Несмотря на то, что тема смерти, а именно об этом книга Фредерики де Грааф, в нашем обществе табуирована, зал на Покровке был переполнен. Как сказал главный редактор издательства «Никея» Владимир Лучанинов, это значит, что на встречу пришли люди, готовые говорить на эту тему.
«Эта книга не только о смерти, вернее, она не о смерти. Книга Фредерики о любви, о том, как преодолеть боль, как быть рядом с человеком, который находится на этапе перехода в иной мир».
Владимир Лучанинов
Фредерика де Грааф начала свое выступление с благодарности всем, кто помог сделать книгу:
«Я благодарю своего духовного отца митрополита Антония Сурожского, без него я не решилась бы писать книгу, в которой много его цитат. Он привел меня ко Христу, и я живу в Нем, с Ним. Благодарю Христа, без Него я бы не смогла выдержать здесь жизнь…»
Голландка по происхождению, Фредерика получила медицинское образование в Англии и работала в онкологических больницах и хосписах Лондона. 23 года была прихожанкой храма в Лондоне, где служил митрополит Антоний Сурожский. В 2001 году по благословению митрополита Антония переехала в Россию. С 2002 года и по сей день работает в качестве рефлексотерапевта и психолога в Первом московском хосписе.
«Я хочу, чтобы наш вечер был не тяжелый, а радостный. А как это можно делать? Я расскажу о первых годах, проведенных в Москве».
Фредерика поселилась в квартире на Маросейке, где пришлось сразу же включиться в непонятный для иностранки непростой российский быт: ремонтировать водопровод, телефонную линию и даже избавляться от клопов (Фредерика назвала их «клещиками, которые сидели за обоями»).
«Я хочу рассказать об образе, который я увидела еще до приезда в Россию. Я была в Германии, на озере был туман, и посреди него стояла без движения цапля. Совершенная тишина вокруг. Я смотрю на эту цаплю и думаю: «Аха! Это я!» И вдруг цапля поднимает одну ногу и идет вперед в туман. Для меня до сих пор этот образ – образ моей жизни в России».
Фредерика рассказала о 12-летней борьбе с российскими чиновниками, которых она по-прежнему боится, но понимает уже чуть больше. Бюрократические трудности касались получения вида на жительство в России.
Только благодаря руководителю фонда «Вера» Нюте Федермессер, которая невероятным образом передала Владимиру Путину письмо с просьбой о двойном гражданстве, Фредерика получила российское гражданство.
«Я не хотела писать книгу. Я хотела быть незаметной и тихо работать. Но увидела, что Господь сделал все наоборот. В течение десяти лет я читала лекции в богословских, медицинских институтах, для медперсонала нашего хосписа и писала статьи. Наконец, ко мне подошли из «Никеи» и попросили сделать сборник этих статей. Так совпало, что и священник в храме мне сказал, что нужно писать книгу.
Это книга не про смерть. Это про жизнь – как быть мужественным в жизни. И пока мы боимся смерти, мы быть мужественными не сможем. Книга про выбор: можно считать себя жертвой или все же чему-то научиться от того, что происходит с тобой. Тут проявляется свободная воля человека».
Федор Василюк
Выступление Федора Василюка, заведующего кафедрой индивидуальной и групповой психотерапии Московского городского психолого-педагогического университета, постоянно прерывалось взрывами громкого смеха зала. Федор Ефимович сказал, что согласен с чиновниками, которые не хотели давать Фредерике гражданство:
«Она выпадает из нашей среды. Она всегда радуется. А чему радоваться-то?!.. И этот образ цапли, которая входит на одной ноге в туман в тишине, почти как ежик (в тумане), очень точно выражает странность и необычность Фредерики».
«Мы редко встречаем очень концентрированных, собранных, горячих, живых людей, – продолжил Федор Василюк уже совершенно серьезно. – И если вспомнить поговорку «Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше», то Фредерика наоборот – ищет не где лучше, а где глубже».
