Хочешь, я вообще не буду актрисой?
– В Театре.DOC шел спектакль «Вне театра», в котором вы играли сами себя. О чем вы рассказывали со сцены?
– Нас было семь человек, люди актерской профессии с непростой судьбой. Авторы спектакля считали, что рассказывать надо все. Когда мы услышали впервые текст пьесы, у многих был шок. Сейчас обстоятельства жизни актеров изменились, спектакль не идет. Я, например, вышла замуж, а рассказывала про своего бывшего супруга и почему оставила профессию.
Это случилось из-за второго мужа. К концу института у меня были сложные отношения с первым мужем и вообще мужчинами. Я ушла от прекрасного мужа, который обо мне заботился. А человек, к которому я ушла, сказал: «Ну, ясно, ты ушла ко мне, чтобы я сделал из тебя великую актрису».
И тогда я спросила: «Хочешь, я вообще не буду актрисой? Если тебе это важно, я могу не играть в театре». Он ответил: «Да, только так».
Внутренне я была к этому готова. Мне нравился процесс работы на площадке, в театре, а светская жизнь была чужда. Я подумала, что нельзя быть успешной актрисой и хорошей мамой и женой. Я видела, что известные актрисы были несчастны в личной жизни. Я подумала, может быть, первая семья разрушилась из-за моих актерских амбиций. И ушла из профессии.
– При этом у вас был как раз расцвет или начало актерской карьеры, да?
– Да, две полнометражные картины, приглашение ехать в Италию, с каким-то французским продюсером я познакомилась, светский такой успех. А внутри – опустошение, разрушение семьи, темное время, как я его называю.
Совсем недавно вроде бы я поступила во ВГИК, познакомилась с первым мужем Феликсом. Он был замечательный, из другой среды, другого воспитания, немец. Его папа приехал работать в Москву. Я таких отношений не видела. Это было как чистая вода. Семья, трое детей, жили в большой квартире, по воскресеньям собирались вместе на завтрак.
Мама была очень деликатная, заметила, что я низко наклоняю голову над столом и так рассматриваю еду. Она спросила у Феликса: «Может, у нее зрение плохое? Ты спроси». А я не носила очки, моя мама считала, что это необязательно. К тому моменту у меня было -4.5. То есть когда я поступала, я комиссию видела в виде размытых пятен.
– Может, это и удобно.
– Да, не боишься и не видишь деталей. Феликс после разговора с мамой привез мне очки из Германии. А познакомились мы так. Я вышла из приемной комиссии, а он там сидел как первокурсник. И вот он меня догоняет: «Девушка, девушка! Давайте с вами отрывок поставим!» Я приехала к нему в гости, он заварил чай, испек пирог. Представляете! Парень испек пирог! Я была совершенно потрясена.
Мы репетировали и общались. Я рассказала, что у меня есть дочь, которую я родила в 17 лет, еще до ВГИКа. Мы решили жить вместе. Я не была тогда воспитана, что надо обязательно замуж выйти. Любовь есть, а зачем условности?
С дочерью
Мы сняли квартиру, стали вместе жить, и я увидела, как о женщине могут заботиться. Для ребенка нашли частный детский сад, из поездок он мне всегда что-то привозил. Если я не могла готовить, он готовил. Подружкам я говорила, что никогда не смогу полюбить другого человека.
Но когда нет защиты, идут искушения. Враг человека хочет, чтобы между людьми была вражда. Ты можешь прекратить ссору, а можешь разжечь. Я же была самая талантливая, самая красивая, такая большая сверкающая корона на голове. Он говорил, что я из домашней спокойной женщины превращалась в монстра, с которым нельзя договориться. Потом я попросила у него прощения за то, как я себя вела.
Когда я забеременела, мы поженились. На пятом месяце мне приснилась малина, и в 92-м году, на фоне пустых полок в магазинах, муж привез мне две коробочки свежей малины. Он так хотел этого ребенка, сына! Я родила в прекрасных условиях, в немецкой клинике. Через месяц я уже играла Наташу в «Трех сестрах» у Соловьева.
