Браиловский крестный ход считается одним из самых тяжелых в Украине. О нем слагают легенды и стремятся пройти его снова и снова. 15 лет подряд в каждый Успенский пост ведет по этому маршруту крестоходцев архимандрит Иоасаф (Ковецкий). В этом году он был куратором и Святогорской ветки Всеукраинского крестного хода мира.
– Мы – духовный спецназ, — лаконично резюмирует батюшка. — Идем и молимся, чтобы протянуть духовную нить между Браиловом и Почаевом. В первые годы было нас 30-40 человек, теперь уже 500…
Архимандрит Иоасаф
Те, кто в курсе, идти боятся
Какие они – те, кто идут в крестный ход?
– Люди, конечно, совершенно разные, но все – православные. У каждого свои обстоятельства, свой жизненный путь. И по разным причинам идут: кто испытывает свою силу, кто — духовное состояние, кто просто помолиться. У всех какие-то нужды, вопросы, заботы. Но абсолютно всем крестный ход дает духовный подъем. И с какой бы внутренней мотивацией человек ни пошел, в пути он приобретает духовное.
Хотя те, кто уже знает, какие трудности их ждут, в следующий раз идти боятся. С радостью идут, но страх все равно есть. И я, сколько лет хожу, каждый год боюсь. Боюсь, потому что знаю, что это такое.
Один военный мне как-то сказал: «Да что ж там идти?! Я – армейский человек и пройду спокойно». А потом всё удивлялся — как же его больная жена раньше смогла пройти. «Как же Надя прошла?!» – повторял он всю дорогу. На тот момент его супруга уже отошла ко Господу, а он так и сказал: «Я прошел крестным ходом два раза: первый и последний».
В основном идут силой духа – с молитвой на устах и в сердце и с надеждой на помощь Божью. Потому что путь очень трудный, изнурительный, и по-иному, как силой духа, его не пройдешь. Постоянно возникают и натертости, и мозоли, и недомогания самые разные – спины болят, ноги и всё остальное.
Вот, к примеру, как-то раз ребята-спортсмены в первый раз вышли как на прогулку, думали, для них это будет ерунда, так, прогуляться. Обувь на тонкой подошве, такие уверенные в себе… Мы смотрели на них и думали: «Э, так они долго не протянут…» И точно, на второй день так подбились, что тяжко было смотреть. Но через боль шли еще шесть дней и дошли до самого конца. Вот такая сила духа!
Или лет пять назад был случай: итальянец женился на украинке, принял православие, и они вдвоем пошли в наш крестный ход. И мужчина настолько сильно понатирал ноги, что все крестоходцы подходили к нему со словами сочувствия, подбадривали. А он нашего языка не понимает, идет молча, только улыбается. Мы смотрели на него — такое зрелище сокрушительное было, что аж пробирало. В чужой стране, измученный, языка не знает, пожаловаться не может, а ведь идет! И дошел до Почаева…
А в этом году вообще чудо произошло. Женщина, у которой и порок сердца, и три раза в жизни полная остановка сердца была, уже в Почаевской Лавре подошла ко мне и рассказала о своих болезнях. Перед крестным ходом не хотела говорить — опасалась, что я ее не благословлю. А как прошла, почувствовала, что должна сказать, какое с ней случилось чудо.
И за 15 лет крестного хода столько разного было, что многого уже и не помню – записывать, наверное, надо было. Но могу сказать, что каждый свое несет, и чем более тяжестей переносим, тем больше в нас силы духовной обретается.
Лучше идите дальше
Есть примеры и слабости человеческой, малодушия, немощи физической и духовной. Такого очень много…
Вообще, в крестном ходу есть переломный момент: второй-третий дни — самые тяжелые. Каждый день мы проходим по 40 километров. Организму настолько тяжело, что кажется — не выдержишь. А после третьего дня происходит адаптация, и становится легче.
Но, бывает, человек второй день еле прошел, а на третий уже не хочет идти — не может вынести самый пик тяжести. Тогда и начинают сходить с маршрута. Бывали такие годы, что выходило человек 400, и 30 сходило. Подходят ко мне под благословение, чтобы сойти. И я говорю: «Если не можете по состоянию здоровья, конечно, сходите. Но если можете перенести, лучше идите дальше».
Но делать какие-то выводы невозможно – люди разные. Я уже это всё прошел, испытал и состояние своего духа знаю, но организм у каждого свой. Болячки какие угодно могут появляться, и видно, что люди не выносят. Может, есть и малодушие. Все равно я всегда стараюсь поддержать, сказать: «Вы подождите, второй-третий день пройдет, дальше уже будет легче». Это нужно пережить, это действительно тяжело.