Заведующий кафедрой общей психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова Борис Сергеевич Братусь познакомился с Фредерикой, когда работал в хосписе:
«Это человек, у которого есть силы души и сердца, чтобы участвовать, сочувствовать и помогать в трагедии одиночества умирающего человека, у которого весь огромный Божий мир физически сокращается до трубочки, куска белого потолка, окна…»
Борис Братусь
«У этой книги большая живительная сила. Она показывает, что надо для того, чтобы соответствовать высоте жизни и дать себе смелость понять: есть реальное вещественное, которое на самом деле иллюзорное, и есть иллюзорное, которое и есть реальное. Прочитав эту книгу, любой человек задумается, есть ли у него эта высота жизни».
Наталья Инина
Сотрудник факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, преподаватель Российского православного университета святого Иоанна Богослова Наталья Инина тоже считает, что книга «Разлуки не будет» про жизнь:
«Не только про жизнь до последнего конца, но и после него. Про жизнь как таковую – как быть живым, как можно жить, как нужно жить. Наша жизнь сама по себе, просто так, не развивается: человек внутренне инертен, фундаментально защищен. На сознательном уровне мы готовы меняться, понять, что это важно и нужно, но насколько же наши сознательные намерения не совпадают с нашими внутренними интенциями! Мы боимся куда-то двигаться. Любая встреча с испытаниями и чем-то тяжелым и сложным, любой кризис жизни не оставляют нам шанса и возможности остаться прежними».
Клирик храма Космы и Дамиана в Шубине священник Петр Коломейцев, декан психологического факультета РПУ, задал Фредерике вопрос: «Что нельзя говорить людям, приближенным к смерти, как нельзя себя вести с ними?»
«Мы до конца не можем знать, как это, что это значит, когда человек умирает. Надо быть рядом, но не над человеком. И надо быть очень осторожным со словами, потому что только сам человек знает, что сейчас происходит. Молчать и быть рядом – вот, что важно. А если человек верующий говорит, что «на все воля Божия» и «там будет лучше», то это, на мой взгляд, очень надменно, это ранит человека. Это как раз над ним, а не рядом с ним. Можно просто поправить ему подушку, дать попить воды, сказать глазами то, что невозможно сказать словами. Лучше ничего не говорить и внутренне плакать. А сказать: «Господи, приди и побудь здесь с нами!» можно и молча. Тогда будет мир».
На вопрос, как быть, если умирающий человек не верит в Бога, Фредерика ответила, что переживать не надо.
«Не надо ничего говорить. Это выбор человека. Чем ближе мы сами ко Христу, тем больше возможности как-то повлиять на другого. Владыка Антоний говорил, что когда человек не уверовал, это тоже и наша вина: значит, мы недостаточно светлые. Надо работать над собой, чтобы была видна разница – со Христом ты пребываешь или нет. Не надо говорить, надо быть со Христом».
Главный редактор издательства «Никея» Владимир Лучанинов задал вопрос о проблеме выгорания.
Фредерика де Грааф вспомнила одного врача, который только на чуть-чуть допускал в себя боль больных. Это было его сознательное решение. Но если делать так, если себя беречь, – то как раз может быть проблема выгорания.
«Если давать то, что ты можешь дать, то будет усталость, наступит момент, что уже нечего дать, но проблемы выгорания не будет. Помогает молитва, без нее невозможно выдержать. Я задавала владыке Антонию, который был врачом, вопрос: «Как ты можешь принимать (он со всеми был на «ты») людей по 15 часов в день? Как ты можешь принимать столько горя?» И он говорил: «Может, тебе это покажется несерьезным ответом, но большую часть всего я передаю Христу». Тогда я это не очень понимала, но сейчас, когда действительно вокруг так много горя, и не только в хосписе, а вообще, то я благодарю, что есть Церковь, что можно молиться. И еще владыка часто говорил, что эмоции мешают духовной жизни. Нужно оставить эмоции, а проявлять чувства. Более глубоко, творчески относиться к людям, которые нуждаются не в наших словах, а в наших слезах».
Борис Сергеевич Братусь спросил Фредерику, сколько всего людей она проводила из этой жизни. «Тысячи две», – был ответ.
Фото: Тамара Амелина