Аналитики бьют тревогу: по данным компании DSM Group, по итогам января – марта 2016 года продажи лекарств в России упали на 10%. Впервые падение покупательского спроса зафиксировано в деньгах. А в упаковках продажи лекарств сокращаются уже не первый год. В 2015 году были иные цифры: рынок вырос на 8,2% в рублях и сократился в упаковках на 4,4%.
Только ли экономический кризис – причина таких показателей нынешнего года, или есть другие объяснения?
Маркетолог Арина Жебрик отмечает, что факторов может быть много. «Люди могли закупиться лекарствами до Нового года из опасений скачка валют и, соответственно, цен. Для меня это наиболее разумное объяснение. Второе – то, что, действительно, лекарства серьезно подорожали, так что спад спроса – закономерность».
Ранее эксперты «Правмира» замечали, что стала наблюдаться ситуация и с затягиванием перерегистрации лекарственных препаратов. Из-за этого начинаются задержки с поставками, тем более импортных препаратов. Да и цена в ходе перерегистрации, опять же, может повышаться.
Подорожание лекарств было отмечено еще в прошлом году. Причем начали дорожать дешевые препараты. Например, из 500 товаров и услуг, входящих в расширенную корзину Росстата, наибольший рост показали дешевые лекарства. «Валидол» — подорожавший в три раза до 32 рублей, капли «Сульфацетамид» — в 2,5 раза, до 72,3 рублей, и самый обычный ртутный градусник – в два раза, до 71,7 рублей. А между тем, валидол и ртутный термометр входили в список жизненно важных лекарств, и цены на них регулировало государство, но в 2014 году они были исключены из этого списка. А это значит, что на такие лекарства аптеки могут устанавливать цены по собственному усмотрению.
Кстати, эксперты вообще отмечают, что дешевые препараты растут в цене активнее дорогих, потому что дорогостоящие лекарства покупают мало, а вот на доступные всегда хороший спрос – их выгоднее поднимать в цене. А для потребителя это не всегда заметно. Но, видимо, определенный психологический рубеж цен все же был перейден, и покупательская способность клиентов аптек начала снижение.
Кричать «Кошмар!» рано
Максим Куценко, доцент кафедры госпитальной терапии педиатрического факультета РНИМУ имени Пирогова, старший научный сотрудник лаборатории клинической фармакологии НИИ пульмонологии ФМБА, кандидат медицинских наук, замечает, что статистика – вообще вещь тонкая, и за счет чего произошел спад спроса на лекарства, выявить невозможно без анализа рынков. Но общее правило таково: если спад идет и в деньгах и в упаковках, то из продажи вымываются самые дешевые лекарства и упали в продажах самые дорогие. Если причина спада в перерегистрации препаратов и их подорожания – то наблюдалось бы снижение продаж именно в пересчете на упаковки, а по цене не было бы большого спада, потому что в общей массе население в этом случае продолжает покупать массовые недорогие лекарства.
«Вообще же причин тут можно предположить несколько. Во-первых, у нас покупка лекарственных препаратов такое обыденное дело, что к этому большое количество покупателей относится, не думая об экономии. Огромное количество ситуаций, когда люди накапливают у себя дома мешки лекарств. И они даже приносят к нам в больницы препараты – лучше, мол, раздайте, кому нужно, а то пропадут», — говорит Максим Куценко. – Возможно, население стало рациональнее использовать свои запасы, и сейчас, прежде чем покупать новые лекарства, не считает зазорным порыться сначала в закромах.
Второй момент, который отмечает Максим Куценко, — часть населения у нас имеет право на льготные лекарственные препараты, но если раньше, для экономии времени и нервов, чтобы не сидеть в очередях в поликлинику за льготным рецептом, люди просто шли и покупали свое льготное лекарство за собственные средства, то теперь с учетом падения доходов в этом вопросе уже приходится сто раз подумать. И лучше пойти за льготным рецептом, чем потратить свои деньги на лекарство.
