Отрицая болезнь, мы упускаем время
Ольга Плющева
– «Врачи драматизируют», «ерунда, ошибка в диагнозе», «у меня не может быть никакого серьезного заболевания». Насколько это типичные высказывания для онкобольных? В чем их особенность?
– Подобные формулировки показательны для человека в ситуации отрицания болезни. Американский психолог Элизабет Кюблер-Росс, которая занималась проблемой психологической помощи умирающим, еще в 70-е годы предложила классификацию стадий проживания факта тяжелой болезни, утраты или смерти близкого.
Стадий пять: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. Эти стадии условны, зависят от особенностей нашей личности. Но обычно после шока от узнанного, например, диагноза, у людей часто наступает стадия отрицания, то есть нежелание поверить в происходящее. Она может быть краткой, а может затягиваться на длительное время.
– Отрицать болезнь нормально?
– Отрицание – естественный механизм психологической защиты человека, который формируется еще в детстве. Отрицая тот или иной факт, мы пытаемся справиться с реальностью, сделать ее наиболее приемлемой для себя. По сути, это форма сопротивления.
Ребенок, например, закрывая глаза в ситуации опасности, сопротивляется собственному бессилию, неумению физически противостоять трудностям. Способность «забыть» о чем-то позволяет ему чуть легче все это перенести.
В критической ситуации голода, холода, серьезного риска отрицание даже полезно, потому что дает человеку шанс самосохраниться. Дело тут вот в чем. Чтобы совершить отчаянный поступок и спастись, спасти другого (вспомните героические подвиги людей во время войны), необходимо на короткий период забыть об острой опасности, о невозможности избежать боли, об ужасе здесь и сейчас потерять жизнь. Именно механизм отрицания в этом помогает человеку.
Другое дело, что все это требует определенного энергетического запаса. Если еда, тепло, спасение не появятся вовремя, то это неизбежно истощит наши ресурсы и приведет к гибели. Также к гибели способно привести отрицание в ситуации, далекой от экстремальной.
Кто-то из древних сказал: «Нельзя излечить того, кто не признает, что он болен». Отрицая проблему, человек, естественно, отказывается от лечения, а значит, упускает время.
Причем люди обычно не столько отрицают, сколько обесценивают проблему.
Оттягивая время, казалось бы, пытаясь ситуацию облегчить, человек делает ровно наоборот. Не замечая серьезных вещей, с которыми надо бороться, торгуясь с врачами, не соблюдая их рекомендаций, делая вид, что все по-прежнему «хорошо», он топчется на месте, а не двигается в решении вперед.
Но почему мы так отчаянно отрицаем болезнь? Да потому что отрицание – это не что иное, как страх смерти. Человек в болезни сопротивляется тому, что его жизнь изменилась, что он столкнулся с собственным бессилием и невозможностью контролировать процесс течения своей жизни, с пониманием своей смертности, с внутренним ужасом, который не поддается описанию.
В первый момент хочется вычеркнуть все это из сознания. Иначе придется менять жизнь, менять себя в жизни, менять привычную картину взаимодействия с ней. Да, так и придется. Но на осознание этих сложностей, этой новой реальности, требуется время.
Если мы говорим именно о столкновении с тяжелой болезнью, то человеку предстоит поменять очень многое: график работы, питания, отдыха, хобби, общения с друзьями и близкими, физической нагрузки, главное – придется принимать себя другим, совсем другим.
Не могу сказать, что звонящие на телефон доверия произносят именно те фразы, что вы привели выше. Все-таки к нам обращаются люди уже с некоторым уровнем осознания произошедшего. Но да, сопротивление: «мне все вредят», «все враги и здесь не понимают, там не понимают, только хуже делают» – это форма отрицания.
– Перечисленные мной фразы характерны для начального этапа?
– Скорее да. Вы же понимаете, этапы – вещь условная. Все сначала хотят нейтрализовать проблему: «это не так страшно, как мне говорят». Но этот период действительно кратковременный. Потом человек психологически продвигается в своем принятии болезни, настраивается на лечение, иначе переживает диагноз.
Штука не в том, что именно человек говорит. Многие формулировки могут помочь ему не погрузиться во внутренние переживания, на какое-то время дают возможность успокоиться, снизить накал и не уйти в аут.
Отрицание – своего рода пауза, передышка. В этом нет ничего плохого.
Хуже другое: застревать в отрицании, продолжать настаивать на том, что «я никому не верю», «все как всегда, все ваши диагнозы ерунда и ко мне отношения не имеют», «вот у моего дядьки все болело и отваливалось, врачи ему пять лет давали, а он до старости жил». Подобное отношение, если оно долго продолжается, опасно, так как лишает адекватной помощи и лечения.