– Как вы справились? Один ребенок родился до института, второй на последнем курсе. Благодаря чему или кому получилось доучиться и еще сниматься?
– Благодаря Феликсу и Соловьеву. Тогда как раз у Лены Кориковой тоже родился ребенок. И Соловьев схватился за голову, отругал нас при всех. У него уже были продюсеры на фильм «Три сестры». Одну актрису он бы заменил, но двух уже сложно. Он уговорил продюсеров подождать до лета. Мы начали сниматься в августе, моему сыну был месяц, а сыну Лены недели две. Соловьев дал нам отдельную комнату и двух водителей, которые нас отвозили-привозили. Лене помогала мама, а мне муж.
На съемках фильма «Три сестры»
– За что еще вы благодарны Соловьеву?
– Он дал безусловную любовь. Всех, кого он принял на первом курсе, воспринимал сразу как полноценных творческих личностей: «Вы очень интересные люди, и не только вы у меня учитесь, но и я у вас». Я после трех неудачных попыток так легко к нему поступила, без всяких знакомств, и я за это ему благодарна. Он сказал: «Ну вот готовая актриса, можно сразу на площадку, там всему и научится». Благодаря ему я восстановила уверенность в себе.
Господи, оставь меня в живых ради детей
Со вторым супругом мы вместе репетировали, возникла влюбленность еще до моей беременности. Тогда я решила остаться с мужем. В то время я еще понятия не имела об исповеди, когда ты не даешь плохому задержаться, выдергиваешь сорняки. Они расцвели буйным цветом, и от первого мужа я в конце концов ушла.
Я была некрещеная. А маму в детстве крестили. Но, как нормальный интеллигентный человек, она металась в разных духовных поисках: читала Рериха, Блаватскую, ходила в дацан. С папой они разошлись, когда мне был год. Мама была театроведом, я выросла за кулисами.
Надо сказать, что попытка крестить меня в детстве не состоялась. Мама с бабушкой принесли меня в храм в Казани, и тут вдруг бабушке что-то не понравилось, то ли большое количество детей окунали, то ли еще что. А вдруг я заболею. В итоге она сказала: «Пойдем отсюда!» И меня взяли и унесли.
И вот я перевожу маму из Читы в Подмосковье, и она в Шатурском районе начинает заниматься народным театром. А потом знакомится с батюшкой, который восстанавливает храм, начинает причащаться. И потом вдруг приезжает ко мне и тихо так, смиренно просит меня креститься. Мы с ней часто ссорились, а тут вдруг: «Машенька, я тебя очень прошу!» Это было перед ее днем рождения в марте. А я почувствовала, что мне нужно на что-то опереться, встать на какую-то платформу, и я сказала: «Хорошо. Пусть тебе будет подарок на день рождения».
– Как это было?
– Батюшка крестил меня дома. Потому что в храме отключили воду, еще что-то случилось. Он сказал, что раз столько препятствий, не будет переносить день, тем более у мамы день рождения. У меня было очень сильное желание изменить жизнь. И жить по-другому, непонятно как именно, но по-другому. На службу пока не ходила.
И спустя месяц я в третий раз забеременела. Я была не в разводе, но уже жила с будущим вторым мужем.
У меня была угроза выкидыша. Врач сказал: «Ой, какая нехорошая беременность, делайте аборт». Я ответила, что это невозможно, тем более я только крестилась: «А что случилось?» «У вас двойня, один ребенок перестал развиваться». «А второй?» «А второй живой». Я говорю: «Ну, пусть. А что с тем делать?» – «Да ничего».
Это была третья беременность, поэтому я спокойно ушла. И я решила рожать дома. К моменту родов бывший муж увез сына за границу, я оказалась в нищете после достатка, стояла в переходе и продавала хорошие вещи. Мой второй супруг человек сложный, у него не было работы, мы выживали. После немецкого роддома мне очень не хотелось ехать в советский.
– А не было страшно, все-таки внутри один мертвый ребенок?
