(Русские паломники в Святой Земле)
Святая Земля, Назарет, Вифлеем, Иерусалим… Эти названия с младенческих лет знакомы всем христианам, живущим в разных странах мира. Уже в первые столетия по Рождестве Христовом благочестивые богомольцы предпринимали паломничество к местам земной жизни Иисуса Христа. К 333 году относятся записки безымянного путника из Бордо; к концу IV века — записки о паломничестве галльской странницы.
После принятия Крещения Киевской Русью (988 г.) обычай “хождения” в Святую Землю начал укореняться и среди русских христиан. Ко времени князя Владимира относятся былины о хождении в Иерусалим сорока калик. Вот что говорится там о цели паломничества:
Святой святыне помолитися,
Господню Гробу поклонитися,
Во Иордань-реке искупатися.
Часть имен русских паломников вошла в историю, но большинство остались неизвестными. Летопись сохранила имя Варлаама, игумена Дмитровского, который ходил на поклонение палестинским святыням около 1062 года. Древнейшим описанием паломничества в Святую Землю на русском языке является “Житие и хождение Даниила, русьскыя земли игумена”. Даниил пробыл в Иерусалиме около полутора лет; ему удалось много походити и испытати вся святая сии места. Несколько раз он отправлялся к Иордану и Мертвому морю, был в Вифлееме и других библейских местах. В Галилее он посетил Фавор, Назарет, Кану Галилейскую. Его паломничество датируется примерно 1104–1106 гг.
Российские паломники, отправлявшиеся в Палестину на парусных судах, часто бывали на островах Эгейского моря, лежавших на их пути. Некоторые из них посещали остров Хиос, расположенный близ турецких берегов на путях в Средиземноморье. В историю этого острова постоянно вплетались военные события. Именно здесь, около этого острова российский флот в екатерининскую эпоху обрел славу в знаменитом Чесменском сражении (1770 г.). Русские паломники, посещавшие этот остров после русско-турецкого сражения, общались с греками, которые были очевидцами Чесменской битвы. Один из паломников, насельник Саровской пустыни иеромонах Мелетий, побывавший на Хиосе в 1793 г., писал: “Чесменский залив, или гавань, чрез пролив, который в том месте не широк, противно лежит устьем своим Хиосской крепости. Здесь в 1770 году 26 июня сожжен был россиянами весь турецкий флот. Сказывал мне один хиосский житель, сидя со мною на набережной площади, против упомянутого залива, который был у нас в виду, что та ночь, в которую горели корабли, представлялась превращением света. Пушечная стрельба, как страшные громы ударяли, от горящих же и возжигающихся кораблей весь окружавший нас воздух как бы в пламени был и горел, равным образом кипение морское, шумящий ветер и тяжелый запах от горящих материй великий трепет и ужас производили. Отрывки от кораблей, дерево и железо, поныне на берегах чесменских находят”1].
Весть о победе при Чесме быстро обошла все Средиземноморье. Лейтенант российского флота Сергей Плещеев, находившийся в 1772 г. в плавании у берегов Палестины, сообщал о том, что победа эта была затем закреплена, и турецкому флоту был нанесен большой урон. Находясь на корабле, «именуемом “Тартар” о двадцати пушках», стоявшем в гавани древней Акры, С. Плещеев “уведомлен был, что пришедшая из Кипра фелюка привезла следующие известия: что российский флот высадил десант в острове Хио и что множество взято призов нашими крейсерами <…> чему в Акре народ весьма радовался, ибо они все считают себя счастливыми, что вспомоществуются противу турок россиянами”[2]. Правда, Чесменская битва не была решающей, и остров Хиос долго оставался еще в руках турок.
С давних пор российские паломники, прибывавшие на Святую Землю, стремились посетить Назарет, город, где была возвещена Благая весть (Благовещение) о рождении Сына Божия от Девы Марии. Вот как повествуется об этом в Евангелии: В шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария (Лк 1:26–27). Так евангелист Лука начинает рассказ об этом великом событии. Главизна (начало) христианских праздников — Благовещение Пресвятой Богородицы настолько чтилось в России, что, по народной поговорке, в этот день даже “птица не вьет себе гнезда”. “Какова погода на Благовещение, такова будет она и в Светлое Христово Воскресенье”, — говорили русские верующие, празднуя Благовещение и связывая этот день с еще более радостным “праздником праздников” — Пасхой Христовой.
Каким же представал Назарет перед русскими паломниками? Вот что писал об этом городе лейтенант Сергей Плещеев: “Назарет, по-арабски Наасара, стоит на одной стороне на великой горы и окружен многими и высокими холмами. Домы построены из дикого и необрезанного (необработанного — а. А.) камня, без всякого порядка”[3].
Во второй половине XVIII столетия число богомольцев, бывавших в Святой Земле, уменьшилось из-за русско-турецких войн, ведшихся особенно часто в екатерининскую эпоху (1762–1796). Однако и в эти годы некоторые из русских паломников добирались до Назарета. Одним из них как раз и был Сергей Плещеев. В те годы прибытие в Галилею российского офицера вызвало большой интерес у местных православных христиан, живших под властью мусульманской администрации. Сергей Плещеев и его спутники прибыли в Назарет 11 октября 1772 г., и, “пришед к священнику греческого исповедания, были весьма угощены, который усердно благодарил Бога, что он дожил до того, чтоб увидеть у себя российского военачальника”[4].
