Николай Полозов — адвокат Марии Алехиной, сидящей в СИЗО по делу о хулиганской акции в Храме Христа Спасителя, — правнук келейника святителя Тихона Якова Полозова. Корреспондент «Правмира» выяснил, почему он взялся за дело Pussy Riot и как видит перспективы общения своей подзащитной со священником.
Николай Полозов, фото: Право.ru
— Правда ли, что Вы правнук новомученика Якова Полозова, келейника святейшего Патриарха Тихона?
— Да, это правда.
— А сами Вы – человек, далекий от Церкви, как к ней относитесь?
— Сам я – человек верующий.
— Почему Вы согласились вести дело Марии Алёхиной?
Дело я согласился вести, потому что вижу несправедливость. Она выражена в том, что Марию Алёхину привлекают по уголовной статье. А по-хорошему этой статьи не должно было быть. То есть привлекают, по сути, невиновного в этом преступлении человека.
Да, там есть достаточно сложный моральный аспект, безусловно, но что касается юридической части, правового содержания, то уголовного дела быть не должно.
— А как Вы сами расцениваете акцию в Храме Христа Спасителя?
— Безусловно, то, что произошло в храме, мне не очень понравилось. Хотя в церквях достаточно часто на протяжении истории Церкви были и юродивые, и вообще – разные случаи бывали, когда происходили какие-то нехорошие вещи. Этот случай, на мой взгляд, далеко не самый вопиющий. Здесь нет святотатства, когда рубят иконы, воруют утварь, или, не дай Бог, убивают людей в храме Божием.
Поэтому, осуждать или нет – это дело каждого, но я предпочитаю ориентироваться здесь не на мнение людей, а все-таки на принципы веры, которые подразумевают любовь к своему ближнему. И мне, честно говоря, непонятны люди, которые называют себя православными, и при этом готовы первыми закидать камнями, несмотря на то, что это в корне противоречит самой идее православия.
Мне кажется, что тот поступок, в котором обвиняется Алёхина (я не говорю, что она
Мария Алехина
совершила его, потому что никаких пока доказательств юридических нет) вскрыл достаточно серьезные проблемы в нашем государстве, обществе и Церкви. Я считаю, что в этой ситуации должен быть какой-то компромисс, люди должны все-таки вспомнить Бога в своих сердцах и попытаться эти камни убрать, куда-то их выкинуть и найти какое-то примирение.
Эта история наглядно показывает наше общество в разрезе – насколько оно разрознено и насколько люди ненавидят друг друга. Мне кажется, что надо обратить больше внимания именно на это, как и кричит наше общество.
— Прошла информация, что Ваша подопечная готова встретиться со священником. Если это случится, Мария готова к открытому разговору, или может устроить провокацию?
Здесь история такая. Мария Алехина – человек верующий. И, безусловно, встреча со священником – это одна из потребностей в жизни верующего человека. Вместе с тем не стоит путать морально этический аспект и уголовное законодательство. Встреча со священником – это не какой-то публичный акт, это всегда таинство. И задача священника – не как-то человека наказать, покарать, напугать, а. наоборот, помочь в сложной жизненной ситуации, поддержать добрым словом. И в этой связи я, конечно, считаю, что встреча со священником очень полезна. Потому что нам и на воле тяжело живется иногда, а уж в заточении, в тюрьме — это в разы тяжелее. Поэтому я считаю, что момент этот очень хороший, и, если это действительно произойдет, то пойдет на пользу и Марии и нам всем.
— А как бы вы, зная Вашу подзащитную, посоветовали с ней разговаривать?
— Мне кажется, что священник – это человек, который приходит с открытым сердцем, готовый выслушать, и давать какие-то рекомендации насчет того, как ему разговаривать , наверное, было бы излишне и неправильно. Это разговор не умом, а, наверное, сердцем. Батюшка, в любом случае, будет не столько понимать, сколько ощущать, на мой взгляд. Я надеюсь, что, если это произойдет, то это будет очень правильно для всех.
Адвокаты Николай Полозов и Марк Фейгин, фото: Право.ru
— То есть, Вы считаете, что это дело – сугубо личное, и отношения к ходу процесса оно иметь не будет?
— Безусловно. Я считаю, что выносить таинство на всеобщее обсуждение – в корне неправильно, и это в принципе не предусмотрено никак, никакими этическими нормами. Это так и называется – Таинство исповеди.
— То есть, Вы предполагаете, что священник может быть приглашен именно для исповеди?
— Если она попросит об этом, я абсолютно уверен, что батюшка не откажет.
— Вы считаете, она может об этом попросить?
— Я с ней не обсуждаю моменты, касающиеся сугубо ее личной жизни. Общение со священником – это настолько интимная вещь в жизни человека, что вмешательство в это я считаю неправильным. Поэтому будет лучше, если они сами пообщаются без каких-либо установок и скажут то, что посчитают нужным сказать друг другу.
Беседовала Ирина Якушева
Яков Анисимович Полозов с женой и сыном
Яков Анисимович Полозов родился 23 октября 1879 года в деревне Раевщино Молодецкой волости, Виленской губернии. Яков рано остался сиротой, его воспитывала старшая сестра.
В конце XIX века Полозов поехал на заработки в Америку. По одной из версий, именно тогда епископ Тихон (будущий Святейший Патриарх) взял Якова к себе в келейники. С тех пор Яков Полозов вплоть до самой своей трагической кончины всегда находился при нем, не оставив Патриарха в годы богоборческих гонений на Русскую Православную Церковь и массовых репрессий против священнослужителей, развязанных большевиками. Яков Полозов оставался при Патриархе Тихоне во время его заключения в Донском монастыре. Там он отдал за него жизнь.
Дважды Яков Полозов подвергался арестам, причиной которых было то, что он являлся близким человеком Патриарха Тихона. После тяжелых испытаний, серьезной болезни и при отсутствии каких-либо доказательств вины он был отпущен и продолжал свое служение Святейшему Патриарху.
9 декабря 1924 г. в дверь покоев Патриарха Тихона постучали. Открывать пошел его келейник Яков Полозов. В прихожую ворвались двое «неизвестных», но Полозов преградил им дорогу. Несколькими выстрелами в упор они убили Якова Анисимовича. Убийцы сорвали с вешалки шубу, с целью инсценировать ограбление, а потом выскочили из покоев на улицу и скрылись.
Дело об убийстве велось крайне небрежно. Даже время смерти Якова Полозова в документах указано разное. Через месяц дело было закрыто.