Осенью этого года хор Сретенского монастыря совершил большую 20-дневную поездку по православным приходам США. А завершилось это турне… – в Китае, куда хор пригласили выступить с концертами. Поднебесная, несмотря на то, что буквально на каждом шагу напоминает россиянам о себе, до сих пор остается для нас страной загадочной и не совсем понятной, удивительной и удивляющей. Наместник Сретенского монастыря архимандрит Тихон (Шевкунов) поделился своими впечатлениями о Китае.
– Отец Тихон, в уходящем году вы с хором Сретенского монастыря побывали в Китае. Как это могло произойти, учитывая сложное отношение китайских властей к Православной Церкви?
– Хор монастыря неожиданно для нас пригласил в Китай господин Юлонг, очень известный в этой стране человек – руководитель Международного Пекинского музыкального фестиваля, в котором принимают участие самые прославленные симфонические оркестры, хоры и солисты.
В процессе предварительных переговоров мы особо подчеркнули, что Сретенский хор – в первую очередь церковный и православный. Деятельность Православной Церкви в Китае официально ограничена уже много десятилетий, и поэтому мы, признаться, весьма удивились тому, что человек, близкий к самым верхам китайской власти, прекрасно знающий, что мы православные, пригласил именно нас. Но оргкомитет фестиваля подтвердил: да, приглашается хор русского православного монастыря. Мы предупредили, что не намерены убирать из программы выступлений духовные песнопения. В ответ оргкомитет предложил дать один концерт из церковных песнопений, а другой – из шедевров хорового светского искусства. Мы согласились.
Официально православные богослужения в Китае совершаются только на территории Российского посольства. Туда, к сожалению, не допускаются граждане КНР, даже немногочисленные православные. Так что именно на выступлениях нашего хора китайцы практически впервые за многие годы смогли услышать православные песнопения.
Интерес был неподдельный. Китайцы – очень музыкальный народ и благодарные слушатели. Было много молодежи. Немало пришло людей и зрелого возраста, помнящих еще времена Советского Союза; в зале было много профессиональных исполнителей, музыкальных критиков. Один из концертов был дан в особом месте – в Запретном городе: так называется огромный дворцовый комплекс китайских императоров. Выступления хора сопровождали самые высокие оценки слушателей и критиков.
– Была возможность походить по Пекину?
– Пекин – необычайно интересный город. Там еще сохранились, хотя их и немного, старинные постройки. Но в основном город полностью перестроен. Современный, с просторными автострадами, громадными новыми зданиями. Впечатляющая реконструкция проведена к Олимпиаде. Об этом сейчас многие с восхищением пишут и говорят.
– Но, судя по всему, совсем не это особенно поразило вас в Китае?
– Вы угадали. Это не первая моя поездка в эту страну. За три года, после последней командировки, многое, действительно, разительно изменилось. Судя по всему, возрос и уровень жизни этого полуторамиллиардного народа. Но не это главное.
Больше всего меня поразило то, что я менее всего ожидал увидеть: расцвет христианства в Китае.
Несколько лет назад, да и перед нынешним приездом многие твердили мне, что китайцы в подавляющем своем большинстве попросту не способны к пониманию христианства. Мол, они не то что не религиозны, а чуть ли от природы совершенно не в состоянии воспринять ничего духовного, поскольку предельно материалистичны. А к вере – и к Православию в частности – они относятся столь безразлично и холодно, что говорить с ними об этом – совершенно бесполезное дело.
К моему огромному удивлению и, признаюсь, к не меньшей радости, оказалось, что все обстоит с точностью до наоборот.
Да, наверное, есть, как говорят, в Китае культ денег, материального успеха – не мне судить. И прагматичность китайцев – давно уже притча во языцех. Но то, с чем довелось столкнуться в этот приезд, все же оказалось для меня одним из самых сильных впечатлений последнего времени.
