Елена Зелинская

Мы хотим попробовать дать возможность вместе с героями прожить эту какую-то яркую удивительную, увлекательную, страшную, полную опасностей и приключений жизнь, чтобы прийти вначале в какой-то тупик, а потом найти выход из этого тупика.

В самый разгар конфликта вокруг закона Димы Яковлева, я гневно воскликнула: - Даже здороваться ни с кем из них больше не стану!

Происходит нечто такое с человеком, что начинает работать как бы генетический код, включается историческая память, и уже читаешь потом о Святой земле по возвращении, твоя стопочка, стопа уже ступала по этим местам, и восприятие совсем другое. И вас уже тянет.

Мне кажется, что секрет как раз в равной и искренней интонации. Мы должны вначале говорить, иронизируя, конечно, что наш стиль – это новая искренность. В том смысле, что мы не скрываемся за такой отстраненной объективистской позицией, мы пытаемся, мы любим, когда наши авторы действительно горячо и от сердца что-то напишут.

Одни в День Космонавтики вспоминают улыбку Гагарина, а другие - проломленный нквдешниками череп Королева.

Чем был хорош классический библиотекарь, представитель классического библиотечного образования? Он же был не просто технолог: получить книгу, обработать, разместить и умело предоставить. Это все навыки такие, не самые сложные. Но он же еще понимал существо книги.

Как мы дошли до такой жизни? Видимо, постепенно. Дело в том, что в головах людей, которые принимают решения, живет такая схема, что мы должны все время зарабатывать деньги. Причем зарабатывать деньги не интеллектом, не умом, а перепродавая что-то.

И я не верю им. Я не верю, что создание «многочисленных рабочих групп на думской площадке» принесет живые плоды. Те поспешные решения, которые приняли после того, как отняли у больных детей небольшой, но жизненный ресурс, отмечены той же суетливостью и бессмысленностью.