Афон готовится к юбилею 1000-летия русского монашества на Святой Горе, который намечен на 2016 год. К этой дате приурочено окончательное издание, не имеющее аналогов, – 25-ти томная серия «Русский Афон ХIХ-ХХ веков».
Этот проект поистине должен приоткрыть завесу над неизвестными страницами истории Святой Горы. Настоящей «кузницей кадров» ученых монахов на протяжении нескольких веков был Пантелеимонов монастырь на Афоне. Но трагические события XIX-XX веков низвели и практически уничтожили эту традицию.
Одним из последних «ученых монахов», проживших в этом монастыре, был монах Василий (Кривошеин) 1900-1985. Офицер, ученый, богослов, монах, архиепископ – вся жизнь Всеволода Александровича Кривошеина, ставшего владыкой Василием, сама по себе чрезвычайно интересна.
События ХХ века – революции, войны, геополитические противостояния, борьба идеологий, порой открытая, а зачастую «подковерная» – крутили и несли его в своей воронке так, что порой Божье присутствие и заступничество становились настолько очевидными, что его собственные слова по отношению в себе — « спасенный Богом!» – воистину провидческие.
XV том, который только что вышел из печати, это «Афонский период жизни архиепископа Василия (Кривошеина) в документах». В него вошли до сих пор не известные редкие материалы из архивного фонда Свято-Пантелеимонова монастыря.
Только лишь для небольшого представления читателей и исследователей привожу здесь отрывки из двух писем богослова А.В. КАРТАШОВА (1875-1960), одного из основателей Св.Сергиевского Богословского Института в Париже.
Письма А.В. КАРТАШОВА монаху Василию на Афон:
25/12 июля, 1939 г., Рим
Дорогой отец Василий. Получил вчера Вашу открытку от 6/19 июня. Сам я был в отпуске и вернулся в Рим 20 сего месяца. Я действительно хотел подробно ответить Вам на ваше письмо от 17/30 марта; но до сего времени не собрался не столько из-за лени, сколько из-за отсутствия мыслей и всяческого вдохновения. Вы спрашиваете о моем мнении о новом Папе (Пии XII) и о Солоневиче ( трудно, я думаю встретить двух лиц более противоположных по духовному внешнему облику).
О первом личного мнения не имею: знающие его говорят о Пии XII как о человеке большой духовности и полном нравственных достоинств. Что же касается политики, можно предполагать. Что он пойдет по старому руслу: по крайней мере первые месяцы его управления подтверждают это мнение, и нет оснований рассчитывать, что Ватикан изменит своё ошибочное отношение к русской Церкви.
Иван Солоневич нам известен своей замечательной книжкой « Россия в концлагере», после прочтения которой, брат мой написал ему сочувственное письмо. Это дало повод Со-вичу просить брата взять на себя так сказать представительство его газеты в … его политическую работу в эмиграции вобщем можно считать полезной, несмотря на ряд непоследовательностей, часто отсутствия такта как в саморекламе, так и нападках на политических противников.
Его заслуга, что он своими талантливыми статьями встряхнул заплесневевшую эмиграцию и совершенно раскрыл проникавшую всюду дезинформацию о Советской России ( в духе выгодном большевикам!). Боюсь и я, что Солоневич является как бы прообразом будущей России; но Дай Бог, чтобы пришла скорее хотя бы такая Россия, лишь бы кончились мучения народа русского.
Времена, нами переживаемые, не сулят ничего хорошего, так как всюду делается много абсурдного, а очевидные вещи проходят незамеченными. Кто знает истинную жизнь современной Сов. России? И как будут описывать эмиграцию (с её разбродом в умах) через сто лет? Так всё сложно, что не берусь делать выводов; но как и раньше утверждаю, что без правильного разрешения русского вопроса Европа не выйдет на мирный путь. Вся страна в долгу у национальной императорской России, и пора это осознать в год 25 летия вступления её в мировую войну.
Личная моя жизнь течет по-прежнему мало меня удовлетворяя. Во время отпуска побывал во Флоренции, Венеции, Падуа и Вероне и провел 10 дней на природе любуясь красотами природы и творениями художников, этими талантами и гениями итальянского народа….
15(2) VIII,1939г., Париж
Антон Карташов
В прошлом году в июне меня свозили в Чехословакию (по поводу юбилея Крещ. Руси). Побывал и в нескольких монастырях и пообщался с эмигрантами и даже с карпато-русскими «товарищами» Советов с их думками «рабоче-крестьянской властью», о которой даже в СССР уже не вспоминают.
Это все большевики 1917 года, о них уже никто и понятия не имеет. Конечно, есть прицерковное меньшинство, не приемлющее большевизма. Русская церковь, благодаря этой полу варварской массе, имеет очень грубый, духовно примитивный настрой. Духовенство – недоучки из чужаков.