– Врачи на этом внимания не заостряли. Я родила дома со знакомой акушеркой, совершенно забыв о том, что у меня был еще плод. Я ей не сказала даже ничего, ну родился ребенок, вес 4500, детское место целое, крупный, хороший, грудь взял. И в тот момент я подумала, что если бы я сейчас умерла, то умерла бы спокойно. У меня уже все было: я сейчас с любимым человеком, родился ребенок. На девятый день после родов в Крещение мне стало плохо.
Муж ушел на пробежку, я упала, началось кровотечение. Но я не потеряла сознание. И в первый раз в жизни я молилась. «Господи, оставь меня в живых ради детей».
Соседка вызвала скорую, а потом был ряд событий, про которые неверующие говорят, что совпадение, но это, конечно, не так. Во-первых, скорая должна была ехать сдавать смену, но в последний момент они решили развернуться. Это было ровно тогда, когда я молилась. Врача, которая меня принимала, звали Серафима. Давление 60 на 10, жить оставалось примерно час, сбежались все врачи, на следующий день в выходной приехал главный хирург и меня вытащили с того света.
После операции со мной случился катарсис, день на седьмой. Я лежу, палата залита солнцем, и я чувствую великую любовь ко всему. Ссоры стали казаться мелкими и бессмысленными. Это состояние невозможно забыть, стало казаться, что больше никогда ни с кем не поссоришься и ни на кого не обидишься. Конечно, потом в жизни было всякое, но это держало меня как поплавок. Абсолютная убежденность, что Господь есть и Он меня оставил в живых ради детей.
– И после этого вы уже стали ходить в храм?
– Да, после этого я начала ходить в храм, потом перестала, и опять начались сложности. Спустя годы я сделала вывод: когда начинается период отдаления от храма, со мной происходят страшные неприятные вещи. Я же подвергаю себя большой опасности. Бороться с такими силами, которым ты себя добровольно отдаешь… Господь же волю человека не связывает, ты сам выбираешь, идти тебе к Богу или в другую сторону. Есть дорога зла и дорога добра.
Непротивно сыгранная женская истерика
— Когда вы впервые поехали в Москву поступать на актерский?
— Когда дочке исполнился год, я первый раз поехала поступать в институт, не поступила. Пошла на подготовительные курсы во МХАТ. Кстати, познакомилась с писателем Дмитрием Быковым, который написал поэму «Ночные электрички» про тот мой период жизни. Я очень гордилась этим. И благодаря поэме я попала на работу в «КоммерсантЪ». Главный редактор Андрей Васильев прочитал и спросил, где эта русская Кармен.
Я работала секретарем в «Коммерсанте» и училась на курсах. Потом приехала мама с ребенком. Я снова прошла творческий конкурс, но не поступила. И только в третий раз поступила во ВГИК, очень измотанная этим трехлетним периодом жизни.
— Это в том периоде вы лазали в общежитие по пожарной лестнице?
— Да, когда я не поступила, надо было как-то выживать. Тратить деньги на квартиру я не могла, 100 рублей из 150-ти я отправляла маме. И чтобы сэкономить, я лазила по лестнице на 4 этаж общежития ГИТИСа. А потом перестали пускать, мол, что же это такое, она всегда выходит, но никогда не заходит. Со скандалом поймали на выходе. Пришлось по разным друзьям жить.
-Что вас поддерживало в тот период?
-Я очень хотела стать актрисой. Я знала, что талантлива. Я и своим ученикам говорю, что если вы прошли на третий тур, то у вас есть данные. А я проходила три тура. И был один монолог, который получался у меня замечательно. Из третьего действия «Трех сестер» Чехова. Монолог Ирины о том, что уходит время, она боится, что мечта не случится, что никогда не уедет в Москву, не встретит любимого мужчину.
Когда поступала в третий раз, я читала этот монолог, и Соловьев сказал, что я – редкий случай непротивно сыгранной женской истерики. А эта тема настолько была моя – этот страх нереализоваться, не встретить настоящую любовь, не поступить. Я начинала плакать, где написано у Чехова «плачет». «Куда все ушло? Мне уже двадцать четвертый год, работаю уже давно, и мозг высох, похудела, подурнела…уходишь от настоящей прекрасной жизни в какую-то пропасть». Это рефрен моей жизни потом был, про пропасть. Человек без Бога так себя чувствует. Уходит в какую-то пропасть.
