— Ваше Святейшество, это Рождество ваша паства в разных странах мира встречает в период испытаний. Как вести себя в переломные моменты истории – действовать или выжидать?
— Для больших человеческих сообществ, для наций, государств, для человеческой цивилизации есть какие-то переломные критические моменты. А сколько таких переломных критических моментов в личной жизни человека?
Давайте отталкиваться от личности, потому что, в конце концов, от человеческого сердца исходят и добро, и зло. Так вот, как мы должны встречать свой личный кризис? Мы должны сложить руки, отказаться от всякой борьбы, от всякого преодоления проблем, которые на нас обрушились?
Это ведь самая опасная точка зрения и самая опасная позиция. Человек побеждает свой собственный кризис, если он работает над самим собой в первую очередь, потому что, чаще всего, наши личные кризисы опять-таки укоренены в нашей природе, в нашем сердце, в состоянии нашего ума. Я глубоко убежден в том, что в основе всякого общественного кризиса нравственное неблагополучие людей. Вот эта человеческая неправда, которая складывается и умножается на тысячи и миллионы, приводит к общественным и цивилизационным кризисам.
Замечательные есть слова у апостола Павла в Послании к Ефесянам, что ведь наша брань, то есть наша борьба, не против этих вещественных и материальных факторов, а против мира держателей тьмы века сего, духов злобы поднебесной. Это, конечно, я бы сказал, метафизическая идея, превышающая всякую физическую реальность, это то, что лежит в основе любого кризиса.
Мы во время кризисов преодолеваем зло, и не только во время кризисов, даже и во время нашей обычной жизни. Если говорить об источнике зла, это темная сила. Может быть, кто-то сейчас улыбнется и скажет: «Нам тут Патриарх во время Рождества какие-то сказки рассказывал». Это не сказки, если бы не было этой силы, иной была бы человеческая история.
Апостол Павел, отвечая на ваш вопрос, говорит: «Вы должны облечься в броню праведности и препоясаться истиной, и обуть ноги во благовествование мира». Он уподобляет человека воину, и он, используя эту метафору, говорит глубоко духовные и чрезвычайно важные слова о том, что должен сделать человек перед лицом любой напасти, любого кризиса, любого дьявольского искушения – «облечься в праведность», то есть не терять систему координат. Мы не должны разрушаться обстоятельствами, наша нравственная природа не может быть разрушена.
Препоясаться истиной – не многими, не тысячами и миллионами истин, которые проистекают от нашей воли и от нашего собственного «я», а единственной истиной, без которой распадается человеческая личность и жизнь человеческих обществ. Божественная истина, которая опять-таки дана нам и Божьим Законом писаным, и тем законом, о котором Кант говорил, что он в сердце человека, — нравственным законом.
Наконец, какая должна быть реакция? Мы должны что, идти в бой, сокрушать противника? Обуть ноги во благовествование мира. Самая правильная позиция – нести мир в тот момент, когда менее всего люди о мире думают. Мне кажется, что эти слова должны помочь каждому человеку преодолевать и личные кризисы, и правильную занимать позицию, когда кризис охватывает общество или государство.
— Но делать-то что? Или ждать? Как действовать?
— Вот ждать ничего не надо. Исходя из этого мироощущения, исходя из этого понимания своей собственной позиции перед лицом зла, нужно действовать.
Если христианин отказывается от всяких действий, то это наносит ущерб. А теперь в каких категориях действовать? Мы говорим «облечься в броню праведности и препоясаться истиной». Но ведь в каждом месте, в котором находится человек, эта идея может быть актуализирована в тех категориях его профессиональной работы, которые для него являются его категориями.
Для политика – это политические категории, для человека, занимающегося бизнесом, – его категории, для трудящегося на заводе – его категории. Но апостол Павел дает нам установку, для того, чтобы мы правильно действовали в любых случаях.
Вот почему замечательно, когда политика там, где это возможно, к сожалению, не всегда бывает это возможно, но, когда политика не разрывает связи с нравственным началом; когда в экономике отсутствует преступный элемент; когда в общежитии мы учимся уважать друг друга. Все это исходит опять-таки от личности человека.
— Вы говорите: «Действовать». Но как это сочетается с такими православными христианскими категориями как смирение и кротость?
