Все статьи

У схиигумена Антония Оптинского тридцать лет болели ноги. До колен они были покрыты страшными язвами, из которых струилась кровь. Случилось, что преподобного посетил известный православный мыслитель И.В. Киреевский. Видя страдания старца, он сказал:— Вот, батюшка, сбывается слово Писания, что многи скорби праведным: какой тяжкий крест возложил на вас Господь!То-то и есть, — возразил преподобный Антоний, — что праведным скорби, а у меня-то все раны, как и святой пророк Давид говорит: многи раны грешному

Впечатления детства, переписка с монахом, "домашнее задание" и любимая музыка

Аудиобеседа Митрополита Сурожского Антония о болезнях телесных и душевных. Как к болезни относится Церковь? Как христиане должны относиться к своей болезни и болезни близких людей. Формат MP3, объем файла 4.9MB. [ Скачать... ]

Пожалуй, никому из Первосвятителей не приходилось сталкиваться с такими трудностями и испытаниями, которые выпали на долю Патриарха Алексия II.

Порой так хочется пригласить в резиденцию не только официальных лиц, ради которых перекрывается трасса, но и самых обыкновенных гостей - тех, кто симпатичен, вызывает дружелюбный интерес, желание поговорить, пообщаться. Но день до того спрессован, что, когда возвращаюсь домой, уже не до товарищеских разговоров. Что же касается друзей, то большинство из них остались в Санкт-Петербурге.

Мирским людям, приезжающим в скит преподобного Сергия Радонежского на пару-тройку дней, может показаться, что жизнь здесь как мед – паломников хорошо принимают, кормят и поят, показывают все, что те хотят, да еще пытаются предугадать их желания в стремлении исполнить закон гостеприимства. Однако не следует путать свои ощущения гостя с повседневной монашеской жизнью. Жизнь в скиту для его насельников – совсем не мед, а подвиг. Монахи оставили мир и отказались от всего мирского ради любви к Богу. Их главная работа – молитва за нас, мирян. Это люди, ежедневно совершающие подвиг самопожертвования, чтобы мы увидели Свет.

Позволительно ли убивать человека? Может ли человек разрешить себе по совести убиение другого человека? Вот вопрос, из которого, по-видимому, вырастает основное нрав­ственное противоречие войны. Правда, этот вопрос ставится перед нравственным сознанием не только войною, но и каж­дою смертною казнью, каждым уголовным и политическим убийством. Однако к обязательному участию в организован­ном массовом убиении люди привлекаются только в эпоху войны, будь то гражданская война в ее единичных или по­всеместных вспышках или война международная.

Например, вы привыкли утром и вечером принимать душ и хотя бы раз в неделю - ванну. Наверное, все до самой глубокой старости хотели бы сохранить эту привычку, если бы... не ванна. В какой-то момент ее борта становятся слишком высокими, а сама она слишком глубокой и скользкой. А если вы, используя хитрую систему скамеечек, все-таки оказались внутри и даже с удобством устроились на табурете, предусмотрительно поставленном в ванну, то обнаруживаете, что ваши пятки, которые нужно потереть пемзой, бесконечно далеки - как у Алисы в Стране чудес.