Ничто не предвещало петербуржцу,  студенту исторического факультета в миру  Всеволоду Александровичу Кривошеину, четвертому сыну  министра при императоре Николае II., оказаться на Афоне, стать автором всемирно известных святоотеческих и теологических трудов (о пр.Симеоне Новом Богослове ,  Св. Григории Паламе, о молитве и многих  других).

Более того, когда Всеволод  в 1919 году вступил в Белую армию к Дроздовцам, он скорее помышлял о военной карьере,  по примеру  своих  братьев – Василия, Олега, Игоря и Кирилла. Он не был особенно религиозен, но всю гражданскую войну проносил нательную иконку св.Варвары, которая сберегла его от  шальной пули и высветила будущий  горний  Афонский свет.

Именно Афон, куда он поехал паломником в 1925 и остался послушником, сделал владыку Василия таким, каким он был: смиренным монахом, ведущим  скромную жизнь, сохраняя при этом свободу мысли и слова.  Человек глубокой эрудиции, полиглот,  несмотря на все сложности, с которыми ему пришлось столкнуться в Церкви, именно  правда и любовь заставила владыку Василия всю жизнь оставаться  верным  Московскому Патриархату.

Как всякий пожилой человек, а тем более монах, он готовился к смерти и заранее написал завещание. В нём он подробно описывает, как он желает распорядиться своим монашеским скромным имуществом, и  главным богатством —   библиотекой — в 1500 томов, которую он завещает Ленинградской духовной академии. А начинается это «Завещание» со слов: « Я, нижеподписавшийся, Василий Кривошеин, архиепископ Брюссельский и Бельгийский, Православной Русской Церкви в Бельгии, Московского Патриархата, бельгийский гражданин, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, объявляю своим завещанием, что после моей кончины и архиерейского отпевания тело моё должно быть похоронено в склепе 582/50 купленном на моё имя на брюссельском  кладбище Иксель».

Этому желанию не суждено было сбыться именно потому, что дольний поднебесный путь, был проложен иначе для Владыки…он был отпет в храме, где был крещён и  упокоился в городе на Неве, в котором родился.  12 сентября 1985г. он был приглашён совершить  Божественную литургию по случаю празднования памяти св. Благоверного князя Александра Невского   в Спасо-Преображенский собор. Именно здесь, ровно 85 лет назад над ним было совершено Таинство Святого Крещения. После литургии ему стало плохо и уже 24 сентября 1985 года, на Серафимовском кладбище его тело было предано земле. Из разговора двух старушек на кладбище:  « Кого же хоронят?» — « Святого человека, который за границей жил. За ту святость Бог его и привёл на Родине умереть».

Для Владыки Василия было настоящим счастьем в последние годы жизни ещё раз побывать на Афоне. Архимандрит Серафим (Томин), который был тогда наместником в нашем, русском Пантелеймоновском монастыре, рассказывал о последнем посещении Владыки: «Дел у меня в монастыре, как говорится непочатый край. С утра до вечера  хлопочу. А владыка Василий целыми днями за мной ходил и, знаете, просил поисповедовать его. Я даже удивлялся этому, как это я  буду владыку исповедовать?». Он был счастлив, что посетил родную обитель, Святую Гору, где провел четверть века и всё просил архимандрита Серафима: « Ты меня ещё раз поисповедуй, ты ещё раз поисповедуй… ну пожалуйста».

Он как будто знал, что больше не вернётся сюда, а потому хотелось ему очиститься от всего, что налипло на душу за годы жизни его вне Афона, как будто хотел снять с себя некую накипь. И это ведь так характерно для настоящего монаха. Он также был безмерно счастлив, когда при нём приехало первое пополнение из русской Церкви на Афон. Владыка светился, радовался и всё повторял: « Ах, какие хорошие, хорошие пришли монахи!». Он был горд за свой монастырь, что жизнь его будет постепенно оживать, что новые монашеские силы дадут возможность монастырю не погибнуть.