— Праведность и предполагает смирение и кротость. Смирение и кротость очень тесно связаны с терпением. Человек, не имеющий терпения, не имеет кротости и смирения, ведь терпеть можно, сжав зубы, так, что скулам становится больно. У терпящего человека могут дьявольским огнем глаза гореть, он может накапливать в себе потенциал злобы.
А смиренный человек, который как бы себя проверяет, в том числе, и перед лицом Божьим, который сознает свою греховность, всегда терпелив в силу своей природы, а это дает возможность поступать мудро. Не реагировать немедленно, вкладывая в эту реакцию свою злобу и свой гнев, и свой внутренний огонь, а реагировать разумно с тем, чтобы не разрушать ткань человеческих отношений.
— Я понял, то есть смиренно действовать. Ваше Святейшество, Украина, без нее никак не обойтись, в ушедшем году, словно куда-то провалилась. С чего начался этот процесс, и что ждет наших братьев и сестер на этом пути?
— Опять-таки сошлюсь на Евангелие. Сам Господь говорит о том, что не устоит то царство, которое разделится в самом себе, город не устоит. Ведь доказательством этой Евангельской истины является, в том числе, и наша история. Возьмите Русь феодальную. К чему привела раздробленность и борьба междоусобная? К тому, что более чем на двести лет мы потеряли наш суверенитет, нашу независимость. И вот то, что сегодня происходит в братской и близкой моему сердцу Украине – это реальное разделение народа.
В этой связи я хотел бы немножечко поговорить на тему демократии. Кажется, я никогда публично на эту тему не говорил. Вокруг понятия демократии чего только нет. В последнее время слово «демократия» становится каким-то идеологическим жупелом или индикатором на верность или неверность западной системе ценностей. Демократ – это плюс, а не демократ – это минус. А что на самом деле есть демократия?
Я глубоко убежден в том, что демократия – это способ гармонизации, возможно, разнонаправленных интересов внутри общества. В свое время этой гармонизацией занимались монархи, в том числе, и авторитарно – кто не гармонизировался, тот в башню какую-нибудь, в замок или в подземелье. А потом люди пришли к другому способу гармонизации – можно договариваться, в том числе, и в контексте работы каких-то групп людей, которые представляют общество. Если это способ гармонизации, то и нужно его использовать. Но, когда в борьбе за демократию одна группа людей практически лишает всяких прав другую группу людей, когда одна историософия, одна политическая доктрина, доказывая свою правоту, использует оружие, то это уже не демократия.
И вот таким образом добиваться демократии – это значит, надолго отбивать у людей всякую способность принимать демократическим способом решения. Вот я глубоко убежден в том, что для того, чтобы мир воцарился на украинской земле, нужно принять во внимание разные точки зрения, нужно найти способ мирной гармонизации интересов, то есть по-настоящему реализовывать демократический принцип. Другого нет.
Мы за каждой божественной литургией молимся за Украину, именно за то, чтобы эта междоусобная брань, чтобы вот это столкновение интересов, чтобы оно закончилось. Чтобы люди осознали, что даже принадлежа к разным группам, имеющим отличное друг от друга отношение к истории и к настоящему, можно сообща строить мирную жизнь. Вот дай Бог, чтобы это понимание укоренилось в сознании руководителей Украины и всего украинского общества.
— Ваше Святейшество, вы говорите фактически о примирении. Это то, о чем говорилось и на недавнем Всемирном Русском Народном Соборе. И там же прозвучал тезис, что народ, разделенный в понимании своей истории, не может сохранить единство. Ну, Украина – словно иллюстрация этой мысли. Но ведь когда мы говорим, что стоит уважать историю, и у нас люди многие ее уважают, действительно, но при этом одни ссылаются на времена царской России, другие – на пример советского периода, третьи считают своим кумиром (как на Украине) Степана Бандеру, четвертые вообще считают, что история – это труха, и нужно жить только будущим, и цель жизни – это новый «гаджет». Но есть и пятые, и шестые. Но все-таки примирение – на какой основе всегда? Ведь это очень важно, это принципиальный вопрос: на какой основе могут примириться все эти группы людей?
— Только на одной основе: на основе того положительного, что было в истории. На основе трагедий, преступности, смертей и войн и разрушений примириться нельзя.
Вот, выступая перед Всемирным Русским Народным Собором, я стал говорить о том, что феодальная Древняя Русь обладала огромной ценностью – верой. И образ Преподобного Сергия, и князя Владимира, и наших великих святых – это тот духовный и одновременно культурный фундамент, на котором выросла вся последующая история нашего народа и нашей страны.