«В любом случае, я бы не кричал «кошмар», пока ситуация не окончательно ясна. Неясно, про какие лекарства вообще идет речь. И еще: у нас огромное количество безрецептурных лекарственных препаратов, которые не имеют доказательной базы, а их выписывают и рекламируют. Но они не являются обязательными для лечения». Максим Куценко сам не назначает препараты, не имеющие доказательной базы. Возможно, предполагает эксперт, и другие врачи перестраиваются и меньше прописывают пациентам подобные препараты.
«Я не вижу здесь особых проблем. Люди отказываются от препаратов бездоказательной медицины. Зачем делать вид, что ты лечишься, да еще за это платить деньги», — считает и Давид Мелик-Гусейнов, директор НИИ организации здравоохранения и медицинского менеджмента, кандидат фармацевтических наук.
И еще, замечает эксперт, пошел спад покупок в лайф-стайл сегменте, это препараты, входящие в категорию комфорта, – общеукрепляющие, витамины, препараты для хорошего цвета кожи и так далее. Отказ от них безболезнен для потребителя, и не влечет за собой проблем со здоровьем. А препараты критические, особенно входящие в перечень жизненно важных, продолжают покупать. Они не сдали своих позиций.
«Конечно, платежеспособность потребителей сокращается. Но на этом фоне государственный сегмент рынка – закупки лекарств для стационаров, работа программ государственного лекарственного обеспечения, остался в прежних объемах, какие были до кризиса», — замечает Мелик-Гусейнов.
Фото: crimea.rusplt.ru
Нужен бюджетный разворот
В таких случаях становится понятно, что у нас все неправильно устроено, считает Александр Саверский, президент «Лиги защиты пациентов». «Вслед за подорожанием лекарств и ухода потребителей из аптек, спада продаж препаратов пойдет рост заболеваний и смертности. Во всех цивилизованных странах лекарства из перечня жизненно необходимых обеспечивается бесплатно. А у нас государство регулирует цену на жизнь фактически, а не на лекарства, а это государственный цинизм», — считает эксперт.
Государство пытается решить проблему доступности лекарств и собственно лечения, но пилотные проекты, направленные на это, вводятся очень медленно, говорит Александр Саверский. «Например, в Кировской области два года ведется такой пилот по сердечным лекарствам. 90 процентов стоимости таких препаратов оплачивает область, люди с гипертонией получают препараты почти бесплатно. И в итоге, по данным руководства региона, там снизились расходы на скоропомощную работу и на стационары. А федеральная власть в это почему-то не верит».
«Лига защиты пациентов» предлагает ввести модель бюджетного разворота, когда государство вкладывает средства в амбулаторное звено и учится просчитывать экономические эффекты. «Тогда пойдет сокращение расходов на стационары, на лечение инвалидности, на больничные листы, скорую помощь…. В итоге будет сокращение смертности на фоне вовремя данных таблеток. И еще один эффект — вырастет количество трудодней. Но почему-то у нас не просчитывают выгоды такого варианта. А ведь это настоящий инвестиционный проект!» — говорит Саверский.
Вторым важным направлением эксперт считает отмену монетизации льгот с одновременным предоставлением бесплатных лекарств. «Сейчас народ частично государство обхитрил. Люди отказываются от монетизации льгот в рамках социальной поддежрки, а получают их по другим нормативным актам». Фактически, замечает Александр Саверский, произошла монетизация конституционного права на медицинскую помощь, а это невозможно и незаконно.
«И еще. Среди инвалидов примерно 10 процентов — это те, кто получил такой статус только для получения бесплатных лекарств. А если государство будет финансировать бюджетное обеспечение населения лекарствами, то эти люди выйдут из статуса инвалидов, а это опять экономия, — считает Саверский. – Ведь пенсия по инвалидности примерно 8,5 тысяч рублей. В итоге можно сэкономить 200 млрд рублей. И эти средства можно вложить в бесплатное государственное обеспечение населения лекарственными препаратами».
Александр Саверский поддерживает других экспертов в их мнении относительно лекарств с недоказанной эффективностью. «Их просто нужно убрать с рынка. А если учесть, что они занимают на аптечных полках от 40 до 80 процентов, а у нас триллион рублей тратится на лекарства — это весь российский рынок лекарств – то на неэффективных препаратах сэкономится от 400 до 800 млрд рублей».
