В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее.
Лк. 10: 38—42
Когда же Он говорил это, одна женщина, возвысив голос из народа, сказала Ему: блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие! А Он сказал: блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его.
Лк. 11: 27—28
Протоиерей Александр Абрамов
Божия Матерь сегодня ясно в храме является и всем предвозвещает Христа. И накануне за всенощным бдением впервые в Рождественском посту поется: «Христос раждается — славите»[1].
Событие праздника так хорошо известно, что мы его собственным размышлением нечасто охватываем. В самом деле, рождается у бездетных Девочка. Нам знакомы такие случаи. И Эта Девочка вводится в храм, чтобы быть посвященной Богу. Но первосвященник изумляется тому, что Она входит не в храм, а в главное святилище, в алтарь, во Святая святых. И мы задним умом понимаем, что это будущая Божия Матерь, Она окружена чудесами с самого начала Своей жизни, и нам надлежит воздать Ей поклонение.
А вот все совсем не так! Почему Она входит в алтарь? Почему Она входит во Святая святых? Просто потому, что Она не знает, что туда нельзя. Все христианство в этом состоит: христианин не знает, что того или иного нельзя.
Божия Матерь, входя в храм, трепетала какой-то внутренней радостью о Боге: желает и скончавается душа Моя к Тебе, Господи[2]. И Она, маленькая Девочка, не знала, что алтарь — запретное место, что туда единожды в году входит первосвященник и совершает там моления за народ. Ей в этом алтаре видится Божий очаг, место, где тепло Божие пламенем разгоралось. И это пламя не обжигало Ее сердце, а грело его. И Ей там было хорошо.
Мы так многое строим в своей христианской судьбе на запретах. Только и делаем, что волнуемся вокруг них: ах, вот что-то не успел вычитать, не то съел, не туда посмотрел. Море своего христианского времени мы на эти пустые псевдоблагочестивые хлопоты тратим. Тратим впустую. И вовсе не потому мы хлопочем, что таким способом хотим стать более угодными Богу. А потому, что хотим свой огородик нетронутым сохранить. Тот огород, о котором совсем недавно мы слышали в воскресном евангельском чтении. И пшеницы-то у меня много, и все будет хорошо: ешь, душа, пей, веселись.
И хочется есть, пить и веселиться так, чтобы Бог не трогал. Мы Ему отвели особую пажить, там мы правило вычитываем, свечи ставим, еще что-то делаем. Но за это ограждение Ему входить не нужно.
Это катастрофическое размежевание между будто бы «нашим» и «Боговым» никак нельзя назвать жизнью во Христе.
Имеющийся у тебя опыт все время будет настраивать тебя — таково наше сложение — на плохое. Ты знаешь, что тебя обманут, будут использовать, к тебе плохо отнесутся. Ведь ты не раз это испытывал в жизни. И не раз сам так действовал по отношению к другим. Радость сегодняшнего праздника состоит в том, что мы можем сломать эту привычную парадигму. Тебя обманывают? Веди себя так, будто ты не знаешь, что есть обман. Делай то, что должно. Тебя использует человек, о котором ты уверен, что он, в свою очередь, никогда на твою просьбу не откликнется? Все равно помоги ему. Ты в нем помогаешь Христу в самом себе. Ты устал, ты измучен, тебе никого не хочется видеть, а хочется лежать на диване и страдать о своей участи? Не лежи на диване, не страдай. Делай то, к чему призвал тебя Бог. У тебя много талантов, у тебя есть дары. Не должны эти дары пропасть впустую.
А если представить, что у Этой Девочки есть знание о том, что Ее ожидает: и Тебе Самой оружие пройдет душу (Лк. 2: 35)? Если бы Ее коснулась злая опытность человеческого рода? Она, быть может, сказала бы: «Я не хочу ни в какой храм идти. Что после этого будет? Чем все это закончится? Я хочу быть обычной женой, матерью. Хочу где-нибудь в уголке забиться, чтобы никто и никогда обо Мне не знал». И история человеческого спасения пошла бы по другому пути. Но не пошла! Потому что Божия Матерь, слава Богу, была лишена того, что мы называем опытом. А сердце Ее было открыто ветру веры. И ничего не осталось лишнего, второстепенного, временного. Осталось только вечное, единое на потребу[3].
Праздник Введения Божией Матери во храм — это рассказ о том, как можно человеку ставить главное выше второстепенного, ценить вечное больше временного, Христа больше велиара.
И о том, что мы, будучи христианами, не должны знать, что мы что-то не можем. Как Писание говорит: «Все могу об укрепляющем меня Господе Иисусе»[4].
[1] «Христос раждается — славите! Христос с Небес — срящите! Христос на земли — возноситеся! Пойте Господеви, вся земля, и веселием воспойте, людие, яко прославися» (Ирмос канона Рождеству Христову, глас 1).
[2] Желает и скончавается душа моя во дворы Господни: сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живе (Пс. 83: 3).
[3] Едино же есть на потребу (Лк. 10: 42; ц.-сл.).
[4] Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе (Флп. 4: 13).