4 июля в Российском Православном университете состоялась экспертная дискуссия на тему «Образ Церкви: что имеем, что хотим?» по результатам всероссийского исследования восприятия образа Русской Православной Церкви, проводившегося социологической службой «СРЕДА». Над методологическим подходом социологов и результатами исследования размышляет Дмитрий Сладков.
Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос,
и не подвергайтесь опять игу рабства.
Гал.1:5
Появление в нашей научной и общественной жизни некоммерческой исследовательской службы «Среда» радует, обнадеживает и озадачивает одновременно.
Это радует, поскольку увеличивает набор интеллектуальных ресурсов, которые, Бог даст, будут служить Церкви, создает еще одну внятную альтернативу настроениям воинствующего антиинтеллектуализма, увы, в наши дни встречающимся в церковном народе.
Это обнадеживает, поскольку дает новые поводы и возможности честно говорить друг с другом и с окружающим миром о реальном состоянии Церкви земной, об отношении посюсторонней церковной жизни к реалиям века сего и к жизни вечной. В минувшем 2012 году, который принес церковным людям много горького, этот разговор перешел на новый уровень публичности, откровенности, внимательности, и движение группы «Среда» — в долгосрочном тренде.
Это серьезно озадачивает, иногда даже обескураживает, поскольку вскрывает целые пласты объективно существующих напряжений. Для их описания часто нет еще даже адекватного языка. Сплошь и рядом при публичном обсуждении работ «Среды» налицо неготовность интерпретировать полученные результаты. Причем неготовность эта присуща как собравшейся уважаемой аудитории, так и самим исследователям.
Быть может, это связано с тем, что при обсуждении работ «Среды» время от времени испытываешь чувство, которое можно назвать страхом. Наблюдал его не только у себя, но и у других коллег и товарищей. Природа этого страха подлежит исследованию. Думаю, что значима здесь составляющая чистосердечного Страха Божия, искреннего желания не навредить, прикасаясь своим суждением к сложным и деликатным реалиям, не согрешить хамовым грехом в отношении Матери-Церкви, не огорчить осудительностью собратьев, не заронить семя возможного раскола.
Но думаю также, что никуда не деть и страх другого качества, что называется, административный. Известные исторические обстоятельства не так давно завершившегося ХХ столетия глубоко укоренили этот вид страха в человеческих сердцах, сформировали определенные привычки ума.
Думается, нам всем надо бы помнить апостольское: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (1 Ин. 4:18).
Центральный момент дискуссии, состоявшейся 4 июля в стенах Российского православного университета, связан для меня со словами, прозвучавшими в адрес группы «Среда» в выступлении сердечно чтимого мною протоиерея Всеволода Чаплина.
«…Мне кажется, нас сегодня пытаются убедить в том, что нам нужно меняться, исходя из некоторых действительных или мнимых общественных настроений. А почему меняться нужно именно нам? Роль Церкви в обществе именно в том, чтобы изменить его. Не подстраиваться, не подлаживаться, не стремиться понравиться, а действовать так, как нам говорит Господь в Евангелии. А Он предлагает изменить мир, весь мир без исключения, каждого человека. Он предлагает сделать мир другим, и именно это совершили апостолы, которых общество не понимало…
И я убежден, что везде и всегда Церковь именно такова. Не меняться, а менять, не подстраиваться, а говорить неудобную правду, за которую тебя могут распять, могут убить, могут, по крайней мере, оплевать… Вся логика исторического бытия Церкви говорит о том, что если тебя ругают за то, что написано в Евангелии и за то, что предписано им, ты прав, ты исполняешь свою миссию…»
Действительно, почему мы обсуждаем то, чего общество ждет от Церкви? Гораздо правильнее обсуждать, чего ждет Церковь от общества, чего ожидает от общества Господь. Не Церковь должна соответствовать нашему видению будущего, всегда узкому и частному. Церковь призвана это будущее формировать. В притчах Господних сказано: «Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все» (Мф. 13:33). И вносит эту закваску в повседневность — одна Церковь.
