Невероятно сложно в публичной деятельности сочетать два совершенно не сочетаемых принципа: принцип совершенной свободы и принцип лояльности. Когда мы начинаем говорить о церковных проблемах, мы невольно попадаем в эту ловушку. Если мы только лояльны, то мы не свободны, то есть — не убедительны. А если мы только свободны и совершенно не лояльны, — мы плохие дети матери Церкви.
И хороший выход из этого противоречия еще никто не нашел. В официальных медийных структурах, контролируемых церковным начальством, могут работать прекрасные люди, умеющие свободно думать, но обязательная стопроцентная лояльность будет сдерживать их медийное дарование. У людей, работающих в светских изданиях, противоположная ситуация. Даже если они глубоко верующие и хотели бы говорить о происходящем изнутри церковного сознания, они никак не могут быть лояльны сиюминутному церковному начальству, потому что у них другая лояльность — открытость и непредвзятость информации выше, чем господствующее церковное мнение.
Если есть сегодня хоть какое-то подобие золотой середины, то это — Правмир. Он являет собой пример этого сочетания несочетаемого. На этой территории мы говорим свободно, потому что Господь нас свободными создал. И здесь мы лояльны не сиюминутной политической конъюнктуре, не сложившемуся мнению церковного большинства, не оппозиционному мнению церковного меньшинства, но вечной Церкви, дому Божьему.
Повторяю, идеального выхода из описанного противоречия нет. Почти неизбежны сбои, уклонения то в сторону лояльности, то в сторону свободы, но это объективное противоречие заложено в самой ситуации. И мы не должны осуждать портал за то, что иногда сбивается в ту или другую сторону, а наоборот, следует быть благодарными ему за то, что он, сбиваясь, все равно возвращается в золотую точку вненаходимости. Не потому что важен плюрализм и не потому что размыты позиции, а потому что должно быть место, где все нравящиеся и не нравящиеся друг другу могут встретиться. И отец Андрей Кураев, и отец Всеволод Чаплин…
Понятно, что многие в результате недовольны. Официальные структуры ворчат, что ресурс неуправляем, позволяет себе не пойми чего, а свободолюбивые кипятятся, что демонстрируется комсомольская преданность родному политбюро, вот опять дали слово мракобесам. В итоге те и другие читают. Что гораздо более существенно.
Представим себе, что этот проект исчез или его не было, лучше бы это было для нас или хуже? По отношению к некоторым проектам можно сказать, что ничего бы не изменилось: ну было и было, а могло бы и не быть. А вот совершенно точно, если бы не было Правмира, нам было бы гораздо хуже, потому что мы бы не просто лишились многих замечательных материалов, мы лишились бы вектора свободного послушания, возможности говорить с миром изнутри православного сознания, а не изнутри православной партячейки или изнутри рыночного окопа. Дело уже дошло до того, что и не встретишься с некоторыми из авторов Правмира где бы то ни было, кроме страницы этого ресурса. И важно, что эта встреча происходит.
Я уже молчу о том, что этот пример ежедневного подвига без денег, без административного ресурса, без чувства ответной благодарности со стороны начальства. По существу, без всего, ради чего обычно работают люди. А создатели Правмира продолжают спокойно, не впадая никогда ни в малейшую истерику, делать свое дело, делать его радостно и с любовью. При этом нет на страницах портала ужасного налета стоической гордыни, дескать, вы все-такие ужасные, но мы как-нибудь вас потерпим.
Правмир говорит по-другому: «есть ценностей незыблемая скала», а все остальное колеблется, и мы говорим и про то, и про другое — и про незыблемую иерархию ценностей, и про колеблющиеся сиюминутное сознание, но мы не историки, мы любящие, думающие, страдающие христиане. И в этом отношении десятилетие существование Правмира для меня самое обычное социальное чудо. Ничем другим я его деятельность, такую продолжительную, и такую успешную, объяснить не могу.
Подготовила Оксана Головко