По тем временам это было далеко не рядовое паломническое посещение местных святынь, и, как пишет С. Плещеев, ему сообщили, что “священник и все, собравшиеся нашего закона (православные — а. А.) арабы, дожидаются меня в церкви, куда, одевшись, я пошел, и по прибытии моем обедня началась, кою отправляли священник и диакон по-арабски, но Евангелие ради меня диакон, взошед в кафедру, читал по-гречески, а священник читал тоже по-арабски для общего собрания и в ектениях упоминали мое имя”[5].
Как известно, существующий ныне православный храм Благовещения был построен в 1780 году на месте прежнего, к тому времени обветшавшего. Поэтому заметки С. Плещеева, посетившего еще прежний, ныне не существующий храм, представляют особый интерес. “После обедни повели меня в небольшой придел, построенный на том месте, где Богоматерь, черпав из колодезя воду, Ангелом была благовествована, — пишет русской мореход. — Колодезь оный обделан (украшен — а. А.) кругом образами, пред коими множество лампад, сверх коих стоит престол: для доставания воды сделано отверстие около пяти дюймов в диаметре, а остальное место покрыто мрамором, коей воды для любопытства я с собою не преминул привесть. Церковь сия довольно велика и построена по-европейски; иконостас весь резной, но позолота еще не исправлена”[6].
Русские паломники, входившие под своды греческого храма Благовещения, ощущали себя в родной обстановке благодаря щедрым пожертвованиям, притекавшим сюда из России. Епископ Волоколамский Арсений писал в 1900 году: “Все нам было знакомо: церковные украшения, церковная утварь, иконы, облачения — почти все было изделиями русских мастеров. Это и понятно, если вспомнить, что главное большинство приходящих в Назарет паломников составляют наши соотечественники, приносящие сюда из России в общем богатые дары в виде денег или в виде церковных украшений”[7].
Не оставались без попечения русских паломников и другие назаретские святыни. В середине XIX в. один из русских паломников, В. Каминский, осмотрел расположенное “неподалеку от греческой церкви, очень прочное каменное здание, не более сажени внутренней высоты, почти вросшее в землю и сверху заросшее травою”. Как сообщили русскому паломнику местные арабы-христиане, “это, по их мнению, была иудейская школа, в которой и Иисус Христос учился читать с иудейскими детьми”[8].
В середине прошлого столетия это здание находилось в запущенном состоянии, но ранее здесь был храм, и в 1772 г. Сергей Плещеев побывал в нем. “Повели меня в церковь, которая занимает самое то место, где евреи имели школу, куда Христос часто хаживал, — пишет он. — Длина оной около 15-ти, а ширина 8 аршин, имеет на одной стороне два окошка, потолок коей со сводами”[9]. Но самое интересное в заметках русского моряка, посвященных этому храму, то, что здесь он увидел две иконы “святого Димитрия Ростовского с российской подписью, которые тут были оставлены несколько тому лет назад российским монахом, из Афонской горы”[10].
Российские паломники, прибывавшие в Палестину, посещали и Вифлеем, — город, прославленный Рождеством Христовым. Здесь на большой площади выстроена колокольня, крепостные стены и башня, возвышающаяся над старинной базиликой Рождества Христова. Храм стоит над тем самым местом, где две тысячи лет тому назад находилась пещера и были ясли, в которые был положен родившийся Младенец Иисус. В Евангелии говорится о том, что Дева Мария — Мать Иисуса, прибыв в Вифлеем, родила Сына своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице (Лк 2:7).
Для христиан всего мира вифлеемский храм представляет величайшую святыню потому, что под его алтарной частью находится пещера Рождества Христова (Вертеп), входы в которую — справа и слева от алтаря. Здесь почти ничего не изменилось за прошедшие столетия, и ее описание, сделанное игуменом Даниилом в начале XII века, сегодня не потеряло своей значимости. “Пещера и ясли, где родился Христос, находятся под великим алтарем, они устроены красиво. Ступеней семь идут туда, по ним сходят к дверям пещеры святой, — сообщал игумен Даниил. — Дверей в пещере две, ко второй двери также семь ступеней. Если восточными дверями войти в пещеру, то на левой стороне есть место внизу, где родился Христос. Над этим местом сделана трапеза (престол — а. А.), и в этой трапезе исполняют службу”[11].
Именно в Вертеп Рождества Христова и спускались с зажженными свечами русские паломники в сопровождении греческого духовенства, состоявшего при храме. Как писал журналист А. В. Елисеев, сопровождавший русских богомольцев в святую пещеру, «тут сперва сам митрополит служит молебен по-русски, после чего следует речь путеводителя и прикладывание к “звезде”, означающей место рождения Великого Учителя. Прикладываясь к этой великой святыне, многие подползают на коленях, одев предварительно чистое белье»[12].
С давних пор вифлеемский вертеп украшался изображением звезды, которая привела волхвов к яслям Богомладенца: И се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец (Мф 2:9–10).
Пещера Рождества Христова разделяется на две части; большая из них принадлежит православным грекам. В таинственном свете, среди черных стен и теряющихся в темноте украшений, мерцает на полу ниши серебряная звезда с латинской надписью: Hic de Virgine Maria Jesus Christus natus est (“Здесь от Девы Марии родился Иисус Христос”).