Фото: Мария Сурова / Facebook
Маша, вы спасли мой брак
– Как складывалась ваша жизнь после того, как вы пообещали мужу, что не будете актрисой?
– У нас были денежные проблемы. Я устроилась в компанию, которая готовила офисные обеды. Я готовила дома, складывала в термосы, водитель забирал, сейчас это называется кейтеринг. За счет этого наша семья выжила. У нас жила бабушка после инсульта, у мужа паузы в работе, двое детей. Мы все жили на эти деньги, я готовила 40 обедов в день.
Мама научила меня готовить рано. Я часто оставалась дома одна. Мама давала 5 рублей и говорила: «Купи продукты». Не было списка: сметана 15 копеек, хлеб 32. Иди сама. А мне было 9-10 лет. Тогда включился рационализм.
– Бюджетирование с детства.
– Да, но все равно я оставалась ребенком. Вешала сумку с продуктами на край горки и каталась зимой. А потом приносила замерзшие яйца, молоко. Некоторых учат плавать постепенно, а кого-то кидают в воду. Вот меня кидали.
– Не было такого, что вы готовите, а в суп капает слеза: как же так, я ведь актриса!
– Кстати, нет. Поразительно. Я очень верила в своего супруга и считала, что неважно, кто из двоих добивается успеха, если есть любовь. Иногда я готовила и слушала сериалы. Вот когда я слышала фальшивые интонации у актеров, у меня было сожаление. Я же могла гораздо лучше сыграть, ну что же это такое!
Так мы прожили 12 лет, а потом муж от меня ушел. Он метался, то уходил, то возвращался, с ним говорил батюшка, но ничего не добился. В этот момент я решила вернуться в профессию. К 2007 году у меня было уже 9 лет стажа работы поваром. Я очень уставала, работала с 9 до 9 вечера, тянула на себе все.
– И как прошло возвращение? Это как войти в одну воду дважды, почти невозможно.
– На тот момент мне было 37 лет. Было очень тяжело, но настроение было боевое. Я была разрушена внутри полностью, я надеялась, что мы проживем всю жизнь вместе с мужем.
Мне очень помогла Рената Литвинова. Про нее много сплетен ходит, но батюшка сказал: «Она нормальный человек, я ее знаю». Я работала у нее секретарем два с половиной года. Сопровождала в поездках, вела дела, отвечала на звонки, работала с прессой.
С Ренатой в Венеции
Я стала лучше выглядеть, похудела, сделала первые фотографии, села и написала 200 писем в кастинговые агентства. Меня стали звать на небольшие роли. Я снималась везде, где предлагают.
– Совсем ни от чего не отказывались?
– Я не стала сниматься в одном сериале, где герою помогает гадалка. Кто-то куда-то плюнул, спрятал кусок ткани, жуткая ересь. Я это прочитала, денег не было совсем, а предлагали 15 тысяч за день. Я позвонила, извинилась: «Простите, ради Бога, но не могу». И буквально два дня спустя мне звонят и предлагают другой сценарий. Сценаристка ходит со мной в один и тот же храм. История про женщину, которая отстаивает свою беременность. Несмотря на то, что муж боится рождения больного ребенка.
– Но все равно вы от кулинарии далеко не ушли?
– В начале 2015 года у меня было 2 спектакля в месяц. Один выход стоил 3000 рублей, мой доход был 6000. Тут я снова вспомнила, что я еще и повар. И написала пост в фейсбуке, что я актриса, но бывают большие перерывы, поэтому ищу место для проведения кулинарных мастер-классов. Что могла бы научить, как экономно приготовить еду на большое количество людей.
