Речь не о магии, а о благодарности Богу
Протоиерей Александр Агейкин
Протоиерей Александр Агейкин, настоятель Богоявленского кафедрального собора в Елохове, г. Москва:
Освящать продукты к пасхальному столу никто не принуждает – это благочестивая традиция. Но освящение – это не просто нечто, что ты делаешь для себя. Человек приходит в храм с чем-то, в данном случае это традиционные пасхальные яства – творожные пасхи, крашеные яйца, куличи, мясо – с благодарностью к Богу за то, что это всё у него есть.
Ведь всё, что человек потребляет – дано ему от Бога. Потому часть принесенных продуктов мы оставляем в храме.
Мы помним обращение Христа, которое прозвучит на Страшном Суде: «Я был голоден, и вы накормили Меня» (Мф. 25: 35), потому, что «то, что вы сделали одному из наименьших Моих братьев, вы сделали Мне» (Мф. 25:40).
Оставляя в храме часть пищи, человек оставляет её для ближнего. Находящийся в крайней нужде может прийти в храм и получить творожную пасху, кулич, крашеные пасхальные яйца. Вот это и есть важная часть традиции освящения пищи.
Так что речь не о магии, не о претворении какого-то вещества в нечто особое, а о благодарности Богу, о нашей жертве Богу в лице тех людей, которые не имеют возможности приобрести себе эти продукты в силу различных обстоятельств.
Ситуация, когда мы приходим в магазин, и нам предлагают купить уже освященные здесь же куличи – это не православная традиция: у человека отнимается возможность прийти в храм с благодарственной жертвой. Или, например, в ресторане сообщается: «У нас все блюда освящены». Для чего? Речь об идоложертвенной пище?
Традиция благотворительности, чистосердечного участия в жизни ближнего живет в освящении различной пищи – яблок, меда, пасхальных яств. Кстати, такая традиция есть и в исламе, когда на мусульманские праздники каждый бедный человек получает часть бараньего мяса, которое было принесено в жертву по древней традиции.
Мы же заменяем это другими яствами, но это отсылает нас к тем древним, ветхозаветным традициям, которые уже не имеют силы в Рождестве и Воскресении Христовом, но, преображенные, дают возможность поучаствовать в жизни ближнего.
На самом деле освящение в Великую Субботу – не традиционное явление, а некая нужда наших многолюдных приходов. Традиционно яства освящались после ночного пасхального богослужения. То есть для тех, кто пришел в храм помолиться, а не только освятить.
Фото: ria.ru
Ситуация, когда освящать приходится в субботу, не плохая: человек имеет возможность приложиться к Плащанице, помолиться в храме, услышать во время освящения уже Пасхальные песнопения.
Но, с другой стороны, получается немного странно: ещё Великая суббота, еще Христос символично лежит в Плащанице посередине храма, а уже поются Пасхальные Песнопения. Многие незнающие люди потом возвращаются домой и начинают разговляться.
Это – пережиток советского времени, когда было мало храмов, когда многие не могли прийти на ночное Пасхальное богослужение.
В небольших сельских храмах, даже в Подмосковье, многие прихожане как раз освящают принесенные яства после ночного богослужения или после литургии утром.
Если же освящение происходит в субботу, а человек не смог прийти – ничего страшного. Факт, что он ест освященную еду или неосвященную, никак не приближает его к Богу и не отдаляет от Него. Об этом говорит и апостол Павел.
То, что на освящение в Великую субботу приходит много людей, которые в храм не ходят и церковной жизнью не живут – это замечательная возможность миссионерского служения.
Мы готовимся к этому дню, выпускаем специальные листовки, материалы, которые потом раздаются людям, чтобы они могли прочитать и понять: освящение – малая часть нашей духовной традиции, которая основана на твоем присутствии, ты должен себя отдать Богу.
Так что все штатные миссионеры у нас в храме обязаны в Великую Субботу выйти на дежурство, привлекать волонтеров к раздаче миссионерских листков, к разговорам, к общению с людьми.
Так что Великая Суббота – праздник для миссионеров, ведь появляется такая возможность говорить с людьми о Главном!
Спаситель говорит, что нивы «побелели и готовы к жатве» (Ин., 4:35). Когда дворы храмов заполняются людьми, пришедшими освящать пасхальные яства, — это та нива, с которой надо работать.
У каждого своя мера религиозности
Протоиерей Максим Первозванский. Фото Юлии Маковейчук
Протоиерей Максим Первозванский, главный редактор журнала «Наследник»:
Меня удивляет вопрос – обязательно ли освящать пасхальные яства? Так же можно спросить: а жениться человеку обязательно? Мне кажется, такая постановка вопроса некорректной.
