Когда вместо табу – реклама
Дмитрий Емец
Запреты – это то, что запрет для всей семьи. Только тогда такой запрет имеет силу. Например, если вся семья постится, то и дети будут поститься. А если кто-то сам не постится, но всех остальных уговаривает, или рассуждает о духовной пользе поста, то никакой силы в его словах не будет. Лучше тогда вообще эти темы исключить, чтобы не было профанации. И с детским воспитанием то же самое. Когда, например, родители прячутся в отдельной комнате, чтобы посмотреть какие-то фильмы, которые им кажутся сомнительными, и прогоняют детей, а те пасутся перед дверью и пытаются подглядеть, это не табу, а скорее реклама. Типа не пей, сынок, нельзя! Вот будет тебе 18 лет, тогда напьешься и рухнешь лицом в салат!
У нас как-то никогда не было сложных сомнений, о чем можно и о чем нельзя говорить с детьми. Скорее, стоял вопрос, как построить разговор правильно, чтобы не сконцентрировать внимание на чем-то лишнем и не вызвать к нему интереса в тех случаях, когда вызывать его не стоит. Бывают же скользящие вопросы, то есть не требующие ответов. А то будет как в том анекдоте, когда маленькая девочка хотела узнать, что такое «о борт корабля», а получила от мамы кучу лишних сведений, потому что мама с перепугу прослушала слово «корабль».
По поводу воспитания у меня есть крамольная мысль, что его в осознанном виде не существует. Истинное воспитание похоже на айсберг – вся главная часть под водой, а наверху совсем чуть-чуть.
Под водой же – то, что и является настоящим воспитанием, но что мы сами как воспитание не осознаем. Воспитание – это мы, наше отношение к жизни, наше приемлемое и неприемлемое, что мы передаем детям.
Кто детей запихивает в живот?
Но теперь о всяких семейных табу, забавных и не очень.
Например, уже лет с четырех-пяти дети очень хотят узнать, как они рождаются на свет. Аист? Чушь, не он! Из живота? Хм, уже похоже на правду. А кто их запихивает в живот?.. А почему той тете запихнули, а той нет? Ну неважно, а как они выходят из живота? Через пупок? Нет, как-то не похоже. А тогда через что? В общем, очную ставку выдержать трудно.
Если родитель начинает пугаться каждого вопроса, то получается полная ерунда и какое-то викторианское кокетство.
А не ответишь сам, так старшие дети объяснят. Поэтому я обычно объясняю вполне биологично, без больших подробностей. Половые клетки, хромосомы, родовые пути. Помнишь, как кошка рожала? Примерно так и люди. Тебя деловито выслушивают, и все. Ни разу не было, чтобы какое-то недоразумение возникло. Часто хочется дальше рассказывать, а ребенок уже переключается на что-то более для него интересное. Например, что будет, если полить розу чернилами. Будут у нее синие лепестки или листья. Это же интереснее хромосом.
Узнать про сигареты? К некурящей дочери!
Опасен не разговор о чем-то запретном, а разговор, забуксовавший на какой-то определенной теме, да еще с ужимками. Например, гомосексуализм. Плохо – да, никто не спорит. Только зачем вообще о нем говорить с детьми или даже со взрослыми? Тут может получиться как с безумным Геростратом, имя которого греки забывают уже которое тысячелетие. Но представьте себе человека, который по шесть дней в неделю только и говорит о том, как это плохо и ужасно. Такой-то актер голубой, такой-то еще голубее. А тот? Как, вы не знали? Через некоторое время начинаешь сильно напрягаться и невольно думать: а ты-то, друг, откуда так много про это знаешь?
Это можно спроецировать и на дела семейные. Дети реагируют на отношение родителей к предмету, а не на какой-то запрет как таковой.
Все, что касается курения, наркотиков, алкоголя, доходит до смешного. Непонятно, для кого эти табу. Когда мне надо что-то узнать для книги, например, об электронных сигаретах или кальяне, как что называется, куда вставляются какие части и так далее, я спрашиваю у дочери-девятиклассницы. Она почему-то все об этом знает, хотя сама, уверен, не курит. Просто школьное радио работает очень эффективно. У других детей тоже можно много интересного узнать, и тоже на 90 процентов все приходит из школы. Причем школа хорошая, гимназия, сильный уровень образования. И дети хорошие, просто любопытные.
Поэтому надо скорее думать не о том, что нужно и чего нельзя табуировать, а о том, как сформировать в ребенке или в подростке некую защиту. Встроенный иммунитет, который позволит ему существовать в реальном мире, но не попасть под колеса этого мира.
Семейный иммунитет
Есть страшные темы. Например, суицид. Страшные тем, что порой они приходят детям в голову словно сами по себе. Я называю эти мысли вирусными. Представляю их себе как некие невидимые вирусы, которые летают по воздуху и посещают человека в разные моменты его жизни. Но все же о суициде я не стал бы говорить. Это табу.
Другая очевидная вещь состоит в том, что 90 процентов грязи притекает в дом не через родителей, а через совсем другие входные каналы. Школа, компьютер, соцсети, фильмы и так далее. Можно, конечно, со всех сторон защититься. Из школы уйти, от интернета отрезаться, давать только домашнее воспитание, но у нас так не получается. У одного из ста, может, получится, но у этого пути свои опасности и свои искушения. А так будем надеяться, что иммунитет какой-то семейный сработает.