Было огромное количество репостов, комментариев. Даже домой ко мне приезжали девушки, чтобы учиться готовить. Одна девушка рассказала, что муж с порога съел пирог, который мы вместе готовили. А другая написала: «Маша, вы спасли мой брак. Вы понимаете, мы только поженились, я утром встала и поняла, что надо что-то готовить, а я не умею».
Тогда нашлось кафе Grusha Market, где я стала руководителем кулинарной школы. А сейчас на 1-м канале по утрам веду рубрику «Кулинарный вызов», еще уроки технологии в «Новой школе». У святителя Спиридона, когда молюсь, прошу работы, чтобы послужить и семье и людям.
«Кулинарный вызов». Фото: Мария Сурова / Facebook
Вы не знаете, когда пригодитесь
– Часто пишут, что Мария Сурова – это эпизодическая актриса. Вас это не обижает?
– Мне многие люди говорили о моем таланте, например, жена С.А. Герасимова Тамара Макарова хорошо отзывалась. Михалков после спектакля «Три сестры» разговаривал со мной минут 20, все думали, что он меня будет снимать. Стараюсь смиряться, думаю, раз угодно Богу, пусть будет так.
Недавно взгрустнула, что я ассоциируюсь теперь только с кулинарией, а меня раз – и утверждают в сериал на хорошую роль, матери главного героя.
– Это же тоже не главная роль? Нет ощущения, что талант есть, но он не реализован?
– Ну, вот мне женщина в соцсетях пишет: «Я смотрю вашу рубрику кулинарную на Первом канале, и мне так радостно».
– Это разве можно поставить на одни весы с главной ролью в хорошем театре?
– А кто знает? Ну конечно, думаешь, эх, сыграла бы я Гертруду или еще кого-то. Но я же людей бужу утром, говорю им: «Доброе утро!» Стараюсь дарить радость, я же попала в утреннюю позитивную программу.
Соловьев говорил нам, и в меня это засело, и я ребятам молодым говорю: «Вы не знаете, когда пригодитесь. Вы можете выстрелить в 20 лет, а потом про вас забудут».
Сколько таких историй! Та же Гурченко 15 лет не была востребована. Поэтому я настаиваю, чтобы они развивали другие способности на всякий случай.
– А вы надеетесь, что еще пригодитесь?
– Я же играла главные роли. В фильмах «Аварийное состояние», «Последняя ночь». Но такого глобального проекта на всю Россию не было. Я хожу в разные хорошие проекты на пробы. Надеюсь, конечно.
– Кого бы сыграли?
– Я бы сыграла человека, у которого сильно меняется судьба. Наверное, самый яркий пример – «Моя прекрасная леди» по мотивам «Пигмалиона». Я бы очень хорошо сыграла Аркадину! Леди Макбет я не хотела бы играть. А у Чехова все роли мои.
– Какая судьба актера, по-вашему, может считаться счастливой?
– Вот спектакль «Кеды», там у меня две роли, одной в пьесе и не было, лишь «слова из-за двери», а я ее превратила в эффектный выход, когда появляюсь – зал смеется. И я счастлива. Или когда ты снимаешься в сериале, где твой сын по сценарию весь фильм пытается понять, кто его отец. И у нас там сцена: мы сидим, чирикаем на каком-то бревне, и вся группа затихает.
Потому что возникла жизнь. Мы разговариваем, как настоящие мама с сыном, и актер на меня по-другому смотрит и все вокруг. Это момент со-чувствия. Я знаю, что в этот момент зрители будут сочувствовать нашим персонажам.
Как писал Михаил Чехов, мы относимся к роли как к ребенку. Даже если она маленькая, корявая, странная получилась, все равно любим. Главное – любовь в нашей профессии.
Да, приятно, когда берут автографы. Но для меня это не идет в сравнение с тем откликом, который получаешь от зрителя. Моя мама однажды смотрела сериал, где я играла, и плакала. Она понимала, что я актриса, но очень сопереживала женщине на экране, которая стремилась сохранить ребенка.
На съемках
Человек – образ Божий, в него вы и влюбляетесь
Знаете, какое я упражнение даю студентам? Оправдать человека, на которого они обиделись. Полностью. Актер должен быть адвокатом своего персонажа. Оправдаете – сыграете убедительно.