Межконфессиональное соперничество за обладание святыми местами является не самой светлой страницей в истории христианства на Ближнем Востоке, но его корни уходят в глубь веков. В 1099 г., когда западные христиане во время первого крестового похода освободили Иерусалим от мусульманского владычества, крестоносцами был занят и близлежащий Вифлеем. Именно здесь в 1101 году, в праздник Рождества Христова, в Вифлеемской базилике королевская корона была возложена на одного из предводителей крестоносцев — Балдуина (Бодуэна). Во времена правления Балдуина I (1101–1118) католики завладели большей частью базилики Рождества Христова и, возможно, именно к этому периоду времени относится водружение над местом Рождества Христова звезды с латинской надписью[13].
В последующие столетия за обладание святыми местами шло постоянное соперничество. Особенно остро вспыхнул спор по поводу серебряной звезды, ставшей объектом притязаний обеих сторон. “В 1847 году латиняне украли положенную православными греками на месте Рождества Христова звезду с тем, чтобы заменить ее латинской звездой, — сообщал один из русских публицистов. — Это послужило поводом к политическим спорам, после которых предоставлено было турецкому правительству приготовить другую звезду и положить ее на означенном месте”[14].
Разгоревшийся спор постепенно вышел за религиозные рамки и быстро приобрел политическую окраску: ведь за православно-католическим конфликтом пристально следили главы европейских держав, стремившихся усилить свое влияние на Ближнем Востоке. Российский император Николай I объявил себя защитником и покровителем православных святынь Палестины, что, в сочетании с другими политическими факторами, привело к столкновению России с коалицией ряда европейских держав и Турции в Крымской войне (1853–1856). Как писал в свое время профессор Киевской Духовной Академии А. А. Дмитриевский по поводу восточной политики Николая I, “когда Вертеп Христов был поруган снятием звезды на месте Рождества Христова, то он (Николай I — а. А.) не задумался врагам Православия на защиту попранной святыни, объявил войну, получившую в истории название Севастопольской”[15].
Конечно, мнение этого палестиноведа может показаться несколько ограниченным: ведь Крымская война была начата по целому ряду политических причин. И все же в центре внимания европейских держав при возникновении этого конфликта стоял Вифлеемский храм. Подтверждением этому могут служить строки из книги, написанной в конце прошлого века известным русским историком П. В. Безобразовым: “Восточный вопрос был причиной последней нашей войны с Францией. Крымская кампания возгорелась из-за вопроса, который многим казался пустым и не стоящим внимания, из-за ключей Вифлеемского храма. Но дело заключалось, конечно, не только в том, кому будет принадлежать Вифлеемская святыня; за этим вопросом скрывалось вековое недоразумение: речь шла о политическом влиянии на Востоке. Франция желала восстановить утраченный ею авторитет, вернуть те времена, когда французские дипломаты царили на <…> Босфоре. Император Николай Павлович выступил в роли, какую принимали на себя все русские цари, начиная с Ивана Грозного, в роли покровителя и защитника Православного Востока”[16].
Крымская война закончилась так называемым Парижским миром (1856), по которому Россия, в частности, утрачивала право покровительствовать христианам в Турции, а, следовательно, и в Палестине. Но тем не менее это не уменьшило потока русских богомольцев в Палестину, и в 1860 г. в церковной печати отмечалось, что “с 1857 г. число русских паломников быстро увеличивается: два года тому назад оно дошло до 400 человек, в прошедшем году до 600 и в сем году считалось уже более 800 человек русских, посетивших Иерусалим, начиная от Воздвижения до Пасхи. Немудрено, что с большим развитием пароходства число русских превзойдет тысячу человек”[17]. Стремление побывать в Святой Земле испытывали не только простые богомольцы, но и представители просвещенных кругов. В 1848 году Палестину посетил Н. В. Гоголь, в 1849–1850 гг. здесь побывал поэт П. А. Вяземский.
На протяжении столетий турецкая администрация заведовала охраной храма Воскресения Христова в Иерусалиме, поскольку он находился в центре старого города, населенного в то время преимущественно мусульманами. По старинной традиции богослужения у Святого Гроба совершались ночью, чему было свое объяснение. “Это запирание храма, эта военная стража и эти ночные службы вызваны были суровой исторической необходимостью, — писал журналист Е. Марков. — Мусульмане в века своего могущества не переносили так равнодушно, как теперь, открытого христианского культа, и в старое время при каждом народном волнении прежде всего толпа нападала на христианские святыни и прекращали христианские службы. Патриарх и богатые армянские и греческие общины охотно платили паше за охрану и охотно вручали ему ключи своего храма, а чтобы не давать лишнего повода к волнению, старались все церковные службы справлять по ночам, когда правоверные предаются сну. Право первой обедни присвоили себе греки, старинные хозяева Палестины, вторую обедню служат армяне, а католики, явившиеся после всех в Иерусалим, служат третью”[18].
Ответственность мусульманских стражей порядка особенно возрастала в дни больших христианских праздников, когда в Иерусалим стекалось большое число верующих разных конфессий. Накануне пасхального крестного хода порядок в храме Воскресения поддерживали вооруженные солдаты. Об этом сообщал в своих записках А. Недумов — поручик Кексгольмского гренадерского полка, который, будучи военным, проявил к этому профессиональный интерес. “При входе в храм Воскресения я встретил две роты вооруженных турецких солдат, назначенных по случаю праздника для поддержания порядка в храме, — писал А. Недумов. — Через несколько минут в фесках и с ружьями вошли в храм турецкие солдаты и обложили в две линии часовню Гроба Господня”[19]. Но самое интересное в записках русского паломника это то, что поддерживать порядок у Гроба Господня турецким солдатам помогали <…> русские моряки: «В числе трехсот человек прибыли они на фрегате “Владимир Мономах” в Яффу со своим храбрым командиром Дубасовым, героем минувшей войны, и пожелали поклониться величайшей святыне христианского мира»[20].
