– Почему вы решили выступить против войны?
– Война в Донбассе нарушает, наверное, все без исключения Заповеди Божьи, противоречит всей истории нашего государства и народа последних столетий, отбрасывает нас в темные годы княжеских междоусобиц Древней Руси.
Церковь первые 500 лет старалась по мере сил умиротворять междоусобицы на Руси, но сейчас все вернулось назад на 500 лет.
Эта война разжигает самые низменные человеческие страсти, надолго ссорит народы, семьи. Война отталкивает нас от других православных народов, ведь греки, православные арабы, румыны, болгары, молдаване и грузины сейчас находятся в сильнейшей степени недоумения при виде военных действий.
Война перечеркивает намерения нашей страны взращивать в своей жизни христианские нравственные принципы, ведь настоящая христианская нравственность не имеет ничего общего с ненавистью, насилием, гонением или войной. Кстати говоря, в этом году исполняется ровно тысяча лет первой русской междоусобице и убийству князей Бориса и Глеба.
– Это как-то связано с тем, что у вас украинские корни есть, к примеру, или родственники?
– Нет. Это никак не связано с тем, что у меня есть украинские корни. Хотя мои предки по отцу из Николаевской области Украины, а предки по матери из Белгородской области из ареала совместного проживания великороссов и малороссов. Однако национальные факторы здесь не действуют никак. Здесь влияют исключительно христианские и миротворческие убеждения.
– Почему вы вышли на «Марш мира»?
– До моего участия в «Марше мира» на Невском проспекте я приходил на сход на Исаакиевской площади в марте, однако в Петербурге все подобные мероприятия до «Марша мира» не были разрешены властью.
По правилам священнику следует воздерживаться от участия в политических мероприятиях, однако надо понимать, что миротворчество не есть политика сама по себе. Это чрезвычайно важно знать всем. Миротворческие действия не есть действия политические. Иначе пришлось бы признать слова Христа «блаженны миротворцы» политическим выступлением. Конечно же, это не так.
Ввиду того, что майский «Марш мира» в Петербурге был частью демонстрации разнородных политических сил и мог быть представлен как политический, мы, несколько православных верующих, вышли на Невский проспект отдельно от всех, сфотографировались с флажками Украины и прошли несколько сотен метров по тротуару Невского проспекта отдельно от всех остальных колонн.
Я был в рясе с крестом, и со мной было несколько православных христиан. Мы не знали, как иначе можно высказать свое неприятие той общественной ярости, что пылала вокруг с телеэкранов.
– Какова была реакция ваших прихожан?
– Большинство прихожан очень переживают происходящее, однако находятся в недоумении относительно того, как же надо поступать и где, на самом деле, правда. Многие понимают, что христианские нравственные принципы входят в явное противоречие с потоком военной пропаганды.
Надо сказать, что православное сообщество настроено менее воинственно, чем обычные среднестатистические нецерковные люди. И сразу после начала потока военной риторики количество прихожан и количество причастников во многих храмах Петербурга несколько снизилось. Это заметили многие священники.
Впервые за много лет устойчивый рост количества прихожан в храмах остановился и даже несколько обратился вспять. Многие верующие оказались в состоянии тяжелой скорби, уныния или, наоборот, гнева, и это повлияло на количество прихожан на службах. Я не могу говорить обо всей России, но для многих храмов Петербурга это, к сожалению, так.
Некоторые прихожане, хотя их меньшинство, целиком поддерживали и поддерживают войну в Донбассе. Любой разговор о мире на Украине сразу вызывал раздраженный ответ: «Какой может быть мир с фашистами и бандеровцами?»
И лишь недавно слова о необходимости примирения стали находить хоть какой-то отклик. С другой стороны, некоторые понимают тяжкий грех войны и ненависти и ждут народного прозрения.
– Какова была реакция правящего архиерея?
– Лично с архиереем у меня не было встречи и мне не передавали его мнение. Однако надо понимать, что отношение Русской Православной Церкви к войне на Украине неоднократно высказывалось Святейшим Патриархом и Священным Синодом.