С детьми, которые у меня занимаются, я провожу несколько бесед. В основе – статья Михаила Чехова «О любви в нашей профессии». Одна про гордыню. Приходит актер на площадку, вокруг него все суетятся, благодатная почва для гордыни. А в чем плюс актерской профессии? Это проповедь, ты можешь говорить полезные слова большому количеству людей. Я их заставляю думать, зачем быть известными.
– То есть вы об ответственности им говорите?
– Ответственность, когда ты известен, должна быть обязательно. Плюс актеры могут спасать людей от уныния. Люди впадают в тяжелое состояние, страшная вещь. Когда у меня получается кого-то развеселить, я удовольствие получаю. Человек улыбается, и это главное. Даже в драматических историях твой персонаж, заставляя людей плакать, помогает им разрядиться.
Другая беседа обязательно про отношения и соблазны. Нас отбирали, чтобы нравиться большому количеству людей. И актеры попадают в среду таких же людей. Конечно, все начинают испытывать симпатию друг к другу.
На съемках
Я говорю им, что человек – это образ Божий, в него вы и влюбляетесь. Но если вы загрязните это, завели с кем-то отношения, а потом еще с кем-то, тянутся ниточки, остается связь, получаются путы. И вы живете в этих путах, поэтому и говорят «запутался», «запутанный».
– А студенты образца 2018 года как это слушают?
– На самом деле у них голод на такие вещи. Я их спрашиваю, какой у вас рабочий инструмент? У пианиста – рояль, у скрипача – скрипка, а у вас? Это ставит их в тупик. Так ты и есть инструмент. И если хочешь в профессии чего-то добиться, то должен держать инструмент в чистоте, пылинки сдувать. В чистоте содержать разум, мысли.
Надо осознавать то, что тебе Богом дано. Это не ты такой замечательный. И дар надо развивать, служить людям.
От меня произошли люди!
Когда я пришла на работу в школу, заполняла анкету, там был вопрос: «Чем вы гордитесь?» И вот я подумала, что горжусь тем, что мои дети с охотой рассказывают, как у них дела. Многие люди говорят, что звонишь ребенку, а он говорить не хочет. У меня тоже был такой период. Сейчас по-другому, и слава Богу!
У моей старшей дочери четверо детей. И все благодаря тому, что я когда-то выводы сделала. Мы с ней и с ее подругами говорили про аборты и на другие темы, которые они не могли обсудить с другими. Говорили, как хорошо, когда семья большая.
– В интернете про вас пишут: «Для бабушки четырех внуков выглядит очень молодо, респект». Вас радуют такие комментарии?
– Это очень приятно. Я не делаю ничего особенного, чтобы выглядеть хорошо. Когда мне исполнилось 45, я пришла получать паспорт. Прихожу, а документ не готов. Меня пригласили в кабинет, где лежат паспорта, в которых есть сомнения. И мой лежит, а фото отдельно. На меня посмотрели и сказали: «Ну ладно, сейчас вклеим». Оказалось, подозревали, что фотография перефотошоплена.
А потом у меня такой восторг вызывает мысль, что у меня дети, внуки! От меня произошли люди! По земле ходит 7 человек. Это же невероятно.
– У вас не было шока, когда вы стали бабушкой в 38 лет?
– У меня азартная радость была. Я, конечно, хулиганка, как моя мама. Я этим гордилась и об этом говорила. Я абсолютный космополит, к разным национальностям отношусь очень спокойно, Господь создал людей разными. Дочь сказала, что влюбилась в чернокожего парня из Камеруна, причем мечтала о таком с 12 лет. Для нее это пример красоты. У меня муж русый, синеглазый, а Асе нравятся другие. Ну и что. Объективно я понимаю, что он красив.
Я очень ее поддерживала, когда она забеременела. У нее были сомнения, несмотря на то, что она с детства знает: все дети должны появиться на свет. Муж сказал, что их семья сложилась благодаря теще, то есть мне. Это было очень приятно. Дети, конечно, очень красивые. И все крещеные, безусловно.