По содержанию книги, в которой упоминается данный эпизод, можно предположить, что этот визит имел место в 1889 (или в 1890) году, и русские моряки, как и остальные паломники, присутствовали за богослужениями Святой Пасхи Христовой.
Среди многочисленных русских богомольцев, притекавших ко Гробу Господню, были и ученые паломники, которые занимались здесь выявлением исторических связей России с этой древней христианской святыней. Важные сведения, касающиеся истории связей Русской Православной Церкви со Святой Землей, обнаружили сотрудники Русского Археологического Института в Константинополе, основанного в 1895 году трудами русского византолога Ф. И. Успенского. Изучая рукописное наследие книгохранилища Святого Гроба, сотрудники Института в 1895 году обнаружили в патриаршей ризнице Евангелие, принесенное в дар Святому Гробу Борисом Годуновым, в переплете, украшенном драгоценными камнями[21]. Из других предметов, хранившихся в православной ризнице Гроба Господня и имевших отношение к России, сотрудники Института отметили шпагу русского императора Петра I с надписью: Vivat Peter Alex. Czar Moscoviae[22]. Так в Святой Земле, у Гроба Господня, была найдена реликвия, связанная с памятью основателя флота российского.
Директор Русского Археологического Института в Константинополе Ф. И. Успенский, помимо напряженной исследовательской деятельности, находил время для популяризации исторических сведений о древней столице Византии. В течение Великого поста в 1896 г. он провел цикл из 9 бесед на археологические и исторические темы на канонерской лодке “Донец”, базировавшейся в то время в бухте Золотой Рог. Среди тем, предложенных личному составу корабля, можно отметить такие, как политическое и церковное значение Цареграда, основание города, его история и значение для России; походы русских на Цареград; святая Ольга и крещение князя Владимира; патриарх Фотий; просветительская деятельность Кирилла и Мефодия.
В начале XX столетия присутствие российского флота в Средиземноморье заметно усилилось. Русские корабли под флагом святого апостола Андрея Первозванного все чаще появлялись у берегов Святой Земли. В августе 1908 г. экипаж канонерской лодки “Кубанец”, совершавшей плавание вдоль берегов Сирии, посетил и Палестину для поклонения святым местам. Когда “Кубанец” отдал якорь на рейде Яффы, моряков приветствовал управляющий русскими подворьями в Иерусалиме Н. Г. Михайлов; он предложил им посетить Святой Град.
Утром 4 августа моряки, в составе четырех офицеров и 60-ти матросов, поездом отправились из Яффы в Иерусалим. Здесь моряки в сопровождении Н. Г. Михайлова посетили храм Гроба Господня, где присутствовали за Литургией[23]. В Иерусалиме русские моряки побывали в Гефсиманском саду, о котором говорится в Евангелии: Потом приходит <…> Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там (Мф 26:36). Здесь, на склоне Елеонской горы, в Гефсиманском саду, Христос молил Бога Отца, чтобы горькая чаша страданий миновала Его. Здесь же, в Гефсиманском саду, Иисус Христос, преданный Иудой, был взят под стражу: Тогда подошли и возложили руки на Иисуса, и взяли Его (Мф 26:50).
В Иерусалиме русские моряки прошли “Крестным путем” — теми улочками, по которым почти 2 тысячи лет назад воины вели Иисуса Христа на распятие, и Он нес Свой Крест. Перед глазами наших мореходов как бы заново разворачивались Евангельские события; в тот же день они поднялись на Елеонскую гору — святую для христиан всего мира. Здесь Иисус Христос проводил много времени в поучениях и проповедях среди Своих учеников. Здесь, на Елеонской горе, отмечено место Вознесения Христа (Лк 24:50–51). В древности над местом Вознесения Господня была поставлена часовня, круглая, на колоннах, для сохранения этого священного места, где на камне отпечатался след стопы Христовой. Этот камень был огражден золоченой решеткой, а купол был открыт и не скрывал от паломников того неба, куда вознесся Господь. Ныне этим местом владеют мусульмане, но и христианам можно войти в малую молельню и поставить свою свечу там, где след стопы Христовой обрамлен мрамором. Во дворе мусульмане разрешают христианскому духовенству совершать службы в дни праздников на поставленных там каменных престолах.
В восточной части Иерусалима на фоне бирюзового небосклона ослепительно сияет позолоченный купол мечети необычной, восьмиугольной формы. Это — мечеть Омара, которую также посетил экипаж канонерки “Кубанец”. В глубокой древности здесь возвышалась высокая скала, почитаемая местными кочевыми племенами. Именно здесь, на горе Мориа, в конце XI в. до Р. Х. израильский царь Давид решил построить храм, но, не успев сделать это при жизни, завешал продолжить начатое им дело своему сыну Соломону. Дальнейшая история этого места связана с многочисленными разрушениями и восстановлениями древнего святилища. Сменялись века и правители; в 638 г. Иерусалим был взят арабами во главе с халифом Омаром, после чего начался новый период в истории этого места поклонения.