Вообще то, и Америка и русские в частности, не возбуждают к себе симпатий своей дикостью. Простота Карпато-русских ужаснее Америки.
Я пробыл там 4 месяца (!!!) и могу многое сказать в пользу Парижа, а в Америке целина и дикарство, ничего не понимают и не знаю даже поймут ли когда-нибудь, что такое православие. А учебный год после этого был для меня сложностью: двойное количество лекций и проч. Вот одна из причин, что я так запоздал свою переписку, и только сейчас заглаживаю свои долги.
От 28 сент.- до 17 окт., будет проходить VИ Византологический сезд в Алжире, организуемый французами ( в частности проф. Gabr . Mиllet). Собираемся поехать туда с. О.Г. Флоровским, половину оплатят французы. Мой доклад «Первое крещение Руси в 861».
Я лично убежден, что сейчас войны не будет. Сговорятся на компромиссах, но вообще играют с огнём. И года через полтора что-то лопнет и прорвется. Б-ки, конечно, обманут желающих обманывать себя «союзников» и угостят их новым Брест-Литовским «миром». А Россия от потрясений воскреснет! Состояние эмиграции во Франции очень трудное: безработица, дороговизна и измор и зачисление в войска умирать «за нечто»??? То есть французских граждан, тo есть какими мы не являемся и лишены этого права.
В наш Бог. Инст., просятся преподавать Карпато-русские ( и студенты тоже). Их ужасает усиление ( под Венгрией) церковного украинизма. Это конечно может понизить уровень нашей умственной культуры, но очевидно нужно для украинского православия, надежда, что хоть как-то их просветить, а то они уж совсем ушли в национализм.
Храни Вас Господь, сердечно Ваш А. Карташов.
( посылаю вам трем брошюру, оттиск ст.из. Белград.Владим. Сборника)
Книга эта готовилась в тесном сотрудничестве с семьей ( Н. и К. Кривошеиных). На протяжении 2 лет мы скрупулезно расшифровывали и переводили письма и документы. Книга вышла действительно огромной, аж 800 страниц, и весит она 2,5 кг. Её можно приобрести в Москве на Афонском Подворье.
Для тех, кому приобретение этой книги будет по разным причинам невозможно, Издательство Св. Пантелеимонова монастыря предоставила версию для скачивания в PDF.
***
Не только мы, а тем более владыка Василий, не могли представить себе, что благодаря чуду прогресса – скану, интернету и телефону – мы сможем продолжить работу над его архивами.
Эти сотни архивных документов находились в Пантелеимоновом монастыре, где почти с 1924 года он ждал своего часа и прилежных монашеских рук: сначала разборка, сканирование, обдумывание замысла издания, потом неожиданное предложение о работе над этими страницами – прилетело к нам в Париж, в виде подробного письма-предложения.
Мы еще не видели всего объема работы, а если бы знали – то засомневались бы!? Но работа началась и постепенно она стала каждодневной, неотъемлемой частью нашей жизни, неким мирским послушанием.
Книга наполнена историческими материалами и необыкновенными адресатами, о всех здесь не рассказать, нужно раскрыть том.
Письма отца Софрония (Сахарова) написаны все разными почерками, многие из них, в период 1936-37 гг, писались видимо под его диктовку, он тогда болел, перенес операцию.
Монах Василий (Кривошеин) и иеродьякон Софроний (Сахаров), 1933г. Афон
Истинным открытием оказались письма протоиерея Г.Флоровского, не только содержанием и откровенными признаниями, где он пишет владыке «я сердит на себя, плохо молился на Афоне и думал только о собственных переживаниях»; или его беспокойные мысли о невозможности найти собеседника по душе, о его одиночестве и метании в поиске «своего» места « то ли остаться на приходе и проповедовать, а то ли уйти с головой в богословские писания».
Письма русско-французского богослова Мирры Ивановны Лотт-Бородиной – алмаз мысли, глубины, знаний! С ними пришлось потрудиться не мало, так как в желании переписать их, не упустив слов, пришлось преодолеть с помощью лупы, работы с двумя мониторами, трудности ее почерка, которые были связаны с болезнью суставов « я с трудом пишу, пальцы плохо слушаются, боли в спине, мне тяжело подолгу сидеть».
Личность отца Давида Бальфура – столь сложная, непоследовательная и даже загадочная – вполне подтверждает сии эпитеты по мере чтения его писем, в которых он делится с владыкой о своих сомнениях. В равной степени это имеет отношение и к человеку совершенно забытому, отцу Силуану, в миру Роман Стрижков, который стал впоследствии настоятелем в старческом доме Сан Женевьев де Буа.
