В пятницу 9 ноября начинается визит Святейшего Патриарха Кирилла в Иерусалимский Патриархат. Предстоятель Русской Церкви повторит исторический путь множества русских паломников. Какую пользу верующие могут получить от паломничества на Святую Землю? В чем смысл таких чудес, как схождение Благодатного Огня? На эти и другие вопросы корреспондента Правмира ответил настоятель Иерусалимского подворья в Москве архимандрит Стефан (Диспиракис).
Архимандрит Стефан (Диспиракис). Фото Юлии Маковейчук
Связь между Святой Землей и Россией существовала во все века. Сведения о первых русских паломниках относятся к XI веку. С XV века известно о богатых пожертвованиях со стороны правителей Московской Руси, а потом и Российской империи не только на святыни Палестины, но и в помощь православным жителям Святой Земли.
Сегодня для многих наших православных соотечественников посетить места земной жизни Спасителя — заветная мечта. Поэтому очутившись на Рождество в Вифлееме, на Пасху в Иерусалиме, на Преображение — на горе Фавор, можно и не вспомнить, что находишься за пределами России — вокруг слышна русская речь, поздравления.
Частичка Иерусалима есть и в Москве — в храме Воскресения Словущего в Филипповском переулке почти два века назад открылось подворье Иерусалимской Церкви. Сразу после революции подворье было упразднено, но храм не закрывался, здесь служили известные и почитаемые московские священники, а в 1989 году в храм вновь был назначен настоятель со Святой Земли — архимандрит Феофилакт (Георгиадис), ныне архиепископ Иорданский и Вифлеемский.
С 2001 по 2003 год настоятелем служил архимандрит Феофил (Яннопулос), ныне — Патриарх Иерусалимский и всея Палестины.
А с 2003 года настоятелем Иерусалимского подворья стал клирик Святогробского братства архимандрит Стефан (Диспиракис).
Только приехав в Москву и еще ожидая назначения на должность настоятеля, он часто переходил в середине дня из своего кабинета в храм, где подолгу стоял перед иконами. Работники храма и редкие в это время суток прихожане подходили под благословение, но поговорить было не о чем — отец Стефан совсем не знал русского языка. Он и теперь еще владеет им далеко не в совершенстве, поэтому мы беседуем через переводчика.
«Уберите, пожалуйста, диктофон, — просит отец Стефан. — И сфотографируйте меня лучше на службе».
Он вообще смущается любой техники, да и просто пристального внимания. Это не очень типично для святогробских монахов — из-за обилия туристов они уже не замечают фотоаппаратов и камер, а иногда даже со смехом «позируют».
Вот что для них абсолютно типично — отношение к святыне, как к чему-то естественному и само собой разумеющемуся. Как для рыбы вода. Как для зерна поле. Как для ребенка — мать.
Архимандрит Стефан (Диспиракис). Фото Юлии Маковейчук
Иерусалим: люди и святыни
— Отец Стефан, расскажите, как вы стали клириком Иерусалимского Патриархата?
— Я родился на Кипре, детство провел в Ираклионе. Мои родители — крестьяне. Всего нас было четверо детей, я — младший, единственный парень.
Я не первый монах в семье. Моя тетя по материнской линии была монахиней в Святой Земле. Так мы за ней и потянулись — сначала мой дядя, ныне митрополит Элевферупольский Христодул, а потом и я.
Я начал учиться в школе для мальчиков да так и остался. Я просто не мог покинуть Иерусалим с его святынями. Гроб Господень — это место, которое навсегда привязало меня к Святой Земле.
Так я стал монахом Святогробского братства. Несколько лет я прослужил чередным священником в храме Воскресения (так по-гречески называется храм Гроба Господня — прим. М.С.).
За эти годы Господь подарил мне встречи с удивительными людьми. У нас, святогробцев, был замечательный духовник, отец архимандрит Онуфрий. Он был нам настоящим другом — давал глубокие духовные советы, вдохновлял на дальнейшую монашескую жизнь.
Мне довелось также близко общаться с блаженной памяти Патриархом Диодором — его многие почитают как святого, и это действительно был поразительно чистый человек. Я знаю людей, которым он оказывал колоссальную помощь, не ожидая никакой благодарности.
Я помогал ему в последние дни его жизни и до сих пор чувствую его благословение. Мне кажется, многое в жизни мне удается по его молитвам.
Фото Юлии Маковейчук
Из Иерусалима в Москву: «Первое время ходил с замерзшими ушами»
— Почему в Россию отправили служить именно вас?
Понятия не имею. Так постановил Синод. Почему-то решили, что я лучше всего подхожу. Я даже ни разу не был до того в Москве. Правда, один раз встречал с другими нашими клириками будущего Патриарха Кирилла во время его посещения Иерусалима.
— Скучаете по Святой Земле?
— (смеется) Нет. Там очень жарко.
На самом деле, конечно, скучаю. По Святой Земле невозможно не скучать, кто бывал — поймет.
— К чему сложнее всего было привыкнуть в России?
