Воскресенье. Симпатичный дом среди сосен, к нашему разочарованию, увы, не дворец, лужайка, дорожки, летняя веранда, рядом — вольер, где живут две собаки. Сам хозяин — в светлых брюках и рубашке навыпуск, как и полагается дачнику. Смотрит скептически: журналистов он в последнее время недолюбливает. Времени на беседу немного, воскресенье у министра в отличие от полностью рабочей субботы традиционно полувыходной — вечером надо ехать в город на официальное открытие очередного фестиваля.
«КУЛЬТУРА В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ ПРЕДЕЛЬНО ПОЛИТИЗИРОВАНА»
— Два года назад вы возглавили Министерство культуры России. С тех пор вы как в окопе — круглосуточно под обстрелом. Каждый ваш реформаторский шаг активно обсуждается… Сложно вам с журналистами, но с деятелями культуры, наверное, еще сложнее? Среди них есть и ваши друзья, и люди, чье творчество вам нравится, но есть и те, чья позиция как министру не близка. Знаем, что некоторые рассматривают свои должности как заслуженное кормление от государства. Это так?
— Нет, конечно. В огромном большинстве руководители учреждений культуры, даже самых крупных, бюджетно обеспеченных, — это подвижники, самоотверженные служители искусства. Зачастую это не просто всероссийски и всемирно признанные имена, всенародная любовь, но каждый из них — важное явление нашей жизни, отдельная планета и целая эпоха. Бывает, правда, всякое. Некоторые даже на заурядную просьбу министерства отчитаться реагируют крайне болезненно. Ежегодно дотируются из госбюджета и при этом абсолютно искренне убеждены: государственные средства на зарплату, «коммуналку», ремонты — это «наши собственные деньги, не смейте трогать», а уж все, что «мы зарабатываем, тем более наше личное, даже близко не подходите». Приходишь с вопросами, в ответ сразу: вы вторгаетесь в сферу творчества. Не троньте! Вот свежий пример — т. н. галерея «Дом Нащокина»… Директор ГУПа умудрился учредить частное предприятие, возглавить его и самому себе сдать государственный особняк в аренду. Притом практически безвозмездно. То есть даром. Вообще-то это 100% госпредприятие, а не частная лавочка. Но стоило начать разбираться, тут же пошла волна петиций — «Мединский уничтожает художественную галерею»…
Другой пример: некий частный фонд, учрежденный иностранными юрлицами, пытался оттяпать у государства уникальную коллекцию картин Рериха (почти 250 полотен!), хранящуюся в Государственном музее Востока. Мы остановили это безумие практически в последней инстанции — в Верховном суде. И тут же атака в СМИ с традиционными петициями деятелей культуры и обращениями к президенту. Под лозунгом, не поверите, «Минкультуры уничтожает (!) музей Рерихов». Казалось бы, все с точностью до наоборот. Нет, наших «друзей» это не останавливает. Ведь на кону огромные деньги, полотна Рериха уходят на «Сотбис» за миллионы фунтов.
— Письма — и за, и против — это наше все! А как вы относитесь к активной политической публичности деятелей культуры, как, например, в части Крыма? Одни за, другие шумно против?
— Это хорошо, когда люди высказывают свою гражданскую позицию. Деятели культуры во всех странах во все времена являются «лидерами мнений». Поэтому они нередко или сами начинают заниматься политикой, или почти всегда используются политиками. Вот Вольтер, энциклопедист, был интеллектуальным лидером эпохи, равно как и Дидро. Они не просто влияли на политику, они перевернули эпоху. Влияние русских литературных классиков на умы целых поколений не поддается переоценке. Не только одного Ленина перепахали наши великие литераторы-мыслители. Они сформировали мировоззрение миллионов. Сейчас другие герои, другие лидеры, но посмотрите на шоу-выборы в США и шоу-бизнес Голливуда: там чуть ближе к дню голосования — и понеслось: Брэд Питт — за одного кандидата, Барбра Стрейзанд — за другого, я уже не говорю про Арнольда Шварценеггера — тот сам сделал выдающуюся политическую карьеру. На днях заговорили, что Джордж Клуни собрался в губернаторы Калифорнии. И массовая, и элитарная культура в современном мире предельно политизированы. Это реальность. Звезды и «моральные авторитеты» сходятся, выражаясь языком политтехнологов, в одном — они дают голоса, к ним прислушивается избиратель.