Со старшей дочерью и внуками в рубрике «Кулинарный вызов»
Батюшка его обнял и весело сказал: «Муж!»
– Какое событие, книга или человек вас сформировали?
– На меня очень повлиял фильм «Фанни и Александр» Бергмана. Мне было всего 18, когда я его посмотрела. Я была под впечатлением от большой семьи и актрисы, которая играет бабушку. У нее большая семья, несколько сыновей, у каждого жены, дети, внуки. И все они испытывают жизненные трудности. И я смотрела, как она находится в центре этой огромной семьи.
Ой, я сейчас заплачу, наверное, всегда, когда вспоминаю, плачу. Там есть сцена, как она стоит и смотрит в окно на свою семью. Ей, наверное, лет за 60. И она смотрит, как они идут к ней отмечать Рождество. Я подумала, как это потрясающе, прожить так жизнь, когда к тебе идет семья. И я тоже так хочу. Мы в семье все хотим поддержки, любви, а происходит у нас наоборот.
– Вы где-то писали, что работаете над собой в этом плане, расскажите секреты семейного счастья?
– У меня одна знакомая рассказала секрет семейного счастья. У нее бабушка всю жизнь прожила с дедом. Дедушка ворчал, ворчал, обернется, а она ему раз, кукиш покажет, но молча, за спиной. А по сути, она не ему кукиш показывает, а тому, кто заставляет человека говорить злые слова.
Мы с мужем договорились ругаться по очереди. Если кто-то из нас видит, что другой раздражен, стараемся не отвечать сразу на это. Еще нужно обязательно быстро мириться, не откладывать на следующий день. Один раз мы поругались, и я в ужасе говорю потом: «Представь, что меня не стало завтра. Или тебя. Мы будем сожалеть о том, что было. Разве важно так было отстоять свою точку зрения?»
Говорят, если обижаешься на человека, представь его в гробу. Как ни странно, это помогает.
– А как вы умудрились выйти замуж в третий раз?
– Замуж я вышла впервые с полного согласия мамы. До того, как мы подали заявление, я спросила у мамы первый раз в жизни, нравится ли ей мой выбор и благословляет ли она меня. Она сказала, что очень рада и благословляет. Она была счастлива, что мы поженились.
С мужем Романом
– А со священником говорили?
– За три года до того, как мы познакомились с Ромой, я пришла к батюшке и сказала, что очень влюбчивая. Но размениваться не хочу. Если я буду с кем-то жить просто так, это отразится на моих детях, несмотря на то, что они взрослые. Как я им скажу? Друг? Ну, какой друг. Они будут понимать эту ложь. Все вещи должны называться своими именами.
Через какое-то время я поняла, что мне легче в этом решении быть. Жить одной или, если уж суждено, то в браке. Я думала, что вряд ли какой-то мужчина поймет 45-летнюю женщину, которая заявит, что сначала замуж, а потом отношения. Когда за мной начинали ухаживать, я аккуратно старалась выяснить, свободен человек или нет. Многие в этом возрасте женаты или в разводе, как батюшка говорит, «треснутые чашечки». Я говорила, что я верующий человек, хожу в храм и хотела бы быть замужем. Официально.
Сейчас жениться, решиться на брак, прежде чем произошли физические отношения – это рыцарский поступок, почти подвиг. Это большая редкость. Когда сержусь на своего мужа, я вспоминаю, что он поступок-то совершил. Он сказал: «Да, я хочу жениться на тебе». Хотя мы не жили, у нас не было физической близости, ходили за ручки, обнимались и целовались.
Ни один из мужчин после моего развода, кто мной интересовался, не пошел со мной на службу. А мой будущий муж пошел. Батюшка первый раз его увидел, как он стоял на соборовании Великим постом рядом. Когда мы решили пожениться, пришли в храм, после службы все благословения просят, а он подошел, Рому обнял и весело так говорит: «Муж!»