Один убегает, другой притворяется «мертвым»
– Можно ли как-то классифицировать людей по степени отрицания, разделить на тех, кто склонен к застреванию, и тех, кто не отрицает болезнь вообще?
– По самому отрицанию классификации нет. Но очевидно, что здесь роль играет психотип, к которому относится тот или иной человек.
На каком-то этапе отрицают все. Существует две системы борьбы с трудностями. Одна идет по принципу агрессивного нападения, вторая – по принципу ухода. Один убегает и дерется, другой притворяется «мертвым». Кому-то отрицание более свойственно, кому-то менее, поэтому его длительность и проявления протекают по-разному.
У людей, склонных к ярким переживаниям, легко идущих на контакты, отрицание будет проявляться в спорах, попытках поменять условия жизни, лечения, суетливой, возбужденной деятельности, частой смене настроения. И, вероятнее всего, они быстрее выйдут из отрицания в стадию агрессии, затем торга.
У людей, склонных к изоляции, погружению в себя, отрицание будет протекать дольше, выглядеть как растерянность, стремление к уединению, за время которого в голове «создается» своя система лечения, иногда далекая от реальности. Но, отрицая болезнь, оставаясь с собой наедине, не общаясь с другими, такие люди создают видимость комфортной для себя обстановки переваривания новой жизни. Она, может быть, и комфортна, но она крайне опасна. Отказываясь идти на контакт с врачами и близкими, такой человек запускает болезнь, в то время как тело требует внимания и заботы, а промедление – «смерти подобно».
Если родители игнорировали трудности ребенка, отрицания не избежать
– Бывает ли отрицание связано с социальным положением? Кто чаще отрицает болезнь: мужчины или женщины, молодые или старики?
– С социальным статусом отрицание связано меньше всего, как меньше всего связано с возрастом. Куда чаще роль играет опыт детских проживаний и то, как в детстве в человеке поддерживалась система ухода от бед.
Если родители научили ребенка справляться с трудностями, то в ситуации болезни ему будет легко. Но если они сознательно игнорировали сложности, то отрицания не избежать.
Представьте, мать или отец на любую проблему ребенка говорили: «да ничего страшного», «да ничего не случилось», «да забудь, все само рассосется, ничего у тебя не болит». Или поступали так в отношении себя самих, то есть не обращали внимания на свои болезни, не лечились.
Высока вероятность, что ребенок во взрослой жизни будет эти же механизмы и приемы использовать, то есть находить способы «уговаривать» себя: «если я этого не чувствую, значит, этого не существует и мне ничего не надо менять и изменяться самому». То, что социально недопустимо, унизительно или вызывает чувство вины, страха, боли, проще не замечать, а еще проще забыть. Так человек устроен.
А вот полоролевые отношения не напрямую, конечно, но играют определенную роль в степени отрицания болезни. Например, если мужчина занимал пост начальника, а в семье был опорой, то, заболев, он неизбежно начинает чувствовать себя беспомощным и бессильным. И этот опыт он будет переживать значительно острее других людей, хотя бы потому, что зависимое положение для него непривычно и несвойственно. Такие «начальники» может быть, не застрянут в отрицании, но то, что эту стадию они будут переживать очень тяжело и болезненно – факт.
Довольно сложно прогнозировать, как будет складываться принятие ситуации болезни тем или иным человеком.
Здесь важно понять другое: каковы бы ни были различия, причиной отрицания остается попытка защититься от столкновения с собственной уязвимостью, ощущением потери контроля и тех смыслов, на которых жизнь строилась.
Фото с сайта hsnewsbeat.uw.edu
Болезнь не исчезнет, если в нее перестать верить
– Неприятие болезни может быть полезно?
–Возможно да, но опять же кратковременно. Отрицание может помочь сохранить «голову в холоде», по крайней мере, добраться от кабинета врача, где человек узнал диагноз, до дома. Понимаете, человеку же надо не в обморок упасть от диагноза, не ужаснуться до такой степени, чтобы тут же покончить с жизнью. В ситуации стресса необходимо собраться, начать совершать пусть даже какие-то механические действия, чтобы забыть на время о том, что по сути грозит разрушением.
Эта кратковременная забывчивость снижает степень переживания, дает время прийти в себя и прояснить свой дальнейший маршрут. Повторюсь, опасность здесь одна: длительность. Ведь отрицание не защитит человека от реальности и заболевание не исчезнет от того, что в него не верят.
–Сталкивались ли вы в своей практике с теми, кто продолжительное время отрицает болезнь, какова аргументация этих людей?
