Не все стремятся к совершенству. Есть на свете люди, которые совсем не забивают себе голову такими громадными проблемами. Они просто живут, как живется. Плывут по течению, по временам подгребая в ту сторону, куда выгодно. Всякие мысли о совершенстве они оставляют для мечтателей, пустословов.
Или другой вариант: некоторые люди искренне считают себя уже совершенными; так к чему же им стремиться? Порой они даже об этом вслух объявляют; кто похитрее, делает это завуалированно. Всем прочим гражданам, по мнению «уже совершенных» людей, остается лишь завидовать их достижениям, во всём прислушиваться к ним, надеясь хотя бы немного приблизиться к «самосовершенной элите».
Христовы апостолы всем сердцем желали совершенства. При этом они не были отрешенными от жизни романтиками, заоблачными мечтателями. Они видели совершенство конкретно в Боге, во Христе. И не приписывали совершенства себе.
Как же апостолы шли к совершенству?
Для простоты ограничимся опытом одного апостола Павла. С малых лет он усердно шел к совершенству по фарисейскому пути. От юности Павел сделался безупречным блюстителем принятого от отцов закона. По всем фарисейским религиозным регламентациям он мог считать себя непорочным праведником (см. Фил 3:6).
Всё изменила встреча с Христом! Ощущение собственной праведности и совершенства исчезло. То, что Павел считал духовной «прибылью» (κέρδη), оказалось перед лицом Христова совершенства… духовным «убытком» (ζημίαν, Фил 3:7). В синодальном переводе эта мысль несколько смягчена, заглянем в русский Апостол: «Что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою» (Фил 3:7).
По дороге в Дамаск Павел как заново родился. Жизнь его пошла по другому руслу.
Приняв помазание апостольства, Павел не изменил вере своих отцов. Он обнаружил, что их горячее стремление к совершенству осуществилось именно во Христе Иисусе.
И теперь Павел все силы отдавал на то, чтобы «приобрести» Христа. Жить с Ним, ходить перед Ним, «подражать» Христу, подниматься всё ближе к Его совершенной божественной высоте.
Возможно ли такое?
И нет, и да. Богу всё возможно. А человеку? Не всё. Точнее выражает эту интуицию апостол Павел: «Всё могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Фил 4:13). Самое невозможное становится возможным, если Господь помогает.
Бог не только помогает человеку совершить великие дела – помогает сделать; Он помогает и стремиться, помогает хотеть, возгревает желание доброго. Как бы сейчас сформулировали: «Он и поддерживает, и мотивирует человека».
Что касается лично апостола Павла, то святой апостол признавал, что стремится к совершенству, давно преследует эту великую цель, но не считает, что уже достиг совершенства (Фил 3:12).
Апостол стремится к цели, «забывая заднее» (Фил 3:13). Не перебирая в памяти дотошно всё, что уже было на пути, свои немалые труды и жестокие лишения. Он забывает о том, что пора бы уже на судьбу роптать: «Я положил слишком много сил на путь духовного восхождения и всё еще не достиг цели».
Перед апостолом высится заветная цель. На ней всё внимание и сосредоточено. К ней апостол и стремится, «простираясь вперед» (Фил 3:13). Удивительная картина: простирающийся вперед человек.
Греческое новозаветное слово «простирающийся» (ἐπεκτεινόμενος, вытягивающийся) – родственник другому слову, хорошо нам известному по православной службе слову «ектенья» (протяжное моление). Человек всеми силами тянется к Богу. Как стремится олень на источники вод… Весь человек собирается в одном устремлении.
И наконец апостол Павел вносит последний мощный штрих в эту динамичную картину: если «кто из нас совершен, так должен мыслить» (Фил 3:15). Приближение к совершенству не дает человеку успокоиться на достигнутом.
Новоначальные, средние и совершенные
Среди тысяч христиан есть начинающие духовный путь. Есть и преуспевшие на пути, заметно «продвинувшиеся». Есть и те, кого мы можем с оговорками назвать совершенными. С какими же оговорками? Их совершенство в устремлении, а не в достижении.
Они не признают, что достигли небесной высоты, но они стараются быть ближе к ней всеми своими силами. И еще благодатная сила Божия помогает им в их добром стремлении. Это придает их стремлению характер какого-то уникального совершенства, а не общераспространенной романтической мечтательности.
Пройдут века, и эта духовная высота будет названа подвижниками по имени: бесстрастие. То есть чудесная свобода от греховных страстей. Преподобный Иоанн Лествичник подмечает, что христианское бесстрастие является «несовершаемым совершенством» (Лествица 29:5).
У преподобного Иоанна получилось очень похоже на то, как апостол Павел в Филиппы отписал. Правда?