Дорогая Анна,
Получается в самом деле именно так: «Ему можно, а нам нельзя». Вернее, нам можно, но не всегда. Христиане любой церкви исповедуют Христа как безгрешного, в Котором «обитает вся полнота божества телесно» (Кол. 2, 9). Соответственно, только Ему были до конца ведомы человеческие сердца и их состояние; только Он мог обличить по существу, не празднословя, и только Его гнев был всегда праведным, бесстрастным. Наш же гнев чаще всего рискует быть страстным и разрушительным и для самих себя, и для других.
Вот еще комментарий на эту тему свят. Иоанна Златоуста:
“Всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду”, — говорит Христос. Этими словами Он не устраняет гнев совершенно: во-первых, потому, что человек не может быть свободен от страстей; он может сдерживать их, но совершенно не иметь их не властен; во-вторых, потому, что страсть гнева может быть и полезна, если только мы умеем пользоваться ею в надлежащее время. Посмотри, например, сколько добра произвел гнев Павла против коринфян. Он избавил их от великого вреда. Равным образом, посредством гнева же обратил он и отпадший народ галатийский, и многих других. Когда же бывает приличное время для гнева? Тогда, когда мы не за себя самих отмщаем, но обуздываем дерзких, и обращаем на прямой путь беспечных. А когда гнев неуместен? Тогда, когда мы гневаемся, чтобы отмстить за самих себя, что запрещает и апостол Павел, говоря: “Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу [Божию]” (Рим. 12:19); когда ссоримся из-за денег, чего тоже апостол не позволяет, говоря: “Для чего бы вам лучше не оставаться обиженными? для чего бы вам лучше не терпеть лишения?” (1 Кор. 6:7)? Как этот последний гнев излишен, так первый нужен и полезен. Но многие поступают наоборот. Они приходят в ярость, когда обижают их самих, но остаются холодны и малодушествуют, когда видят, как подвергается обиде другой. То и другое противно законам евангельским. Итак, не гнев собственно есть нарушение закона, но гнев неблаговременный, почему и пророк сказал: “Гневаясь, не согрешайте” (Пс. 4:5)
И далее толкователь признаёт, что «кажется невозможным, чтобы мы за одно простое слово подверглись столь великому наказанию; и некоторые полагают, что это сказано гиперболически».
