Правительство подготовило законопроект «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» , в котором предлагает законодательно расширить сферу применения особого порядка судопроизводства, распространив этот механизм на большинство статей УК РФ. Делается это, как поясняют разработчики законопроекта, для «снижения расходов средств федерального бюджета, связанных с рассмотрением дела по существу и вызовами в суд участников уголовного судопроизводства», а также для «значительного сокращения сроков рассмотрения уголовных дел судами».
Особый порядок рассмотрения дел – это упрощенная процедура, в ходе которой приговор подсудимому выносится за одно заседание. Суд не исследует доказательства, собранные следствием, не приглашает свидетелей. Обвиняемый, в свою очередь, соглашается со следствием, признает обвинение в том виде, в котором его сформулировал следователь и утвердил прокурор. За это подсудимому полагается более мягкий приговор, нежели при обычном порядке рассмотрения дела: не более 2/3 предусмотренного по инкриминируемой статье максимального срока.
Комментирует доктор юридических наук, профессор, судья Конституционного Суда в отставке Тамара Морщакова:
От 60 до 70 процентов наших уголовных дел уже рассматриваются с применением особого порядка. Без законодательных изменений, которые сейчас предлагают и которые направлены на то, чтобы этот особый порядок был возможен не только по деяниям, где максимальная уголовная санкция до 10 лет, но и там, где она до 15. Если это примут, то по более чем 80 процентам уголовных дел всё будет решаться практически без суда. То есть признавать виновными, осуждать, приговаривать будут следственные органы, которые методами следствия давно уже не владеют, потому что вся их практика в последние годы построена не на принципах установления хоть каких-то фактов, а просто на принципах назначения обвиняемых, виновных, осужденных. Законопроект направлен на дальнейшее развитие этой практики, которая не имеет никакого отношения к праву.
В законопроекте есть и совершенно дикие, но характерные для нашего времени предложения по процессуальным правам потерпевших. От потерпевших будет зависеть, согласиться или не согласиться с особым порядком, как от них уже зависит, согласиться или не согласиться с условно-досрочным освобождением осужденного. Наделение такими процессуальными правами потерпевших уже приводит к полной парализации какой бы то ни было разумной деятельности в рамках уголовного преследования. Потому что потерпевший будет определять, признать определенный судом размер ущерба или требовать бесконечного возобновления судопроизводства, чтобы получить больше и больше. Он будет определять, можно ли кого-то освободить условно-досрочно, есть ли какие-то предпосылки, чтобы вести судопроизводство в сокращенных формах.
Такие полномочия не пристали этой процессуальной фигуре. По всем международно-правовым нормам права потерпевшего должны быть максимально защищены, нанесенный ущерб полностью возмещен, но при этом ему не может передаваться право преследования третьих лиц, то есть человека, которого обвиняют в каком-то деянии. Но это уже второй сюжет. А первый – уничтожение всякой профессиональной деятельности в ходе расследования и рассмотрения уголовных дел.
Адвокатам, разумеется, нечего будет делать в производстве, где все построено на определенной сделке между следствием и человеком, которого привлекают. Мотив, что обвиняемому это выгодно, тоже ложный. Если обобщить практику назначения наказаний по уголовным делам, которые рассматриваются в нормальных процедурах, то станет очевидно, что максимальной санкции суды не назначают, а назначают примерно две трети от нее. Слишком мало тоже не назначают, чтобы их не заподозрили в получении взятки от обвиняемого, а слишком много не назначают, потому что никакая система этого не выдержит. У нас тюремное население и так зашкаливает, учреждений, где надо отбывать наказание, не хватает, условно-досрочного освобождения мы практически лишились, помилования лишились, амнистий у нас не было много лет, и в такой обстановке суды не могут назначать максимальные санкции – это приведет к колоссальным отрицательным социальным последствиям.
Поэтому они все время назначают примерно две трети, а когда человек соглашается на особое производство, ему тоже назначают две трети. Специалисты из Института правоприменения – есть такой в Санкт-Петербургском Европейском университете — проводили специальные исследования по особому порядку рассмотрения дел и на массе обобщенных материалов этих дел они очень четко сформулировали, что реального послабления в результате применения этого особого порядка никто не получает. И так те, кого обвиняют, не получили бы максимальную санкцию. То есть утверждение, что этот порядок выгоден обвиняемому, так как дает ему возможность получить меньший срок, на поверку оказывается ложной приманкой.
Беседовал Леонид Виноградов