея истории Москвы старинный храм Святого Иоанна Богослова на Новой площади. Музейщики покидали его по принципу «не доставайся же ты никому» — голые стены, вырванные розетки… Сейчас храм активно возвращают к жизни. Но служивший во время обеих чеченских войн в Грозном владыка Феофилакт привык и не к такой аскезе.
Кавказские парни в центре Москвы демонстративно протестуют против того, что им не дают танцевать лезгинку. Позже кавказская свадьба с лезгинкой в столице закончится стрельбой… Фото: PHOTOXPRESS
ЦЕРКОВЬ — ТЕРАПЕВТ, А НЕ ХИРУРГ
— Как вам служится в таком непростом регионе?
— На Кавказе я дома. Помогает знание традиций, древней истории православия — ведь, по сути, кавказская земля стала предтечей Крещения всей России. Когда в Киеве стояли языческие идолы, на Кавказе уже строили христианские храмы. В годы чеченской войны, если бы не вера, не знаю, как можно было это пережить. Между бомбежками в детсаду крестили, исповедовали. Помню, после обстрела идет растрепанная пожилая женщина и спрашивает: «А Бог есть?» Не знаю, поверила ли она моему ответу…
— Межрелигиозную напряженность сегодня ощущаете?
— Она проходит гранью внутри некоторых людей. Человек, который не владеет верой как добродетелью, как даром, может поддаваться страстям и провокациям. Раздражаться от всякого упоминания иной религии. А в человеке, который владеет верой, не живут раздраженности. На Кавказе это как нигде видно. Церковь тут — многонациональная. А храмы и кресты на въезде в станицу — видимый знак безопасности региона.
— Лозунг «Хватит кормить Кавказ!» поддерживаете или осуждаете?
— В него вкладывается страшная мысль — как будто бы Кавказ не часть России. Да, последние десятилетия оставили на Кавказе глубокий след. Эти раны нужно лечить. И церковь здесь терапевт, а не хирург.
ИЗ ЗЕМЛЯНКИ НА ТВЕРСКУЮ
— А лезгинки и стрельба в городах во время кавказских свадеб вас не раздражают?
— У себя такого мы не видим. Любая кавказская свадьба не подразумевает такого буйства. Она всегда отличается дружелюбием. Она не со стрельбой, а с добрыми тостами, которые часто оказываются, по сути, молитвами.
— То есть в Москве мы видели какую-то неправильную свадьбу?
— Полагаю, что эта скандальная свадьба вообще вне всяких традиций.
— И как приструнить зарвавшихся?
— Главным тут должен быть закон. Перед которым равны все. И наше общество вправе требовать его исполнения. Так себя ведут в первую очередь из-за недостатка воспитания. Детство многих ребят с Восточного Кавказа прошло в военной обстановке, когда восприятие жизни искажается, а старшие, которые не смогли тебя защитить, уже не воспринимаются как безусловный авторитет. Это ни к чему хорошему не приводит. А парнишка-дагестанец молодец, что поместил видео с призывом к землякам «не быть быками». Нашелся пророк в своем Отечестве. В нем я увидел исконную кавказскую добродетель.
— На Тверской такие «быки» однажды опрокинули на меня стол в кафе. Никто, понятно, не вступился. Хочу народные патрули!
— Пусть попробуют опрокинуть стол в Грозном — мигом на принудительные работы! Если общество чувствует свою незащищенность, надо реагировать! Только введением патрулей могут воспользоваться провокаторы. Дружинники без национальной и религиозной окраски мне более симпатичны.
— Я знаю, что некоторые ваши коллеги воспринимают назначение на Кавказ как ссылку…
— Кочует много мифов. Подлетаем однажды к городу Минеральные Воды, под крылом самолета — великолепный собор Покрова Божией Матери. И пассажиры говорят: «Посмотрите, надо же, тут церкви есть!» И с какой-то особой надеждой посмотрели в мою сторону. А я улыбнулся: «Да здесь храмы стоят с VIII века». Мы всегда боимся культуру, которую не знаем. А это исходит от незнания собственных традиций. (Тут владыка произносит резкую шипящую фразу на чеченском.) Звучит грозно, да? А это: «Мне нравятся ваши глаза». Видите, как непросто для приезжих, а тут вот храм — свое, родное.
— А Кадыров, Евкуров знакомы с нашими традициями? Диалог-то есть?
— Они оказывают большую поддержку по строительству православных храмов в республиках. У них четкое понимание, что православие — неотъемлемая часть культуры Кавказа. Если хотите, она — красная нить, и, если ее распустить, все тело Кавказа начнет разваливаться.
Епископ Пятигорский и Черкесский Феофилакт. Фото: Наталья ГОЛЯНОВА («КП» — Ставрополь»)
ЛЕТАЮ ЭКОНОМКЛАССОМ — С ЛЮДЬМИ ПОГОВОРИТЬ
— Говорят, вы экономклассом летаете, хотя могли бы себе позволить больше. Почему?
— Экономкласс я использую, чтобы просто пообщаться с людьми. А разговоры про якобы машины-самолеты всегда рассчитаны на тех, кто ищет повода. Вот у меня — епископа — есть служебный автотранспорт, игуменский дом в монастыре, где я живу. Все это — церковное имущество, и это после перейдет моему преемнику. Я живу в монастыре, в горах, у нас несколько автомобилей. Один — отечественный, дай Бог, чтобы проехал полпути. Так что пользуемся и другими, которые предоставляют друзья, пока эта машина в ремонте.
— А епархия зажиточная? Слышала, вы сами нуждающимся помогаете…
— Полпред Александр Хлопонин нас спрашивал: как вы живете на эти деньги? Приходские взносы — 1,5 миллиона рублей в месяц. За 8 месяцев получается 12 миллионов. За это же время только на пособия для нуждающихся, поддержку православных гимназий и прочее ушло 5,5 миллиона. А еще расходы на финансирование епархиальных отделов, строительство и реставрация храмов. Строим в Ессентуках скульптуру Спасителя в 20 метров.
Епархия поддерживает и многодетных священников, вдов и матушек, потерявших своих кормильцев, в том числе при терактах. Они получают церковную пенсию. Суммы скромные, но реальные.