«С вами свяжется сотрудник Росфинмониторинга»
Пятница, 19 июля
В 22:00 в Телеграме я вижу сообщение якобы от Клима Шипенко, режиссера фильма «Декабрь», в котором сейчас снимаюсь: «Привет, я по делу. С тобой связывался Макаров Владимир?» Я удивилась — пятница, вечер, странное время для деловых сообщений. Возможно, это какой-то новый проект, а Макаров — имя продюсера? Но переписка резко обрывается: «Я тебе с утра все объясню, созвонимся, на связи».
Суббота, 20 июля
В 8:00 приходит сообщение от «Клима». Конечно, никакой это был не Клим, хотя аватарка была его, а контакты спрятаны. Это часто бывает у моих коллег, и теперь я сама так делаю. Почему я сразу не написала настоящему Климу и не спросила, он ли мне пишет? У меня нет ответа.
«Клим» мне сообщает, что Макаров — это следователь ФСБ, который со мной свяжется. Дескать, он прикреплен ко всем участникам нашего фильма с целью «цензурной проверки», а также проверки «на связи с Украиной». И опять меня ничего не удивило, хотя наш фильм — про Сергея Есенина, и действие там проходит в Москве и Санкт-Петербурге. Это сообщение я все же успела переслать Евгению, моему мужу.
Тут же мне звонит «Клим» — это его голос, его интонации, ну как придет в голову, что это сгенерированный фейк?
Он сообщает мне, что одного из наших операторов забрали в тюрьму, что «Макаров все объяснит», и сразу мне звонит этот Макаров, причем по видеосвязи. На экране я вижу человека в форме и классический деревянный кабинет — хороший стол, флаг на стойке, портреты президента. Макаров начинает с того, что я должна пробить в интернете его номер и убедиться, что это официальный звонок из ФСБ. Далее он мне сообщает, что со счетов продюсерской компании «Yellow, Black and White», которая снимает наш фильм, шли многомиллионные переводы некоему Богданову Илье.
— Вы знаете, кто это? — спрашивает Макаров.
— Понятия не имею.
— Этот человек находится в федеральном розыске с 2015 года, он связан с террористической группировкой «Азов» (признана экстремистской и террористической организацией. — Примеч. ред.), и при обысках у него были обнаружены дубликаты паспортов, в том числе и ваш, но без фотографии. Мы вам звоним, чтобы вас обезопасить. Кроме того, один перевод на имя Богданова был сделан с вашего счета.
— Но у меня только одна зарплатная карточка, и с нее не было списаний.
— Вы их пока не видите, они скрыты, потому что идет проверка Росфинмониторинга.
И тут же этот человек начинает сыпать моими персональными данными — имена родных, чем они занимаются, на какой машине ездила моя мама и адрес кладбища, где похоронен папа. Все это окончательно убеждает меня, что передо мной сотрудник ФСБ.
Макаров говорит, что любое разглашение следственной информации грозит 15–20 годами тюрьмы не только мне, но и любому человеку, которому я об этом расскажу. Он спрашивает, одна ли я дома, кто находится рядом, слышит ли кто-то наш разговор. А я, действительно, одна, муж в командировке. Макаров говорит, что сейчас со мной свяжется сотрудник Росфинмониторинга Сергей Горский и мне тоже нужно будет зайти в интернет, чтобы проверить его имя и телефон.
«Мне так страшно, что я соглашаюсь на все, что от меня требуют»
Забегая вперед, скажу, что на протяжении последующих 4 дней я постоянно разговаривала то с Горским, то с Макаровым, они мне рассказывали всякие ужасы про людей, которых посадили на 20 лет за финансирование ВСУ и за связи с Украиной. Мне нельзя было отключаться, нельзя говорить ни с кем, кроме них, нельзя было выходить в интернет. Я ходила с телефоном даже в душ и в туалет.
Меня просят придумать контрольное проверочное слово для связи, чтобы мне не позвонили «преступники», я придумываю пароль «Пельмень» — так зовут мамину собаку. Еще я завожу почтовый ящик на Рамблере, через который со мной будет «связываться Росфинмониторинг». На новый адрес и в самом деле начинают сыпаться всякие извещения.
Горский сообщает, что я должна помочь поймать преступников, иначе мне грозят статьи о госизмене, содействии терроризму, экстремизму и еще что-то в этом роде.
Мне страшно, мы на связи уже три часа, и я соглашаюсь на любую помощь.
Через 20 минут мне вызывают такси (присылают скриншот экрана) и говорят, что я должна съездить в такой-то салон МТС и купить там новую симку и телефон Xiaomi Redmi, потому что айфоны прослушиваются. Затем меня отправляют в определенное отделение Сбербанка, перед которым я еще час сижу на лавочке и «репетирую» с Горским, что именно мне там нужно сказать, чтобы снять все мои сбережения — 1 035 000 рублей («иначе они достанутся террористам»). И еще меня все время просят показать, как я одета, чтобы «следить за мной по камерам».