Все так. И вместе с тем, это еще не все.
Каждый из нас сотворен по образу и подобию Божию. Но в сколь многих из нас образ Божий поврежден, иногда поврежден сильно и глубоко! Поэтому меняться — в стремлении вернуться к этому образу — есть обязанность каждого христианина. Меняться в борьбе с собственными грехами, в тяжком труде исправления собственной души, в преодолении поврежденности падшей человеческой природы.
Так и Церковь — тело Христово, состоящее из живых и грешных людей. Божий замысел, по которому она создана, и ее эмпирическая реальность в каждую историческую эпоху и в каждом поколении совпадают не вполне. Это неполное совпадение не может ни умалить, ни пошатнуть нашу любовь к Церкви, нашу преданность ей и нашу веру в нее, которую мы исповедуем вместе с верой во Единого Бога во Святой Троице и в жизнь будущего века. Но оно побуждает нас трезво, внимательно и серьезно пред очами собственной совести исследовать, насколько мы сами как члены Церкви соответствуем Божию замыслу о ней — и каждый по отдельности, и все вместе.
Здесь, на земле наше единомыслие и наша солидарность в действии во многом лишь чаемые. Это задание, а не готовое решение. Реальное многообразие наших взглядов, ожиданий и надежд еще надо увидеть, чтобы оценить путь, который предстоит пройти к истинному единству и неимитационной соборности, понять, как этим путем лучше идти. И в какой мере это разномыслие умножает ложь окружающего нас лукавого мира, а в какой — исполняет заповеданное нам всем слово апостола: «…Надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» (1 Кор.11:19).
Конечно, подобное исследование должно иметь, прежде всего, духовную природу. Однако вспомогательные инструменты здесь могут привлекаться самые разные — и из мира художественного творчества, и из мира позитивной науки.
Вопрос об адекватности социометрического инструментария предмету, на который его направляет группа «Среда», для меня пока остается открытым. Это ни в коем случае не означает, что вопрос этот надо «закрыть», прекратив исследования. Напротив, по моему мнению, его следует «открывать» и дальше, публично предъявляя методологические основания работы, глубоко их обсуждая и критикуя.
Противоречивые особенности нынешней ситуации в Церкви и вокруг нее, на которые уже сейчас обращают внимание работы группы «Среда», и тревожат, и обнадеживают. Прагматизация образа Церкви, сведение ее роли к еще одной социальной службе — и одновременно востребованность образа чистой бедности, нестяжания; желание прислониться к силе, традиции и авторитету; малое внимание к духовной жизни, этой основе Церкви. И все-таки, несмотря ни на что, выход на первый план евангельского типа благочестия как чаемого.
В написанном больше ста лет назад поэтическом трактате Владимира Соловьева «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» последний властитель земного мира искушает православных так:
«Любезные братья! Знаю я, что между вами есть и такие, для которых всего дороже в христианстве его священное предание, старые символы, старые песни и молитвы, иконы и чин богослужения. И в самом деле, что может быть дороже этого для религиозной души? …Прошу завтра же избрать из среды своей комиссию для обсуждения со мною тех мер, которые должны быть приняты с целью возможного приближения современного быта, нравов и обычаев к преданию и установлениям святой православной церкви!