Система табу – особая система, рассчитанная на всю семью. Тут надо не на внешних раздражителях фокусироваться, а воздвигать крепость в целом, защищенную не с одной стороны, а вообще со всех сторон. Она же всегда создается незаметно от самого воспитателя. Он оттискивает свою личность, сам этого не замечая. То есть воспитывать надо себя.
Надо отделять ложно опасные вещи от вещей реально опасных:
1. Родители никогда не должны ссориться в присутствии ребенка. Лучше, конечно, вообще не ссориться, хотя мало у кого получается. Когда же родители ссорятся, дети смотрят на них без ужаса, но таким противненько-понимающим взглядом свысока с пожатием плечиков и прочей мимикой. Тут уже авторитет просто вмиг рвется.
2. Не все родители, даже многодетные, доминанты. То есть такие, кто стукнет ложкой по столу, и сразу тишина и покой. А дети всегда чувствуют, кто доминант, а кто нет. В них это как-то природой встроено. Поэтому глупо притворяться, что ты строже, чем ты есть, или умнее, чем ты есть. Все равно тебя быстро раскусят. Лучше быть самим собой. Не надо бояться, что дети увидят тебя слабым и несовершенным. После 14-15 лет с детьми уже можно только дружить.
3. Воспитывать эффективно можно только в первые одиннадцать-двенадцать лет жизни. Точнее, первые шесть-семь лет можно воспитывать черты характера, а потом еще лет пять воспитывать массивом подбираемой информации. Книгами, аудиокнигами, каналами образовательными на YouTube, правильными фильмами, о которых ты точно знаешь, что они хорошие, и т.д. И этот объем информации может построить характер, или выработать интеллект по тому типу, который кажется родителям правильным. После двенадцати лет включается критическое мышление, и очень трудно развернуть ребенка в нужную сторону, если раньше не было заложено фундамента.
4. Ключевые люди. Не надо думать, что людей воспитывают только родители. Принцип «нет пророка в своем отечестве» пока никто не отменял. Каждый выбирает себе определенного человека для подражания. Часто бывает, что ты, сам того не зная, воспитываешь чужого ребенка, а твоего ребенка воспитывает кто-нибудь другой. И родство получается не по плоти, а по духу. Это может быть учитель, родственник, мама лучшей подруги, кто угодно, даже книжный герой. Может случиться, что ребенок этого человека будет видеть только раз в месяц или вообще не видеть живьем, как писателя Чехова. Например, одна из старших дочерей два года назад неделю пожила у нашей хорошей знакомой. Женщина прекрасная, но она успела так оттиснуться в дочери некоторыми чертами характера, что хочется порой огнем дышать.
5. Нельзя прогонять ребенка от себя, когда он становится невыносимым. А он порой становится. Кто-то на год, кто-то на полгода. Лет в 14-15-16, в зависимости от скорости взросления. И тогда просто чудеса начинаются. Отец начинает набрасываться на сына, мать на дочь. Ну и сын с дочерью, конечно, тоже не парят на ангельских крыльях. Огромное количество примеров, когда настолько отношения запутываются, что дети удирают в общежитие первого попавшегося колледжа, к бабушке, чуть ли не на луну. Или другой случай: дети не хотят уходить, а родители их буквально выталкивают, хотя в 16 лет у них явно не отросли еще свои крылья.
Слушайте, даже если тупик
Главное, надо все делать с трезвой головой, а не отрабатывать какие-то родовые сценарии. А они есть, и очень трудно им сопротивляться. Бывает, дедушка в пятнадцать лет женился, папа в пятнадцать лет из дома убежал, и вот теперь, когда сыну пятнадцать лет исполняется, мама с папой тоже его неосознанно прогоняют, реализуя этот прожитый сценарий. При этом те слова, которые они вслух говорят, обычно не отражают сути явления. Человек лишь примерно в трети случаев понимает, что и зачем делает.
И главный, наверное, рецепт – надо все с ребенком проговаривать. Все промежуточные мысли свои, его. Пусть он с вами разговаривает, жалуется, спорит, а вы его слушайте, слушайте, даже если вам кажется, что все это тупик, или отыгранная какая-то карта. Она для вас отыгранная, а для него нет. На вашу агрессию ребенок ответит всплеском эмоций и закроется. Тут самая полезная игра: «Скажи за меня».
Например:
РЕБЕНОК: Я не хочу учиться в школе, хочу быть дворником!
РОДИТЕЛЬ: Скажи за меня!
РЕБЕНОК: Ну, типа, не факт, что дворникам хорошо платят. Вставать надо рано. У тебя в комнате бардак, какой ты дворник. Так как-то. Но меня все равно школа достала.
РОДИТЕЛЬ: Скажи за меня!
РЕБЕНОК: Ну, типа, надо потерпеть. Определиться, чего мне вообще интересно. А я, может, не знаю, что мне интересно, и это меня беспокоит. А главное, математичка ко мне пристает. Я ничего в математике не понимаю.
РОДИТЕЛЬ: Скажи за меня.
РЕБЕНОК: Ну, типа, давай возьмем репетитора… Или на курсы какие-то, раз все равно ЕГЭ сдавать. Ну, давай возьмем.
Разговор, конечно, очень схематичный. Обычно все не совсем так протекает, но метод отчасти работает. Самое интересное — он доказывает, что в каждом подростке сидит взрослый.
Подготовила Оксана Головко