— Давайте вернемся к событиям с ночи, когда вокруг Киево-Печерской Лавры разворачивались напряженные события. В СМИ появлялись противоречивые сообщения, что Вы и прокомментировали. Что там на самом деле реально происходило?
— Я не был в ту ночь в Лавре. Но я по телефону постоянно общался с людьми, которые были в центре событий. Действительно, ситуация в Киеве была чрезвычайно неспокойной. Но я думаю, что никто не был заинтересован в том, чтобы захватывать Лавру. В нынешней, и без того непростой ситуации, провоцировать еще и конфликты на религиозной почве – это просто неразумно. Тем не менее, когда в центре города стоит несколько десятков тысяч революционно настроенных людей, то понятно, что в этой среде могут возникать самые неожиданные провокации, толпа может вестись на самые неожиданные призывы. По всей видимости, что-то подобное и произошло. Была вброшена информация о том, что из Лавры якобы вывозят какие-то ценности, и это спровоцировало то, что народ стихийно пошел к Лавре выяснять, что же там на самом деле происходит. Потом в социальных сетях появились призывы к захвату Лавры, чтобы она больше не принадлежала «московской церкви». Но, слава Богу, удалось погасить эту напряженность, хотя ночь была неспокойной.
– А как вы относитесь к призывам идти защищать Лавру от захвата? Нужно ли собираться в отряды по самозащите?
– Я думаю, что к этим призывам надо относиться крайне осторожно, а высказывать их нужно с еще большей осторожностью. Конечно, защищать Лавру – это благая цель, но появление на улице отрядов самообороны всегда становится фактором нестабильности. Сейчас нужно очень взвешенно относиться ко всем призывам, которые звучат в публичной сфере. Любой необдуманный шаг может спровоцировать новые конфликты. Прежде чем идти что-то защищать, нужно выяснить, а есть ли вообще такая необходимость. Ведь зачастую подобные призывы оказываются просто провокациями.
— Вскорости после событий вокруг Лавры состоялось заседание Священного Синода Украинской Православной Церкви, на котором было принято решение о создании комиссии для диалога с представителями УПЦ КП и УАПЦ. Вы – единственный мирянин, который будет работать в этой комиссии…
— Надо пояснить, что создание этой комиссии имеет предысторию. На данный момент у нас нет официального диалога с «Киевским патриархатом». Еще в сентябре 2009 года Священный Синод Украинской Православной Церкви создал рабочую группу по подготовке такого диалога, в которую тогда меня тоже включили. 2 октября 2009 состоялась наша единственная встреча с представителями «Киевского патриархата», которая вызвала в обществе позитивный резонанс. Это были лишь предварительные переговоры о том, на каких условиях мог бы вестись диалог. Протокол этой встречи опубликован, так что при желании каждый может узнать, о чем мы вели тогда разговор. Но, к сожалению, тогда этот процесс не получил продолжения. И собственно, с 2009 года наша рабочая группа фактически не функционировала.
Сейчас, в этой довольно сложной политической ситуации, Синод «Киевского патриархата» опубликовал Обращение к Украинской Православной Церкви с предложением начать диалог. Это обращение было рассмотрено Священным Синодом нашей Церкви, и в ответ на это было принято решение о создании комиссии, которая является определенным продолжением рабочей группы, действовавшей в 2009 году. Глава комиссии, архиепископ Луганский и Алчевский Мирофан, протоиерей Николай Данилевич и я — входили и в рабочую группу 2009 года. В новосозданной комиссии будут работать еще два архиерея Украинской Православной Церкви, — архиепископ Каменец-Подольский и Городокский Феодор и епископ Львовский и Галицкий Филарет. Владыка Филарет несет служение во Львовской епархии и непосредственно соприкасается с представителями как «Киевского патриархата», так и «Украинской Автокефальной Церкви». Очень важно также, что в состав комиссии вошел и владыка Федор, человек, придерживающийся принципиальной и последовательной линии канонического подхода к преодолению раскола. Комиссия создана всего несколько дней назад. Мы еще не проводили никаких встреч и совещаний, потому пока рано говорить о программе наших дальнейших действий. Однако, надо понимать, что нас ждет чрезвычайно непростой диалог.
– На какой почве возможно достижение какого-то согласия?
