11 лет прошло со дней теракта на Дубровке. Правмир публикует репортаж прошлого года с богослужения в Иверском храме-часовне на Дубровке в 10-ю годовщину освобождения и гибели заложников.
26 октября 2002 года, были освобождены заложники — актеры и зрители спектакля «Норд-Ост», захваченные террористами в театральном центре на Дубровке. Во время антитеррористической операции 130 человек погибли.
В годовщину теракта епископ Воскресенский Савва совершил Божественную литургию в Иверском храме-часовне на Дубровке и освятил колокола. На службе молились и те, кто в те дни был среди заложников.
Протоиерей Владимир Макеев, настоятель Патриаршего подворья храма святых равноапостольных Кирилла и Мефодия на Дубровке рассказал корреспонденту ПРАВМИРа о строительстве нового храма в память о жертвах трагедии и о тех, кто сегодня приходит сюда за утешением…
— Отец Владимир, для такого большого храма он построен довольно быстро?
— Да, за год. Строительство началось в октябре прошлого года. 29 апреля 2011 года, в Светлую пятницу, Святейший Патриарх Кирилл в присутствии мэра Москвы Сергея Собянина, заложил камень в основание храма святых равноапостольных Кирилла и Мефодия на Дубровке и всей программы «Двести храмов Москвы».
Храм на Дубровке строится, чтобы увековечить память о погибших, чтобы люди вновь нашли дорогу к храму, возродили в себе православный дух и чтобы такие страшные события не повторялись ни в граде Москве, ни на всей нашей Российской земле, ни в мире.
— Пока служба совершается в построенном рядом деревянном храме Иверской иконы Божией Матери — не больше пятидесяти человек помещаются в нем?
— Даже меньше – около сорока. Но это храм, в котором совершается Божественная литургии, а любой приход строится вокруг литургической жизни. 11 ноября прошлого года Святейший Патриарх Кирилл вместе с мэром Москвы приезжал посмотреть, как идет строительство, и принял очень мудрое решение – благословил построить рядом со строящимся храмом маленький деревянный, чтобы уже в процессе строительства создавалась община.
Храм был построен буквально за полтора месяца, и 23 февраля этого года епископ Воскресенский Савва освятил его в честь иконы Божией Матери Иверская. Церковь празднует ее память 26 октября – как раз в тот день, когда погибли люди. А 25 февраля – тоже в день Иверской иконы Божией Матери – здесь была совершена первая литургия, и с тех пор постоянно совершаются уставные богослужения и народ Божий собирается вокруг нашей литургической жизни.
— Приходят ли в храм родственники погибших или выжившие заложники?
— Приходят. 23 октября, в день десятой годовщины захвата театрального центра на Дубровке, очень много народу пришло, были дети и даже внуки погибших. Мы с ними беседовали, знакомились. В таких случаях от священника требуется особая деликатность – люди пережили трагедию, многие из них еще только ищут Бога.
Год назад, 26 октября, я по благословению священноначалия совершал панихиду возле памятной доски с именами погибших при освобождении «Норд Оста». Люди стояли с зажженными свечами, плакали, после панихиды я сказал им краткую проповедь, постарался их утешить, поддержать морально, потом они делились друг с другом и со мной своими воспоминаниями о погибших близких, рассказывали, как все эти годы переживают разлуку с ними.
Многие помнят, что первой жертвой террористов стала Ольга Романова. Она не была на мюзикле, но жила рядом и когда узнала о захвате заложников, сама пришла в центр и требовала от террористов, чтобы они отпустили людей. Ее застрелили – она похоронена неподалеку отсюда, на Калитниковском кладбище.
Мама Ольги тоже живет недалеко отсюда и нерегулярно, но достаточно часто ходит к нам в храм. Вообще в храм постоянно кто-то заходит и свечку поставить, и записку подать. Молитва – дело глубоко личное, если человек хочет поделиться своими переживаниями, он сам о них расскажет, поэтому мы не можем точно знать про каждого, кто заходит в наш храм просто потому, что проходил мимо или живет рядом, а кто специально приезжает, чтобы помолиться о близких, погибших здесь в 2002 голу.