Письма из Белграда В.А. Маевского, который долгие годы был секретарем патриарха Сербского Варнавы (Росича) – охватывают интереснейший предвоенный период взаимоотношений между разделенными Церквями, предсоборные встречи, Собор, личные впечатления, а также послевоенный период (швейцарский). Письма А.В. Карташова, отца Кассиана (Безобразова) приоткрывают нам неизвестные календарные страницы их жизни, передвижения в пространстве и уточняют многое в их биографиях.
Переписка охватывает практически весь период жизни русских людей в эмиграции, их волнения, надежды, предчувствия, лихорадку неминуемой второй мировой войны, вплоть до 1951 года. Почти в каждом из писем предвоенного периода звучит тревога, обреченность, не говоря о тупиковой ситуации, в которую было ввергнуто в те годы разделенное тело Русской Церкви.
Увлекательны письма Кирилла Александровича Кривошеина, младшего брата владыки. Он хороший рассказчик и помимо всего прочего знаток литературы, богословия и искусства. Как и все 5 братьев Кривошеиных, он был полиглотом. На протяжении всех десятилетий пребывания владыки на Афоне, он был его постоянным корреспондентом.
Для нас самих (Н и К) личность Кирилла стала настоящим открытием! Связь с братом-монахом не прерывалась у него вплоть до 1947 года, (даже из немецкого плена в 1940-41 г. он продолжал ему писать) когда по невыясненным до сих пор обстоятельствам владыка был арестован в Греции и исчез с поля зрения до 1950 года.
Переписка владыки с корреспондентами обрывается внезапно, последнее письмо от Д. Пандазидиса ( многолетнего друга владыки) датировано тем же 1947 г.; тревога, паническое беспокойство, ( было с чего!), потому что «Вы ушли, к нам не вернулись и внезапно вообще исчезли с горизонта. Помните, когда были у меня и вошла наша дочка встревоженная и предложила поехать в А., где был пойман молодой человек, большой приятель покойного моего сына и наш дальний родственник. Он был арестован…»
26 сентября 1947 г. в Салониках состоялся суд. По обвинению в сотрудничестве с немецкими оккупантами трибунал постановил приговорить группу русских и болгарских иноков к тюремному заключению: монаха Василия — к двум годам.
Кроме того, ему, несомненно, припомнили то, что он несколько лет вел в Киноте наряженную борьбу против ограничительных мер греческого правительства, препятствовавших притоку на Афон послушников из Восточной Европы.
В этой книге есть письма владыки датированные 1950-51 гг., по которым вырисовывается картина его возвращения из заключения на острове Марконис и спасительное предложение от отца Николая Гиббса уехать в Оксфорд.
Письма Кирилла во многом есть исторический источник о положении в Евлогианской церкви в Париже, взаимосвязи РПЦЗ с Московской Церковью, о качаниях и нестроениях происходивших в Свято Сергиевском Институте 30-х годов.
Тут и фигура протоиерея С. Булгакова, разногласия, осуждение его, в котором одним из судьей/арбитров был призван протоиерей Г. Флоровский. Кирилл пишет о «Фотьевском братстве» и обители « Нечаянная радость», руководимый матушкой Евгенией Митрофановой.
О матери владыки Елене Геннадиевне Кривошеиной (урожд. Карповой) – почти ничего не было известно. Могло казаться, что женщина, рожденная в XIX веке, вела домашний и замкнутый образ жизни, целиком посвятив себя воспитанию детей и блестящему, талантливому мужу – министру земледелия А.В. Кривошеину.
Страницы писем Е.Г. – это сочетание имен ушедшего XIX века и парижской эмиграции. Из ее рассказов о жизни в Париже мы узнаем подробности о семье Карповых — Морозовых, о её дружбе и верности старым друзьям и соратникам её покойного мужа А.В. К., с которыми она оставалась в контакте и которым по возможности помогала, поддерживала материально и духовно.
От неё мы узнаем подтверждение, что Крестный отец владыки был Василий Васильевич Розанов 1856-1919, русский религиозный философ, литературный критик и публицист. Он дружил с семьёй Кривошеиных, часто бывал у них на Сергиевской улице в Петербурге.
Не будем перечислять всех адресов и корреспондентов, предоставим читателям открыть для себя неизвестные имена или наоборот, известные личности раскрывающиеся с неожиданной стороны.
В обязанности монаха Василия, кроме секретарской должности (грамматикocа), входит перепискa с администрацией Афонa, Вселенскoй Патриархиeй и с греческими правительственными учреждениями, a также деловaя перепискa по экономическим вопросам.
Греческий паспорт владыки
В нашей книге приводится целый ряд новых документов, которые проливают свет на сложные взаимоотношения со Вселенским Патриархатом и имеют непосредственное отношение к насельникам и монахам Св.Пантелеимонова монастыря.
В бытность отца Василия антипросопом в Карее (1925, 1931, 1933 и 1940) ему пришлось работать с документами, адресованными патриархам Василию III и Фотию.