Началось с того, что познакомиться со мной высказали желание китайцы, называющие себя христианами: кто-то из них прочел книгу «Несвятые святые» на английском. Честно говоря, эти мои новые знакомые и сами не могли определить, к какой конфессии принадлежат: они просто читают Евангелие, верят в Господа Иисуса Христа, молятся Ему, твердо и упрямо считают себя христианами. Кто-то из них еще вовсе не крещен, кто-то крещен у протестантов, кто-то у католиков… Православных среди них нет опять же по простой причине, о которой мы упоминали в начале разговора.
Но какая же у этих христиан искренняя вера! Они пригласили меня к себе домой, в квартиру, расположенную в одной из новостроек на окраине Пекина. Судя по всему, они там, в Китае, собираются и молятся по домам, как, если хотите, в первые христианские времена или как совсем еще недавно в России. И это необычайно трогательно. И вправду, очень напоминает семидесятые-восьмидесятые годы в Москве, когда верующая молодежь собиралась помолиться, прочесть акафист, поспешить передать друг другу редкие тогда христианские книги, пообщаться… Сегодня в Китае я встретил такой же чистый и светлый дух неофитства… И таких «домашних церквей», как утверждают, огромное количество по всему Китаю.
В основном интересующихся верой молодых людей подхватывают, ведут к вере протестанты-пятидесятники и католики. Они, честно говоря, довольно мужественно подвизаются там…
– Их деятельность тоже запрещена?
– Их миссия порой очень сложна, но, в отличие от православных, не запрещена.
Конечно, для нас образ действия протестантов, по меньшей мере, непривычен. Они говорят: «Мы идем прославлять Христа!» И с гитарой направляются в парк. Мы представляем себе, что такое протестантские песни: часто поэтически наивные, иногда весьма простоватые, но искренние. Вот такие песни китайские христиане в парках, на бульварах и поют. Вокруг них собирается толпа молодежи; очень живо интересуются, расспрашивают. В это время кто-то раздает Священное Писание, напечатанные на репринте брошюры; отвечают на вопросы, приглашают к себе в собрание… Это не запрещается. Во всяком случае, я не видел, чтобы власти как-то этому противодействовали.
Интерес китайцев к христианству без преувеличения – огромный. У нас – у меня и иеромонаха Павла (Щербачева)– были встречи с китайскими официальными лицами, и те подтвердили, что видят самое серьезное будущее христианства в Китае. По их мнению, прагматичный и материалистический вектор развития этой страны уже сейчас упирается в тупик. Многие китайцы понимают: жизненно необходим совершенно иной, духовный вектор. И выход многие видят в христианстве.
По разным данным, от 7 до 10 процентов китайцев – христиане. Это количество примерно равно населению нашей страны. Официально это признано таким образом: в конце 2006 года руководитель Государственного религиозного бюро Йе Сяовэнь сообщил информационному агентству, что число христиан в Китае достигло 130 млн. человек (возможно, есть и более свежие данные). Причем надо учитывать, что в основном это люди молодого и среднего возраста. Точной статистики нет, но, по разным данным, каждый год в Китае христиан прибавляется от одного до трех миллионов.
– А вообще какая-нибудь миссионерская работа ведется в Китае?
– Насколько я знаю, сейчас в Китае бывают протоиерей Дионисий Поздняев, а из Зарубежной Церкви – отец Дамаскин (Христенсен). А если говорить о неправославных, то многие приезжают именно из России – в основном пятидесятники. Работающие в Китае врачи-христиане или мелкие и средние предприниматели сознательно едут туда, чтобы совмещать свою работу с проповедью.
В Китае происходит настоящее… не возрождение – возрождением это не назовешь – настоящее открытие христианства. Очень жаль, что мы, для которых этот вопрос важен более, чем для кого бы то ни было, в этом практически не участвуем.
А ведь там настоящий, серьезный интерес к Православию. Протестанты и католики говорили мне, что читают Иисусову молитву, ищут православную литературу, надеясь из нее узнать больше о православном опыте Богообщения… Так что искренняя стремящаяся к вере китайская молодежь – самое большое впечатление и даже не побоюсь этого слова – потрясение, которое я испытал за последнее время.