Владимир Мединский и Жерар Депардье в Большом театре. Актер, получивший российский паспорт, расспрашивал министра о Емельяне Пугачеве и получил в подарок книгу «Капитанская дочка» — на французском.
Фото: Анатолий Жданов
— Как обстоят дела с крымскими экспонатами, золотом скифов, которые сейчас находятся на выставке в Голландии? Вы пытаетесь их защитить, но вопрос так и остается открытым…
— Сейчас это проблема скорее голландцев, которые никак не могут определиться с тем, что такое хорошо и что такое плохо. Договор был заключен напрямую между крымскими музеями и голландскими. Киев, министерство культуры Украины лишь оформляли бумаги и разрешения на вывоз. Не вернуть экспонаты в Крым, отказать официально или отправить в Киев — значит де-факто ценности попросту похитить. Голландцы мнутся и из политических соображений, пока вопрос подвешивают — выставку продлили до сентября.
«ТАБАКОВ ТЕСТИРОВАЛ МЕНЯ «ИДЕАЛЬНЫМ МУЖЕМ»
— Многие сходятся во мнении, что российский театр сейчас гораздо интереснее, ярче, умнее и резче, чем российское кино.
— Неправда: кино у нас снимают замечательное, оно переживает возрождение, отечественные фильмы собирают кассу, и театр тоже интересен.
— А где мерило? Вот вам «Евгений Онегин» Туминаса понравился. А кто-то его ругает: якобы Пушкин там совсем не такой…
— Не хочу высказывать личные предпочтения. Потом они криво цитируются и неправильно трактуются. У меня самый обычный вкус. Хорошее, искреннее, талантливое нравится. Скучное, занудное, самовлюбленное не нравится. Уверен, такой подход разделяют абсолютное большинство зрителей. Я не считаю, что Минкультуры вправе что-то подавлять и тем более не имеет ни права, ни возможности что-то запрещать. Меня как-то пригласил Олег Павлович Табаков на премьеру «Идеального мужа». Я почувствовал, что мэтр хитро меня таким образом тестирует. Посмотрел. Ну, местами на грани фола. Но устраивать из-за этого страсти, вопить, что спектакль «низвергает устои и ставит под сомнение основы нравственности и государственности», просто смешно. Искусство — штука тонкая, ранимая. В искусстве важно многообразие. И эксперимент тоже необходим, без него не будет движения вперед. А крайности в жизни всегда есть. Один корреспондент спросил: «Вы дружите с газетой «Культура». Как вы так можете? Они же замшелые реакционеры!» А почему нет? Дружу. И с Венедиктовым общаюсь. Много и полезно спорим по антипиратскому законодательству, кстати. Как кто-то пошутил: «Если уж есть Ксения Ларина и Альбац, то объективно неизбежны и Ямпольская (редактор «Культуры». — Ред.), и Бурляев». Мы же живем в свободном обществе, разве не так? Почему же мы должны выслушивать по каждому поводу лишь одну, агрессивно-либеральную точку зрения?
— Мы про скандалы в Большом театре в последнее время не слышим. Урин как руководитель справился со своей задачей?
— Урин опытный и мудрый администратор. И это большая удача для театра.
Скандал вокруг мхатовской постановки «Идеальный муж» — это «много шума из ничего», склонен считать Владимир Мединский. (На снимке — сцена из спектакля с участием Игоря Миркурбанова и Марины Зудиной.)
Фото: Екатерина Цветкова
— Но есть практика и частных театров, например Студия театрального искусства Сергея Женовача. Сегодня в России театры могут быть частными?