В отделении банка такой суммы нет, потому что это день выплаты пенсий. Есть только 300 тысяч. Телефон на громкой связи, Горский слушает весь разговор, а потом отправляет меня со снятой суммой в банкомат ВТБ, присылает на Рамблер номер счета, на который надо внести деньги, и просит сохранять все чеки, чтобы потом «принести их на Лубянку».
Далее они меня гонят в отделение Сбера в Гагаринский, чтобы снять оставшуюся сумму, но там конец рабочего дня, и меня отказываются обслуживать. Макаров и Горский не скрывают раздражения, называют отделение «ублюдочным» и говорят, что оно «тоже участвует в коррупционной схеме».
В итоге в отделении на Тульской мне выдают 700 тысяч, а Горский с Макаровым снова присылают мне номера счетов, на которые нужно в несколько приемов внести деньги. Мне велят сохранять все чеки, чтобы предъявить их, когда меня «вызовут на Лубянку», и наконец отпускают домой со словами:
— Завтра воскресенье, банки закрыты, но у нас есть информация, что на ваше имя в пользу Богданова набрали много кредитов, мы должны это проверить, поэтому вы по-прежнему должны держать телефон включенным и быть на связи.
«Мой телефон стоит на громкой связи даже ночью»
Время от времени шло разъединение, в Телеграме есть алгоритмы, которые не позволяют удерживать звонок в течение слишком долгого времени. Но они мне всякий раз перезванивали.
Я еду в кафе встретиться с подругой, но какое уж там общение, когда тебя все время слушают, да к тому же мне сказали, что, контактируя с близкими, я могу им навредить. Во время встречи с подругой ей звонит мой муж, который все это время не мог до меня дозвониться, и просит передать мне трубку. Я, дрожа от страха, отхожу с ее телефоном в туалет и говорю, что мой телефон на прослушке, потому что у нас идет проверка по фильму. Муж чуть ли не кричит уже: «Саша, ну что за бред?! Это незаконно!» Я быстро свернула разговор, сказала «ну все, пока».
Воскресенье, 21 июля
С субботы на воскресенье мой телефон стоит на громкой связи даже ночью, я почти не сплю. Один раз, когда связь сорвалась, я успела по видео поговорить с мужем. Он спрашивает, почему я плачу, я бормочу ему какие-то глупости про котиков-енотиков, а слезы так и текут.
Днем не могу ни есть, ни пить, а эти двое продолжают держать меня на коротком поводке и задавать якобы уточняющие вопросы про родных.
Иногда для виду называют незнакомые имена и фамилии и спрашивают, знаю ли я, кто это.
Понедельник, 22 июля
Мне звонит по видеосвязи «следователь ФСБ Макаров» и сообщает, что за воскресенье им удалось выяснить: от моего имени в ВТБ взят автокредит на два миллиона, но конечным получателем является все тот же Богданов. Мне сейчас вызовут такси, чтобы я съездила в отделение ВТБ и взяла кредит на такую же сумму, тогда предыдущий будет аннулирован.
Как я поверила в эту ересь? Конечно, я была уже не в себе. Горский с Макаровым готовят меня к походу за кредитом, просят выбрать на «Авито» модель машины, которую я якобы буду покупать, а также держать наготове справку о доходах на 2023–2024 годы, если в банке их потребуют.
Приезжаю в отделение ВТБ на Садовом кольце, где сотрудники ведут себя, как мне кажется, очень странно. Я абсолютно не утверждаю, что они как-то связаны с мошенниками, просто описываю то, что видела своими глазами. Во-первых, в кабинете было несколько человек, причем один постоянно сидел у меня за спиной в углу, что было некомфортно. Во-вторых, меня все время украдкой снимали, разворачивая изображение в мою сторону. В каком бы измененном состоянии сознания человек ни находился, он не может этого не заметить. В-третьих, состоялся такой странный разговор.
— Я вижу в компьютере, что вы являетесь клиентом нашего банка.
— Я не клиент, была им только в 2015 году, когда работала в театре Вахтангова и нам сказали открыть у вас зарплатную карточку. Но с тех пор — ни разу.
— Это ваш телефон? [Называют телефон]
— Нет, мой телефон другой, и он со школы не менялся.
— Это ваш номер паспорта? [Называют номер]
— Нет, не мой!
— Может быть, это ваш детский паспорт, вы тогда счет не открывали?
Александра Черкасова
Казалось, поток этого бреда никогда не кончится. На улице в тот день было больше 30 градусов, кто-то настежь открыл окно, из которого несся весь шум Садового кольца. Мне было физически дурно. В итоге они оформили кредит на 850 тысяч. Горский по телефону велел соглашаться, а с остальной суммой, дескать, разберемся.