– Это чрезвычайно непростой вопрос. Прежде всего, важно достичь того, чтобы как со стороны «Киевского патриархата», так и со стороны Украинской Православной Церкви не было никаких агрессивных действий друг против друга. Сейчас нужно максимально снять напряженность. Если мы садимся за стол переговоров, то ни о каких захватах храмов ни в коем случае не должно быть и речи. Любые силовые действия сорвут переговорный процесс или даже не позволят его начать. Если же говорить о дальнейших шагах, то позиция Украинской Православной Церкви, которая неоднократно была выражена за последние годы, такова: во-первых, преодоление любого конфликта – это всегда диалог. Другого пути нет, и только в свободном открытом диалоге можно искать точки соприкосновения и пути преодоления противостояния. Во-вторых, что касается взаимоотношений с «Киевским патриархатом», то диалог может вестись исключительно на фундаменте канонического предания. В принятии решений мы должны руководствоваться исключительно канонами Православной церкви и нигде не отступать от канонической нормы. И, в-третьих, преодоление раскола — это внутреннее дело Церкви. Вмешательство в этот процесс политических сил должно быть исключено. Мы, конечно, приветствуем государственные инициативы, направленные на то, чтобы помочь нам преодолеть раскол, но эта помощь не должна превращаться во вмешательство во внутренние дела Церкви.
Что касается возможных моделей преодоления раскола, то пока что ни одна из них не была принята обеими сторонами.
В минувшем году на Поместном соборе «Киевского патриархата» было принято решение о том, что они не приемлют те модели преодоления раскола, которые предполагают хотя бы временное вхождение в состав Московского патриархата. Это делает ситуацию почти тупиковой, потому что позиция Украинской Православной Церкви, неоднократно высказывавшаяся в прежние годы, сводится к тому, что сначала нужно восстановить единство, чтобы те, кто отошел от общения с мировым Православием, вернулись в лоно канонической Церкви. А уже затем мы будем обсуждать вопрос о будущем статусе Православной Церкви в Украине. Но для «Киевского патриархата» вопрос о каноническом статусе – первый. С их точки зрения, сначала Украинская Православная Церковь должна получить автокефальный статус и тем самым выйти из-под канонической зависимости от Московского Патриархата, и лишь после этого «Киевский Патриархат» согласится восстановить свое каноническое общение с этой, уже независимой от Москвы Церковью.
– Говорится, что одним из путей может стать переход Украинской Церкви в юрисдикцию Константинопольского патриархата, Вселенский патриархат.
– Я бы не сказал, что это удачная модель преодоления раскола. Насколько мне известно, УПЦ КП и УАПЦ рассматривают свое возможное вхождение в состав Константинопольского патриархата как путь их выхода из «канонической изоляции». Однако, если в Украине сегодня будут созданы какие-либо структуры Константинопольского патриархата, это будет означать не преодоление раскола, а появление так называемого «юрисдикционного плюрализма». Получится, что на территории Украины будут действовать структуры двух Поместных Церквей: Русской и Константинопольской. В таком случае будет нарушен основополагающий принцип канонического права, который предполагает, что церковная юрисдикция должна распределяется исключительно по территориальному принципу.
— В Западной Европе существует такая ситуация…
— Западная Европа — это территория, на которой исторически не было Поместных Православных Церквей. Сегодня там существуют диаспоры, каждая из этих которых сохраняет каноническую связь со своей Церковью. Поэтому получается, что церковные юрисдикции пересекаются на территории стран Западной Европы. Например, в одном только Париже имеют свои резиденции до десяти епископов разных Поместных Церквей. Но это проблема Западной Европы. В том же случае, если страна веками принадлежит к Православной Церкви, на ее территории подобный «юрисдикционный плюрализм» является источником внутренней конфликтности и нестабильности. Поэтому модели, которые предполагают перехода в константинопольскую юрисдикцию, могут принести нам не преодоление раскола, а скорее, родить его новую модификацию. Более того, такой конфликт может превратиться из внутриукраинского во всеправославный. Ведь если появятся церковные структуры константинопольской юрисдикции на территории Украины, то Русская Православная Церковь, скорее всего, их не признает. А это уже будет чревать расколом уже между Москвой и Константинополем с перспективой глобального всеправославного конфликта. Поэтому Украинская Православная Церковь не поддерживает возможного создания в Украине структур Константинопольского патриархата.