…Тут, как белая свеча, поднялся старец Иоанн и кротко отвечал: „Великий государь! Всего дороже для нас в христианстве сам Христос — Он Сам, а от Него все, ибо мы знаем, что в Нем обитает вся полнота Божества телесно. Но и от тебя, государь, мы готовы принять всякое благо, если только в щедрой руке твоей опознаем святую руку Христову. И на вопрос твой: что можешь сделать для нас, — вот наш прямой ответ: исповедуй здесь теперь перед нами Иисуса Христа, Сына Божия, во плоти пришедшего, воскресшего и паки грядущего, — исповедуй Его, и мы с любовью примем тебя как истинного предтечу Его второго славного пришествия“. Он замолчал и уставился взором в лицо императора. С тем делалось что-то недоброе. …Он совершенно потерял внутреннее равновесие, и все его мысли сосредоточились на том, чтобы не лишиться и наружного самообладания и не выдать себя прежде времени. Он делал нечеловеческие усилия, чтобы не броситься с диким воплем на говорившего и не начать грызть его зубами. …Старец Иоанн не сводил изумленных и испуганных глаз с лица безмолвного императора, и вдруг в ужасе отпрянул и, обернувшись назад, сдавленным голосом крикнул: „Детушки, антихрист!“»
Удивительное и поразительное отсутствие Христа Спасителя в образе Его Церкви, таком, какой предстает в результатах исследований, поистине вызывает озноб. Внутренним опытом собственной жизни в Церкви достоверно знаю: это не так. Возможно, таким образом проявляют себя ограничения применяемого исследовательского инструментария.
Готов видеть в этом и своего рода целомудрие исследователей, мешающее им впрямую наполнять свои совершенно светские по форме опросники «христоцентрическими» вопрошаниями. Напряжение, однако, в этом без сомнения центральном месте весьма велико, и что со всем этим делать, надо серьезно думать.
Что в выводах исследований от самой реальности «как она есть», а что — от исходных рабочих гипотез исследователей, сказать непросто, здесь надо разбираться трезво, неторопливо, со внимательностью, не возгревая страсти. Да и эти рабочие гипотезы пока практически не предъявлены.
Более того, иногда возникает ощущение, что они и у самих авторов не сформулированы с достаточной внятностью, что называется, для внутреннего пользования. Как ни странно, не считал бы это пока недостатком работы. Это — лишь свидетельство о той фазе, на которой она сейчас находится.
Убежден, что группе «Среда» и ее лидеру Алине Багриной не удастся еще сколько-нибудь продолжительное время оставаться в границах только лишь научного предмета и научной стилистики. Уже понятно, что даруемое научным объективизмом ощущение безопасности — мнимое. И соблазн утилитарного использования [либо столь же утилитарного оспаривания] «объективных» научных данных по теме церковной жизни у многих сегодня весьма велик. Так что уважаемым коллегам из «Среды» вряд ли можно будет уклониться от последовательного предъявления своих общих оснований.
Позиции идейной — философской и богословской, прежде всего экклезиологической.
Позиции гражданской, общественно-политической, в том числе относительно нынешней общественно-политической ситуации.
Позиции вероисповедной, развернутого ответа на всегдашний русский вопрос «Како веруеши?»
Догмат VII Вселенского Собора говорит: «Взирая на образ, мы умом восходим к Первообразу». Люди с церковным опытом знают: есть образа, перед которыми легко и радостно молиться, а есть такие ремесленные произведения, которые молитве, если и не мешают, но уж точно не содействуют. К Первообразу возводит не всякий образ. Иной — образует собой препятствие.
Так и образ Церкви. Нам не безразлично, какой он. Не потому, что нам нужно польстить внешним, угодить лживому и лукавому веку сему. Но потому, что наша обязанность свидетельствовать о Христе и Правде Его друг перед другом и перед каждой человеческой душой, даже и заблудившейся, даже и далекой пока от Него.
Надеюсь, что работы группы «Среда» будут продолжены, что эти исследовательские труды со временем найдут свое место среди многообразных исторически возникавших на протяжении двадцати веков церковных служений.
Призываю говорящих и пишущих собратьев, мирян и клириков, публицистов и людей академического мира, высказываться по этой проблематике. И по поводу того, что именно увидели коллеги из «Среды» в самом предмете своего исследования и в более широком жизненном контексте, и по поводу того, как они настраивали свою исследовательскую оптику.
А Алине Юрьевне Багриной — доброго здоровья и душевных сил. Они понадобятся.