«Катайся, радуйся»
— Я с детства копался в мотиках, в степях Калмыкии без них никуда. У многих был «Минск». Потом в Москве я особо не ездил, а вот в Америке ездил много (в 2006-2009 гг. Бадма Башанкаев учился и работал в США — Прим.ред.). Во Флориде разрешено вождение мотоцикла без шлема, поэтому там большая молодая смертность и самая высокая частота трансплантации органов.
Бадма Башанкаев
Когда я вернулся в Россию, у меня был еще американский R6, но я его быстро продал. Слишком уж быстрый мотоцикл, не мой. А года четыре назад один мой знакомый, которому уже нельзя было водить, передал мне свой тяжелый «Харлей» на ответственное хранение — иными словами, подарил. Так и сказал: «Продавать тебе, Николаич, не хочу, просто катайся, радуйся».
Благодаря мототусовке очень легко сходиться с людьми. В любом городе можно найти какие-то контакты. Кстати, не всегда даже необходимо иметь мотоцикл.
Мотобратья — как выпускники военно-медицинской академии, все друг друга знают.
Я в Калининград ехал, думаю: «Вот бы заодно и покататься». Позвонил товарищу, он — другому товарищу, так меня вывели на президента калининградского общества мотоциклистов, мы с ним теперь дружим. Я к нему приезжаю, беру напрокат мотик, мы катаемся, он показывает удивительно красивые места в Калининградской области.
Недавно мы катнули где-то под тысячу километров, от Калининграда до Краснознаменска и обратно, по области. Ездили восстанавливать мемориал воинам-мотоциклистам, погибшим во время Великой Отечественной войны.
«Четыре песни — и ты на месте»
Байкеры делятся на две категории. Есть молодые достаточно агрессивные, на спортбайках с безумными глушителями. Кстати, глушитель нужен не только потому, что рычит красиво, а для того, чтобы тебя в пробке слышали и не задавили.
Вторая категория — это релакс-люди. Я из вторых. Круто, что на мотоцикле я за 25-30 минут доезжаю в Москве, куда мне надо. Сейчас вот доехал за 17 минут, а навигатор показывал гораздо дольше. В пробках стоять тяжело, а тут — отдыхаешь душой. Шумной езды я не люблю.
У меня выставлено радио «Орфей», иногда я слушаю свою музыку с телефона.
Четыре песни — и ты на месте.
Люди на дороге недовольны: «Почему мотоциклисты такие наглые?» И так смотрят на тебя в зеркало заднего вида! На самом деле, я еду между рядов, потому что левое междурядье всегда было мотоциклетным.
Отвечаешь за себя и за других
Летом у меня сверху на плечах появляется мышечный каркас, потому что мой байк тяжелый, как бегемот. На нем хорошо из Москвы в Питер махнуть, или даже в Крым. Недавно, когда я был в Калмыкии, ребята, от 15 до 20 мотоциклов, ездили в Ржев, километров за 200-300.
В городе Аршань-Зельмень, Калмыкия
Однажды я поехал в Крым на конференцию, все рассчитал, в Воронежской области залил бензин на заправке, что-то начал шалить двигатель, подъезжаю к Шахтам — и у меня начинает сильно греться двигатель, а потом дым как повалит. В Шахтах двигатель окончательно сломался, оторвало трубу, перегрелось и отвалилось сцепление, перестали работать тормоза. Я пытался тормозить, как мог, но все равно на скорости влетел в яму возле поста ДПС.
Оторвало мне часть обвеса, я сломал ногу (ничего серьезного), но было весело. До Ростова добирался на эвакуаторе. Там, к счастью, нашлась ремонтная мастерская Harley-Davidson, я оставил им мотоцикл и в тот же вечер улетел на конференцию. Отработал там, а через три дня вернулся — все уже починили. Сел на мотоцикл и поехал из Ростова в Москву.
Мотоцикл — это вообще тяга к свободе плюс реально ощущение ветра.