— Помимо решения вопросов взаимоотношения между различными религиозными структурами, какие сегодня самые важные задачи перед Православной церковью Украины?
— Украина переживает сегодня очень тяжелый период. События этой зимы уже не могут быть забыты, это уже часть нашей истории, это ее неотъемлемая трагическая страница. Десятки людей, погибших на Майдане, — это сильнейшая травма для всего украинского народа. Пока мы еще пребываем в шоковом состоянии, которое потихоньку уходит. И мы начинаем осознавать масштаб случившегося. У людей, стоявших на Майдане, начинается посттравматический синдром. Некий посттравматический синдром ждет и все украинское общество. Нужен будет еще не один год, а возможно, не одно десятилетие для того, чтобы как-то залечить эти раны, чтобы внутренне примирить разорванное украинское общество. Не будем сейчас говорить о том, кто прав, кто виноват, – не в этом дело. Сейчас ясно одно: страна получила очень серьезную травму, которую надо лечить. И я думаю, что для Украинской Православной Церкви сейчас это должно быть главным делом. Необходимо обратить особое внимание на стратегию пастырской работы с нашим обществом, которое стояло на грани гражданской войны. Дай Бог, чтобы все это было уже позади. Две недели назад, когда я давал интервью порталу «Правмир», никто не мог подумать, что сегодня мы уже будем жить в сильно изменившейся стране. Сейчас очень важно, чтобы и Украинская Православная Церковь, и другие религиозные общины дали обществу очень важный посыл на преодоление агрессии, на отказ от применения силы. То, что произошло, должно стать очень важным уроком на будущее, мы должны постараться сделать все возможное, чтобы не допустить такое впредь.
Когда человек находится в пограничном, травматическом состоянии, он открыт для Благой вести, он открыт для Слова о Христе, потому что именно в такие минуты он испытывает предельные переживания, перед ним встают предельные вопросы. Вопросы о смысле происходящего, о смысле жизни, о ценности жизни, о цене того, что происходит, о цене политической борьбы, о ее пределах, о ее границах. В конце концов, возникает очень тяжелый для всех нас вопрос о нравственности в политике. Ведь мы не должны забывать, что вся прежняя политическая элита позиционировала себя как члены Украинской Православной Церкви. Но эти люди не остановились перед силовыми действиями в центре Киева. Оказывается, формальная принадлежность к той или иной религиозной общине, не сдерживает в человеке агрессию. Это Церкви очень важный вызов. Номинальная принадлежность наших сограждан к Церкви, вовсе не означает, что наше общество является христианским. Увы, в политике мы не видим христианства. В политике как была, так и остается грубая сила. И это уже вызов для Церкви, которая призвана преображать, менять ситуацию в обществе.
Если мы говорим, что в Украине рождается сегодня гражданское общество, мы должны помнить, что источником государственной власти является народ, – это написано в Конституции. Не власть навязывает себя народу, а народ рождает власть, народ ее контролирует, народ ее ограничивает. И если наш народ станет по-настоящему христианским, то он должен рождать политиков, которые помнят о Заповедях Божьих. Если Церковь желает быть в Украине реальной общественной силой, если она не хочет уйти на маргинес общественной жизни, — она должна работать с обществом. Иначе общество просто потеряет к ней интерес.
– В древности, когда в народы приходили беды, страны объявляли всенародный пост, молитву. Есть ли понимание в сознании украинского общества? Великий пост, в который сейчас готовится войти Православная церковь, отразится в общественной жизни страны?
— В обращении Украинской Православной Церкви к власти было предложение, чтобы дни траура в Украине были продлены до конца Великого поста. Церковь предложила в этот период отказаться от всех увеселительных мероприятий и особое внимание уделить поминовению усопших, молитве, посту, христианскому осмыслению происшедших событий. Надеемся, что это будет услышано обществом. Скоро Прощеное воскресенье, но насколько украинское общество готово сегодня прощать? Людей, на глазах у которых от пуль снайперов погибали их товарищи, будет очень сложно убедить в том, что нужно все простить. Они уже никогда не смогут забыть случившееся. Им крайне сложно сделать шаг к прощению. Но иного пути к примирению нет.
Записала Алиса Струкова