В Церкви в этом смысле нет ничего обязательного. Господь по любви к нам дал нам возможность жить. И вполне естественно, что мы стараемся в этой жизни всё освятить – посвятить Богу. Православные стремятся освятить все, что можно освящать.
Всякий раз, когда мы вкушаем пищу, мы её освящаем – крестным знамением и молитвой.
Когда приближается Пасха после 49 дней поста, вполне естественно, что люди стремятся, чтобы на праздничном столе была пища, освященная в храме.
Точно так же, как существует вход в пост, когда читается молитва на начало Святой Четыредесятницы, так есть и выход из поста, в том числе – пищевого, каким и является освящение яиц, куличей и пасх.
Понятно, что не причаститься на Пасху – гораздо хуже, чем не освятить куличи. Кстати, освятить куличи можно и в храме после ночной литургии, если не удалось сделать это в Великую субботу.
Дискуссии людей, находящихся внутри Церкви о том, насколько важно или совсем не важно освящать пасхальные яства, появилась не вчера. Она уже давно существует между, очень условно говоря, «протестантами от православия» и теми, кто, возможно, даже чрезмерное внимание придает обрядовой стороне.
Эта дискуссия существует уже больше ста лет, а на западе со времен Реформации: зачем вообще нужны бороды и облачения священников, для чего нужны храмы с золотыми куполами и так далее. Дальше можно договориться до того, а зачем нужны иконы, святая вода, просфоры…
Поскольку мы состоим из души и тела, то наше тело тоже участвует в духовной жизни. Те же самые протестанты, отказавшись вроде бы от обрядов, все равно придумали потом свои, только более усеченные, как бы извиняющиеся: «Простите, но у нас все-таки есть какие-то обряды».
Обряд никогда не является самоценностью. Он – некая форма, которая выражает определенное содержание. Иногда, когда люди перестают чувствовать это содержание, оставляя только внешнюю форму, — это становится неправильным.
Но содержание не может существовать без формы. Это общефилософская истина.
Освящение пасхальной пищи – тоже одна из форм. Она не является обязательной, это не элемент Символа веры, нигде не сказано «верую в освящение куличей и пасх, чаю пасхального стола». Хотя все мы, когда пост близится к концу, чаем, ожидаем и вкусной творожной пасхи, и куличей.
Но вполне можно представить себе православную культуру, где нет ни куличей, ни творожных пасх, ни освящения в Великую субботу. Тем более, что даже чисто литургически освящение в субботу не совсем правильно.
Понятно, что по чину литургия Великой субботы должна заканчиваться где-то к вечеру, после люди не расходятся из храма, происходит освящение вина и хлеба, чтобы люди, не выходя из церкви, могли подкрепиться. После чего люди дожидаются полунощницы, пасхального Крестного хода… А освящение куличей и пасх полагается после ночной пасхальной службы.
Но выдержать этого в современной жизни никто не может. И потому сегодня исторически сложилось иначе, и люди пасхальные яства освящают заранее. И мне кажется это правильным.
Да, традиция меняется: когда-то были строго расписаны дни, когда пеклись куличи, красились яйца. Современному человеку это не удобно.
Я не удивлюсь, если через сто лет не будет ни куличей, ни пасх. А традиция красить яйца, думаю, останется.
Когда в Великую субботу освящать праздничную пищу приходят тысячи людей, которые в храм в течение года не ходят, я радуюсь. Так же, как когда вижу толпы людей у Крещенской купели.
Мера религиозности у каждого своя. Среднестатистический воцерковленный православный ходит в храм примерно три воскресенья из четырех в месяц и один раз в месяц причащается. Есть верующие, которые удивляются: «Как это можно – причащаться всего один раз в месяц?! Надо подходить к Чаше каждое воскресение!»
А кто-то не может не ходить в храм каждый день, а причащаются они четыре раза в неделю. И они могли бы сказать тем, кто причащается раз в месяц: «Ну, это разве религиозная жизнь?!»
Человек пришел раз в год и причастился в день праздника Входа Господня в Иерусалим? Слава Богу! Аллилуйа!!!
Если брать еще более низкий градус духовной жизни – человек приходит освящать куличи. Но он все-таки приходит к храму, делает хоть какой-то шаг. И это – здорово!
Помню свою советскую молодость, когда я работал в научно-исследовательском институте, и мой научный руководитель, никакого отношения к христианству не имеющий, на Светлой седмице приносил кулич и говорил со значением: «Освящённый!» – освящали кто-то из его домашних. У нас всех было ощущение, что мы прикасаемся к чему-то такому важному…