– Да, к сожалению. На горячую линию «Ясное утро» с такими проблемами звонят, правда, чаще родственники, а не сами онкобольные. Родственники выбиваются из сил, пытаются помочь, а близкий отрицает болезнь, отказывается лечиться под предлогом «мне ничего не надо, со мной все хорошо». Многие люди в отрицании пытаются работать в прежнем темпе, принципиально не меняют свою жизнь, быт, хотя для всех очевидно несоответствие реальности и имеющихся у человека сил. Для родственников самым болезненным является факт отказа от обследований, сознательное невыполнение необходимых процедур, агрессивное преуменьшение случившегося.
Такие люди медикаментозному лечению предпочитают, условно, «коровьи лепешки». Ради Бога, верить-то можно во что угодно, можно и лепешками лечиться, но только сопровождайте это серьезным лечением. Если отрицание так работает, если затягивается, это катастрофа. Такие люди, приходя к врачу, говорят: «Мне ваше лечение не нужно, от него масса побочных эффектов, а я вот в деревню ездил, там сосед вылечился настоем сушеных лягушек по три капли десять раз в день»… Это забавно до поры до времени, но как только становится очевидно, что драгоценное время упущено и все меньше шансов провести адекватное лечение, становится не смешно, а обидно.
– Разве самовнушение «со мной все хорошо» не может привести к выздоровлению? Говорят же врачи, что мысль материальна.
– Чудеса случаются, правда. Но на Бога надейся, а сам не плошай. Понимаете, в чудесном и в том, что мы под чудесами понимаем, помогает не собственно отрицание болезни, а способ «справления», взаимодействия с реальностью. То есть чудо – это не когда я делаю вид, что реальности не существует и она существовать перестает. Чудо – это когда я с реальностью нахожу другой способ взаимодействия.
Очень часто люди, которые получают медикаментозное лечение и параллельно психологическую поддержку, находят внутри себя причину, которая повлияла на развитие заболевания.
Вообще, очень важно понять, как болезнь связана с нашей жизнью, важно научиться расставаться с прошлыми обидами, гневом, научиться управлять собой.
Часто бывает: человеку прогнозировали три месяца жизни, а он лечение получил, душу свою оздоровил и произошло полное излечение.
Вроде бы просто чудо, но с другой стороны, человек внутри занимался собой, серьезно, по-настоящему занимался, а не делал вид, что ничего не происходит, не говорил, мол, сейчас одно место потру, подумаю о том, что всех прощаю, и все, выздоровею. В отрицании есть вот эта явная, обнаженная кривизна. Тем оно и опасно.
«Здесь плохие врачи, уезжаю в Израиль»
– Кому непринятие болезни приносит больше вреда: пациенту или его близким?
– Если близким безразлично, то, конечно, чужое отрицание им приносит «пользу». Живешь и не тужишь. Так же «пользу» может приносить, если близкие онкобольного сами находятся в стадии отрицания. Ведь родственники часто параллельно с заболевшим проходят свои стадии по Кюблер-Росс. Картина их жизни меняется в равной степени. Им также приходится встраивать чужое заболевание в свою жизнь: утешать, ухаживать, учитывать, как и на ком скажется болезнь, например, как будет реагировать ребенок или старшее поколение.
Я уже говорила, что онкология для каждого из нас – это прежде всего напоминание о нашей смертности. Но вот в чем загвоздка, страх смерти касается не только того, кому поставили диагноз. Чем ближе чувства и глубже отношения между людьми, тем больше они вовлечены в переживания друг друга, тем больше обстоятельства жизни одного влияют на жизнь другого.
Близким страшно потерять своего родного, не меньше, чем самому заболевшему потерять жизнь. Родственники звонят на наш телефон доверия уже в отчаянии, когда их попытки достучаться до близкого успеха не имеют. «Поговорите с моим отцом, заставьте его хоть что-нибудь есть», «скажите моей матери, что нужно лечиться»… Понятно, что не всегда человек отказывается от еды, потому что отрицает болезнь. Причины разные могут быть. Тем не менее, если близкий в отрицании, родственники переживают за него и вместе с ним это состояние и очень страдают. Также тяжело переживают врачи, которые несут ответственность за пациентов.
В стадии отрицания пациенты нарушают протокол лечения, спорят, пропускают процедуры, отказываются от лекарств, «потому что они имеют побочные эффекты», или потому что «меняю клинику, здесь плохие врачи, уезжаю в Израиль». Это типичное проявление отрицания факта болезни, которое может длиться бесконечно долго, перетекать туда-обратно из отрицания в агрессию и торг и снова в отрицание. Это то, что мешает начать справляться с болезнью по-взрослому, что осложняет жизнь близких и врачей, оттягивает выздоровление. Ну какая тут может быть польза.