Вообще, замечает президент «Лиги защиты пациентов», снижение покупательского спроса на лекарства надо было ожидать еще год назад. Но почему-то это произошло только сейчас. Лекарства настолько подорожали, с учетом того, что это в основном импорт и импортное сырье, что неудивительно, что люди перестали их покупать. «А аптечные сети не заинтересованы в снижении цен. Они сидят на проценте и продают все более дорогие лекарства. Казалось бы, они могли продавать дешевые лекарства, и за счет этого объем продаж был бы больше, но разве кто думает на перспективу и о «длинных деньгах»? В аптеках не думают об этом, им важна сиюминутная выгода».
«Эффекта губной помады» уже не ждите
В то же время факт, что население начало экономить на своем здоровье, впервые зафиксирован в России. В прошлые кризисы, как ни странно, была обратная реакция. «Мы ее называли «эффект губной помады», — говорит Давид Мелик-Гусейнов, — когда в прошлый кризис стали активно расти продажи БАДов, косметической продукции, общеукрепляющих препаратов и так далее. Почему тогда выросла эта продукция, хотя в стране был кризис? Женщины – а это большая часть клиентов аптек — покупали эти товары, чтобы хорошо выглядеть, чтобы мужья были довольны. Тогда нужно было морально пережить кризис, нужно было собраться и поддержать себя и друг друга».
А сейчас, говорит Мелик-Гусейнов, мы поняли, что это не кризис, а новая реальность. И в ней жить придется долго. «И покупатели пересмотрели свое потребительское поведение. Это не сказывается на антибиотиках, анальгетиках. Но коснулось исключительно лайф-стайл сегмента».
Конечно, можно заварить себе череду и выпить настой вместо антидепрессанта, и такие способы лечения тоже будут применяться, конечно. Но в целом, считает эксперт, что касается серьезных заболеваний, где наблюдается высокая инвалидизация, смертность – в этих случаях лекарства будут покупать все равно.
Маркетологи тоже отмечают, что из покупательского интереса ушли препараты для улучшения качества жизни. А некоторые эксперты даже высказывают предположение, что если деньги есть или на лекарство, или на хлеб, то человек с хроническим заболеванием выберет хлеб, дожидаясь ухудшения своего состояния до уровня стационара – в надежде подлечиться там, чем тратиться на лекарства в аптеке.
«В первом квартале нынешнего года продажи упали на 10 процентов по сравнению с 1 кварталом 2015 года. Но стоит помнить, что тогда был ажиотажный спрос из за обвала рубля, и все запасались препаратами, — говорит Никита Масленников, экономист, ведущий эксперт Института современного развития. — Более корректный показатель можно ожидать во втором квартале 2016 года. Но в целом ситуация ухудшается. Если брать в штуках, то продали на 14 процентов меньше, чем в 1 квартале 2015 года. И с 2008 года это действительно впервые. первый такой факт».
И главное объяснение экономиста простое: у россиян просто не хватает денег на медикаменты. То есть снижения спроса нет – есть снижение покупательской способности. «В целом в режиме экономии сейчас живет 70 процентов населения. На еде экономят 45 процентов. В феврале-марте зарплата подрастала, а в апреле доходы опять упали на 7,1 процента».
Если будет сокращение продаж лекарств и во втором квартале нынешнего года, то это будет уже очень тревожный фактор, подчеркивает Никита Масленников.
«Кроме ухудшения экономического положения населения, важно заметить и проблемы на самом фармацевтическом рынке: идет очевидное подорожание лекарств, — замечает эксперт. – Компании, которые производят жизненно важные медикаменты, не получили поддержки со стороны государства, и им пришлось повышать цены. Если будут изыскиваться какие-то бюджетные средства, то ситуация, возможно, и удержится. А если нет, то из-за этой неразберихи на фармрынке и удорожания лекарств проблемы будут усугубляться».
Господдержка явно запаздывает, считает Никита Масленников. Экономист ожидает, что спад продаж лекарств продержится до конца первого полугодия.