«Я не знаю, что говорить, когда меня спрашивают – а разве что-то еще горит. Людям кажется, что если у них дома нет дыма, значит пожары кончились» сосредоточенно и размеренно говорит Петр Свешников. Он – неформальный хозяин лагеря добровольцев, тушащих торфяник под Рязановским. Московский поэт, автор проекта «Психочтения» и сын протоиерея Владислава Свешникова сначала развозил помощь погорельцам. Приехал на день сюда, работает вот уже 10 дней. Мы привезли к нему пару добровольцев, выгрузили пожарные рукава, стволы, краны, краги: в последние пару месяцев эти слова пополнили лексикон каждой уважающей себя женщины. «Ну, поехали на экскурсию» — сказал «начальник тайги».
Вообще-то познавательной оказалась даже дорога до стоянки. Дело не в «плывущем», неустойчивом, отсутствии указателей разбитом шоссе или грудах помойных пакетов на автобусных остановках – этим удивить уже никого невозможно. Сначала дорогу обступил фантасмагорический лес: деревья стояли в странных «позах», полусогнутые, как это делает корчащийся от нестерпимой боли человек. Еще зеленые ветви тянулись к шоссе, но нижняя часть ствола чернела обугленной головешкой, цепляясь мертвыми корнями за сожженную дотла землю. Несмотря на проливные дожди, лес был сухим – только кинь спичку, и пламя взовьется до небес.
Лес кончился, и потянуло неприятным дымом. Сквозь задраенные окна мы с изумлением наблюдали, как то тут, то там из земли вырывались небольшие облачка, которые тут же уносил норовистый ветер. Думать о том, что прямо под тобой может быть адское пекло совсем не хотелось, но и совсем изгнать из головы эту мысль не удавалось. Снова начался лес. На сей раз из полностью сгоревших деревьев. Но оказалось, что то, что мы видели – легкая разминка.
«Езжайте просто прямо, сами все поймете». И мы снова поехали по выжженному лесу. «Тут все сгорело намного километров вглубь. Насколько – никто не знает, дорог нет, а ехать по лесу опасно. По шоссе, правда, тоже опасно – сегодня утром вез ребят на место, все было как обычно, еду обратно – а на дорогу упало дерево. Да вот оно, осторожненько объезжайте. Позвоню-ка гринписовцам, у них есть пила: будут возвращаться – пусть распилят».
Пока Петр звонил, вспоминаю людей, с которыми успели познакомиться в лагере. Стесняющаяся Лена все время уходила от рассказов о себе. Роман приехал из Ногинска. Мультипликатор Катя – ученица Юрия Норнштейна – их всех объединило странное желание помочь незнакомым людям, кинувшим в Интернете объявление, что надо бы погасить пожар. Это творческий директор агентства «Медиург» Александра Галицкая, нашедшая свое призвание только этим летом, став координатором добровольцев в Егорьевском районе Подмосковья. И фермер из Егорьевского района Подмосковья Михаил Шляпников по прозвищу Дядя Миша, не оставляющий надежд помочь родному краю. Он, собственно, и забил тревогу по поводу торфяников под Рязановским.
И это только один лагерь. Совсем недалеко, в Рошали, стоит точно такой же, где волонтеры бьются с открытым огнем – там ситуация хуже, поднявшийся ветер начал «расширять» территорию огня. Но здесь, под Рязановским, добровольцы надеются затопить торф, тлеющий буквально на глубине одного метра. Это работу никак назвать легкой, и уж тем более, чистой. Надо прокладывать рукава, потом заливать торф водой – порой мутной жижей обкатывает только ботинки, не успеешь увернуться – окатит по пояс. Правда, здесь не очень опасно – на самых трудных участках стоят местные пожарные расчеты, и они не устают благодарить приехавших со всей страны волонтеров.
«Там было село Моховое. Когда пошел верховой – сгорело полностью, много народу погибло». Наш «экскурсовод» освободился, чтобы продолжить рассказ. «Вчера гринписовцы рассказали, что верховой огонь может набирать скорость до 60 км в час. От него не то, что убежать невозможно, на поезде или на машине не уедешь. А здесь был дачный поселок, ребята из «Гринписа» решили сегодня последние два дома отстоять. Но люди не хотят сюда возвращаться».
И тут стало понятно, что мы приехали. В сумерках изрыгающие дым торфяники, перерезанные причудливо вьющимися белыми пожарными рукавами выглядели как настоящие монстры из хоррора. Джеймс Кэмерон просто обязан взять на вооружение этот антураж для следующего «Аватара» — Оскар гарантирован. А если он пригласит в качестве массовки добровольческий лагерь из-под Рязановского, то еще и денег сэкономит: ему придется потратиться лишь на еду. Оторваться от зрелища было невозможно, тем более, что в некоторых местах ровным злобным светом тлели небольшие «костерки». «Видите огонь – если осень будет теплой, знаете, что произойдет? Видите этот дым – если ветер подует в другом направлении, понимаете, что снова затянет всю Москву? Ну, разворачивайтесь, дальше будет та же картина на много километров».
Мы возвращались в лагерь, а я думала: как хорошо, что Петр не знает о том, что у МЧС готов законопроект, согласно которому добровольцы отныне официально должны будут тушить пожары на собственные средства. А согласно данным Левада-центра, россияне не сомневаются, что «первые лица государства стремятся решить проблемы прямо на местах, минуя бюрократические препоны и волокиту». А также верят, что «власти с самого начала делали все возможное», чтобы предотвратить пожары.
Петр вернулся в лагерь, где все искренне радовались проливному холодному дождю, понимая, что он слегка улучшит ситуацию. Посмотрев на костер, над которым дымилась кастрюля с супом, он улыбнулся: «Знаете, о нас шутят: тех, кто тушил пожары, в ад отказываются принимать».
На обратной дороге я осознала, что теперь тоже не понимаю, что отвечать тем, кто спрашивает, разве где-то еще горит. Зато новый смысл обрела песня группы «Пикник» «Немного огня»:
«Немного огня в середину пути,
Немного огня тебя может спасти,
В блеске обмана…»
А еще мне точно понятно, зачем надо ехать на пожары. Подслушала у Петра: «Мы смогли отстоять одну деревню и несколько гектар земли. А это не так уж и мало».
Фото: http://igorpodgorny.livejournal.com