Демонстрация 6 мая — кончившаяся, как известно, массовой дракой с ОМОНом — несколько отвлекла внимание некоторых завсегдатаев социальных сетей и либеральных журналистов от их эпической борьбы с Русской Православной Церковью; воспользовавшись передышкой, мы можем осмотреть поле боя.
Как сообщает фонд “Общественное мнение”, “Две трети –– 64% россиян — заявляют о доверии Русской православной церкви, более половины –– 56% — патриарху Кириллу. Не доверяют Церкви и патриарху по 8% респондентов, еще по 14% –– «отчасти доверяют, отчасти нет». При этом 73% граждан уверены, что сейчас РПЦ играет положительную роль в общественной жизни страны, с ними не согласны всего 2%”.
Как видим, заявления о том, что “РПЦ утратила авторитет в обществе”, “общество отвернулось” и тому подобные, не находят никаких эмпирических подтверждений. После яростного обстрела, который, как нас уверяли, сровнял наши укрепления с землей, дым рассеялся — и мы увидели нашу крепость на прежнем месте. После разговоров — у кого-то воодушевленных, у кого-то испуганных — про неслыханный рост антиклерикальных настроений социологи не зафиксировали такого роста. Как сказал античный поэт, “Тужились горы рожать, а жалкий родился мышонок”.
Это, конечно, радостно — но давайте проанализируем происшедшее. У людей, постоянно пользующихся социальными сетями могло возникнуть впечатление, что чуть не большинство пользователей рунета открывали браузер только затем, чтобы выдать очередную порцию ругани в адрес Церкви; православные входили в сеть как во враждебные воды — какие там новые гадости про нас понаписали. Воинствующие церквоборцы сочетали пылающую ненависть с бурным энтузиазмом — с Церковью если не покончено совершенно, то будет покончено вот-вот.
Почему это оказалось не так? Почему перепад между виртуальной и реальной картиной оказался таким резким? Этому может быть несколько причин.
Скандалист — как в реальном, так и в виртуальном
пространстве — привлекает к себе все взоры; но у скандальничанья в сети есть важная особенность — относительная безопасность. На улице, в магазине или в учреждении можно нарваться на других, не менее нервных граждан, а также на охрану или полицию. В сети это исключено; более того, там легко найти себе со-скандалистов, и создать ситуацию, о которой другой поэт сказал “сорок душ посменно воют, раскалились до бела — вот как сильно беспокоят Патриаршии дела”. Вой сорока душ создает впечатление какого-то массового движения, марширующих колонн, всесокрушающей силы — но феномен это чисто сетевой. В реальность он не конвертируется. Видеть в этих людях реальную силу — это все равно, что воспринимать любителей сетевых стрелялок в качестве реальных боевых подразделений. Это уже проявлялось, когда сетевые антиклерикалы пытались организовать демонстрации против закона о передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения. В интернете был Девятый Вал — а в реале демонстрации по всей стране собрали от трех до, в лучшем случае, двух десятков участников (включая журналистов). Другая особенность сети — то, что людям легче привлечь внимание яростно нападая и критикуя; слоны для облаивания могут избираться разные, но особенность именно лая — в том, что его легче услышать, чем спокойный разговор.
Еще одна особенность интернета — это избирательность; выходя на улицу, идя на работу, заходя в магазин, Вы оказываетесь среди людей, общества которых Вы не выбирали. Пользователи сети сами выбирают “электронных друзей” — тех, чьи сообщения они будут читать. Оказавшись среди людей, разделяющих их вкусы и предпочтения, они обычно забывают, что сами же их и отбирали — и начинают верить в то, что все кругом, все “общество” разделяет их неприязнь к “РПЦ МП”- и бурно транслируют эту свою уверенность. Потом вдруг неожиданно оказывается, что “общество” в целом далеко не сводится к этому тщательно подобранному кругу.
Православные пользователи интернета заходят в этот круг — и видят девятый вал ненависти, забывая о том, что это вал в стакане. Должно ли это вызывать у нас триумфализм — мол, наши противники ничтожны и нам нечего опасаться? Нет; мы не должны оценивать ситуацию чрезмерно оптимистично — но не стоит и пугаться призраков. Стоит смотреть на вещи реалистично. Готовность приходить в страх и уныние ничуть не лучше беспечного самодовольства.
“Общество” которое “отвернулось от Церкви” — это довольно своеобразная, и, по большей части, сетевая субкультура. Думая о том, как нам жить дальше, что нам следует менять, а что хранить, нам стоит оглядываться на Господа — но не на “общество”.
Алексей Харитонов