В 1099 г. крестоносцы штурмом взяли Иерусалим; город стал столицей Иерусалимского королевства. Пораженные величием мечети, выстроенной на этом месте, крестоносцы считали ее сначала подлинным древним иерусалимским храмом и назвали его “храмом Господним”. По имени храма (Templum Domini) был назван и основанный в 1115 г. орден рыцарей-монахов тамплиеров, обитель которых была первоначально устроена возле бывшей мечети. В 1156 г. папский легат Альберих совершил ее торжественное освящение в качестве христианской церкви, но около 1250 г. мусульмане снова завладели мечетью, и она в настоящее время находится в их ведении.
Осмотрев иерусалимские святыни, на другой день паломники-моряки посетили Вифлеем, а потом отправились обратно в Яффу. На смену им в Иерусалим 5 августа прибыла вторая половина экипажа “Кубанца” в составе трех офицеров и 65 матросов вместе с командиром — капитаном 2-го ранга М. И. Федоровичем. Паломники совершили поклонение Гробу Господню, посетили некоторые святые места, побывали на аудиенции патриаршего наместника — архиепископа Иорданского Епифания, и 6 августа вернулись в Яффу. Все время пребывания в Иерусалиме русские моряки пользовались гостеприимством Православного Палестинского Общества и выразили свою признательность его представителям в Иерусалиме. Командир канонерки засвидетельствовал, что “иерусалимские дни” долго будут храниться в благодарной памяти всего экипажа “Кубанца”[24].
Православное Палестинское Общество было учреждено в 1882 г. с целью поддержания Православия в Святой Земле и облегчения православным паломникам путешествия в Палестину. Общество было создано по мысли великого князя Сергея Александровича, который и стал его председателем. К началу XX в. Православное Палестинское Общество развернуло в Святой Земле широкую деятельность; к этому времени его председателем была преподобномученица великая княгиня Елисавета Феодоровна.
Осенью 1909 г. Иерусалим посетили командир канонерской лодки “Терец” — капитан 2-го ранга М. М. Остроградский, 9 офицеров и 112 “нижних чинов”. Командир был встречен на иерусалимском вокзале генеральным консулом А. Ф. Кругловым с драгоманом (переводчиком — а. А.) генерального консульства, а также драгоманом иерусалимского губернатора и эскортом из 6-ти конных жандармов. Прямо с вокзала члены экипажа отправились в храм Воскресения Христова, где были торжественно встречены помощником скевофилакса (сосудохранителя — а. А.) Гроба Господня архимандритом Герасимом с братией. Поклонившись Гробу Господню и обойдя крестным ходом остальные приделы храма, русские моряки проследовали в здание Патриархии, где были приняты Иерусалимским Патриархом Дамианом. По окончании беседы моряки-паломники подошли под благословение к Патриарху и каждый получил от него перламутровый крест на красной ленте (для ношения на груди во время пребывания в Святом Граде), икону Воскресения Господня, портрет Патриарха и четки.
После аудиенции все отправились в Сергиевское подворье, где командир и офицеры были размещены в комнатах “1 и 2-го разрядов”, а команда и унтер-офицеры — в комнатах “3-го разряда”. После краткого отдыха, в полночь все отправились на Литургию ко Гробу Господню, где члены экипажа причащались Святых Тайн. (Накануне причастники исповедовались, а разрешительную молитву коленопреклоненным морякам прочитал сам Патриарх Дамиан).
На следующий день офицеры и матросы посетили женскую русскую обитель на Елеонской горе, церковь святой Марии Магдалины и гробницу Богоматери в Гефсимании, а также мечеть Омара и Стену плача. Русские корабли не раз бывали у берегов Палестины, и для командира “Терца” М. М. Остроградского это было уже третье посещение Иерусалима. Здесь он нанес визит губернатору Святого Града, после чего вместе с членами экипажа отбыл в Яффу. Желая отблагодарить представителей Православного Палестинского Общества за радушное гостеприимство, командир и офицеры при отъезде пожертвовали в пользу Общества более 300 франков[25].
Здесь следует сделать небольшое отступление от палестинской темы и проследить за дальнейшими походами канонерской лодки “Терец” по Средиземноморью. На Руси издревле особым почитанием пользовался Никола-угодник — святитель Николай, архиепископ Мирликийский, покровитель мореплавателей. Живший в IV в. в городе Миры (ныне — г. Демре, Турция), он после своей кончины был погребен в местной базилике. В 1087 г. итальянские купцы из города Бари перевезли мощи святителя Николая в свой родной город, и с этого времени день прибытия мощей в Бар-град (9 мая ст. ст.) празднуется в христианском мире. К этому дню в Бари стекаются паломники из Западной Европы, а с конца прошлого века здесь стали бывать и русские богомольцы. Их приток усилился в начале XX в.; часть паломников посещала Бари при своем возвращении из Палестины в Россию.
В 1910-х гг. в этом городе началось строительство русского православного храма, а 9 мая 1914 г., в день памяти перенесения мощей святителя Николая Чудотворца из Мир Ликийских в Бар-град, небольшая русская колония в Бари в первый раз праздновала престольный праздник в своем временном храме, освященном во имя святителя Николая. В церковных торжествах приняли участие командир, офицеры и матросы прибывшей накануне на рейд Бари канонерской лодки “Терец”. Торжество началось накануне Всенощным бдением; по окончании всенощной был прочитан акафист святителю Николаю Чудотворцу с коленопреклонением. На другой день рано утром была отслужена Божественная литургия при участии небольшого, но прекрасно поставленного хора певчих из “нижних чинов” корабельной команды. На богослужении присутствовали командир корабля Н. Н. Дмитриев, а также офицеры и 65 матросов; кроме моряков, в храме находилось 25 русских паломников, прибывших сюда из Палестины на обратном пути в Россию; среди них были и священнослужители. За богослужением присутствовали также итальянцы — жители города Бари[26].