Наш культовый байкерский фильм — Easy Rider, «Беспечный ездок» с Питером Фонда. Правда, он кончился грустно.
Но в то же время, езда на мотоцикле учит концентрироваться и отвечать не только за себя, но и за других. На машине это тоже важно, но здесь это делаешь постоянно. Вот автомобиль впереди притормозил. Сейчас будет высаживать пассажира, тот откроет, не глядя, дверь — и ты в нее въедешь. Надо быть повнимательнее. Или девушка сидит за рулем, а смотрит не на дорогу, а в телефон. Кстати, многие так делают. Come on, people, ну нельзя же… А поворотники? Водители их принципиально не включают. Есть даже шутка: продается переключатель поворотников от BMW, ни разу не использованный. Это беда, беда, беда.
Недавно не стало Феликса Лернера, замечательного гинеколога из 15-й больницы. Ехал на зеленый свет по своей полосе, а с дублера — разворот. Для тех, кто собирался разворачиваться, горел красный, все стояли, а один решил проскочить, за машинами его не видно было. Феликс даже затормозить не успел, разбился насмерть.
Байкерский медицинский клуб
У нас есть братство врачей-байкеров, называется Memento mori — помни о смерти. Сколько нас — не скажу, это тайна. Но больше, чем вы думаете. Кстати, у нас не только парни, но и девчонки. Это все мои коллеги, мы разговариваем на одном медицинском языке, плюс у нас общее увлечение (нет, байкер Хирург не из наших). В компании разные ребята — есть совершенно обычные врачи, есть Герои труда, как Денис Проценко, есть директора институтов, есть главврачи. Не у всех дорогие мотоциклы, но в целом получился культ Harley-Davidson. У меня, у пластического хирурга Димы Мельникова, у отоларинголога Ильи Зябкина, у Дениса Проценко — «Харлеи».
Денис Проценко и Бадма Башанкаев в Калмыкии
В клубе четкая иерархия, как в больнице. Есть главный врач, зам по экономике, зам по административно-хозяйственной части (АХЧ), зам главврача по безопасности. Наш главный врач и президент — Денис Проценко. Я — зам по АХЧ, руководитель клаб-хауса, из первой девятки основателей. Вначале мы принимали тех, кого близко знали, получился хороший костяк. А теперь к нам стоит приличная очередь.
Когда учишься медицине, проходишь сначала интернатуру, потом ординатуру, и лишь потом тебя берут в специальность.
У нас в клубе тоже есть интерны (не важно, что в жизни он главврач и профессор), которые ждут звания членов клуба. У всех, конечно, рекомендации.
Главное, чтобы человек был хороший, потому он несет ответственность за цвета клуба. Нельзя ходить пьяным, нельзя неподобающе себя вести. Тем, кто нам не подходит, мы отказываем без объяснения причины. Говорим: «В следующий раз». Бывают надоедливые люди, им кажется, что они здесь получат какие-то блага, знакомства, которые им потом помогут продвинуться. А у нас тут никаких «ты мне — я тебе». Если нужно посмотреть чужого пациента, кому-то помочь, то мы и так это сделаем, без всякого байкерства. Мы же по много лет друг друга знаем. Про медицину говорим в отдельном чате, а тема политики и ковида (который тоже стал политикой) забанены, если только кто-то из наших не заболел. Наш главный врач, Проценко, сказал вакцинироваться, и мы вакцинировались. Даже не обсуждается.
Скоро нам два года, будем праздновать в клаб-хаусе, куда приглашаются только свои. В Москве есть много байкерских мест — «Эскобар» на Марксистской, «Турбоэра» на Дербеневской набережной, «Хонки-Тонк» на Велозаводской, «Хелл-тауэр» на метро «Студенческая». Но наш клуб — закрытый. Сняли помещение, сделали ремонт, мой дядя сколотил барную стойку, стену мы покрасили специально в оранжевые цвета Harley.
Фото: из личного архива Бадмы Башанкаева / facebook.com
