Архимандрит Павел (Груздев) (10 (23) января 1910, Мологский уезд — 13 января 1996, Тутаев) — удивительный старец Русской Православной Церкви. С малых лет он жил при монастыре, в годы революционной смуты служил и трудился на благо Церкви, с 1938 года скитался по тюрьмам и ссылкам. Сохранивший детскую душу, кротость и любовь к ближним, он стал на излете земного пути особо почитаем верующими: к нему шли за духовным советом, за теплым словом ободрения.
Архимандрит Павел (Груздев)
Из книги рассказов архимандрита Павла (Груздева) «Самый счастливый день»:
После революции и гражданской войны Мологский Афанасьевский монастырь из обители иночествующих превратился в Афанасьевскую трудовую артель. Но монастырская жизнь текла своим чередом, несмотря на все потрясения.
“Очень уж модным было тогда собрания собирать, — вспоминал о. Павел 20-е годы в Мологе. — Приезжает из города проверяющий, или кто еще, уполномоченный, сразу к нам:
— Где члены трудовой артели?
— Так нету, — отвечают ему.
— А где они? — спрашивает.
— Да на всенощной.
— Чего там делают?
— Молятся…
— Так ведь собрание намечено!
— Того не знаем.
— Ну, вы у меня домолитесь! — пригрозит он”.
Обвиненные в уклонении “от участия в общественном строительстве”, сестры обители, как могли, старались участвовать в новой советской жизни, выполнять все постановления.
Отец Павел рассказывал: “Как-то раз приходят, говорят нам:
— Есть Постановление! Необходимо выбрать судебных заседателей из числа членов Афанасьевской трудовой артели. От монастыря, значит.
— Хорошо, — соглашаемся мы. — А кого выбирать в заседатели?
— А кого хотите, того и выбирайте
Иерей Павел Груздев
Выбрали меня, Груздева Павла Александровича. Надо еще кого-то. Кого? Ольгу-председательницу, у нее одной были башмаки на высоких каблуках. Без того в заседатели не ходи. Мне-то ладно, кроме подрясника и лаптей, ничего. Но как избранному заседателю купили рубаху хорошую, сумасшедшую рубаху с отложным воротником. Ой-й! зараза, и галстук! Неделю примеривал, как на суд завязать?
Словом, стал я судебным заседателем. Идем, город Молога, Народный суд. На суде объявляют: “Судебные заседатели Самойлова и Груздев, займите свои места”. Первым вошел в зал заседания я, за мной Ольга. Батюшки! Родные мои, красным сукном стол покрыт, графин с водой… Я перекрестился. Ольга Самойлова меня в бок толкает и шепчет мне на ухо:
— Ты, зараза, хоть не крестися, ведь заседатель!
— Так ведь не бес, — ответил я ей.
Хорошо! Объявляют приговор, слушаю я, слушаю… Нет, не то! Погодите, погодите! Не помню, судили за что — украл он что-то, муки ли пуд или еще что? “Нет, — говорю, — слушай-ка, ты, парень — судья! Ведь пойми, его нужда заставила украсть-то. Может, дети у него голодные!”
Да во всю-то мощь говорю, без оглядки. Смотрят все на меня и тихо так стало…
Пишут отношение в монастырь: “Больше дураков в заседатели не присылайте”. Меня, значит”, — уточнил батюшка и засмеялся.
Читайте также: Отец Павел Груздев. Путеводная звездочка души простого священника