Во второй половине дня экипаж лодки “Терец” в сопровождении настоятеля русского храма отца Василия Кулакова посетил древнюю базилику и поклонился мощам святителя Николая Чудотворца. “Терец” стоял на рейде Бари несколько дней, и в воскресенье 11 мая по приглашению командира корабля отец Василий посетил канонерскую лодку и совершил на ее борту богослужение — обедницу, с “провозглашением многолетия Государю Императору и всему Царствующему Дому”. Затем, обратившись к матросам с проповедью, отец Василий произнес поучение о воинском долге и верности присяге, после этого он приветствовал командира корабля капитана Н. Н. Дмитриева и от имени русской колонии преподнес ему освященную на гробнице икону святителя Николая, а офицерам и матросам раздал на память о визите металлические медальоны с изображением Святителя.
На следующий день, 12 мая, “Терец” покинул гавань Бари; вот что сообщалось по этому случаю в отечественной печати: «Канонерская лодка “Терец”, приветствуемая празднично-настроенною толпою местных жителей итальянцев и напутствуемая благопожеланиями находившихся на набережной представителей русской колонии во главе с настоятелем церкви отцом В. Н. Кулаковым, вышла из порта и направилась к месту постоянной стоянки — в Пирей. Посетившие Бари русские моряки были весьма признательны своим соотечественникам за оказанный им сердечный и радушный прием, что и засвидетельствовали присылкою весьма прочувствованной телеграммы о. Василию Кулакову»[27].
А теперь снова вернемся в “наши Палестины” и проследим за визитами русских кораблей к Святой Земле. Осенью 1910 г. Иерусалим посетила команда крейсеровавшей в водах Средиземного моря русской канонерской лодки “Черноморец”. Телеграфное известие о прибытии канонерки к берегам Яффы было получено в Иерусалиме только 21 октября, когда она уже бросила якорь на яффском рейде. Тем не менее на подворьях Палестинского Общества все было приготовлено к встрече желанных гостей. Ю. Н. Писаревский — тогдашний исполняющий обязанности управляющего русскими подворьями, встречал на вокзале в Иерусалиме первую группу моряков-паломников, в составе четырех офицеров и 58 матросов — членов экипажа “Черноморца”.
Ю. Н. Писаревский сопровождал гостей ко Гробу Господню, а затем представил их Блаженнейшему Дамиану, Патриарху Иерусалимскому. Для осмотра святых мест Иерусалима и его окрестностей в распоряжение моряков были предоставлены проводники русских подворий. На смену первой группе, пробывшей в Святом Граде два дня, 24 октября прибыла вторая группа, состоящая из 61 матроса и двух офицеров, которые также были радушно встречены представителями Палестинского Общества[28].
В конце того же 1910 г. на яффском рейде встала канонерская лодка “Донец”, (в 1896 г. экипаж “Донца” прослушал курс лекций в Константинополе). 10 декабря в Иерусалим прибыл командир канонерки — капитан 2-го ранга М. И. Коськов, который в тот же день после поклонения Гробу Господню отплыл обратно в Яффу. С 10 по 12 декабря Святой Град посетило большинство членов экипажа “Донца”. Русские моряки провели ночь в храме Воскресения и причастились за Литургией у Гроба Господня, а затем в сопровождении Ю. Н. Писаревского посетили Патриарха Иерусалимского Дамиана. Моряки обеих канонерских лодок остались довольны приемом, оказанным им на Сергиевском подворье представителями Палестинского Общества, и выразили им благодарность за заботу и внимание.
Визиты русских кораблей к берегам Палестины становились регулярными; в июне 1911 г. Иерусалим снова посетили русские моряки: 6 офицеров и 120 матросов с канонерской лодки “Уралец” вместе с капитаном 2-го ранга А. И. Лебединским. Во время трехдневного пребывания в Святом Граде они пользовались радушным гостеприимством на русских подворьях. Перед уходом “Уральца” из Яффы его командир отправил на имя Председателя палестинского Общества преподобномученицы великой княгини Елисаветы Феодоровны телеграмму с выражением благодарности за сердечный прием, оказанный офицерам и команде на подворьях Общества[29].
В 1912 г. началась 1-я Балканская война — между странами Балканского союза и Турцией. Она явилась одним из этапов в развитии “восточного вопроса” и преддверием 1-й мировой войны. Балканский союз (Болгария, Сербия, Греция и Черногория) был организован с ведома и при содействии российской дипломатии, издавна стремившейся к изгнанию турок из Европы. Военные действия против Турции были начаты Балканским союзом в октябре 1912 г., и союзники довольно быстро освободили Македонию, часть Албании и большую часть Фракии. Военные действия между Турцией и балканскими государствами и понесенные турецкими войсками в первые же месяцы войны тяжелые потери породили среди мусульманского населения азиатской Турции и отчасти в Палестине враждебные настроения, что могло иметь опасные последствия для местных христиан. Для охраны жизни и имущества живших в Турции иностранцев к берегам Сирии и Палестины стали подходить и подолгу оставаться в портах военные суда — французские, немецкие, английские и американские.