Актриса Мария Сурова и муж, режиссер Роман Свириденко
– Как зовут батюшку, если не секрет? Вы говорите другим людям: «Пойдемте, я вас к хорошему священнику отведу»?
– Это Дмитрий Рощин, храм на Трех горах во имя святителя Николая. Да, если людям плохо, они просят помощи, я говорю: «Идите со мной». У меня уже были 2 случая таких. Прекраснейшие молодые женщины в сложной жизненной ситуации выходили в слезах после разговора с ним, но счастливые. Такое освобождение: «Спасибо, что предложила пойти». Преображение – великая вещь, и с человеком она случается.
– Если вас спрашивают про Бога, что вы говорите людям?
– Я как-то спросила у одной женщины: «Ты ходишь в храм?» – «Хожу». – «Зачем?» – «Свечки ставлю». – «А зачем мы крестились?» – «Я не знаю». На самом деле, крестились, чтобы мы могли причащаться, если все упростить. А что причастие дает? Мне муж после свадьбы сказал, что можно же причаститься один раз в жизни. Я пошла к священнику: «Что ответить мужу?» Батюшка говорит: «Да, можем. Перед смертью. Но мы не знаем, когда умрем». Я пришла домой, сказала это. Муж пошел и причастился. Действительно задумался. Причастие дает жизнь вечную.
В свое время я дочь младшую отдала в православную школу, там лекции читал отец Алексий Уминский, ну представляете, что это за личность! И дочь меня учит, отголоски этих бесед у нее в душе навсегда. Она говорит: «Знаешь, что мы празднуем? Пасха – победа над смертью».
Для подлинной творческой свободы нам необходимо спокойствие духа
– Я в детстве посмотрела сказку, где люди пили из источника вечной жизни. Сцена врезалась в память, как они радовались, вечно жили, были молодыми. И мы с моим другом решили сбежать из дома и искать этот источник. Готовились месяц, карапузы такие, 6 или 7 лет. Мы поехали искать, нас поймали и отвели обратно к родителям. Сейчас-то я понимаю, что это за источник вечной жизни.
– Во время интервью вы несколько раз чуть не заплакали. Вы чувствительный человек, часто плачете, по каким поводам?
– Мы были с мужем на премьере одного фильма, а у меня мама недавно ушла. И в фильме у мальчика рано умерла мама. А потом появилась девочка, которая быстро растет, ей сначала 5, потом 10, потом 30, 50… Она дает мальчику все, что недодала в жизни мама. И когда я представила, сколько я могла еще… вспомнила все наши с мамой ссоры, дурацкие слова, обиды, все это нахлынуло, я разревелась и убежала.
Персонажей своих очень жалею, могу заплакать. Играла женщину одну, и уже должно было выйти на экране, я сижу и думаю, а как же она, бедная, жила-то. И заплакала о ней. От сочувствия. Понимаете, то, что я играю, с кем-то происходит прямо сейчас: кто-то страдает, любит, умирает!
Чем был ценен спектакль «Вне театра»? Люди видели нас, успешных, улыбающихся, которые все пережили, справились, спектакль двигался от трудностей до удачи. К концу мы все больше рассказывали о положительных моментах. У кого-то родился ребенок, я стала актрисой и снимаюсь, один актер потерял профессию, но стал успешным сценаристом. А чего все люди ищут и хотят? Любви.
– Тот же священник Алексий Уминский, которого вы упоминали, говорит, что люди, хоть и хотят к другим справедливости, но к себе ждут милости.
– Да-да, точно. К себе милости и любви.
– А есть цитата, которая сопровождает вас всю жизнь?
– Да, из того же Михаила Чехова. «Для подлинной творческой свободы нам необходимо спокойствие духа». Эта фраза мне очень помогает в жизни, она как якорь. Я и студентам говорю, представьте: вы – океан, и сверху буря. А внутри, глубоко все спокойно, плавают рыбки, и объясняю, что спокойствие духа дает вера. Как только нарушается спокойствие – иди в храм. Во всех трудных ситуациях я делаю две вещи: готовлю еду и иду в храм.