4 июля в Российском Православном университете состоялась экспертная дискуссия на тему «Образ Церкви: что имеем, что хотим?» по результатам всероссийского исследования восприятия образа Русской Православной Церкви, проводившегося социологической службой «СРЕДА». Представляем вашему вниманию заметки по итогам дискуссии Сергея Трофимова, кандидата социологических наук, доцента социологического факультета МГУ.
1. Мне очень жаль, что обсуждение частично свелось к обвинениям в непрофессионализме (или неясном в научной среде понятии — в «неофитстве» — в этом случае совсем неясно, что оспаривается, верность методики и интерпретации, или же право голоса «недостаточно авторитетного» участника дискуссии). На мой взгляд, недопустимо противопоставить «академическое сообщество» «инициативным проектам». Разумеется, это не исключает профессионализма проведения этих последних исследований. Академическое сообщество, занимающееся в России изучением религии достаточно узко, количество проводимых и тем более доводимых до широкой публики исследований очень незначительно, поэтому свежий росток следует поддерживать, помогать и лелеять. Нам необходимо больше обсуждать, вместе расти.
Исследования «Среды» интересны, а главное, с каждым разом они развиваются, учатся, становятся на ноги. Каждый новый проект – это не точка в конце авторитетной сентенции, а продолжающийся поиск, часто выявляющий очередные неочевидные вопросы. Будем надеяться, что дальнейшие исследования будут все больше теоретически верифицированы и методически обоснованы. И, конечно, радует стремление исследователей обсудить полученные результаты и новые проекты с профессиональным сообществом и с заинтересованными – верующими, журналистами.
Я согласен, что академическое сообщество может и, собственно, должно выступать экспертом проводимых исследований, но не в роли «гневного цербера». Может ли оно добиваться права исключительного суждения, запрещая всем остальным как-либо высказаться. Если есть ошибки – обсуди, помоги исправить, порекомендуй, если есть другие интерпретации – обсуди. Но аргумент «нет, нет и нет, потому что нет», услышанный мной вчера, очень прискорбен. Странным звучит и обвинение в адрес организаторов и принимающей стороны дискуссии – «как Вы могли допустить».
Обидно, что в ответ неожиданно прозвучало не менее категоричное со стороны другого выступающего: «кто пустил сюда этого господина, лишить слова и больше никогда не пускать». Никакой диалог так построен не может быть. Мы же не собрались только хвалить…
2. Высказанная в обсуждениях точка зрения, что исследователь навязывает свое видение Церкви, не соответствует самой сути социологического исследования. Так же как и медсестра измеряет температуру пациента или делает анализ крови, а специалист УЗИ может обнаружить раковую опухоль, но при этом не могут быть обвинены, ни в том, что они желают видеть пациента таковым, ни что они навязывают ему свою точку зрения, а тем более подписывают пациенту приговор, так и социолог лишь фиксирует определенные социальные закономерности. Как воспользоваться этими данными – в данном случае задача, например, пастырской и просветительской деятельности.
Ожидания верующих и неверующих, связанные с образом Церкви в настоящем или в будущем, могут не соответствовать ожиданиям духовенства, и тем более философским и теологическим концепциям, но, поскольку эти ожидания присутствуют в мировоззрении групп верующих или просто граждан, они должны быть приняты во внимание, и изучены. Церковь не обязана искусственно меняться в каком-либо направлении. Более того, нет ни «подсказываемого», ни «требуемого» направления: выявленные социологическим исследованием тенденции показывают, что существует определенное непонимание роли Церкви в обществе, её задач, образа действий и.т.д. Полезным представляется дальнейшее изучение этих проблем, не с целью стигматизации или опорочивания Церкви, но для понимания тех социальных процессов, которые приводят к сложившейся ситуации.
3. Критика матушкой Марией (Скобцовой) типов благочестия и её вывод о том, что единственно правильным в христианстве является евангельский тип благочестия, не исключает, что в настоящее время близкие к ним типы восприятия церковной жизни и манеры поведения присутствуют в повседневной жизни и доступны наблюдению. Значит, попытка положить характеристики всех пяти типов благочестия в качестве отправной точки исследования была вполне оправдана.
4. Очень интересные тенденции обнаруживаются, если обратиться к хрестоматийной для социолога многомерной модели религиозности Ч.Глока и Р.Старка [1], выделявших пять измерений религиозности:
- Религиозный опыт
- Ритуальное (литургическое и молитвенное) измерение
- Религиозную веру (и верования)
- Знание религии
- Влияние религиозной мотивации на поведение индивида, в том числе вне религиозной практики.
Исследование «Среды» показывает сдвиг в сторону социальной деятельности и внелитургической практики в восприятии Церкви в ущерб литургической и мистической составляющей. «Приверженность традициям» (не обязательно литургическим) и «пышность богослужения», впрочем, еще упоминаются респондентами в настоящем, но уменьшают свою интенсивность или даже исчезают при переходе к образу Церкви в будущем. Даже активно участвующие в жизни приходов и благотворительных организаций православные (а кстати, частично, и выступившие вчера на дискуссии) видят большую важность «работы с молодежью» (но, какой именно работы?) и «помощи людям». В «холодных» показателях так же преобладают социальные характеристики: «не-альтернатива рыночной экономике», «не-богатство», «не-четкая иерерхия» и т.д.. Церковь видится полезной, помогающей, аскетичной, открытой, но без иерархии (?) и духовной жизни? Что это за Церковь?
Однако, литургическая и мистическая составляющие христианской жизни могут просто не вербализироваться. В дальнейшем необходимо прояснить, что понимается респондентами под «духовной мистической жизнью», которой они отводят в жизни Церкви такое незначительное место. Всегда ли респондент понимал предлагаемые ему формулировки, и более того, понимал ли он их так же, как и исследователь?
5. Сожалею, что в опросе не нашлось место образу Церкви — мистического тела Распятого и Воскресшего Христа. К сожалению, именно о роли Иисуса Христа в Церкви большинство россиян вспоминает все реже и реже.
Я хочу выразить надежду, что плодотворный диалог исследователей и духовенства поможет лучше узнать современное состояние религиозной жизни России, ожидания разных групп населения, в том числе самих верующих, и найти пути преодоления проблемных ситуаций.
[1] Glock Ch., Stark R. The Nature of Religious Commitment, — Berkley, 1968
Читайте также:
Как исследовать образ Церкви? (+ВИДЕО)
Образ Церкви: «Обсуждать отказываемся, но интересно»