— Частными могут, самоокупаемыми — вряд ли. Тут вопрос в чем: высокое искусство в лучших его проявлениях мы обязательно должны поддерживать финансово. Потому что сама по себе выживает только попса. А вкус к настоящему искусству — его еще надо прививать, воспитывать. Театр-антреприза может выжить, а классический репертуарный театр с доступным массовому зрителю и, притом важно, высокохудожественным репертуаром — это всегда большие затраты на постановку, декорации, содержание, гастроли. У нас сохранилась уникальная театральная система, оставшаяся с советских времен, когда у большинства театров есть свои прекрасные здания и сцены — театр-дом. Такого, за исключением части европейских стран, нет почти нигде. Конечно, наш театр тоже может и должен сам зарабатывать, и многие делают это успешно: посмотрите на соотношение дотация/доходы того же МХТ Табакова или Театра Вахтангова. Но пытаться их перевести на полную самоокупаемость — это безумие. Это значит просто потерять театральное искусство. В еще большей степени это относится к опере, балету, оркестрам. Мы должны пестовать и лелеять те уникальные коллективы и те традиции, которые имеем. В этом, кстати, реальное конкурентное цивилизационное преимущество России и русского мира. Звучит, может, и пафосно, но это так.
— А как вам схема Кирилла Серебренникова с «Гоголь-центром», где идут не только спектакли — есть и лекции, и концерты, и кинопремьеры?
— Творчество Серебренникова позвольте не комментировать, но то, что в театральном пространстве «Гоголь-центра» ищут новые формы привлечения зрителей — там и книжный магазин, и кафе, и кинопоказы, и лекции, и, что важно, двери центра открыты все время, а не только перед спектаклем, — это правильно. Обсуждал эту тему с директорами «традиционных» театров. Кто-то активно идет по пути создания подобных общественно-театральных центров — например, Валерий Фокин на новой сцене Александринки, кто-то еще колеблется. У иных такой подход вызывает сердечный приступ: ковры затопчут, канделябры старинные испортят. Не давим. Но, думаю, в ближайшие годы такая практика будет востребована большинством государственных театров.
«ДЕТИ СКУЧАЮТ ПО ВРЕМЕНАМ, КОГДА «ПАПА ПИСАЛ КНИЖКИ»
— Сейчас многие переключились с большого кино на сериалы, можно сказать, это один из основных видов досуга россиян. А вы смотрите сериалы хотя бы в выходной?
— Да… когда уже нет сил читать документы. Лучшие сериалы сегодня мало отличаются от «большого» кино. Качество съемок, графики, масштаб — сравнялись. То есть «Игра престолов» в каждой серии технически приближается к «Властелину колец», который 10 лет казался недосягаемым. Притом что телеаудитория фильма по сравнению с кинотеатром больше на порядок. Минкультуры с прошлого года начало поддерживать сериалы. Недавно вышли «Бесы» по Достоевскому. В следующем году — «Тихий Дон» и «В августе 44-го». Потом — любопытный проект — «Декабристы». Там даже будут попытки иного взгляда на историю 1825 года. Но, мне кажется, здесь нужно очень осторожно, а то ТВ может ненароком запросто развенчать (притом незаслуженно) одних героев, непонятно кого создав взамен. Да и непонятно зачем.
— Это хорошая формула. Приступая к развенчанию мифов, надо понять, что будет вместо. Но попытки переосмысления истории есть всегда — вот последний роман Прилепина «Обитель». Он ревизионистский по отношению, например, к Солженицыну и его описаниям ГУЛАГа.
— Произведения Солженицына, Шаламова — это ведь не учебник истории. Это произведения художественные. Авторы сами прошли через ад лагерей. И личный опыт плюс ощущение острой несправедливости, которая свалилась на них, не только дали им «знание предмета», которого нет и никогда не будет ни у Прилепина, ни у иного современного автора, но и предопределили угол зрения. Их книги, конечно, невероятно талантливы, но и очень субъективны. Да и не стоит ждать отстраненной объективности от тех, кого лично перемололи жернова репрессий. Боже упаси от такой судьбы. А вообще, говорят, если вы хотите увидеть объективный срез жизни страны, возьмите произведения Шаламова, с одной стороны, и передовицу «Правды» той же эпохи, с другой стороны. Истина будет где-то посередине. И все равно — у каждого своя.
