Елена Коровина

– Я буду плакать о тебе, – вздохнул Лис. – Ты сам виноват, – сказал Маленький Принц. – Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно; ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил… – Да, конечно, – сказал Лис. – Но ты будешь плакать! – Да, конечно. – Значит, тебе от этого плохо. – Нет, – возразил Лис, – мне хорошо. Вспомни, что я говорил тебе про золотые колосья. Антуан де Сент-Экзюпери "Маленький принц"

Еле-еле подписали мне справку. Говорят: “Берите с собой врача, чтоб констатировал смерть в самолете”. А какого мне врача? Один билет до Москвы стоит 15 тысяч. Еще и врачу заплати, и в гостиницу посели…

На Пасхальную службу приходит, как правило, много людей «с улицы», «чужих». После службы бывает трапеза для всех, и может получиться так, что «своим» мест может не хватить. И тогда некоторые наши прихожане решили «забить» себе место за праздничным столом, они разложили за столом листочки со словами «занято».

Это далекое-далекое, как старый волшебный сон, Рождество, запомнилось мне, наверное, больше всех других праздников детства. Это было самое чудесное, самое сказочное Рождество Христово в моей детской жизни.

- Я тебе сейчас расскажу, о чем не знает никто. Никто. – просто проговорила Надя, смотря долгим взглядом, мимо меня, в окно. Я поджала ноги и сидела на стуле тихо-тихо, боясь пошевелиться. - Это всё так давно было… 11 лет назад. Я тогда жила в Краснодаре, училась на втором курсе медучилища. Мне было 18.

Протесты (тем более массовые) для России опасны, так как всегда может найтись несколько провокаторов, которые спровоцируют превращение мирного протеста в русский бунт.

Сегодня у нас практическое занятие по темам: “Мытье пациента в постели”, “Смена белья обездвиженного пациента” и “Перекладывание с кровати на каталку”. Тренируемся друг на друге, в постелях. Очень нравится. Когда мы собрались перекладывать Асю, она заявила, что для повышения профессионализма, она прикинется душевнобольной пациенткой и будет всячески нам мешать.

День обещал быть сухим, теплым, желто-розовым, как большая спелая груша, согретая теперь уже “плодоносными” лучами солнца неторопливо-ясного конца сентября. Я поняла это, выйдя из метро, почувствовала, когда ехала в автобусе до кардиоцентра, прижавшись щекой к теплому, оконному (и такому сонному!) стеклу.