Каковы формы, цели и задачи православной миссии в современном обществе? Можно ли говорить о каком-либо успехе в этой области и, если да, каковы критерии наших успехов и поражений? Мы беседуем с секретарем Белгородского епархиального управления, руководителем сектора «Методология и практика миссионерской работы» Миссионерского отдела Московского Патриархата протоиереем Димитрием Карпенко.
– Отец Димитрий, еще два года назад слово «миссия» вызывало эмоции, энтузиазм, но последнее время эта волна воодушевления спадает. Что изменилось? Нужна ли вообще сейчас какая-либо миссия?
– Вне зависимости от того, какие эмоции вызывает у нас это слово сегодня, оно относится к непреходящим ценностям, которые мы должны отстаивать. Мы должны трудиться и прилагать все усилия для того, чтобы осуществлять то, что это слово подразумевает. Зачастую слово «миссия» сегодня произносится всуе людьми, которые даже не имеют понятия о той повседневной миссионерской работе, к которой призван каждый член Церкви. В словесных баталиях стирается очевидный смысл важных вопросов и вещей, о которых, несомненно, нам нужно говорить ответственно.
Мы должны осознать, что к миссионерской работе и активному свидетельствованию призваны все члены Церкви, но выстраивать стратегию и тактику нашего поведения должны профессионалы. Для этого создаются синодальные структуры, утверждается их кадровый состав. Формулируя стратегию миссионерской деятельности Церкви, мы должны вести профессиональный разговор о предстоящей нам работе.
– А может ли христианин не быть миссионером, не гореть этим огнем и не осуждать себя за это?
– Нет, не может, точнее – не должен, хотя обычно именно так и складывается. Люди считают себя христианами и уверены, что не должны активно проявлять себя в церковной жизни.
Думать, что Церковь делится на профессиональных церковных людей – священнослужителей и тех, для кого они осуществляют эту деятельность – прихожан, – ложная и опасная установка. Считать, что Церковь нужна только для того, чтобы «удовлетворять религиозные потребности» – в корне неверно.
Наверное, даже за всю нашу жизнь мы так и не сможем преодолеть эту косность и инертность, но мы обязаны это делать, независимо от того, будет у нас что-то получаться или нет. Можно сказать с уверенностью, что многое у нас и не получится. Однако мы должны помнить, что наша цель – пробудить в людях жажду и вкус к активному свидетельствованию, к тому, чтобы рассказывать о своей вере и увлекать ею остальных. Если мы осознаем себя членами Церкви, не просто плывем по течению, а хотим активно преобразовывать пространство вокруг себя, мы должны задаваться этими вопросами.
У нас неправильное понимание, что мирянин – это что-то мирское, нецерковное, тот, кого не пускают в алтарь. Этакий «не до конца церковный человек». Это неверно. Православное богословие вообще не знает разделения на посвященных и непосвященных членов Церкви, хотя нечто подобное закрепилось в практике приходской жизни. Тем не менее, все мы составляем единый народ Божий – лаос. Это греческое слово говорит о том, что все мы, духовенство, епископат и миряне едины в Теле Христовом. У каждого из нас – свое дарование, свое место служения, но нужно просто осознать, что на том месте, которое мы занимаем, мы должны нести миссионерское послушание, которое нам дал Сам Бог.
– Давайте конкретизируем: вот человек мирно работает в офисе. Он что, должен тут же проповедовать?
– Пожалуйста. Человек в офисе, прежде всего, должен качественно делать свою работу, тем самым свидетельствуя о вере. Все то, что он обязан делать, он должен делать ответственно, ведь служение христианина — это не только посещения воскресных и праздничных богослужений. Христианство — это всегда ответственность, и эта ответственность должна выявляться прежде всего там, где Бог поставил нас трудиться.
Вера христианина проявляется в том, как он выстраивает личные ежедневные отношения с окружающими людьми: через призму веры или через ее отсутствие? Это раскрывается в мелочах. Нужно, чтобы вера определяла все наши действия. Нельзя служить миру всю неделю, а потом в субботу и воскресенье «побыть христианином», отдать дань Богу. Это совершенно неверно. Каждый день должен осознаваться как время, данное нам Богом для того, чтобы мы отвечали на Его призыв, чтобы мы осуществляли Его волю о нас самих
– Значит, можно говорить, скажем так, об активном миссионерстве-проповеди и миссионерстве, как ежедневном подвиге?
– Уровень приложения дарований может быть разным, но осознание своей ответственности должно быть у всех.
Это может быть тихий, незаметный труд, а может быть публичная деятельность, которая заметна и вызывает дискуссию, но исходный принцип – един.
Нужно понять, что Бог в Евангелии обращается к каждому из нас, независимо от того, сколько у нас денег, машин, домов. Он обращается к нам здесь и сейчас. Вопрос, откликаемся ли мы на это, или оставляем на потом.
Очень часто мы все оставляем на потом. Придет время, я поживу, а потом я буду в храм ходить, молится. Наступит пост – тогда и буду причащаться. Мы всегда находим множество причин для этого «потом». Принцип жизни «потом» губителен. Все нужно сейчас, другого времени нет.
Авва Дорофей замечательно говорит о том, что нам никто не вернет нам того времени, которое мы потеряли: «Кто нам даст время сие, если мы понапрасну потеряем его? По истине мы будем искать сих дней и не найдем их». То время, которое дано сейчас, надо стараться использовать с максимальной пользой. Даже если не все получится, появится самое главное, что невозможно купить ни за какие деньги и взять напрокат – опыт жизни в Церкви, который можно приобрести, отвечая на призыв Бога, через ежедневную борьбу с самим собой.