Но, если говорить о Российской Империи, то ведь колоссальные достижения: мы стали державой. А давайте возьмем революцию. Я не являюсь сторонником революционных преобразований и знаю, что в той самой нашей революции было много крови, много неправды, но и, как утверждают историки, огромную роль сыграл иностранный фактор. Это своего рода была не «цветная» революция, это была кровавая революция, но механика, механизм был тот же самый. А было что-то хорошее в революции?
Вся эта механика, никогда бы это инспирирование из-за рубежа, никогда бы эта система пропаганды не сработала, если бы она не легла на очень чувствительную нравственную почву, на востребованность справедливости. Не было достаточно справедливым российское общество во время империи. И социальное, имущественное расслоение, и этот фактор был использован всеми этими пропагандистами, которые привели к кровавой бане, но стремление-то к справедливости присутствовало в революционном процессе. И разве мы можем сказать, что это плохо, что люди стремились к справедливости?
А советский период? Да, конечно, и лагеря, и коллективизация, сопровождавшаяся кровью, и индустриализация при помощи ГУЛАГа, а разве не было энтузиазма, разве не было солидарности? А разве не было освоения целины? А разве не было комсомольских молодежных отрядов? А разве не было многого другого, о чем сегодня воздыхают люди, скажем, старшего и средне-старшего возраста? Солидарность.
Ну и наконец, новая Россия. Господи, уж как только не поливают эту новую Россию! А разве стремление наше к свободе, к обеспечению прав, не является положительной стороной современного российского развития?
Вот я и предложил простые слова: вера – Древняя Русь; державность – Российская Империя; справедливость – революция; солидарность – советское время; и достоинство – новая Россия. При этом не надо закрывать глаза на то, что было действительно в истории, но ведь историки знают, что происходило. Не только историки, сейчас откройте Интернет – и вы многое узнаете, но то, о чем я говорю, имеет определенную связь (и, думаю, что это очень символично) с символами нашей государственности.
Я вспоминаю дискуссию в отношении нашего гимна, музыки гимна. Меня пригласили на канал «Россия», было такое, как теперь говорят, ток-шоу, я еще в то время был митрополитом, посещал такого рода мероприятия, я сказал следующее: «У нас есть герб – двуглавый орел, он из той самой средневековой Руси, это символ Византии. У нас есть триколор – это Российская Империя. У нас должен быть советский период – давайте оставим музыку. И у нас должна быть новая Россия – давайте возьмем современные слова». На этом дискуссия закончилась. Я глубоко убежден, что совокупность наших символов замечательно отражает идею того, что мы должны взять из истории, чтобы не разрушить единую ткань исторического процесса, вне которого не может формироваться ни личность, ни общество, ни государство.
— Ваше Святейшество, но все же многое будет зависеть от молодежи: насколько она будет способна справиться с пониманием нашей истории. Какая она сейчас, эта молодежь, в ваших странах? Ну, в России, понятно, в России большинство вашей паствы.
— Очень разная молодежь. Я недавно выступал на Церковном молодежном съезде, было больше 10-ти тысяч человек, я смотрел в глаза этих молодых людей и видел не ту молодежь, которую мы привыкли критиковать. Во-первых, это люди достаточно просвещенные, у них хорошее образование, они многое знают. Они лишены всякого интеллектуального провинциализма, то, что было, кстати, в советское время: образование было хорошее, а вот этого глобального видения не было. У молодежи сейчас очень широкий взгляд на жизнь. И, при этом, они сохраняют православную веру. И не только так теоретически, знаете, где-то на уровне «кухонных» разговоров, и, не просто на уровне богослужения воскресного, они ее сохраняют на уровне способности действовать. Очень многие из них волонтеры, принимают участие в замечательных проектах.
Но есть и другая молодежь. И, думаю, что той молодежи может быть больше, чем той, о которой я говорю сейчас. Речь идет о том, что вот этот общий поток информационный, который сегодня обрушивается на каждого из нас, несет определенную систему ложных ценностей. И самым страшным, конечно, является идея потребления. И слово «успех» в сознании значительной части молодежи связано не с успехом в достижении конкретных профессиональных целей, а с успехом с точки зрения обладания большим количеством денег и способностью эти деньги тратить в свое собственное удовольствие.
