Сократ: «Милый Критон, разве тебе неведомо, что к любому делу большинство людей не пригодно и ничего не стоят, серьезных же людей и во всех отношениях стоящих очень мало».
«Диалоги» Платон
Формально Евангелие — это диалоги. Там нет описания пейзажей, портретов или длинных размышлений от первого лица. Это речь Бога к человеку и человека к Богу.
Христос обращал свою речь к ученикам, народу и, частично, к фарисеям. Христос не напрасно потратил время на беседы с фарисеями. Они были прослойкой, решившей напомнить Израилю смысл договора с Богом. Фарисеи часто были более милосердны, чем судьи народа. Тогда это была группа ревнителей закона не до конца остывшая сердцем. Однако со временем они и сами погрязли в формалистике.
У нас сложился негативный образ всей фарисейской прослойки, в то время как из нее вышли такие замечательные люди, как учитель апостола Павла Гамалиил и Никодим.
Иосиф Аримафейский выкупил тело Иисуса у прокуратора Понтия Пилата, отдал собственную погребальную пещеру, предварительно умастил Тело и обвил пеленами. Гамалиил не только был хорошим учителем, но праведным судьей. Он воспитал апостола Павла, который внимал мудрость у ног Гамалиила.
Эта ученость принесла Церкви прекраснейшие плоды. Во время суда над апостолом Петром знаменитый учитель предложил отпустить его, сказав:
— Отпустим его. Если он от Бога, то мы не сможем помешать ему. А если не от Бога, то его дело распадется само собой.
Таким образом, мы видим, что Спаситель не смотрел на лица, а обращал внимание на желание принять в себя слово Божие. Из этого можно заключить то, что раз мы, во святом крещении давали обещание быть христианами, то, следовательно, и нам открыта возможность диалога с Богом. Пусть кто-то лучше, а кто-то хуже, но все мы хотели быть вместе с Ним, в этом веке и в веке следующем.
И Христос беседует с нами, участвуя в наших делах. Он ежечасно всевает в наши души Свои слова по ходу нашей жизни, наставляя к благу. Хотя большая часть этих проблем и искушений мы воспринимаем как беду или зло, но на самом деле, большая часть из них — это домашнее задание в школе Бога.
В новых уроках, предлагаемых Богом, мы должны научиться быть с Ним и любить людей. И Бог всегда рядом со Своим словом и подсказкой, как добрый Учитель. Мы, наблюдая Его вмешательство в практику нашего христианства, приходим к выводу, что Бог близко. Если мы достаточно внимательны, то быстро учимся видеть Его за каждой бедой или радостью.
Беседа с Богом, в норме, должна быть ежесекундной. Встречая препятствия, случающиеся в нашей жизни, мы должны просить Бога помочь нам решить задачу к Его славе, так что бы наш оппонент, уходя от нас сказал:
— Слава Тебе, Господи!
Беседа с Богом может происходить тайно, в молитве. Мирскому человеку удобно молиться ночью. Домашние уснули, в доме тишина. В это время, во время благодатной молитвы, хорошо слышен разговор души с Богом и святыми.
Способность к молитве — это особый дар и харизма. А сама молитва, по сути дела, беседа с Богом и святыми. Человек, опытный в молитве, тонко чувствует, когда его сердца касаются слова Христа и как сердце отвечает Ему.
Беседа с Богом может происходить за чтением богословских трудов и поучений.
Итак, мы видим, что слово Божие имеет разные носители и каналы для связи: ум, сердце и практику христианина.
Попадая внутрь души, оно имеет возможность прорасти. Но Бог деликатен. Он не может навязывать сотрудничество. Так было в Раю, так и будет впредь. Человек был сотворен свободным, поэтому, Бог уступает нам возможность растить древо жизни в своей душе самостоятельно.
Казалось бы, и мы хотим того же. Сколько раз мы восклицали: «Христос воскресе!», желая, чтобы смерть и воскресение Христа стали в нашей душе этим евангельским зерном. Но, положа руку на сердце, ответим себе честно: проросло ли оно за те десять, двадцать, тридцать лет, что мы пребываем в церкви?
Можно заметить, что одни люди, придя в Церковь, начинают расти и расцветают как цветок из бутона в пышный цвет. Но большинство стоит на месте. Лакмусовой бумажкой является исповедь.
Она чаще всего скучна. Исповедники часто стоят у креста с Евангелием, как напроказившие школьники. Косят глазом в сторону и не знают, что сказать. Им тоскливо, скучно. Им неприятна и эта беседа с Богом, и таинство. Казалось бы, благодать таинства должна переполнять человека радостью, а он должен стремиться к ней.
Но вместо этого, раздаются голоса о том, что исповеди у нас в Церкви слишком много. Исповедь, лишенная благодати, и в самом деле, неприятный разговор со священником, перед которым надо зачем-то унижаться, выставлять себя дураком и сообщать то, о чем в приличном обществе говорить не принято.
Христианам стало казаться, что исповеди стало много. Как будто благодати может быть много. Как будто общение с Богом может быть избыточно.