Постепенно, благодаря новым материалам, мы приближаемся к разгадке ареста и заключения владыки. Уже опубликованы некоторые догадки в прежних книгах, где подробно рассказывается о неизвестной доселе никому истории исчезновения монаха Василия с Афона в сентябре 1947 г. и его прибытии в Оксфорд в феврале 1950 г.
Вот слова, которые приводятся в книге пресвитера Бориса Бобринского: «В 1950 г. я, окончив Сергиевский институт в Париже, находился в Афинах, где работал в Национальной библиотеке с рукописями трудов святителя Григория Паламы. Тогда-то в городе и появился монах Василий (Кривошеин). Измождённый, голодный, в прохудившемся подряснике как будто после пребывания в каком-то островном монастыре».
Впоследствии отец Борис часто встречался с ним и в библиотеке, и в русской церкви святого Никодима, а письма, которые мы публикуем здесь, – полностью подтверждают это заключение.
О причинах исчезновения владыки с Афона и его прибытия в Афины в том виде, в котором встретился с ним отец Борис, долгие десятилетия было ничего неизвестно. Для русского читателя и церковного историка завеса, приоткрывающаяся только сейчас над теми далёкими событиями 60-летней давности, особенно важна, потому что она проливает свет и на политическую ситуацию того времени, раскрывает (неожиданно!) даже не знакомому с этой темой человеку труднейшее положение, в котором оказалось монашество на Афоне, невольно попавшее в клубок церковно-политических конфликтов.
Всю свою жизнь архиепископ Василий оставался настоящим «бойцом». Вот один из примеров: Игорь Кривошеин с сыном Никитой, в 1967г., встречали владыку в Москве в аэропорту «Шереметьево-2». Их допустили дожидаться архиепископа в таможенном зале.
Один из таможенников приблизился к владыке и очень вежливо спросил: «Простите меня, но я должен задать Вам один вопрос: Нет ли в Вашем чемодане «литературы?» Владыка совершенно не смутился и ответил: «Нет». Как только все вышли из здания аэропорта и отдалились, он тихо сказал: «Я ответил чистую правду. У меня нет никакой литературы в чемодане, но под рясой её много, и весит она непомерно».
Безошибочно можно утверждать, что из всего православного духовенства на Западе, и это независимо от юрисдикционной принадлежности, владыка Василий был тем, который реальнее и глубже всех знал, понимал и анализировал «советскую действительность», делал это любя и в твёрдой уверенности её временности и преходящности. Он верил в объединение разрозненных ветвей Церкви и он оказался прав!
(1) Папа Пий XII до интронизации — Эудже́нио Мари́я Джузе́ппе Джова́нни Паче́лли, итал. Eugenиo Marиa Gиuseppe Gиovannи Pacellи; 2 марта 1876 года, Рим, Итальянское королевство — 9 октября 1958 года, Кастель-Гандольфо, Италия) — папа римский с 2 марта 1939 года, провозгласил догмат о Вознесении Девы Марии и символически посвятил мир Непорочному сердцу Марии в 1942 году. 18 октября 1967 года Папа Павел VИ начал процесс беатификации Пия XИИ. Стал первым папой, избранным из государственных секретарей, начиная с Климента ИX в 1667 году. Во время своего понтификата Пий XИИ канонизировал 8 человек, в том числе Пия X, а беатифицировал — 5.
(2) Иван Лукьянович Солоневич 1891, село Рудники, Пружанский уезд, Гродненская губерния, Российская империя — 27 апреля 1953, Монтевидео, Уругвай) — русский публицист, мыслитель, исторический писатель и общественный деятель. Получил широкую известность как автор книг об СССР (Россия в концлагере и другие) и теоретик монархизма.Участвовал в Белом движении и антисоветском подполье. Бежал из концлагеря, жил в эмиграции в Финляндии, Болгарии, Германии, Аргентине и Уругвае. Издавал газету «Голос России» в Болгарии и «Наша страна» в Аргентине. Организовал «народно-монархическое» движение, пропагандировал идею самобытной русской самодержавной монархии, критикуя не только социализм, но и вообще любые попытки устройства государственной жизни России путём внедрения заимствованных извне идеологий.
(3)«Россия в концлагере» — собрание автобиографических очерков Ивана Лукьяновича Солоневича, посвященных его жизни в СССР, аресту, нахождению в концлагере и побегу из него через советско-финскую границу. Первая публикация начата в парижской газете «Последние новости» в 1935 году.
(4) Иван Солоневич сразу занялся организацией издания своей газеты. При содействии К. В. Левашова Солоневичу удалось получить в своё распоряжение убыточную газету «Голос Труда», и первый номер газеты, переименованной в «Голос России», вышел 18 июня 1936 года.