Я сняла в кассе деньги, а дальше все по знакомой схеме — перевод в несколько приемов на присланные мне номера счетов. Время — около 17:00, телефон разряжается, я провела в банке почти весь день. Это кажется каким-то сюром, как будто я снимаюсь в плохом криминальном триллере. Желание только одно: чтобы все скорее закончилось. Горский отпустил меня домой, но вскоре позвонил Макаров:
— Александра, вы большая молодец и очень помогли следствию. Последняя формальность. Мы понимаем, что вы не соучастник преступления, но в вашей квартире необходимо провести обыск, такова процедура. Предварительно вам надо произвести опись всех принадлежащих вам вещей, которые стоят дороже 40 тысяч рублей. Необходимо убедиться, что у вас нет ценностей, которые могли бы говорить о незаконных доходах.
Тут я начинаю плакать, а он мне говорит: «Не наигрывайте, не верю. К тому же “маски-шоу” — это совсем не страшно».
На ночь я поставила в прихожей перед входной дверью стул, чтобы услышать шум, если кто-то проникнет в квартиру. Вот до чего я дошла. Страх был такой, что даже на улице все люди казались мне вовлеченными в преступные схемы, а дома я содрогалась от звука лифта.
«Закрывай дверь и беги из квартиры»
Вторник, 23 июля
Я фотографирую все, что у меня есть, в том числе драгоценности, доставшиеся от бабушки, серьги, сумки. У нас много книг и картин современных художников, я спрашиваю: «Это надо?» «Нет, — говорят, не надо. — Только украшения, шубы и сумки “шанель”, если есть, и компьютеры».
Я звоню мужу и спрашиваю, сколько стоит его старый комп. А вот это сколько стоит? А вот то? Сочиняю, что, дескать, делаю в доме генеральную уборку, но он, конечно, не верит.
Раздается звонок в дверь, в глазок я вижу Васю, друга мужа, с которым мы дружим семьями. Открываю, и он с порога, молча, показывает мне экран своего телефона. На нем написано: «Меня прислал Евген, он очень волнуется, выходи из квартиры, ничего не бери, кроме ключей, и звони ему со двора».
Я дико боюсь, что этот разговор тоже как-то отследят и накажут не только меня, но и Васю с Евгеном. Набираю на Васином телефоне: «У меня все хорошо. Я готовлю квартиру к обыску». Захлопываю дверь у него перед носом, Евгена блокирую и продолжаю описывать вещи. Наконец, отсылаю Горскому последнее фото. Он меня хвалит и говорит, что через полчаса перезвонит. Я выхожу на улицу продышаться и вижу, что на скамейке перед подъездом сидит Вася. Он так никуда и не ушел, караулил меня — вдруг выйду. Я оставляю ему сумку со своими телефонами, беру его мобильный и брожу по дворам, разговаривая с мужем. Он втолковывает мне, что никакие госструктуры не связываются в мессенджерах, они присылают официальные конверты по почте, повестки вручают лично в руки и т.д.
И тут до меня начинает доходить. Я звоню с Васиного номера своей старшей сестре, спрашиваю, можно ли взять кота и поехать к ней ночевать. Через полчаса она приезжает за мной, мы забираем из квартиры все ценные вещи, переноску с котом, по дороге я звоню мужу с ее телефона. Он говорит, что нашел мне адвоката, а вскоре звонит и сам этот адвокат. Он велит первым делом выкинуть телефон Xiaomi, потому что если меня и прослушивают, то именно через него, а потом сходить в офис и аннулировать сим-карту — на нее, оказывается, тоже можно набрать кредитов.
«Вы у нас уже сороковая по счету»
Среда, 24 июля
Мы с адвокатом подаем заявление в полицию. К счастью, я успела заскринить всю переписку с Горским, перечень вещей, который я ему отправляла, а также переписку с псевдо-Климом.
В ОВД мне сказали, что это самая распространенная сейчас схема и что я у них чуть ли не сороковая по счету. Недавно пришла семейная пара, у которых увели 35 миллионов рублей.
Пока мы составляли протокол, в кабинет заглядывали другие сотрудники и говорили: «Росфинмониторинг? Переводы на Мир-пэй? Ну, все понятно».
Правда, в моем случае было несколько отклонений от привычной схемы. Никому еще не звонили по видео, якобы из рабочего кабинета. Ни у кого не просили опись ценных вещей, не спрашивали, где лежат документы на недвижимость. Видимо, воры обнаглели уже настолько, что в заключение хотели еще и «обнести» квартиру, хотя, как мне сказали в полиции, это был бы совсем рискованный шаг, они бы попали в объектив камер.
Как же у них получилось?