Хотя русская колония в Иерусалиме не испытывала никаких притеснений со стороны мусульманских властей, тем не менее в начале ноября 1912 г. по запросу яффского вице-консула С. А. Соколовского и по приказанию русского посла в Константинополе в Яффу из Салоник прибыл русский крейсер “Олег”, состоявший под командованием великого князя Кирилла Владимировича (великий князь находился в отпуске, и крейсером временно заведовал капитан 2-го ранга Зеленский). Крейсер “Олег” был единственным кораблем русского военного флота, посетившим в эти месяцы палестинские и сирийские порты; он простоял на рейде Яффы 10 дней. Находясь вблизи от святых мест, команда крейсера выразила желание побывать во Святом Граде.
Моряки посетили Иерусалим двумя группами в период с 10 по 16 ноября. Всего Святой Град посетило 15 офицеров, 140 матросов, судовой врач и корабельный священник. По приезде в Иерусалим моряки поклонились Гробу Господню, а затем посетили Патриарха Иерусалимского Дамиана, который тепло принимал их, вручая каждому освященный на Гробе Господнем крестик. Члены экипажа присутствовали на ночном богослужении у Гроба Господня, исповедовались и причащались, причем Патриарх Дамиан сам прочитал морякам молитвы перед исповедью и разрешительную молитву.
По издавна установившейся традиции все моряки как желанные гости были радушно встречены управляющим подворьями Палестинского Общества П. И. Ряжским и помещены в Сергиевском приюте. В течение всего времени пребывания моряков в Иерусалиме Палестинское Общество не только предоставляло им полное содержание, но и выделило проводников-черногорцев, которые сопровождали членов экипажа по святым местам Иерусалима и его ближайшим окрестностям: Гефсимании, Елеонской горе и даже Вифлеема. Находившиеся в Иерусалиме офицеры встретили радушный прием в семье русского генерального консула А. Ф. Круглова. Как отмечалось в то время в русской печати, “скромное поведение наших моряков в Иерусалиме и их благоговейное отношение к святыням произвело на местное население наилучшее впечатление и выгодно отличало их от веселящихся на берегу команд с других иностранных судов”[30].
Утром 18 ноября крейсер “Олег” снялся с якоря и отправился за углем и водой в Порт-Саид, а затем получил приказание морского министра оставаться в Египте впредь до дальнейших распоряжений. По словам одного из работников Палестинского Общества, “посещение русскими моряками Яффы и Иерусалима хотя и не было вызвано в то время опасением за могущие произойти беспорядки, тем не менее для русского дела в Палестине было весьма полезно, наглядно показав местным мусульманам, что русская колония и святые места в Иерусалиме пользуются вниманием русского флота и в случае нужды не будут иметь необходимости прибегать к покровительству англичан и французов”[31].
Близилась Первая мировая война, усиливалось и присутствие российского флота в Средиземном море. Русские моряки выполняли свои боевые задачи, однако, пользуясь возможностью, проявляли себя и на мирном поприще. Вот что отмечалось в русской печати в начале 1914 г.: “Почти каждое из находящихся в плавании по Средиземному морю русских военных судов считает священной обязанностью посетить Яффский порт, откуда обязательно вся судовая команда, поделившись на партии, направляется в Иерусалим на поклонение Гробу Господню”[32].
8 января 1914 г. к берегам Яффы прибыл крейсер Балтийского флота “Богатырь” под командованием капитана 2-го ранга Е. И. Криницкого. Предуведомленный о предстоящем прибытии русских моряков, управляющий подворьями Палестинского Общества в Иерусалиме П. И. Ряжский выехал для встречи с ними в Яффу. Утром 9 января яффский вице-консул С. П. Разумовский вместе с П. И. Ряжским невзирая на штормовую погоду отправились в лодке на борт крейсера приветствовать командира и членов экипажа и пригласить их в Иерусалим.
На этот раз паломнический “караван” представлял впечатляющее зрелище. Первая группа паломников-моряков — 14 офицеров, 277 матросов во главе с командиром Е. И. Криницким и в сопровождении П. И. Ряжского отбыла в Иерусалим на двух поездах. На иерусалимском вокзале русских моряков встретили секретарь русского генерального консульства В. К. Антипов и драгоман Я. И. Фараж. После приветствий все прибывшие направились к русским постройкам; офицеры были размещены в Сергиевском подворье, а матросы — в Николаевском.
Около 6 часов вечера русские моряки вместе со своим командиром и четырьмя офицерами в сопровождении П. И. Ряжского стройными рядами направились к храму Воскресения на поклонение Гробу Господню. У входа в храм моряки-паломники были встречены скевофилаксом архимандритом Евфимием и архимандритом Каллистом. Отец Каллист, облачившись в священные ризы, совершил краткое молебствие, у часовни Гроба Господня прочитал Евангелие о Воскресении Христовом, а затем произнес проповедь, в которой поведал о событиях последних дней земной жизни, страданиях, смерти и Воскресении Спасителя. Затем он призвал русских моряков с верой и благоговением поклониться тридневному погребальному ложу Христа.
Поклонившись Гробу Господню, русские паломники поднялись на Голгофу, совершив поклонение святыне. Ночью члены экипажа присутствовали на богослужении у Гроба Господня, которое совершал архиепископ Филадельфийский Софроний. Литургия совершалась при пении паломников и хора корабельной церкви крейсера.