Сейчас читаю любопытные мемуары одной дамы, бывшей близко знакомой со многими знаковыми деятелями культуры советской эпохи: Рихтером, Пастернаком, Булгаковым. Ее тоже репрессировали. Убежденная антисталинистка. И вот она вспоминает, как в ее женском лагере охранников своеобразно стимулировали: давали три месяца отпуска за госсчет и тройной оклад, если охранник пресекал побег — то есть стрелял на поражение при нарушении заключенными границы лагеря. А нарушали границу часто — и забредали нечаянно, особых заборов с колючкой в том лагере не было, и специально кто-то шел — от отчаяния. Так вот, пишет она, за все годы, что отсидела, только один раз один охранник выстрелил на поражение. Остальные палили поверх голов, матерились, орали: «Ты что, дура, туда не ходи — давай назад!» Побегут, догонят — посадят на хлеб и воду. А этот сам признался: очень уж хотелось домой, семью повидать. А что, имею право и даже должен — по инструкции! Так с ним все потом в лагере, включая самих охранников и лагерное начальство, просто перестали разговаривать. Через несколько месяцев он сошел с ума, сбросился с вышки, сломал себе шею. Вот так. Непростой он — русский человек.
Владимира Мединского можно встретить на самых разных мероприятиях, например на фестивале исторической реконструкции «Стрелецкая слобода».
Фото: Пресс-служба Министерства культуры
— А когда ваши книги критикуют, вы как к этому относитесь?
— А их разве критикуют? Да на фоне того, как критикуют министра культуры, — это что… Если серьезно, когда критика профессиональна, со знанием вопроса, то это не критика, а помощь. И пытаешься переосмыслить текст, неточности исправить. А когда просто поток сознания вперемежку с оскорблениями — от блогера-всезнайки… Некоторые особо одаренные критики даже в матерных словах умудряются по три ошибки сделать. Давно заметил: чем выше уровень хамства, тем ниже уровень грамотности.
— А у вас сейчас есть возможность книги писать?
— Увы. Творчество и чиновничество есть вещи несовместные… И времени совсем нет. И переключаться не получается.
— Как дети относятся к тому, что их папа — министр?
— Плохо относятся. Злятся, бурчат… Скучают по временам, когда «папа писал книжки», гулял с ними, рассказывал истории на ночь…
— Может, кто-то из сыновей станет профессором истории, как папа, а потом, глядишь, и министром культуры.
— Боже упаси… Лучше деятелем культуры.
СОВЕТЫ МИНИСТРА
Куда сходить российским зрителям
В Царском Селе в августе откроется Музей Первой мировой войны. Решение об открытии музея было принято еще в феврале 1917 года! После этого 100 лет всем было не до того.
В Крыму и Краснодаре пройдет выставка к 400-летию династии Романовых. Та самая, которая поставила абсолютный рекорд посещаемости в Москве в Манеже осенью 2013 года.
В Музее музыкальной культуры им. Глинки в Москве сейчас отличная выставка «Гимн России». Можно спеть — начиная от марша Преображенского полка. Как в караоке, только интереснее.
В ГМИИ им. Пушкина на Волхонке открылся новый корпус Музея частных коллекций. Там, скажу откровенно, выставки на любителя. Но тем, кто разбирается в искусстве, нужно непременно посетить.
В Санкт-Петербурге 20 июня официально открылся после полной реставрации Дом Державина. А с июля — новая экспозиция Русского музея в Михайловском дворце, где также завершается реставрация. Очень интересная экскурсионная программа с интерактивом: можно будет посетить покои Павла I, где его удушили, поучаствовать в театрализованном представлении. И по особой договоренности — даже остаться на ночь и «познакомиться» с призраками.
Осенью окончательно войдет в рабочий режим здание Главного штаба Эрмитажа. Это уникальный и крупнейший отреставрированный музейно-выставочный проект в мире последних десятилетий.
В конце года открываем на юго-западе Москвы второй комплекс самого популярного концертного зала страны — Московской филармонии. Три зала с самой современной акустикой: для классики — огромный на 1000 мест и два зала на 250 — 300 мест. Абонементы уже в продаже.
В сентябре — долгожданные премьерные показы в историческом здании знаменитого БДТ им. Товстоногова.
В этом году начнем реставрацию Театрального музея им. Бахрушина, напротив Павелецкого вокзала. Отреставрируем историческое здание и благоустроим сад.
Текст Анны Балуевой и Анны Селивановой