Общение с Богом может быть избыточно, когда человек ставит себя рядом с Богом или, вообще, пускает Христа в душу только по воскресениям на службе. Христос не интересен людям монолога.
Результат такой самодостаточности — неустроенность души. Она как захламленный дом. Как сухая земля, как камень, как проезжая дорога. Слово Божие как дождь, как влага делает души мягче. Без этого орошения душа превращается в дерево или камень
Христос щедро проливает в наши души Свое слово. Смысл этого приобретения Слова отлично сформулировал преподобный Серафим Саровский:
— Цель нашей жизни — стяжание Духа Святого.
Он говорит об этом посеве с другой стороны, со стороны человека. Принять и вырастить это Слово — означает принять в себя Дух Божий. Не только принять, но и приумножить, работая сердцем, умом или угождая Христу самой жизнью.
Все понимая умом, можно только печалиться о том, что все знаю, все слышал, обо всем читал и нисколько не изменился. Какая-то вековечная тяжесть, какой-то древний тяжелый грех, сковывает человека прочнее железа, так что человек не может шевельнуться.
В скандинавском фольклоре Локки опускается в подземный мир, что бы поднять вековечного змея, опутавшего землю. И не получилось. Так и современный человек, без Христа не в состоянии поднять тяжесть первородного греха. Наш ласковый враг без Христа усыпляет душу и обессиливает.
Если у нас нет сил идти за Христом, то это означает, что нас держит за руки враг рода человеческого. Если мы годами не изменяемся, то это значит, что благодать оставила нас и не входит в нашу душу. И это должно быть поводом для беспокойства.
Но мотивация страхом недостойна сынов Божиих. То, что человек не меняется с годами говорит о том, что он или не знает, или не любит Бога. Впрочем, это одно и тоже. В таком случае мы должны спросить себя, а действительно ли жить без любви к Богу лучше?
Действительно ли то, как мы живем, относимся к близким, к работе, к Богу достойно вечной жизни? Неужели жить так, что противен сам себе, людям и Богу лучше? Разве не очевидно, что жить инстинктами скучно и трудно?
Кого любишь, с тем беседуешь. Если беседуешь с тем, кого любишь, того слова откладываешь в сердце. Если любишь того, с кем беседовал, того стараешься порадовать совершая поступки по слову любимого. Так просто. В этом нет мотивации страхом, а есть мотивация любовью.
Читая эту притчу, мы должны отметить, что любовь, как сказал Иоанн Златоуст, относится не к чудесам, а к деятельности. Продолжая эту мысль, примем совет Игнатия Брянчанинова, ведущий к способности усвоить Слово: «Всякий православный христианин, если захочет перейти от нерадивой жизни к жизни внимательной, если захочет заняться своим спасением, должен, во-первых, обратить внимание на отношения свое к ближним. Любовь к Богу заключается в любви к ближнему, и тот, кто возделал в себе любовь к ближнему, вместе с нею стяжает в сердце своем неоценимое духовное сокровище — любовь к Богу. Причина… любви (к ближним) одна — Христос, почитаемый и любимый в каждом ближнем».
У нас это место в Евангелии принято называть Притчей о сеятеле. Но притчей слова Христа были для внешних, а Своим было сказано:
— Вам дано знать тайны Царствия Божия, а прочим в притчах, так что они видя не видят и слыша не разумеют.
Если мы имеем опыт беседы с Богом, то эти тайны для нас. Если нет, то это притчи из фольклора, дидактики и истории.
Тайна этого отрывка проста — нам предлагают выйти из монолога и послушать Бога, который приглашает быть с собой вечно.
Бог Адаму поручил хранить и ухаживать за Раем. А нам сейчас — принять и хранить начаток Рая, зерна вечности и счастья, которые нам дарит Христос. Этими зернами, как росток, в нас насаждается наш личный Рай:
— А упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении. Сказав это, Он возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит!
-Итак, наблюдайте, как вы слушаете: ибо, кто имеет, тому дано будет, а кто не имеет, у того отнимется и то, что он думает иметь.
Стоящих людей, о которых писал Сократ, на самом деле много. Нельзя думать, что Бог создал кого-то не способным к любви или к жизни в Раю. Просто для не стоящих блага Бога не очевидны.
Как далее пишет греческий философ, люди подобны зеркалу, отражающему Абсолют. Зеркало может быть чистым или пыльным, так что в нем может отражаться Бог и Его слава. Или оно может быть пыльным и грязным, тогда в нем не отражается ничего или отражается так, что по слову Сократа, люди и все прочие вещи находящиеся на грани добра и зла, оказываются хуже блага, но лучше зла.
Господь дарит нам очень дорогие и полезные вещи, которые требуют умения пользоваться ими. Аборигену амазонской сельвы простительно, если он выбросит очки Гугл или будет использовать айпад как подставку под миску. Он-то ничего не знает о сотовой связи и текстовых редакторах. Но мы-то говорим:
— Христос воскресе!
Мы-то принимаем в себя Тело и Кровь Христа. Мы-то все знаем. Так почему мы до сих пор остаемся хуже блага, но лучше зла?