После краткого отдыха русские моряки в сопровождении П. И. Ряжского и черногорцев-проводников обошли иерусалимские святыни. Они посетили Елеонскую гору, Гефсиманию, Иосафатову долину, мечеть Омара. Крестным путем они прибыли в Русский дом близ храма Гроба Господня и поклонились находящемуся здесь порогу Судных врат. (Найденный в 1883 г. при раскопках русскими археологами фрагмент 2-й иерусалимской стены включал и врата с каменным порогом, истертым за многие столетия. Именно этот порог переступил Иисус Христос, неся Свой Крест на Голгофу. Позднее над этой святыней была воздвигнута церковь во имя святого благоверного князя Александра Невского, покровителя града на Неве).
По установившемуся обычаю русские моряки нанесли визит в Иерусалимскую Патриархию, где их принял архиепископ Иорданский Мелетий, замещавший занемогшего патриарха Дамиана. Владыка Мелетий совершил краткое молебствие с возглашением многолетия Российскому Царствующему Дому и христолюбивому русскому воинству, а по окончании молебна благословил офицеров и команду иконами и крестиками, освященными на Гробе Господнем. После приема в Патриархии члены экипажа совершили поездку в Вифлеем, а на обратном пути осмотрели Сионскую гору, о которой апостол Павел говорил: Придет от Сиона Избавитель (Рим 11:26).
На память о посещении Иерусалима офицеры крейсера приобрели для судовой церкви икону Воскресения Христова, которая по их просьбе была освящена архиепископом Мелетием на Гробе Господнем. Кроме того, для той же церкви Иерусалимская Патриархия поднесла экипажу крейсера вторую икону Воскресения, украшенную небольшими камешками от Гроба Господня, а насельницы русского монастыря на Елеоне подарили морякам для судовой церкви икону Вознесения Господня[33].
Вторая группа моряков посетила Иерусалим и его святыни со старшим офицером крейсера С. С. Политовским в сопровождении яффского вице-консула С. П. Разумовского. В обратный путь вторая группа отбыла из Иерусалима утром 13 января. Уезжая в Яффу, моряки благодарили русскую колонию и служащих Палестинского Общества за сердечный прием, оказанный им вдали от родины. Перед отходом крейсера из Яффы его командир Е. И. Криницкий от имени всей команды послал управляющему русскими подворьями в Иерусалиме П. И. Ряжскому телеграмму следующего содержания: “Чувствуем потребность еще много раз благодарить вас за гостеприимство. Тронуты до глубины души”[34].
В тот же день, 13 января 1914 г., крейсер снялся с якоря, чтобы следовать в Чесму для присутствия на погребении останков моряков, найденных на русском корабле, затонувшем во время исторического Чесменского боя. До начала Первой мировой войны оставалось 6 месяцев…
[1]Путешествие во Иерусалим Саровския общежительныя пустыни иеромонаха Мелетия в 1793 году. Изд. 2-е. М., 1800. С. 318.
[2]Дневные записки путешествия из архипелагского, России принадлежащего острова Пароса в Сирию… российского флота лейтенанта Сергея Плещеева в исходе 1772 лета. СПб., 1773. С. 69.
[3]Там же. С. 66.
[4]Там же. С. 60.
[5]Там же.
[6]Там же. С. 61.
[7]Епископ Волоколамский Арсений. В стране священных воспоминаний. Сергиев Посад, 1902. С. 415.
[8]Каминский В. Воспоминания поклонника Святой Земли. СПб., 1856. С. 235.
[9]Дневные записки… лейтенанта Сергея Плещеева. С. 62.
[10]Там же. С. 62.
[11]Хожение Даниила, игумена Русской земли // Книга хожений. Записки русских путешественников XI–XV вв. М., 1984. С. 227.
[12]Елисеев А. В. С русскими паломниками на Святой Земле весной 1884 года. СПб., 1885. С. 138.
[13]Священник К. И. Фоменко. Вертеп и храм Рождества Христова в Вифлееме // Труды Киевской Духовной Академии. 1882. № 10. Октябрь. С. 197.
[14]Описание святых мест Палестины / Составил архимандрит Пантелеимон, бывший настоятель Гефсимании. Иерусалим, 1914. С. 145.
[15]Дмитриевский А. А. Державные защитники и покровители Святой Земли. СПб., 1907. С. 4.
[16]Безобразов П. В. О сношениях России с Францией. М., 1892. С. 465.
[17]Записки паломника. СПб., 1860. С. 118.
[18]Марков Е. Путешествие по Святой Земле. СПб., 1891. С. 310.
[19]Недумов А. На пути в Иерусалим. Варшава, 1895. С. 49.
[20]Там же. С. 85.
[21]Известия Русского Археологического Института в Константинополе. Т. I. С. 40. Отчет за 1895 г.
[22]Там же. Т. II. С. 37. Отчет за 1896 г.
[23]Сообщения Православного Палестинского Общества (далее — СППО). Т. 20. СПб., 1909. Вып. 1. Январь–Март. С. 150.
[24]Там же. С. 151.
[25]СППО. Т. 21. СПб., 1910. Вып. 1. Январь–Март. С. 153–154.
[26]СППО. Т. 25. СПб., 1914. Вып. 2. Апрель–Июнь. С. 268.
[27]Там же. С. 269.
[28]СППО. Т. 22. СПб., 1911. Вып. 1. Январь –Март. С. 92.
[29]Там же. Вып. 3. Июль–Сентябрь. С. 435.
[30]СППО. Т. 24. СПб., 1913. Вып. 1. Январь–Март. С. 97–98.
[31]Там же. С. 98.
[32]СППО. Т. 25. Вып. 1. Январь–Март. С. 113–114.
[33]Там же. С. 115–116.
[34]Там же. С. 116–117.