Рассказ о том, как непросто беременной женщине выжить в большом городе, и как нередко ей помогают мигранты, вызвал оживленную дискуссию в социальных сетях. Высказанные мнения условно можно разделить на следующие группы.
Беременность – роскошь только для богатых
Во многих откликах люди недоумевали – зачем беременной вообще куда-то ехать на метро? Не сошла ли она с ума? В давке, да еще и с мигрантами. Беременные должны возлежать дома, увольняться с первого же положительного теста (неважно, что декрет в стране начинается только в 30 недель) и ездить только на личном авто с водителем. Такси, мол, небезопасно, самой водить тоже. А если вдруг отчего-то беременная дерзнет вылезти в город да еще и на транспорте – пусть ей будет неповадно.
Каждая беременная должна быть Ларой Крофт
Другие комментаторы интересовались – зачем стоять и страдать! Надо настойчиво попросить уступить место! И поставить лентяя на место! Это полезно для него будет! И неважно, что разбуженный мужик может и оттолкнуть, и задеть неаккуратно (об этом тоже рассказали), что чтобы его разбудить, надо не держаться в этот момент за поручень — главное же воспитать. И любой мужчина тут же уступит! Ну, а если он не уступит, то см. пункт первый.
Русские иногда помогают
На форуме несколько мужчин долго объясняли, что русские – это великая нация, и кто сомневается и благодарит мигрантов – тот русофоб. Не знаю, уступают ли места авторы этих комментариев. Но величие и сила нации – не только и не столько в ее названии, как бы нам того ни хотелось. Нация велика, например, тогда, когда люди заботятся о слабых – стариках, детях и беременных. Когда уступают места, помогают и оберегают. Когда нет нужды писать «а мне один раз коляску русский помог донести» — потому что всем очевидно – какой же русский не поможет старику с палочкой или матери с коляской?! А когда ты растерянная думаешь, как поднять коляску по ступенькам, а мимо тебя идут и идут люди – наверное, тут не время о величии нации вспоминать, тут совесть надо бы включить.
Мигранты не бело-пушистые
Конечно. Мигранты уступают места старшим не потому, что рождаются с нимбами на голове, а потому что в их культуре принято уступать старшим и беременным женщинам. Их этому учили с детства и учили действенно. Нарушаешь эту норму – получаешь вразумление от общества. Приезжая в другую страну или другой город, они какое-то время, а может быть и всю жизнь ведут себя так, как их воспитали.
Как-то знакомая рассказывала, как молодые узбеки пытались пролезть куда-то без очереди – на их беду неподалеку оказалась пожилая узбечка – ух как она их отчитала и какими опозоренными они сбежали с «места преступления».
Но мигранты живут в нашей культуре и здесь же воспитывают детей. Сами они, как и тот водитель-таджик, говорят, что дети привыкают, что в России можно пить пиво на улице, можно материться и можно не уступать старшим. Тебе за это, скорее всего, ничего не будет. Так все делают. И если какая бабушка и решит воспитать обнаглевший молодняк, то окружение будет не на ее стороне, им параллельно, что вокруг происходит.
Ассимиляция накладывает свой отпечаток на всех мигрантов – из любого региона. Кто-то в другой стране учит всем улыбаться и здороваться, кто-то – не выходит на улицу без платка на голове, кто-то – безнаказанно хамить.
Оправдаться, но не извиниться
За сутки некоторые герои, не уступившие место беременной, даже успели сами себя узнать. И очень возмущенно мне написать, о том, что, когда спешишь занять место, нет времени озираться по сторонам в поисках угрозы (угроза – это беременная, как я поняла). И, конечно же, никто не извинился.
А что делать?
Во-первых, из дискуссии я вынесла прекрасную фразу мудрой женщины. Она не просит: «Быстро уступите мне место», а вежливо говорит: «Молодой человек, давайте поменяемся с вами местами». Говорит, никто еще не отказывал. Запомним.
А во-вторых – в наших руках многое. Наш город – в наших руках. Если мы сможем достойно его обустроить, то он останется нашим городом. Если в Москве нашими силами будет умножаться ругань, ненависть, равнодушие – то мы услышим «Се оставляется дом ваш пуст» и виноградник передадут другим. Тем, кто не сквернословит, не ненавидит и помогает.
Начать обустройство с малого.