– В понятии человека, который немного знаком с миссией, она разделяется на два направления: первое – это путешествие в дальние края, связанное с трудозатратными действиями, а второе – миссия среди людей крещеных, но не просвещенных, например, горожан, студентов. Изменилось ли здесь что-нибудь?
– Эти направления миссионерской работы должны развиваться параллельно. Необходимо ездить в отдаленные регионы, в которых люди жаждут простого, обращенного к ним человеческого слова, хотят слышать о Боге и Церкви.
Всем нам, духовенству прежде всего, надо понять, что поле нашей миссионерской деятельности лежит в ежедневном общении с людьми. Господь не случайно каждого из нас поставил именно на это место, где мы и должны трудиться. Мы должны понимать, что не кто-то когда-то все за нас сделает, а именно мы, здесь и сейчас. Когда наступит это осознание, тогда начнется движение вперед.
– Чем отличается приходской священник от миссионера и есть ли между ними вообще какая-то разница?
– Можно сказать, что отличается сферой своих обязанностей, но эта разница искусственная, потому что, по большому счету, приходской священник – это самый большой миссионер.
Когда человек обращается в Православие, принимает Крещение, куда он идет дальше? В приход. А приход – это община, семья, где все друг другу братья и сестры во Христе, поэтому роль приходского священника в дальнейшем воцерковлении человека – ключевая. Осознает сам пастырь свое служение как созидание Тела Христова? Осознаем ли мы себя частью этого Тела, или отправляем свои религиозные потребности, поскольку это нам необходимо?
Каждому священнику, несущему послушание на приходе, необходимо видеть себя миссионером, созидателем общины, который должен пробудить в пастве желание свидетельствовать о своей вере через приходское служение.
В ранней христианской Церкви был замечательный принцип – всегда все и всегда вместе. Сейчас, к сожалению, этот принцип настолько забыт, что мы чаще всего не все, а если и все, то далеко не вместе.
Это можно наблюдать постоянно, даже на богослужении. Мы присутствуем, молимся, но не всегда причащаемся вместе – и у каждого из нас найдется уважительная причина, почему он сейчас не может быть со Христом. Мы всегда найдем что-то, что нам мешает, и это вносит разделение во все сферы нашей жизни.
Приходской священник должен осознать себя пастырем, который ведет словесное стадо ко Христу, и во Христе созидает то Тело, частью которого мы являемся. Если приходские священники и все члены прихода осознают свое призвание как миссионерское, тогда можно говорить об успехе нашей деятельности.
– Слово «миссионер» для широкой аудитории связано с небольшим кругом имен, которые буквально можно пересчитать по пальцам. К сожалению, эти люди объективно выходят из того возраста, когда можно часто и много куда-то ездить, постоянно общаться с молодежью. Подрастает ли новое поколение миссионеров, готовы ли они перенимать эстафету или лямку так и будут тащить те, кто впрягся в нее в середине 80 -90-х годах?
– Несомненно, мы должны поклониться и отдать должное тем немногим, кого мы называем миссионерами и знаем по именам. Они действительно сделали многое для нашей Церкви, и мы должны быть им благодарны. Но, конечно, нельзя сказать, что ими ограничивается миссионерская деятельность нашей Церкви. Воспитание новых кадров – вопрос, для решения которого прикладывается много сил. С 1996 года в Белгороде действует первая, и пока единственная семинария с миссионерской направленностью, призванная готовить новое поколение миссионеров, которые могли бы адекватно отстаивать позицию Церкви в обществе.
О новом поколении выпускников различных духовных школ можно судить хотя бы по тем общецерковным мероприятиям, в которых они принимают участие. Я все время встречаю новые лица, вижу новых людей. Видно, что это люди молодые, которые желают и хотят работать на этом направлении.
– Несколько лет назад широко велась дискуссия о миссии в интернете. Многие верующие ставили это своей личной задачей, об этом говорило и священноначалие. Что произошло с этой миссией? Не зашла ли она в тупик?
– Да, это слишком громкое это слово. Думаю, сегодня наша задача – просто быть, присутствовать в интернете, говорить о церковной жизни и адекватно выражать свои мысли и чувства, и, опять-таки, обращаясь к ключевому понятию нашей сегодняшней беседы, быть ответственными за все, что мы делаем и в интернете, и в реальной жизни. Если не будет этой ответственности, то все наши слова превратятся в виртуальное сотрясание воздуха, не приносящее ничего, кроме очередного скандала и ссоры.
Я считаю, что православные христиане должны присутствовать в интернете, осваивать его пространства. Понятно, что объять необъятное невозможно, один человек не в состоянии освоить все площадки, которые предлагает ему интернет, поэтому каждый в силу своих талантов, своих дарований должен трудиться на том поприще, где что-то у него получается, где чувствуется обратная связь. Если мы чувствуем, что мы можем быть услышаны другими, надо продолжать тихо и ненавязчиво работать в этой сфере. Но питаться иллюзиями, что мы заведем свой блог, аккаунт и быстренько обратим всех своих собеседников к Богу – давно развеявшаяся иллюзия. Сразу и вдруг ничто не происходит.
– Когда-то чем-то свежим, новым была рок-миссия. Какие перемены произошли на этом направлении?
– Свою роль рок-миссия сыграла, через нее, можно говорить наверняка, в Церковь пришло определенное количество людей. Мы переболели этой темой, увидели все ее достоинства и недостатки. Не нужно отбрасывать этот опыт, давайте извлечем из него урок.
продолжение следует…