Патриарх уже не раз говорил, что это война междоусобная по своему характеру, что она подобна братоубийственным войнам в Древней Руси, что Церковь не может и не должна принимать ни одну сторону, а должна, дословно, «быть над схваткой».
– Считаете ли вы высказывание своего мнения открыто политической деятельностью? И если нет/да, то почему?
– Миротворчество не есть политика. Так же, как проповедь любви к ближнему или мира с ближним не есть политическая пропаганда. И ведь проповедь Христа была отвергнута многими Его согражданами именно потому, что Он нес слово мира и любви.
А противники стремились к политической борьбе, к войне против Рима, этого своего рода Запада того времени. Они ждали мессию, который станет железной рукой покорять окружающие народы, своего рода Сталина. Христос же сказал, что царство Его не от мира сего.
И именно поэтому слово евангельское в сердцах людей оказывается сильнее всех политических устремлений. Оно универсально для всех времен и народов. И миротворчество – его неотъемлемая часть. Любая политика должна быть вторичной по отношению к миротворчеству, любви к ближним. Вначале жизнь по заповедям блаженств, среди которых «блаженны миротворцы», и лишь потом уже — политические дискуссии.
Мы должны нести мир между соседними народами и странами, между Россией и Западом, между националистами и либералами. Когда мне говорят, что национализм прекрасен, а либерализм – всегда зло, я предлагаю вспомнить, что Христа распяли как раз националисты. Христа распяли, прикрываясь политическими целями. Можно даже сказать, что Его распяли, объясняя это геополитикой.
В Евангелии говорится, что собрание, постановившее искать Иисуса, чтобы распять Его, объясняло это словами: «Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут римляне и овладеют и местом нашим и народом… лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб».
Из этих слов евангельских видно, что Христа повели на смерть настоящие политтехнологи без любви и мира в душе. Конечно же, у них в душах были очевидные страсти: гордыня и властолюбие, но прикрывались они национализмом и антизападными взглядами. Для них борьба против Рима-Запада была важнее Господа Бога. Распять Христа ради того, чтобы Рим не поработил народ их…
– Считаете ли вы своё мнение – мнением пастыря или мнением гражданина?
– Я бы не разделял положение гражданина и пастыря в данном случае. Надо помнить, что слова Священного Писания «несть власть аще не от Бога» (Рим. 13,1) не говорят о том, что всякое распоряжение властителя якобы от Бога. Это не так.
От Бога само первоначальное устроение власти, сам замысел власти, но не любая власть и не любые решения власти. Не от Бога власть главаря разбойников, власть коменданта концлагеря, не от Бога власть Каина над Авелем и власть преступника над жертвой. Также не от Бога и распоряжения о войне властителей разного уровня. Бывают справедливые войны. Но не эта.
– Каких политических взглядов вы придерживаетесь?
– Неприятие войны у христианина не зависит от его политических взглядов. Разжигать войну против братского народа – это грех при любых политических симпатиях. Священное Писание терпимо относится к разным типам государственного устроения. В первой Маккавейской книге положительно и похвально говорится о древнеримском республиканском устроении государственной власти.
Я имею свои предпочтения уже очень давно и не навязываю их никому. Не желая никоим образом на этом настаивать, я хотел бы упомянуть, что я считаю важным и полезным в будущем для России повысить роль Российского Императорского Дома и его главы Великой Княгини Марии Владимировны, законной наследницы Дома Романовых.
Кстати говоря, для боящихся этого в среде демократов, я хотел бы упомянуть, что это привнесло бы прекрасный синтез русской и православной традиции с европейским выбором нашей страны.
– Верите ли вы в стабилизацию ситуации на Украине?
– Несомненно. Однако это не будет делом быстрым. Уже нанесены глубокие раны. Но русский и украинский народы умеют прощать и залечивать раны. И мы, конечно, их залечим.
– Помогаете вы как-то беженцам с Донбасса? Или, например, Украинской армии?
– Священнику из России не следует так откровенно вставать на одну сторону противоборства, помогая армии Украины. Мы не должны давать повод подумать, что острым мечом может быть получена полная победа над войной и грехом. Священнику надо нести примирение. Что касается помощи беженцам из Донбасса, то это благое дело должны делать все по мере своих сил.