Если вы мужчина и в силах стоять на ногах, не садитесь в транспорте, если вокруг вас нет свободных мест. Если сели и видите, что надо уступить – уступите. Если не знаете – толстая ли женщина или беременная – встаньте и пройдите чуть дальше по вагону – если ей надо – она сядет, а Господь и намерение целует. Если видите, что кому-то не уступают – попросите вон того молодого студента уступить место женщине с ребенком. И не думайте, что если вы проспали или проиграли всю дорогу в телефон, то не могли заметить. Кому уступать.
Если вы женщина и можете стоять – уступите или попросите для другого.
Начнем вместе! Постараемся и сами уступать, и другим помогать — нас немного, но добро заразительно!
А напоследок – еще немного личных историй от читателей
* * *
Прожив всю жизнь в Средней Азии, всякий раз, приезжая в Москву, чувствую себя иностранцем в чужой стране, где все почему-то говорят на одном со мной языке. Азиатский менталитет у русскоязычных, выросших в Азии, не дает чувствовать себя здесь своим. …Моя мама-пенсионерка как-то споткнулась, занеся ногу на ступеньку автобуса (дома, в Ташкенте) и упала, выронив сумки с продуктами. К ней бросились все люди, стоявшие на остановке + выбежали из автобуса еще другие, подняли, собрали раскатившиеся продукты из сумок, занесли, усадили. Шофер терпеливо ждал, пока все закончится, потом поехал. Ни на остановке, ни в автобусе не было ни одного человека европейской национальности, одни узбеки. Контрастом вспоминается сцена на переходе с Курской кольцевой на радиальную – молодой человек с кейсом поскользнулся на ступеньках и упал, выронив кейс. Из того разлетелись всякие бумаги, бланки… Толпа сходящих по лестнице тут же разделилась, как река, на 2 рукава и продолжала течь, обтекая островок с сидящим парнем и его бумагами. От этого течения отделились двое и стали помогать собирать бумаги. Это были очень древняя русская бабушка и молодой узбек-мигрант.
* * *
Я как-то стояла в переходе наверху лестницы с коляской в надежде что кто нибудь поможет, тут ко мне ринулся сильно дряхлый дед и решил помочь, и чуть не рухнул с моей коляской, мне даже страшно стало.
* * *
Вы не поверите, моей дочке 9 лет, она ростом с меня и размер ноги у нее 36, а водители маршруток до сих пор не берут с меня 35 рублей за ее проезд. Я не прошу, даю 100 рублей, получаю сдачу и вижу, что опять взяли за проезд одного. Я говорю о водителях-азиатах, наши так не делают. В метро — аналогично, уступают всегда.
* * *
Когда у меня зимой спустило колесо, только один «нерусский» (я не знаю, кто, таджик или узбек, я вообще всегда плохо различала людей по национальностям) помогал мне ставить на морозе -25 запаску. Два русских мужика-охранника стояли рядом и наблюдали за нами. Им было интересно.
* * *
Помнится захожу в поезд, тощая такая, с огромной сумкой. Протащилась до середины. Моя полка. Стою. Думаю, как вообще туда эту сумку закинуть? Решила что думать сидя проще. Села. Напротив — «4-местка». Сидят русские дядьки здоровенные. Смотрят. В переднем купе — узбеки, в следующем — китайцы. Смотрю зашевелились и те, и другие. Народ знаю, осталось посмотреть кто будет первый. Рванули разом и те, и другие. «Апа! Апа! Апачи!» И стукнулись с разбегу лбами в районе моей сумки. И еще стояли, спорили кому из них принадлежит честь мою сумку поднять. Русские смотрели оживленно: новое развлечение с «черномазыми».
* * *
Я доложу Вам, что у меня был случай, когда мне пришлось схлестнуться с молодым человеком, который, уступив место моей жене, что была со мной тоже на последних месяцах, что-то недовольно пробухтел. Но вообще я как-то даже в ФБ писал о том, сколько народу вдруг решает заснуть, когда мы с женой входим в вагон метро. Впрочем, где-то 60-70% людей все же уступали место
* * *
4 беременности в Париже. Думаете там уступают? очень редко. здесь чаще, как показала моя 5-ая беременность и почему-то девушки молоденькие в основном уступают. А с колясками там вообще почти не помогают, а здесь всегда помогают. И чаще, действительно, выходцы из соседних республик.
* * *
В Германии мне всегда уступали место и с колясками помогают, а продавщицы в магазине кидали на меня свои ласковые взгляды и желали легких родов. Люди на улице подходили и ободряли меня, незнакомые старушки рассказывали о своих внуках, а сейчас, когда гуляю с коляской (у меня двойня), то все останавливаются и просят посмотреть))