Безусловно, кто-то из переживших ту трагедию ходит в другие православные храмы Москвы. И слава Богу – главное, что люди обрели веру. Об этом я и молюсь – чтобы Господь дал силы людям, до сих пор переживающих потерю близких, обратиться к Нему, почувствовать Его присутствие в их жизни. Это их не просто утешит, но и поможет войти в духовное общение с родственниками, которые уже находятся в жизни вечной.
— Наверное, после панихиды для родственников приходилось подбирать другие слова, чем для прихожан после панихиды в родительскую субботу?
— Конечно, надо учитывать, что среди тех, кто приходит в день памяти погибших при освобождении «Норд Оста», есть люди малоцерковные. Но к кому бы ни обращался священник, главное – иметь любовь к людям. Надо хотя бы на секунду поставить себя на место этих людей, подумать, что сам хотел бы услышать в минуты такого испытания, и Господь поможет, даст разум и силы найти нужные слова, которые дойдут до сердца как верующего, так и сомневающегося.
Я 21 год служил в Австралии, мне не раз приходилось закрывать глаза своим прихожанам, читать канон на исход души, то есть быть свидетелем самого главного таинства – перехода из жизни временной в вечную. По своему опыту знаю, что не может человек принять смерть, привыкнуть к ней, смириться.
Нам всегда горько терять дорогих людей, мы скорбим, но за скорбью бывает радость, утешение, потому что во Христе никто не умирает. Смерть – порождение греха. Вот задача Церкви – помочь людям победить грехи, изменить жизнь и войти в радость воскресшего Господа.
— В непосредственной близости от храма находится не только театральный центр, в котором произошла трагедия, но и фитнес-центр. А ведь даже после трагедии некоторые умудрялись осудить пострадавших – вот, мол, пошли в постный день на мюзикл.
— Легче всего осудить, а вот воцерковить людей очень тяжело. Не осуждать надо, а прилагать все свои силы (в моем случае – пастырские), чтобы Господь нашей немощью проявил силу возрождения человеческой души. Покажем своим примером другую радость народу, не имеющему духовной полноты. Люди нуждаются в нашем сострадании, любви понимании. Только такое отношение к ним поможет найти им дорогу в Церковь, но никак не осуждение.
Не только наш храм, но и многие другие, особенно в центре Москвы, соседствуют с какими-то светскими заведениями. Сегодня нет причин для Церкви уходить в катакомбы. Наоборот, мы призваны свидетельствовать о Православии, в том числе и тем, кто идет на представление или в спортзал.
Это тоже народ Божий, и многие из них по пути заходят поставить свечку, подать записку, а некоторые и с вопросами обращаются, и для меня каждая такая беседа – великое утешение. Даже если один из тысячи серьезно задумается о вере и потихонечку станет воцерковляться, наше соседство уже оправдано – оно имеет миссионерский смысл.
А храм, строительство которого сейчас завершается, очень красив. Он строится по проекту замечательного архитектора Андрея Николаевича Оболенского, участвовавшего и в возрождении храма Христа Спасителя, проектировавшего недавно освященный собор в Кронштадте. Нам еще предстоит не менее трудное дело – внутренняя и внешняя отделка храма. Но он уже возвышается над Дубровкой, радует глаз.
Пусть человек сначала даже пройдет мимо, но вернувшись домой, оставшись наедине с собой, переживая какие-то испытания, он вспомнит эту красоту. И я верю, что кому-то эти воспоминания помогут прийти к Богу. А в храме святых Кирилла и Мефодия места будет много – он рассчитан на 560 человек.
Беседовал Леонид Виноградов
Фото: Юлия Маковейчук