Но вот еще бы хотел сказать несколько слов о том, что есть у нас профессиональные группы, в которых успех не связывается с деньгами, — это наше научное сообщество.
Подвижники от науки, которые получают совсем не так, как их западные коллеги. Многие из них остаются в России, на скромные зарплаты живут. И для них успех – это новые открытия, это новые статьи, это монографии, которые они пишут, это признание научным сообществом. Я с такими людьми встречаюсь в нашей медицине – поразительные врачи. До недавнего времени они получали совсем немного денег. Но с какой же самоотверженностью люди работают! По ночам. Какое отношение к пациентам! Конечно, среди врачей разные бывают. Но я говорю о том, что во врачебном сообществе наличие денег не является признаком успеха – там уважают человека квалифицированного, способного, жертвенного.
Я встречаюсь на богослужениях раз в год, по крайней мере, с представителями воздушно-десантных войск и с полицейским спецназом. Эти ребятки, которые лицом к лицу смотрят в глаза смерти, заполняют все пространство Храма Христа Спасителя: исповедуются, причащаются, подходят к Чаше. Вот там нет идеала, связанного с тем самым успехом потребительским, о котором я говорю. Потому что за те деньги, которые они получают, этих идеалов не достичь. Значит, существует нечто, что иначе формулирует идею успеха среди этих людей.
Поэтому не так все плохо. Думаю, что огромная ответственность лежит на средствах массовой информации, чтобы больше говорить о той самой молодежи сегодня, которая живет идеей подлинного успеха – с тем, чтобы помочь, на мой взгляд, заблуждающимся найти правильную дорогу в жизни.
— Ваше Святейшество, вы говорите о вреде потребления, а слушают вас люди, которые сейчас, на фоне изменения положения рубля, падения цен на нефть, просто-напросто многие из них с трудом сводят концы с концами. Они находятся в режиме преодоления, скажем так. И многие из них сейчас вынуждены даже менять, наверное, свои жизненные планы из-за страха, что они не знают, что будет дальше. Многие даже отказываются от рождения детей, от создания семьи. Какой Ваш совет, с чем Вы обратитесь к этим людям?
— Очень печально, если курс рубля и цена на нефть мешает человеку создать семью или родить ребенка. Но если было бы так, то в течение большей части двадцатого века у нас бы не было семей, и не рождались бы дети. Потому что мы жили в куда более сложных условиях.
Собственно говоря, вот это благополучие на пене нефтяных долларов, я бы так сказал, – оно же возникло совсем недавно. А теперь, может быть, опять о том, о чем я никогда публично не говорил, но скажу сегодня. Ведь речь идет не о цене рубля, а речь идет об изменении обменного курса рубля, а это разные вещи. Курс – это приходящая величина, которая формируется под влиянием очень многих факторов, часто прямо не связанных с экономикой. А кто знает цену доллара?
У многих есть такое впечатление, что там вообще цена символическая. Поэтому те, кто выносит приговор рублю, тоже чаще всего исходят не из экономических, реально экономических факторов. Поэтому не нужно драматизировать драматическое изменение обменного курса. Вот почему я глубоко убежден, что изменение обменного курса не может радикально повлиять на благополучие большинства российских граждан. На большинство людей обменный курс не повлияет при условии, если «под сурдинку» изменения обменного курса наши собственные производители не начнут взвинчивать цены.
Уже у всех то, что называется, на устах, может быть, даже уже надоела — это тема гречки. Гречневую крупу не производят практически нигде в мире. Когда я как-то с собой в Германию привез гречневую крупу, и она закончилась, и попросил, чтобы ее купили – ее купить не могли и сказали: «Мы не знаем, что это такое». Ее только теперь кое-где используют по примеру России, как черный хлеб в свое время. Так вот, не понятно, почему должны расти наши внутренние цены. И здесь, конечно, я думаю, большая и важная роль правительства и всех других институтов, которые призваны следить за ситуацией.
Ну, вот, если снова вернуться к самому главному, о чем вы говорите, то я глубоко убежден в том, что вся эта история с нынешним обменным курсом дает нам уникальный шанс как стране измениться к лучшему. Ну, не перешли бы мы ни на какую диверсификацию экономики, мы привыкли жить за счет прибавочной стоимости, которая весьма условно создается в торговой сфере. Пора перейти к экономике реальной: производить ценности и получать добавочную стоимость, которая и будет вкладываться в реальное укрепление экономического могущества нашего государства.