Конечно, я пытаюсь проанализировать случившееся. Меня словно окунули с головой в воду и не давали глотнуть воздуха. Я оказалась в полном вакууме — мужа дома нет, а мама болеет какой-то новой формой ковида и не выходит из дома. Мое одиночество позволило мошенникам полностью вырезать меня из социума. Позже мне написала женщина, которую подвергли такому же прессингу. Спасло то, что рядом заплакал ее 2-месячный ребенок, и это вывело ее из ступора.
Я не знаю, в курсе ли были эти люди, что я совершенно беззащитна. Следили ли они за мной? В любом случае, то стечение обстоятельств, что я была все эти дни одна и не на съемках, сыграло им на руку.
Кроме того, уровень их подготовки в том, что касается моей профессиональной сферы, был очень высок. Я понимаю, что на «Кинопоиске» есть мой профайл и интервью со мной, но они выкопали всю детальную информацию по именам людей, с которыми я сотрудничала, и по моим проектам. Семейная информация тоже была ими добыта и умело использована. Это сейчас я знаю, сколько личных данных слито в сеть. Доступ к ним занимает пару минут и стоит пару сотен рублей.
Я съездила к своему врачу, он был поражен моим физическим состоянием, и особенно спиной — позвоночник вообще мое слабое место. Попутно, кстати, он мне рассказал, что у их завотделением была история, в точности похожая на мою.
Ребенка шантажировали: «Не переведешь деньги — посадят твоих родителей»
Я хочу, чтобы о том, как меня обманули, узнало как можно больше народу, поэтому сделала пост в социальных сетях, приняла участие в двух телепередачах и получила много обратной связи. Мне пишут из больших и малых городов, молодые и пожилые. Таких историй тысячи, и они чудовищны.
Чей-то родственник покончил с собой. Ребенка шантажировали, что если он не отправит деньги на счет, то посадят родителей. Одна женщина рассказала, что ее муж под воздействием мошенников совершил ограбление и сейчас находится в тюрьме.
Другим членам нашей съемочной группы тоже поступают звонки, и они, наученные моим горьким опытом, сразу понимают, в чем дело: «Ой, Саш, это, кажется, твои “следователи”». Одна из подписчиц, которая тоже работала над фильмом «Декабрь», хоть мы с ней и не знакомы, рассказала, что ей, как и мне, звонил по видео «Макаров», но она от волнения выронила телефон и утопила его. Вот же повезло человеку! У нее остался скриншот от того разговора, на фото было другое лицо и какие-то обшарпанные стены, а не «респектабельный» кабинет. Видимо, мошенники в последнее время неплохо раскрутились. К сожалению, у меня скриншота с «Макаровым» нет.
Сейчас у меня новая адвокат, которая тоже прочитала мой пост и очень хочет помочь, ведь и ее семья пострадала от мошенников. Она собирается оспорить мой кредит на том основании, что он был взят под воздействием третьих лиц. Я очень надеюсь, что у нее получится, ведь 850 тысяч под 33% на 5 лет — это уже 1 700 000. А те деньги, которые я сама сняла со своей карты, уже не вернешь.
Полезные советы
Пусть то, что я скажу, покажется вам банальностью, но иные вещи надо повторять много раз. Если бы кто-то за два дня до происшествия напомнил мне элементарные правила безопасности, со мной всего этого бы не случилось.
- Получите в МФЦ бумагу о том, что любые манипуляции с твоей квартирой, если ты собственник, могут производиться только при твоем физическом присутствии, никак иначе.
- Если вам звонит кто-то знакомый, то придумайте контрольный вопрос, на который посторонний человек не может знать ответа.
- Если вам звонит знакомый/ близкий/ родной человек с целью перечисления денежных средств/ иных просьб, касающихся вашего имущества — положите трубку и перезвоните человеку самостоятельно посредством сотовой связи.
- МВД и ФСБ, Центральный банк и иные госорганы НИКОГДА не позвонят в WhatsApp, Telegram, Viber и иных мессенджерах.
- МВД и ФСБ, Центральный банк и иные госорганы НИКОГДА не попросят перевести деньги/ взять кредит/ переоформить квартиру и совершить иные действия, которые касаются вашего имущества.
- МВД и ФСБ, Центральный банк и иные органы НИКОГДА не проводят обзвон граждан с целью проведения каких-либо операций.
- Если кто-либо представляется сотрудником госорганов, смело узнавайте ФИО, кладите трубку, находите официальные контакты госоргана и звоните туда, в 99,9% случаев окажется, что звонящий человек — мошенник, который не имеет отношения к госоргану.
- Любая просьба/ приказ/ угроза, направленная на то, чтобы вы сделали перечисление денежных средств, взяли кредит, свидетельствует о том, что с вами говорит мошенник.
Фото: freepik.com