— К климату. Я с большим трудом адаптировался к вашим зимам — я никогда раньше не жил при такой температуре и первое время часто болел. Впервые в жизни надел теплую шапку. Все время ходил с замерзшими ушами. Очень необычные для меня были впечатления.
И, представляете, меня еще спрашивали: «Батюшка, вы на Богоявление купаться будете?» Как можно говорить о купании в такой мороз?! У нас такой погоды отродясь не было: если на несколько дней выпадет снег, уже считалось холодно.
Очень понравилось: храм, люди, отношение к вере и Церкви.
Очень сильные впечатления от ваших монастырей. Оптина пустынь, Дивеево — это великие святыни. Поразила Киево-Печерская лавра.
Потрясающе красивый город Санкт-Петербург!
Порядок против суеты
— Чем отличаются ваши московские прихожане от посетителей иерусалимских святынь?
— Здесь, в отличие от Иерусалима, есть порядок. И прихожане его соблюдают. А там — очень много людей, толпы туристов и паломников. Это понятно: самое святое место на земле, люди стремятся сюда, да и враг рода человеческого мечтает привнести как можно больше суеты, отвлечь от молитвы.
Вы бы видели, как там народ причащается! Здесь все чинно идут к Чаше, по очереди, а в Иерусалиме — давка, священника чуть с ног не сшибают.
Пожив и послужив здесь, рассказываю об этом с горечью. Жаль, что возле таких великих святынь столько беспорядка.
С исповедью как раз проще, потому что паломники исповедуются своим духовникам, а у местных греков и православных арабов не принято исповедоваться перед каждым Причастием. У нас для этого нет необходимого количества ни священников, ни храмов. На исповедь идут только после серьезного греха, который тяжелым камнем давит на душу. Те, кто стремятся жить в соответствии с православной традицией, стараются исповедоваться накануне Рождества и Пасхи и других больших праздников.
Престольный праздник (Воскресение Словущее) на Иерусалимском подворье. Слева направо: иерей Владимир Гулин, протоиерей Михаил Крутинь, протодиакон Димитрий Грибов, архимандрит Стефан (Диспиракис). Фото Юлии Маковейчук
Благодатный Огонь: чудо или символ?
— Очень многих волнует вопрос о Благодатном Огне. Некоторые считают, что это просто символ.
— Это говорят неверующие. Тот, кто с благоговением находится в храме Воскресения, у Гроба Господня, в Великую Субботу на службе литании, в конце которой Благодатный Огонь сходит к Патриарху, тот, кто пребывает в молитве — увидит происходящее своими глазами.
Все наблюдают разное. Кто-то видит зажигающиеся лампадки. Кто-то видит лучи света и всполохи огня. Кто-то умывается этим огнем и не обжигается.
Важно, что Святой Огонь видит не только находящийся в Кувуклии Патриарх, но и многие другие люди.
Кроме греков, в храме Гроба Господня служат армяне, и каждый год происходит конфликт — может ли армянский Патриарх молиться в ожидании Благодатного Огня вместе с православным. Как вы думаете, зачем ему так надо находиться у Гроба Господня, если не ради чуда?
Да и неужели бы мы между собой не договорились, если бы схождение Огня было ложью? Конечно, армяне бы стали утверждать, что Огонь сходит.
Всем известна история о рассеченной колонне слева от входа в храм, произошедшая несколько веков назад. Армяне уговорили турок не пускать греков ко Гробу Господню и стали молиться там одни. Но огонь вышел из колонны к находящемуся возле храма молящимся православному патриарху и монахам. Разве это не доказательство?
С настоятелем Антиохийского подворья в Москве архиеписком Филиппопольским Нифоном
Зачем нужны чудеса и паломничества?
— Как вообще христианину надо относиться к чудесам, чтобы не впасть в прелесть?
— Очень просто. Чудо нужно для укрепления нашей веры. Конечно, кто не верит, того и чудо не убедит. А если человек находится на правильном пути, Господь ему будет постоянно подсказывать, помогать чудесами.
А чтобы уберечься от прелести, надо просто иметь рассуждение и молиться. И это зависит только от самого человека.
Часто можно наблюдать: паломник впервые приехал на Святую Землю, увидел такое яркое и убедительное доказательство веры и его охватил восторг! Он не может ни о чем ни думать, ни говорить, кроме этого чуда.
Это понятная реакция на необычное явление. Потом этот человек приедет еще раз, и уже такого сумасшедшего чувства не будет. Он глубже сосредоточится на молитве.
— Полезны ли паломничества для души? Святитель Григорий Нисский, например, говорил, что перемена места к Богу не приближает.
— Кто из нас достиг такой духовной высоты, как Григорий Нисский?
Конечно, человек не станет святым от посещения святынь. Но Гроб Господень — особое место. Как его не посетить? Там обязательно надо побывать, чтобы ближе к сердцу прочувствовать Евангелие, весть о Воскресении Христовом.
Беседовала Мария Сеньчукова
Читайте также:
Русалим. В гости к Богу (+Видео)
Всегда пасхальный Иерусалим (+ ФОТО)
Патриарх Иерусалимский Феофил: «Мы хотим, чтобы Иерусалим был открытым городом»