Он мало рассказывал о годах Афонской жизни, но вот интересные воспоминания: « Помню, когда я только начинал на Афоне, тогда была совершенно особая старческая жизнь. Нужно знать, что монахи на Афоне очень замкнутые. Как сказано в житии Марии Египетской, что свидетелем их жизни был только Сам Бог, так и на Афоне: каждый живёт своей внутренней жизнью. Таким был  и отец Силуан. Никто из монахов не осознавал, какой это подвижник. Он делал своё дело и всегда молчал. Вся его жизнь отмечена печатью святости, выражавшейся в его глубоком смирении и любви к людям. Это был, пожалуй, единственный человек из всех, кого я знал, который никогда не осуждал ближнего своего.  Никто на Афоне никогда своим внутренним миром не делится. Это характерно для монахов-пустынников».

Многих поражала во Владыке поистине монашеская бедность. Об этом в своих воспоминаниях пишет и митрополит Антоний (Блум). После его кончины, нам в семью  передали его вещи, и мы были  потрясены тем изношенным и заштопанным рубашкам, — видимо он никогда ничего себе не приобретал, кто-то ему штопал старые вещи,  — ведь для него никогда не существовало материальных ценностей, в жизни он был то что называется «не практичным человеком», плохо понимал в хозяйстве, а к деньгам был совершенно равнодушен. Единственное, что он берёг и собирал, так это свою библиотеку и  жил одной мыслью: успеть сказать, написать, помочь людям, ничего не требовал для себя, а стремился делать всё только для блага Церкви.

После 1989 года мы  стали часто бывать в России. С радостью отмечали, что  дело Архиепископа  не стоит на месте;  богословские труды, воспоминания, письма стали широко известны в России и за её пределами.

Каждый раз навещали его могилу на Серафимовском кладбище и в один из наших приездов были поражены ухоженностью могилы;  из живых белых цветов был выложен крест, тщательно подкрашена ограда, горела лампада …

Было воскресенье. Мы постояли на службе, вернулись к могиле, нас окружил народ, кто-то прикладывался к кресту, ставил свечи, молодой батюшка предложил послужить панихиду, а кто-то  из толпы сказал: « Вот идёт Лидия Семёновна Назаретская. Это она ухаживает за могилой».

К нам подошла улыбаясь уже немолодая женщина, среднего роста, в чёрной шляпе. « Вот вы и приехали. А я всё пыталась найти ваш адрес, всех спрашивала, хотела написать вам в Париж и рассказать, почему я так привязалась к Владыке. Ведь только его молитвами я и жива…». И потом она поведала  свою историю. У неё была первая любовь, жених,  который погиб в ополчении в первые месяцы войны, ему было 18 лет. О его смерти она узнала не сразу, а по прошествии нескольких лет, уже после окончания войны. Молодой человек был очень набожным и долгие годы снился ей и во сне всё просил молиться о его душе. Родственников у него не было, осталась одна невеста  Лидия Семёновна, которая продолжала заказывать по нему панихиды.

И вот однажды он ей приснился сияющим, радостным и попросил её съездить в те места, где он погиб, взять земельку и подсыпать под крест, который укажет ей священник. Лидия Семёновна была прихожанкой церкви на Серафимовском кладбище. Она поговорила с настоятелем храма и тот указал ей на могилу Владыки Василия (Кривошеина). « Он тоже был когда-то солдатом и к тому же великий молитвенник. Вот сюда и подсыпьте землю». Для Лидии Семёновны с этого момента могила и личность Владыки обрела особое значение. Она всё узнала о нём, прочла все его книги, стала ревностно ухаживать за могилой. Так завязалась наша переписка и Лидия Семёновна стала для нас близким человеком на долгие годы, вплоть до её кончины в  сентябре 2008.

Но случилось чудо! И  горний свет исходящий от Владыки привёл к его могиле уже другую женщину, которая точно так же продолжает ухаживать за ней, читать его труды, писать нам письма… и говорит о монахе с Афонской Горы, как о близком и родном человеке, молитва, которого  согревает её  постоянно.

«Сегодня вновь нужно позвать Кривошеина»

Сайт о епископе Василии (Кривошеине)

 

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.