Все дискуссии можно поделить на три категории. Первая – эстетическая: уместен ли такой памятник в центре Москвы, насколько справился скульптор и так далее. Здесь вмешиваться не буду совсем, о вкусах не спорят.
Вторая – это дискуссия о личности самого князя. Дескать, убийца, насильник, блудник — и признан святым, ай-ай-ай. При этом в спорах часто намешивают события без учета их последовательности, часто с ошибками. Здесь я тоже спорить не буду, отошлю тех, кто действительно заинтересовался личностью Крестителя Руси и, безусловно, выдающегося государственного деятеля, к прекрасной монографии Алексея Карпова «Владимир святой», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей» еще в 1990-е. Удивительный случай: автору удалось совместить популярное изложение и научную монографию так, что читать книгу интересно и профессионалу и просто интересующемуся человеку.
Третий же спор – спор о княжей шапке, венчающей голову Владимира.
Что же не нравится? Позволю себе процитировать один из постов:
«Однако, если мы взглянем на монументы царского периода — памятники князю Владимиру в Киеве (1853) и «Тысячелетие России» в Новгороде (1862), то увидим ту же шапку Мономаха. При этом, например, в росписи Владимирского собора в Киеве (возведенного «в связке» с памятником) на фресках Васнецова изображен аутентичный княжеский венец.
Примечательно, что Клодт, вылепивший киевскую скульптуру, участвовал и в создании постамента новгородского монумента. Похоже это ошибка именно этого мастера. Возможно, скульптор спутал Владимира Великого и Владимира Мономаха, который жил чуть позже и тоже шапки не носил, но позднее часто в ней изображался. Такой образ был целенаправленным политическим обманом 16 века — попыткой подчеркнуть преемственность Москвы от Констатинополя и Рима, а не от Орды, откуда шапка происходит на самом деле, не имея отношения к византийскому императору Константину Мономаху.
Затем шапка по образу и подобию монументов Клодта была уже в новой России и Украине многократно тиражирована — в Астрахани, Белгороде, Владимире, Коростене, Новочебоксарске, Севастополе, Смоленске и тд.»
Что тут скажешь. Конечно, единственное достоверное и прижизненное изображение князя Владимира – на его монетах, сребренниках и златниках. И там действительно он весьма схематично изображён в венце. Правда, весьма сомнительно, что именно со златника перерисовывал святого князя Васнецов (и изображение очень схематично, да и монета – редчайшая). Но, тем не менее, говорить, что княжая шапка с меховой опушкой – это влияние татаро-монголов – это, как минимум… Неисторично, скажем так.
Вот вам первое – и практически детективное свидетельство: в Киеве стоит один из древнейших храмов Руси – Софийский собор, в котором некогда показывали фреску «Вера, Надежда, Любовь и мать их Софья». Ну, делали это на самом деле, неграмотные экскурсоводы. Тщательное изучение фрески а также зарисовок голландца Абрахама ван Вестерфельда XVII века, посетившего Киев, показало: перед нами не традиционный христианский сюжет, а более масштабное изображение: ктиторская фреска XI, рисующая Ярослава Мудрого, основателя храма, и всю его семью, предстоящими перед Христом. Четыре святые – на самом деле, четыре княжича, которым «реставратор» XIX века сменил шапки на белые платочки. Шапки видны и на зарисовках Вестерфельда, и на радиоэмиссионном исследовании, которое провели в 1980-х годах.
Мало? Будем говорить, что это ничего не доказывает, что шапки могли и в XVI веке нарисовать, а сейчас-то ничего не видно? Хорошо. Возьмём памятник, хоть и не сохранившийся целиком, но фрагменты которого есть и поныне, а целиком эта фреска зафиксирована на фотографиях и копиях начала XX века. Храм Спаса Нередицы в Великом Новгороде, разрушенный в Великую Отечественную и восстановленный после войны. 1198 год. Тоже ктиторская фреска. Тоже князь Ярослав Владимирович (ну, другой – но тоже сильно до монголов). И – внезапно – снова в шапке с меховой опушкой.
И, если вдруг, и этого мало, возьмём иллюстрацию из книги. Изборник князя Святослава, 1073 год – точная дата. Там Святослав Ярославич, внук князя Владимира, изображён вместе со своей семьёй. Что там на князе надето? Неужто венец?
