Общее между трудоголиком, алкоголиком или религиозно зависимым — сама зависимость, т.е. отказ от своего спасения, от дарованной Богом жизни и разрушительные последствия для здоровья и отношений с близкими. Зависимость — это не только болезнь, но и грех, поэтому она требуют покаяния и пастырского врачевания. Само по себе пребывание в Православной Церкви зависимость, в т.ч. религиозную, не вылечивает – как и в борьбе с любой страстью, требуется участие воли самого человека, осознание им своего зависимого поведения.
Проблема в том, что приходя в Церковь Православную и ежедневно читая Евангелие, слушая проповеди и увещевания духовников, религиозно зависимые люди не увлекаются познанием Господа, Писания и Предания — т.е. Христианства, а успокаиваются на внешнем, от которого и получают свой «кайф» — они могут хорошо знать Писание, но не понимать зачем Христос пришел в мир, быть послушными чадами, но с легкостью совершать нечто противное Христианству, если духовник «не углядел», могут часто приступать к Таинствам, но не спешить отказываться от ложных убеждений, часто суеверных, основанных на сказках, а не на учении Святых Отцов.
Чаще всего религиозную зависимость можно встретить в религиозных реабилитационных центрах, в т.ч. православных. Она иногда сопутствует выздоровлению в духовно ориентированных программах, и напоминает бледную тень наркотической или алкогольной зависимости. Об этом надо знать духовнику, окормляющему терапевтическую общину. Особенно актуальна проблема сегодня, когда Святейший Патриарх подписал значимое для нас всех соглашение о взаимодействии между Государственным антинаркотическим комитетом и Русской Православной Церковью, и, значит, будут открываться новые терапевтические общины при приходах и монастырях, а так же светские реабилитационные центры, окормляемые православными пастырями.
Религиозная зависимость, как и всякое разрушающее поведение, не имеет общего с Христианством, иначе, как только во внешнем сходстве — «благочестивые выражения», одежда и участие в Церковных службах. Хорошо, если местный психолог вовремя подмечает проблему новой зависимости и продолжает работу с реабилитантами и в этом направлении, но иногда можно встретить обратные явления.
К примеру, когда руководители программы настойчиво формируют у реабилитантов религиозную зависимость и зависимость отношений, не понимая, что оказывают больным «медвежью» услугу. Они желают страждущему крепкой веры и плодотворной работы в общине, но на деле получается иное. Что здоровому могло бы пойти на пользу, далеко не всегда положительно сказывается на здоровье больного. Поменяв вид зависимости, алкоголик или наркоман бросят увлечение химией, однако, они не смогут вернуться к здоровому образу жизни, минуя новые формы зависимостей, – следуя им они или останутся жить при общине (приходе, монастыре), или будут испытывать потребность постоянно в нее возвращаться, что негативно скажется на их отношениях в семье и на работе. Хорошо ли это? Разве цель лечения привязать зависимого к кирпичным стенам общины или все же вернуть его к духовному и душевно здоровому самостоятельному образу жизни?
В терапевтической общине, мы имеем дело с реабилитантами, у которых сам образ мыслей нуждается в коррекции – слишком долго они думали только о том, где достать им дозу, как скорее избавиться от оглушающей реальности. Не так просто им объяснить, что такое истинное Христианство и каков он – христианин. Скорее всего, поначалу они даже не поймут о чем речь и зачем им это надо. Приведу в пример такой случай. Не так давно в наш монастырь пришли юноша с девушкой и потребовали, чтобы мы срочно помолились об их избавлении от наркомании. Когда же ребята узнали, что для исцеления нужен и их внутренний труд, покаяние, оставление грехов, то тут же с обидой и досадой ушли. И тем, кто пришел на лечение, тоже нужно время на физическое выздоровление, чтобы химия перестала воздействовать на сознание, прошла накопившаяся усталость, стресс.
Иными словами, больного сначала нужно привести в сознание и только потом начинается долгий путь борьбы за жизнь, познания духовной жизни, внимательного пастырского окормления.
Представьте, что настоятель храма, где проводится реабилитация, ничего не знает о религиозной зависимости – как о сопутствующей его программе психологической ловушке. Следуя духовному опыту, возможно, он заметит, что что-то не так, но знания сберегут для него необходимое время и силы. Страшно, что многие из «вторичных» зависимостей вполне себе «социальноприемлемые», т.е. общество не считает их проблемными для себя, что, к сожалению, ничуть не умаляет их разрушительного воздействия на жизнь человека и его близких. Бывает, что подобное зависимое поведение даже поощряется: «если Вы уйдете отсюда, то пропадете», «раз пришел в монастырь (если реабилитируется при монастыре) — уходить нельзя, а то погибнешь», «вопросы о вере задавать грех — надо во всем слушаться духовника без рассуждения», «вы уже пожили своей жизнью, теперь слушайтесь меня, а то снова пропадете или вовсе умрете под забором». И что же? Мы получаем вместо наркомана – религиозного зависимого. Он живет при храме, а то и при святой обители, все выполняет по уставу, не нарушает порядка и кажется добропорядочным христианином… Им даже довольно начальство! Вот только самого важного – веры, в ее истинном смысле – он еще не унаследовал от своего наставника. Привести его теперь к Православному Христианству будет значительно сложнее, чем, если бы он самостоятельно пришел в храм после светского реабилитационного центра.
Хороший духовник, знакомый с проблемой религиозной зависимости, научит реабилитанта самостоятельной духовной жизни, не станет привязывать к себе, расскажет о доверии Богу, поможет вернуться домой, но уже в новом обличии — не алкоголика или наркомана, а Христианина.
Проблема религиозной зависимости достойна отдельного обсуждения в рамках семинаров и практикумов для руководителей, духовников и соцработников православных реабилитационных центров.
Послушница Свято-Введенского женского монастыря г.Иваново
Анна Ольшанская