Победоносные 72%
Вспомним 1988 год. Время празднования тысячелетия христианства на Руси, ставшее поворотной страницей в истории Русской Православной Церкви ХХ века. В СССР впервые публично зазвучали еще робкие голоса о том, что в истории христианства наличествуют белые страницы. Были канонизированы выдающиеся исторические личности — как, например, Димитрий Донской и Андрей Рублев. На телевидении стали появляться священники, предсмертным светом заходящего солнца в широкую общественную жизнь входил выдающийся протоиерей Александр Мень…
Ситуация менялась быстро и, казалось, почти чудесно: если по данным статистических опросов начала 1980-х более 90% комсомольцев признавали себя атеистами, в середине 90-х уже 50% населения считали себя православными христианами.
Пик пришелся на 2007 год, когда к числу прихожан РПЦ себя относили победоносные 72% населения нашей страны.
Страна статистически победившего христианства
Что позволило совершить столь быстрый переворот от атеистического государства с неверующей молодежью до страны статистически победившего христианства?
На мой взгляд, ключевыми являются два фактора. Первый из них есть аморальность отношения к Церкви после революции. Расстрелы и аресты духовенства, закрытие и разрушение храмов, прямое насилие над верующими — к моменту падения СССР нимб новомучеников и исповедников освящал лик нашей Церкви, и в этом свете выглядели «якоже небывшими» многие внутрицерковные падения и проблемы.
Казалось, достаточно открыть храмы и христианство преобразит общество. Совсем редки были призывы к осторожности. (И тут я вновь вспомню протоиерея Александра Меня, который шутил, что, «может быть, и хорошо, что нас на телевидение не пускают, вот пустят — и опростоволосимся»).
Вторым фактором я вижу крайне низкий уровень интеллектуального противостояния Церкви. Многочисленные кафедры научного атеизма так и не смогли придумать что-то более глубокое, чем бесконечный пересказ цитат отцов марксизма и антицерковные высказывания Владимира Ильича Ленина. Фундаментом антицерковной общественной мысли было построение образа недалекого верующего человека, ведомого и обманутого нравственно разложившимся и внешне отталкивающим священником.
Научившиеся защищаться
Важно отметить, что в Западной Европе ситуация была совершенно иной: на фоне отсутствия насильственных гонений католические и протестантские общины находились в атмосфере интеллектуальной свободы, следствием которой становилось все более открытое обсуждение острейших церковных проблем (громкие скандалы и разоблачения священников-педофилов, расследования финансовых махинаций и так далее).
Критиковать Церковь во многих кругах (журналистика, кинематограф, новые направления социальной и культурной жизни) стало чуть ли не правилом хорошего тона. Умнейшие люди своего времени на прекрасном философском языке обосновывали агностицизм гуманистического оттенка: вот Жан Поль Сартр и Альбер Камю; Зигмунд Фрейд и Эрих Фромм. Volens-nolens Церковь на Западе была вынуждена учиться защищаться без возможности заткнуть рот оппонента обещаниями небесных кар или силой административной власти. Это, в конечном итоге, во многом подняло интеллектуальный уровень священника.
Фото: РИА «Новости»
Критика изнутри
Стоит вернуться к России. Возвращение Церкви в жизнь общества в девяностые и двухтысячные годы выразилось в открытии тысяч восстановленных и новопостроенных храмов, возрождении древних монастырей, появлении в поле общественной жизни человека в рясе и с крестом. Однако на деле возвращение оказалось не столь победоносным, как можно подумать, глядя на цифры статистики. Например, при 72% номинальных православных пасхальную службу посещает не больше 4% верующих.
Церковь все больше критикуют, но уже не только извне, но и изнутри.
Снова и снова публикуются грустные тексты, обращающие внимание на множество реальных проблем церковной жизни: опасность попасть в атмосферу насилия над личностью от духовника (звучавшие даже с трибун церковных соборов слова об опасности «младостарчества»); психологические травмы при воцерковлении; примитивные манипуляции человеческой волей через чувство вины.
Этот список может быть очень широк, и за каждым словом в нем — трагедия настоящих слез и изломанных жизней.
База для преображения
Разумеется, подобная ситуация не может не пугать думающего человека. Как же стоит реагировать на подобные темы? Бояться и стараться уйти от них через отрицание проблем или административный нажим? Или попробовать каждую обсуждать с болью и открыто?
Ответ, здесь, кажется, очевиден. Учиться на своих ошибках, видеть чужую боль, не проходить мимо сложных ситуаций и вопросов есть базовые христианские добродетели. Реагировать на критику спокойно и без пены у рта, учиться принимать ее справедливые части и исправлять их — база для преображения.
Большинство православных христианских общин в нашей стране очень молодые, имеют не больше 25 лет своей истории. А 25 лет — прекрасное время для того, чтобы прислушиваться к критике, развиваться интеллектуально и морально, приносить первые плоды молодого сердца.
Куда хуже, если в 25 человек уже старик, любящий поучить других из горделивого образа несправедливо присвоенной себе святости.
Честно задумаемся: какой образ нам ближе, и это ответит на множество вопросов и даст верное направление для движения вперед.