— Ушедший год был годом юбилея Преподобного Сергия Радонежского. Наступивший год – это год тысячелетия кончины Князя Владимира. Как будет отмечаться эта дата, и можно ли не превратить это все в рутину?
— Ну вот, была такая опасность, что и юбилей преподобного Сергия может стать такой рутиной – ну, в хорошем смысле слова, конечно: богослужения, торжества. На самом деле, я думаю, что во время этого празднования произошло что-то очень важное. Во-первых, образ Преподобного стал людям понятен.
Ну, все знали, что он монах, подвижник. Но это в сознании современного человека какая-то очень узкая и специфическая сфера человеческой жизни. А вот когда стало ясно, что этот монах и подвижник, накопив огромный духовный потенциал, в какой-то момент вышел на общественное служение, и вышел так, что преодолел междоусобную смуту, объединил реально княжества, вдохновил Дмитрия Донского, – у которого, кстати, было мало шансов победить Мамая. И не благослови его Преподобный Сергий, не пошел бы он на эту как бы авантюру, с военной точки зрения.
Вот, все это обнажило подлинный смысл служения Преподобного Сергия. И замечательно то, что прозвучало слова, в том числе и в устах нашего Президента, которые принадлежали Преподобному Сергию: «Единением и любовью спасемся». Это вот к теме единства истории.
Что нужно брать? Брать нужно только положительное. Единением и любовью спасемся. И думаю, что для очень многих год Преподобного Сергия был годом переосмысления как истории, так, может быть, и формирования нового взгляда на сегодняшний день.
А Князь Владимир? Это же цивилизационный прорыв нашего народа. Из этого языческого кровавого месива – жестокость, страшные кровавые культы, никаких сдерживающих начал… Ну, кем был Владимир до крещения? Да разбойник на княжеском месте. Насильник, убийца. И вдруг этот человек внутренне меняется так, что народ его стал называть «Красным Солнышком».
Это вот к той теме, которую мы в самом начале затронули с вами, – внутреннее преображение личности. И к чему привело это преображение, в терминах политики, – потому что он был политиком? К тому, что Россия делает цивилизационный прорыв. Она становится частью европейской культуры. Причем, как восточной, так и западной, потому что в то время это было единое культурное пространство.
И вот в этом смысле я думаю, что празднование тысячелетия Князя Владимира даст нам возможность о многом подумать. И об истоках человеческой силы, человеческого благородства, человеческой доброты, ну и, конечно, о том колоссальном толчке, который обеспечил древней Руси прикосновение к христианским ценностям.
— Вы говорите о прорыве, но ведь трамплином для Князя Владимира и Руси стал Крым?
— Он крестился в Херсонесе, это исторический факт. Я хотел бы сказать, в истории нет ни одного факта, серьезного факта, по которым бы ученые в полной мере были согласны. Ну, возьмем известную варяжскую теорию происхождения Руси.
Ее же ученые – кто-то принимал, кто-то не принимал. Но 862-ой год и памятник тысячелетия Руси в Новгороде являются фактом того, что государство, народ считает эту дату началом своей государственности, вне зависимости от научных подходов к этой теме. Потому что абсолютное большинство источников, в том числе летописи, что самое важное, говорят об этом. Вот точно так же летописи говорят о крещении Владимира в Херсонесе. А то, как это интерпретируют ученые – ну что же? Да, пускай интерпретируют.
— Ну, разные, некоторые. Ваше Святейшество, в эти Рождественские дни ждем Вашего напутствия.
— Я бы хотел всем, кто нас сейчас слышит и видит, сказать следующее: величайшей ценностью в нашей жизни является мир. Вне мира человек не может реализовывать свой потенциал, все его силы уходят на борьбу. Мы состраждем украинскому народу. Мы видим, что означает война.
Сегодня телевидение показывает нам эти страшные картинки, бомбардировки мирных населенных пунктов, разрушение домов, смерть ни в чем не повинных людей. Я всем желаю мира. Я желаю мира Державе Российской. Я желаю мира украинской земле. Я желаю мира везде, где сейчас война – с тем, чтобы люди могли действительно тот небольшой отрезок, который дается им свыше, отрезок земной жизни прожить так, чтобы раскрыть все свои способности и принести те дары Богу, которые открывают перед ними Врата Вечности.
— Благодарю Вас, Ваше Святейшество, за то время, которое Вы нам уделили. Спасибо.