– Тогда как себя вести с человеком в отрицании? Подыгрывать? Игнорировать? Провоцировать? Существуют ли здесь какие-то советы?
– Подыгрывать, игнорировать, провоцировать – это самые неподходящие формы помощи.
Здесь важно не вступать в споры, не начинать кричать, не пытаться противодействовать, здесь не надо даже уговаривать или агрессивно настаивать.
Может так случиться, что родственники «сваливаются» первыми, чувствуя свое бессилие что-то изменить. Ведь всякая их попытка на чем-то настоять вдребезги разбивается о бетонную стену глухоты.
Итак, если человек «собирается с мыслями» и не спешит делиться с окружающими своей проблемой в течение нескольких часов или 1-2 дней, не надо пытаться его тормошить и заставлять активно действовать. Важно просто быть рядом, эмоционально поддерживать. Если же человек по прошествии этого времени продолжает изолировать себя от людей, от важной информации, не идет в лечебное учреждение, то поинтересуйтесь его состоянием, мыслями, расскажите о своем беспокойстве, о той опасности, которую вы видите в промедлении, предложите несколько вариантов помощи, которую вы готовы ему предоставить, в т.ч. совместно пойти на прием к врачу, предоставьте необходимую информацию, но не пытайтесь его переубедить или воздействовать криком и угрозами.
Фото с сайта techtimes.com
Говорите о своих чувствах
– Есть ли какие-то конкретные формулировки, которыми предпочтительнее пользоваться, общаясь с заболевшим человеком?
– Самое правильное – предложить человеку высказать свои чувства, описать их, назвать. Например, спросить, с каким чувством он говорит о болезни, что с ним внутри происходит?
Бывает так, что когда человек находится в стадии торга, то часть информации он принимает, а часть не принимает, одно готов делать, другое – нет. В этом сомнении человек может гулять по кругу часами, днями. Самое действенное здесь – предложить все взвесить: «Хорошо, если не принимать болезнь, тогда какой будет от этого плюс? А минус? Чем вам помогает отрицание? Какие могут быть последствия, если не лечиться, не принимать лекарства? Какие могут быть плюсы, минусы, если пойти на согласие с врачом и на лечение?»
Стоит обратить внимание на эмоции. Какие эмоции заставляют человека отказаться от некой правды о себе, какие чувства он испытывает? Здесь часто играет роль глубокая вина, стыд, обида, гнев, страх чего-то определенного, например, потерять работу, лишиться социального статуса, нарушить внешность: «Лучше не принимать операцию, чем себя потом увидеть таким ущербным». Особенно это касается женщин. В болезни может нарушиться картина тела, и это очень тяжело женщине принять. А значит, именно с этими внутренними состояниями должна вестись работа, но скорее уже профессионалами.
– Но родственники – часто единственный посредник между врачом и пациентом. Как же все-таки донести информацию, чтобы заболевший человек согласился лечиться, трезво взглянул на произошедшее?
– Начать можно со звонка на всероссийскую бесплатную горячую линию «Ясное утро» 8-800-100-01-91. Разговор с психологом может стать возможностью для родственника прикоснуться к своему состоянию, принять его и тогда понять состояние другого. Как только человек столкнется со своими обидами и страхом, как только узнает больше о себе самом, ему станет легче говорить с другим про обиды и страхи, будет проще понять, почему близкий так агрессивно закрывается и сопротивляется. Взаимодействовать с заболевшим человеком нужно не грубым настаиванием на своем, не через навязывание собственной воли, а через понимание и умение говорить о своих чувствах.
«Когда ты каждый раз отказываешься лечиться, когда отвергаешь мою попытку помочь и позаботиться о тебе, я испытываю бессилие, отвергнутость и страх от того, что могу тебя потерять. Мне важно, чтобы ты был здоров, чтобы ты был рядом, чтобы жил как можно дольше. Как по-другому я могу тебе помочь?» Такой фразой, через свои чувства можно что-то поменять в ситуации отрицания.
Понимаете, мы недооцениваем значение своих чувств. Более того, мы привыкли их себе запрещать, ограничивать, потому-то и не умеем взаимодействовать с чувствами другого.
Отрицание важно не столько вычеркнуть из своей жизни, сколько понять, что именно отрицание болезни дает другому, от чего его защищает.
И поняв все это, мы поймем, как защищаться прежде всего от собственного страха, как справляться с ним, не отказываясь от лечения, не возводя глухую стену.
Нужно разрешать себе чувства. Нужно искать способ, куда их можно направить. Чувства – это то, что может нас вылечить, может нам помочь, если уметь с ними правильно обращаться. Главный совет прост: разрешайте себе чувствовать.