21 октября в результате взрыва в автобусе в Волгограде погибли, по меньшей мере, шесть человек, десятки получили ранения. Как установили правоохранители, теракт совершила смертница — 30-летняя уроженка Дагестана.
Трагедию комментирует священник Григорий Григорьев, настоятель храма Рождества Иоанна Предтечи поселка Юкки Ленинградской области, преподаватель Санкт-Петербургской православной духовной академии, профессор кафедры медицинской психологии Северо-Западного государственного медицинского университета имени И.И. Мечникова, заслуженный врач Российской Федерации, доктор медицинских наук:
Священник Григорий Григорьев
— У террористов-смертников могут быть разные мотивы. Главный из них – некое религиозное убеждение в том, что такая гибель приводит к спасению. То есть такая особая форма безумия, когда человек воспринимает гибель, как спасение.
Вторая возможная причина – это какая-то любовь. Например, муж или любимый человек мог настроить женщину на такое. Третий вариант – наркотики, которые она могла употреблять. Такое теоретически тоже возможно. А может быть и сочетание этих факторов. Но в любом случае, присутствует измененное состояние сознания, когда человек воспринимает свою собственную смерть, как благо. И это, можно сказать, другая физиология – все инстинкты самосохранения нарушены, все в голове перемешано.
У террористки не было ничего личного к этим людям, для нее было важно другое, она считала, что она делает доброе дело. Это человек по-своему убежденный в правоте своего дела. Наверное, такими же были народовольцы, которые в свое время пытались уничтожить царя. Они тоже считали, что своей гибелью они служат всеобщему благу. Наверное, такими были декабристы и многие другие революционеры, которые верили в то, что за счет уничтожения каких-то людей другим станет жить легче.
— Можно ли по каким-то внешним признакам определить в общественном месте потенциального или реального террориста-смертника?
— Конечно, внешние признаки есть. Наверное, лучше всего их научились распознавать в государстве Израиль – судя по тому, что у них нет угонов самолетов в аэропортах. Там очень четко работают службы безопасности, они постоянно связаны с опасностью терактов. Но даже при таком профессиональном подходе невозможно предотвратить теракты на улицах или в транспорте. Практически просто не успеешь это сделать.
Но определенные внешние признаки у террористов, конечно, есть. Хотя это отдельная, специальная тема. Человек, идущий на смерть, несет на себе некую печать. Те люди, которые профессионально занимаются борьбой с терроризмом, могут их определять. Но этим надо специально заниматься, готовиться, учиться, долго следить, наблюдать. А людям неподготовленным вычислить в толпе террориста очень трудно, практически невозможно.
Существует некий духовный вирус, который проходит через разные времена и страны, через разные национальности. Сегодня мы видим, что это происходит в основном именно среди мусульман. Но это не та традиционная мусульманская религия, с которой православие находится в мирных и дружественных отношениях. Это секты внутри мусульманского вероучения, «псевдомусульмане». Это религиозная идеология, которая не имеет никакого смысла, но существует. И это очень опасный симптом.
Есть такой показатель – повышенная внушаемость в обществе. Повышенная внушаемость – это способность без критики воспринимать какую-либо информацию. Если количество людей с повышенной внушаемостью в обществе составляет до 4%, то это еще полбеды, но 8% — это уже критический уровень. А в предреволюционных ситуациях этот показатель достигает 40% и выше. То есть чем больше внушаемых становится в обществе, тем ближе ситуация к революционной. Такие теракты — плохой симптом, который показывает, что духовная безопасность в обществе нарушается, а уровень опасности повышается. И это очень плохо.