Если люди услышали, идут дальше. И плачут — если сходят. У меня самого лет десять назад был такой момент – нога болела настолько, что не мог идти. Ребята разгрузили мой рюкзак, забрали почти все вещи, я нес лишь самое элементарное и то шел с трудом. Раньше когда видел, как больной человек сходит с маршрута, сочувствовал ему. А тут сам оказался в таком состоянии, и не верилось: «Боже, неужели и я сойду?! Неужели это и со мной случится?» Но ничего, слава Богу, дошел.
Бывает и так, что в первый год человек не может пройти весь крестный ход, но на следующий снова идет и уже доходит.
В крестном ходу всё что угодно может случиться – и кровавый мозоль у меня на пятке был, так что ступить было невозможно, и ногу я подворачивал. А когда подвернешь ногу, надо хоть чуть-чуть посидеть, чтобы стало легче. Но все идут, и ты идешь, через силу, но вот так побежал дальше и перетерпел.
Главное — надеяться на Господа. Потому что пройти возможно только с молитвой. Конечно, и подготовиться необходимо: обувь – это самое первое, ее нужно тщательно выбирать…
И всё равно, сколько лет я уже хожу в Почаевскую лавру, всегда на финиш приходишь со слезами — радости, благодарности Богу за все, через что ты прошел. С ощущением от первого крестного хода это, конечно, не сравнится… (Эх, хотел бы я еще раз испытать это впервые!) Но как только подхожу к Почаеву и вижу вдалеке Лавру, такие чувства охватывают! И в Киев когда пришли Всеукраинским ходом, тоже был большой духовный подъем. Настоящее торжество Православия.
10 тысяч земных поклонов и год не причащаться
Особые условия Браиловского крестного хода стали уже легендой. Рассказывают о таких жестких правилах и взысканиях, что не каждый решится пойти…
— Я сразу ставлю строгие рамки, но эта строгость определяет чистоту. У нас есть правила, и я всех предупреждаю заранее. Дети должны идти с родителями или опекунами, парни и девушки не ночуют в палатках друг с другом — только семейные пары. И чтобы ночевали семьями, а не так, что мама в одной палатке, а молодежь — как хочет.
Одно из главных условий – ни в коем случае не должно быть мобильных телефонов. Более того, сразу говорю, если у кого-то обнаружу мобильный, это 10 тысяч земных поклонов и год не причащаться. В этом году двое таких было. Правда, они слабые в вере, только пришли, и выпросили не запрещать им причащаться. Но поклоны с них я не снял.
Если есть мобильный, у человека появляется соблазн достать, поговорить, посмотреть интернет… Мобильные телефоны — уже как СМИ, которые нас контролируют, а мы не можем от них отказаться. Поэтому я четко определил раз и навсегда: никаких гаджетов.
И распорядок дня у нас жесткий: в полпятого – подъем, в десять часов – отбой. Хожу по лагерю и предупреждаю, что до отбоя осталось полчаса, пятнадцать минут, десять, пять, минута. А потом говорю: «Через минуту я никого не слышу. Если кого услышу, будет поклоны бить».
Стараешься лояльно к людям относиться, но не все это адекватно воспринимают. В крестный ход идут верующие всех возрастов — и молодые, и старые. Кому-то лучше в десять ложиться и в шесть вставать, а другие в час ночи ложатся и в десять просыпаются. Поэтому есть общий для всех режим, и его нужно придерживаться. Не можешь спать – закройся и молись. Не мешай другим – люди отдыхают.
И если кто в самом крестном ходу разговаривает, а не молится – тоже поклоны получает. Десять, двадцать, даже сто поклонов было. И отбить их надо в течение дня, потому что без этого на следующий день крестный ход дальше не пойдет. Крестный ход – это молитвенное состояние, и не надо разными разговорами сбивать молитву себе и другим.
Но если во время крестного хода мы обязательно должны молиться, то на привале может быть и место юмору – почему нет?! Это же общение. Мы поддерживаем друг друга, подбадриваем – у каждого свое состояние, болезни телесные и духовные. А добрые шутки помогают отдохнуть, настроиться.
И я часто стараюсь сгладить шуткой напряженные моменты. Да и дети от однообразия устают, а на привал приходят – и в футбол играют, и бегают, и прыгают. Взрослые приходят и падают, а у тех усталости будто и нет. Детей много, не меньше 50-ти, так что без радости и улыбок у нас не обходится.
Кому-то крестные ходы не по душе. Таким я всегда привожу слова святителя Филарета Московского, которые он написал в письме своему духовному чаду, — о том, что если идет крестный ход, хоть на пять минут присоединись к нему, и будет тебе отрада.
Если человек не хочет идти крестным ходом, не видит в этом нужды, пусть ищет что-то другое. Я же вижу в этом духовную пищу, потому и гоню себя.
